Поль Феваль - Тайна Обители Спасения

• Название: Тайна Обители Спасения
• Автор: Поль Феваль
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-228-8

Париж, осень 1838 года. Приехавший из Германии господин Мейер, пытаясь сбыть украденные бриллианты Бернетти, становится жертвой убийства. Кто преступник? Кто станет владельцем исчезнувших драгоценностей?

Молодой судебный следователь Реми д'Аркс выходит на след убийц и... становится очередной жертвой преступного братства. Кто они – хозяева Обители Опасения? Неужели они неуязвимы?

Роковая страсть и нежная любовь, интриги, заговоры, преступления и тайны – вот что движет поступками героев и определяет их судьбы.

---

Во мне зашевелились какие-то воспоминания, но оченьзыбкие, переменчивые, исчезающие. Я была уверена, что даму я никогда не видела, а вот старик, наоборот, произвел на меня странное впечатление: во мне словно пробудилось эхо, отзвук крика ужаса и тоски. Я пытала свою память, но не находила там ничего, кроме этого необъяснимого ужаса...»

Полковник подпер голову в чепчике рукой, чтобы лучше слышать.

– Эй! Зачем ты делаешь это? – спросил он, видя, что Лекок пролистнул три страницы.

– Я подбираюсь к самому существенному, – пояснил Лекок, – а то, что я пропустил, можно резюмировать в нескольких словах: наша очаровательная малышка в раннем детстве встретилась с волком, который чуть было ее не съел, при воспоминании о нем она до сих пор вздрагивает от страха. Вы очень хитры, патрон, но у девчонки есть нюх, да еще какой. Маркиза д'Орнан не вызвала у нее ни малейшей тревоги, она решительно отделяет ее от вас, а вот вы наводите ее на очень неприятные мысли: вроде бы вы хороший, даже замечательный, даже очаровательный, вроде бы она согласна и даже обязана вас полюбить – ах! знали бы вы, как все это выражено! Какой стиль! У девочки положительно есть талант... но в конечном счете она терпеть вас не может, у нее от вас мурашки бегают по спине, вы слишком похожи на того волка, который показал малышке свои страшные зубы, хотя и не съел ее.

– То-то и оно, – вздохнул полковник, – у меня всегда было слишком доброе сердце.

Лекок радостно загоготал и послал патрону воздушный поцелуй.

– А теперь, – резко сказал он, – мы подходим к самому главному. Вы, как я вижу, не очень-то мне верите, думаете, я преувеличиваю. Ну что ж цитирую малышку:

«...Прошлое словно затянулось пеленой, достаточно прозрачной, чтобы терзать мою память, но и очень прочной, так что прорваться сквозь нее мне никак не удавалось. И вот совсем недавно, на прошлой неделе, туман рассеялся. Я пришла к полковнику Боццо, чтобы поздравить его с именинами. Слуга сказал, что он у себя, и я, как всегда, вошла в его кабинет без стука. Полковник, видимо, только что вышел, его большое кресло было придвинуто к открытому секретеру. Шутки ради я уселась в большое кресло и стала ждать итут мой взгляд случайно упал на рукопись, лежащую прямо передо мной...»

Полковник стукнул себя по лбу и вскричал:

– Какая досада! Я тогда как раз спустился в гостиную, чтобы намылить голову этому негодяю Короне!

– Вот видите, – ехидно заметил Лекок, – значит, не только следственные судьи имеют дурную привычку бросать важные бумаги на столе без всякого присмотра. В тот день, Отец, вам явно изменило ваше знаменитое везение.

Старик плаксивым тоном посетовал:

– Стоит мне слегка оступиться, как вы ликуете. В сущности, все вы меня ненавидите, все... Итак, она просмотрела доклад Реми?

– Полагаю, она его прочитала до самого конца. Судите сами.

«...В глаза мне бросились подчеркнутые посреди страницы слова «Черные Мантии», любопытство мое было разбужено, и я без особого стеснения, думая, что речь идет о той банде, о которой сейчас говорит весь Париж, начала читать, но вскоре сердце мое болезненно сжалось: я нашла разгадку смутных и страшных образов, с детства обитавших в моей памяти.

Реми, я видела этих людей в черных масках, я слышала их зловещий пароль: «Будет ли завтра день?» Они собрались... не знаю, где, в какой-то затемненной комнате, но я тоже была там, совсем маленькая, они думали, что я сплю, а я слушала и смотрела. Один сказал: «Она еще совсем маленькая, где ей что-то запомнить». А другие возражали: «Нет, все-таки будет спокойнее, если она умрет». Они говорили обо мне.

