Патриция Филлипс - Негасимое пламя

• Название: Негасимое пламя
• Автор: Патриция Филлипс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-04674-6

Прекрасная Джессамин Дакре готова была остаться старой девой, лишь бы не вступать в безрадостный брак по расчету. Девушка жила надеждой рано или поздно повстречать мужчину своих грез — и однажды мечта стала явью. В жарких объятиях валлийского рыцаря Риса Трейверона познала красавица пламя неистовой страсти и радость разделенной любви. Однако вскоре влюбленные, столкнувшись с предательством и коварством, оказываются на волосок от гибели. Джессамин и Рис бесстрашно вступают в борьбу за свое счастье…

---

— Вы должны заставить их выстроить ей новый дом взамен сгоревшего. Ведь ей же надо будет где-то жить, правда? А так старухе даже некуда вернуться. Или вы намерены оставить ее в замке?

Джессамин бросила на него удивленный взгляд: — Это отличная мысль! Правда, на это уйдет несколько недель, не меньше. Ну ничего, я уж позабочусь о том, чтобы освежить им память! Пусть потрудятся! Это пойдет им на пользу.

Он обогнал ее и быстрыми шагами направился во внутренний двор замка.

Джессамин задумалась. Постепенно ей стало ясно, что настоящая проверка ее самообладания еще впереди.

Подойдя к лошади, лорд Рис галантно подставил сцепленные руки, чтобы подсадить ее в седло. Он преклонил колени на влажные от дождя камни и поднял голову, обратив к ней лицо. Сейчас Рис показался ей таким юным и беззащитным, что Джессамин почувствовала, как у нее в душе что-то перевернулось. Она не могла отвести глаз от этого превосходно вылепленного лица, чеканные черты которого казались вырезанными из камня. Его высокие скулы, хищный нос с горбинкой и решительно выдвинутый вперед подбородок производили бы впечатление суровости, даже жестокости, если бы строгость его черт не смягчали полные, чувственные губы и темные выразительные глаза, прикрытые густой завесой ресниц. Он улыбнулся, почувствовав ее ногу в своих сцепленных ладонях. Специальная скамейка, предназначенная как раз для того, чтобы садиться в седло, стояла наготове возле конюшни. Но лорд Рис вывел ее лошадь на самую середину двора, словно заранее предвкушал, как сыграет роль грума. — Запомните… меня зовут Рис.

Рис. Уже сидя в седле, Джессамин несколько раз повторила про себя это имя, потом нагнулась, поправила длинные юбки, чтобы ледяной ветер не раздувал их, и закуталась поплотнее в теплый плащ. Интересно, подумала а не ждет ли он, что в ответ она тоже предложит ему звать ее просто по имени? Она украдкой взглянула на него. Нет, похоже, ему даже и в голову не приходит назвать ее Джессамин!

Шумная кавалькада с грохотом пронеслась по подъемному мосту. Вместо того чтобы, как обычно, повернуть вдоль берега реки, Джессамин, а за ней и остальные круто свернули на восток. Они скакали по едва заметной тропе, которая вилась вдоль самой границы густых, непроходимых на вид зарослей. После дождя тропинка стала скользкой, и ноги лошадей, несмотря на подковы, то и дело разъезжались в липкой грязи.

— Джессамин, скажите, насколько длиннее станет наш путь, если мы решим ехать этой дорогой? — неожиданно спросил Рис, подъезжая ближе.

— Не намного — мили на три, не больше, хотя повозкам будет нелегко проехать, — бросила она.

Они продолжали карабкаться вверх по тропе, поеживаясь от порывов ледяного ветра и объезжая насквозь продуваемые фермерские домики и убогие сараи, где скот прятался от непогоды. Наконец вдалеке показалась и другая дорога. Она, будто светлая шелковая лента, извивалась вверх по склону далекого скалистого холма.

Джессамин натянула поводья.

— Вам нужно ехать по этой дороге. Дальше она поднимается по склону холма, затем круто спускается вниз прямо к переправе через реку. Когда спуститесь вниз, увидите мост. Он достаточно высоко, так что, уверена, даже сейчас по нему вполне можно переправиться.

Он молча кивнул. Привстав в стременах, он сощурился, внимательно вглядываясь в расстилавшуюся перед ним унылую местность.

— А это что за селение? — отрывисто спросил он, указывая рукой на кучку домишек из серого камня и крытых желтой соломой. Они ютились в ущелье между холмами.

— Холли-Ридж. Там есть трактир, но мне кажется, вам не стоит останавливаться на ночлег. На вашем месте я бы постаралась добраться до Каршалтона, пока еще, светло, иначе в пути вас может застать непогода.

Джессамин вздрогнула и оцепенела, почувствовав, как его горячая ладонь накрыла ее пальцы. Этот едва заметный так внимания с его стороны заставил ее затрепетать всем своим существом.

— Верно, сам Бог послал нам вас, Джессамин Дакре. А теперь, в благодарность за вашу доброту, если, конечно, ни обещаете не обижаться, я дам вам несколько добрых советов, как лучше управлять таким замком, как Кэрли.

