Поль Феваль - Странствия Лагардера

• Название: Странствия Лагардера
• Автор: Поль Феваль
• Издательство: Дом
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-85201-214-9

Роман «Странствия Лагардера» продолжает серию книг о приключениях отважного шевалье Анри де Лагардера и его невесты Авроры де Невер. Дей­ствие романа разворачивается во Франции и Испании начала XVIII века.

Продолжат серию два романа – «Марикита» и «Кокардас и Паспуаль».

---

В ту же минуту мускулистая, словно отлитая из железа ру­ка сжала запястье Гонзага.

– Защищайтесь, – крикнул Лаго, обхватив принца и приподнимая его над землей.

Филипп Мантуанский издал отчаянный вопль. Однако инс­тинкт самосохранения мгновенно возобладал над страхом: принц извернулся и выскользнул из сдавивших его стальных объятий.

В кромешной тьме завязалась борьба не на жизнь, а на смерть.

Они крепко сжимали друг друга, их руки сдавливали тела, заставляя противников хрипеть от боли, их ноги, сплетаясь с ногами врага, стремились лишить его опоры. Рев ярости и отчаяния заглушал рокот подземных вод.

Гонзага понимал, что пощады ему ждать не приходится, и отчаяние удваивало его силы.

Сцепившись в гибельном объятии, мужчины, тяжело дыша, покатились по земле; каждый из них, чувствуя под лопатками холод почвы, мысленно прощался с жизнью. Даже при свете солнца подобный поединок являл бы собой жуткое зрелище, здесь же он казался кошмаром, порожденным вечно темными недрами подземелья.

Антонио и Гонзага боролись на самом краю пропасти, рис­куя от малейшего неверного движения вместе рухнуть в нее, ибо ни один, ни другой не собирались ослаблять свою хватку.

Когда же наконец они оба поняли, сколь близка бездна, Филиппу Мантуанскому удалось высвободиться из рук баска и, собрав остатки сил, сделать резкий скачок в сторону. Принц решил бежать от своего страшного противника – даже если это бегство и сулило ему верную смерть.

Но он слишком долго раздумывал, пытаясь угадать верное направление. Мускулистые руки словно клещами сдавили его грудную клетку, его ноги внезапно оторвались от земли и повисли в воздухе, дыхание прервалось. Принц хотел закричать, но из горла его не вылетело ни звука…

Несколько мгновений он раскачивался над пропастью, слов­но хорек в когтях хищной птицы, и делал жалкие попытки вы­свободиться из сжимавших его объятий. Потом руки, державшие его, разжались, и он полетел в пустоту…

Отныне Филипп Мантуанский, принц Гонзага, мог быть вычеркнут из списка живых.

XII. ОЖИВШИЙ ПОКОЙНИК

По заведенному обычаю Антонио Лаго перекрестился; в баск­ских деревнях, отправляя человека на тот свет, всегда поручают его душу Богу, будь это даже душа самого отпетого преступника.

Теперь ему предстояло незамеченным вернуться в гостиницу.

Постояльцы его сестры были уверены, что он исчез, похи­щенный потусторонними силами, так что в иных обстоятельст­вах он бы просто спрятался в развалинах замка Миот, ожидая, пока напуганные гости покинут Байонну. Но сейчас он не мог поступить подобным образом. Чтобы устроить Авроре и донье Крус новый побег, Хасинте могла понадобиться его помощь, поэтому, презрев грозящую ему опасность, молодой баск уве­ренно направил свои стопы в гостиницу.

Со смертью Гонзага положение девушек менялось к лучше­му, однако Антонио был не из тех, кто стремится поскорее из­бавиться от принятых на себя обязательств.

Пролетев добрых двадцать футов, Филипп Мантуанский погрузился в огромное подземное озеро, наполненное пенящейся ледяной водой. Бурлящий поток обрушился на его бесчувствен­ное тело, завертел его, увлек за собой и, наигравшись вдоволь, вышвырнул на скалу.

Гонзага чувствовал себя совершенно разбитым, все члены его онемели, он не мог даже пошевелиться, дабы попытаться спасти свою жизнь.

К счастью для него, дьявол решил позаботиться о своем давнем и верном слуге: волны, омывавшие гранитную скалу, где лежал принц, не захлестывали ее целиком, так что Гонзага не грозила опасность захлебнуться в холодной воде.

Он долго лежал на камне, недвижный и холодный, словно мертвец. Любой другой человек, окажись он на его месте, на­верняка бы уже покинул мир живых.

Но только не Филипп Мантуанский. Спустя некоторое время его веки дрогнули и медленно приподнялись. Он расте­рянно озирался по сторонам, пока наконец не вспомнил, что же с ним приключилось…

Положение его было столь отчаянным, что в первую мину­ту он отбросил всякую мысль о необходимости выбраться от­сюда.

К чему напрасные усилия? Да и что он станет делать на дне этой страшной пропасти, где гневно ревущий речной поток каждую секунду грозит поглотить его?

Чувства его притупились, в воспаленном мозгу хаотично сновали обрывки мыслей. Он лежал неподвижно и ждал конца. Голова его горела, язык был сух. – Пить! Пить!.. – простонал он.