— Буду весьма благодарна, милорд.

— Рис.

— Ладно, пусть будет Рис. Да, конечно, глупо было бы отрицать, что мы отчаянно нуждаемся в помощи. Вы, наверное, и сами это заметили. Так к чему тратить время на советы, если мы все равно не сможем ими воспользоваться? Раньше об обороне замка всегда заботился отец. Впрочем, как и о многом другом тоже. А без него все постепенно приходит в упадок. Охрана замка никуда не годится. А от Уолтера мало проку.

Они повернули лошадей и снова вернулись на тропу.

— А почему бы нам не заехать ненадолго в Холли-Ридж? Мои люди были бы только рады погреться у очага да выпить глоток-другой чего-нибудь горячего.

— Ну что ж, «Два пера» — вполне приличный трактир.

— Вот и отлично. А потом, за кружкой горячего эля, вы, может быть, и отважитесь рассказать мне, почему ваш братец такой зануда. Будь я проклят, ведь он еще мальчишка, а только и делает, что ноет и ворчит по любому поводу!

В трактире, удобно устроившись на массивной дубовой скамейке возле самого очага, они набросились на аппетитные ломти еще горячего хлеба, плавающие в густой мясной подливе, запивая каждый кусок теплым, приправленным пряностями элем из тяжелых оловянных кружек. Джессамин ела, опустив глаза. Ей почему-то не слишком верилось в то, что ему так уж интересно узнать, из-за чего Уолтер вес время брюзжит и хнычет, словно невоспитанный ребенок.

В очаге жарко пылал огонь, распространяя по всей комнате приятное тепло. Хотя она и была одета довольно тепло, но уже через час езды по такой непогоде Джессамин почувствовала, что промерзла до костей. Девушке казалось, что руки и ноги ее превратились в куски льда. Если бы она была одна, то непременно стащила бы с ног чулки и сапоги и поставила ноги на решетку, чтобы хорошенько согреться.

Как выяснилось, Джессамин ошибалась и Рису действительно хотелось побольше узнать об обитателях Кэрли. После его настойчивых расспросов она рассказала ему о смерти отца, о несчастье, постигшем Уолтера в детстве, и о его теперешних безуспешных попытках утвердить себя в качестве нового хозяина и лорда замка Кэрли. Пока они разговаривали, ей удалось сделать неожиданное открытие: то великолепное самообладание, которым она так гордилась все утро, исчезло без следа. Она сидела рядом с Рисом на широкой деревянной лавке и чувствовала, как от его близости у нее кружится голова. Стоило ему шевельнуться и чуть заметно коснуться ее руки или, что было совсем ужасно, ее бедра, как тепло, исходившее от его могучего тела, передавалось ей, и Джессамин бросало в жар, который не имел ничего общего с теплом от очага. Он горячей волной разливался по ее телу, оставляя после себя слабость, неизвестную ей до сих пор.

— Ну хорошо, я все понял. Но если все у вас так плохо и дела идут через пень-колоду, почему же вы не подумали о том, чтобы найти себе мужа? — неожиданно спросил он, откинув темноволосую взлохмаченную голову на спинку дубовой скамьи.

Рис внимательно вглядывался в ее смущенное лицо. Разрумянившееся от ледяного ветра и его пристального взгляда, оно было прелестно.

— Потому что мне совершенно этого не хотелось, — решительно заявила она. — Когда отец был жив, он все собирался обручить меня с одним из дальних родственников. Но, к счастью, из этого ничего не вышло. Так что я совершенно свободна и могу жить, как мне нравится.

— Понятно. Итак, ваш брат останется хозяином замка Кэрли, а вы — его хозяйкой. Но так будет лишь до тех пор, пока он не найдет себе жену. И что тогда?

Это было как раз то, о чем Джессамин никогда не задумывалась. Она с досадой передернула плечами:

— По-моему, Уолтер никогда и не помышлял о женитьбе. По крайней мере я об этом ничего не слышала. Хотя, конечно, рано или поздно это должно Мучиться. Но даже если и так, что помешает мне оставаться его незамужней сестрой, обычной старой девой?

От такого самобичевания Рис сначала на минуту опешил, а потом расхохотался:

— Господи, да послушать вас — и впрямь вообразишь себе этакую косоглазую, прямую и высохшую, как жердь, особу средних лет! Радость моя, разве ж можно быть такой жестокой по отношению к себе?!

«Радость моя»! Скорее всего эти слова вырвались у него по привычке, но для Джессамин они прозвучали как сладчайшая музыка. И ей впервые пришло в голову: случись так, что этот человек до конца дней будет называть ее «радость моя», жизнь рядом с ним и впрямь станет раем. Она с трудом проглотила ком, застрявший в горле, и постаралась выбросить глупые мысли из головы.

— А если честно, Джессамин, то мне известно немало мужчин, которые, знай они о том, что такая красавица добровольно заточила себя в Кэрли, давно бы уже устроили самую настоящую осаду или даже турнир перед стенами замка!