Чудовищная жажда, неизменная спутница агонии умираю­щих от лихорадки, стала для него спасительной.

Ему удалось дотянуться губами до пенистых волн, захле­стывавших его грудь, и он жадно припал к ледяной воде.

Утолив жажду, он почувствовал себя много бодрее и решил на всякий случай хорошенько осмотреться кругом. Открыв гла­за, он приподнялся и понял, что умирать ему, пожалуй, рановато…

Нет, его час еще не пробил!

Вскоре он уже был на ногах, готовый вновь бросить вызов судьбе.

Как и верхний подземный коридор, Гав также разделялся на два рукава: главный поток с рокотом устремлялся в недра земли, второй же узкой струйкой змеился среди скал.

Гонзага проследил взглядом за его извилистым путем, и ему показалось, что вдали, где-то очень далеко, он видит светлое пятно размером не больше ладони.

«Если там и вправду дыра, то я протиснусь в нее, – подумал он. – Черт побери! Надеюсь, что до смерти мне еще далеко!»

Он с огромным трудом, по-змеиному шипя от боли, до­брался до ручья и, обдирая руки об острые камни, пополз по его течению. Достигнув отверстия, через которое в пещеру проникал солнечный свет, принц скинул камзол и рубашку и голый, как червь, стал протискиваться в спасительную дыру.

Через несколько минут Гонзага, выбравшись из земного чрева, вновь увидел голубое небо и раскачивающиеся на ветру деревья и испустил громкий, восторженный вопль. Затем он принялся хохотать, и в его смехе угадывались гнев, угрозы и вызов судьбе.

…Увидев, что дворяне возвращаются без принца, Пейроль растерялся. Чувствуя себя отныне ответственным за девушек, он совершенно не знал, как ему следует поступить, ибо его ав­торитет и влияние на клевретов Гонзага были лишь бледным подобием авторитета и влияния его хозяина.

Рассказ о спасательной экспедиции, закончившейся столь неудачно, лишь усилил его замешательство. Он был так раздо­садован, что не мог удержаться, чтобы не отругать незадачливых приятелей, которые, по его мнению, совершенно неправильно вели поиски.

– Тогда отправляйтесь туда сами, – раздраженно отве­тил ему Монтобер. – Но знайте: если вы не вернетесь, никто и не подумает вас разыскивать…

Компаньоны давно и привычно во всем подчинялись Гонза­га, но это вовсе не означало, что они готовы были слушаться приказов Пейроля, заслужившего всеобщее глубочайшее презре­ние.

«Ничего другого я от них и не ожидал, – уныло подумал фактотум. – Если эти молодчики не воспользуются случаем, чтобы отомстить мне за все те неприятности, которые они име­ли из-за меня, то я готов буду поверить в чудо».

Желая удержать их подле себя еще хотя бы несколько дней, он решил убедить клевретов принца в том, что раз никто не видел трупа Гонзага, то, значит, нельзя утверждать, что он мертв…

– Каждый из вас, господа, – произнес Пейроль, возвы­сив голос, – конечно же, волен поступать по своему усмотре­нию, и у меня нет никакого права приказывать, но разрешите мне, по крайней мере, дать вам один совет…

– Посоветуйте-ка лучше самому себе не совать больше нос в чужие дела, – усмехнувшись, ответил Носе. – Бог мой! Мы служили господину, но не собираемся склонять голо­вы перед лакеем… Так что, приятель, держите-ка свои советы при себе.

И, развернувшись на каблуках, он повернулся к Пейролю спиной.

– Браво, Носе! – воскликнул Таранн. – Этот мерза­вец, которому так доверял наш дорогой принц, издалека чует Лагардера и, похоже, хочет превратить нас, благородных дворян, в своих телохранителей. Уж лучше я выступлю вместе с Лагардером против Пейроля, чем обнажу шпагу, защищая от шевалье эту гадину! Вы согласны со мной, господа?

Каждый из дворян мог припомнить какую-нибудь пакость, устроенную ему Пейролем. Прощать и забывать никто из них не собирался.

Это был бунт, подавить который мог бы только принц. Подлый и ничтожный Пейроль давно уже стал всем ненави­стен.

Однако оскорбления мало трогали фактотума, привыкшего к насмешкам в свой адрес. Ему, человеку низкому и лживому, приходилось слышать и не такое. Поэтому он терпеливо дождался конца возмущенных речей, а потом спокойно произнес:

– С чего это вы так разговорились? Выслушайте все же мой совет, не пренебрегайте им, ибо он может вам пригодиться. Тем же, кто не захочет ему последовать, придется плохо.

– Не пасофетуете ли фы нам фыпить? – спросил барон фон Бац. – Мы всекда готофы фыпольнить такой сафет…

– Итак, я советую вам хорошенько поразмыслить вот о чем, – пропустив мимо ушей слова барона, продолжал Пей­роль. – Никто из вас не видел Гонзага мертвым, не так ли? Но не означает ли это, что принц жив! Я, к примеру, не верю ни в подземелья, откуда нет выхода, ни в разверзающуюся зем­лю… Вы же, господа, напоминаете мне суеверных старух!