Маска скрывавшая лицо главаря, упала...»

– Ты лжешь! – закричал полковник голосом, дрожавшим от злости и страха. – Маска никогда не падала с моего лица!

Его худая рука вытянулась, с неожиданной силой он выхватил тетрадь из рук Лекока, гневно оттолкнув своего чтеца. Все его тело конвульсивно дергалось под одеялом, пока он подносил рукопись к глазам. Он читал молча; грозно насупленные брови мало-помалу раздвигались, и вскоре на губах полковника заиграла дьявольская улыбка.

– Вам пришла в голову хорошая идея, Отец? – спросил Лекок, с любопытством наблюдавший за переменами на старческой физиономии.

– Что ты, что ты, Приятель! – с притворным смирением ответил полковник. – Какие у меня могут быть идеи? Каждый из двух этих милых деток владеет половиной нашей тайны; как только эти половины соединятся, мы превратимся в бедных овечек, приготовленных для заклания.

– Но Реми д'Аркс этой исповеди еще не читал, – живо возразил Лекок, – достаточно помешать двум половинкам соединиться, и...

– Но они же обручены, Приятель, не забывай!

– Вздор! Сейчас не время для подобных маленьких комедий, нам надо спасать свою шкуру. Я предлагаю так: сперва сожжем эту чертову тетрадку, а потом займемся господином д'Арксом и его Валентиной.

Полковник ласково покосился на зажатую в его руке тетрадь.

– Сын мой, – мягким тоном заговорил он, – среди всех моих деток ты самый умненький и самый способный. Я же стал таким дряхлым, что мозги мои начали крошиться от ветхости. Единственное, что у меня осталось, – это мое везение. Тетрадь опасна, согласен, но не смертельно опасна. Попробуй взглянуть на ситуацию трезво: /мы не можем расправиться с Реми д'Арксом до тех пор, пока не раздобудем двух других экземпляров его доклада. Нет, не прерывай меня! Я отыщу их, будь спокоен, но на это потребуется время. Сейчас мы можем пользоваться только одним оружием – невидимым. Смочив невидимое оружие вот этим ядом,– он постучал по тетради,– можно убить полсотни быков, дорогой мой.

А мы имеем дело всего-навсего со следственным судьей и молоденькой девицей.

Полковник и Лекок переглянулись, и Лекок опустил глаза первым, пробурчав:

– Я много раз говорил: вы – дьявол.

Полковник улыбнулся комплименту, упрятал тетрадь под подушку и промолвил:

– Завтра настанет день, малыш, а теперь пора баиньки, спокойной ночи.

Да, я забыл сообщить, – добавил он, – одну интересную деталь, о которой поведал мне Преольт, секретарь суда. Лейтенант Паже и Реми д'Аркс сделались чуть ли не закадычными друзьями. Преольт даже подумал, что следователь намерен распорядиться о прекращении судебного дела. Они говорили более получаса, обвиняемый и его судья, не подозревая о своем соперничестве. Только в конце допроса Реми д'Аркс догадался, что перед ним – избранник мадемуазель де Вилланове, а лейтенант Паже узнал, с кем он имел честь беседовать, лишь когда ему зачитали протокол. Преольт говорит, что они раскалились добела и готовы были сожрать друг друга.

Полковник снова положил голову на подушку.

– Вот так-то, – пробормотал он уже сонным голосом, – бывают люди, которым на роду написано побеждать, например, Александр Македонский, Цезарь, Карл Великий, Наполеон... я!

XXII ПРИДАНОЕ

Прошло две недели, и наступил наконец канун свадьбы. Любое дело идет как по маслу, если за него берется такой человек, как полковник Боццо: эти две недели он провел в неустанных хлопотах и заботах об устройстве брачного союза между любимой племянницей маркизы и Реми д'Арксом, которого он нежно называл своим приемным сыном.

Никаких отсрочек и помех больше не предполагалось, все было приготовлено и в мэрии, и в церкви; в то утро полковник явился в особняк Орнан на маленький прием, устроенный маркизой в честь предстоящего торжества и вместе с сияющей хозяйкой принимал поздравления от гостей.

Прием удался на славу, всякий мог полюбоваться подарками, разложенными и расставленными в уютном салоне, сверкавшем от изобилия драгоценностей, шелков и кружев. Все было очаровательно и богато, маркиза безумствовала, полковник не уступал ей в щедрости, принц Сен-Луи прислал дары, достойные его августейших предков.

Рассматривая эту роскошную выставку, друзья дома умирали от завистливого восхищения и обменивались колкостями и остротами, произносимыми свистящим шепотом.

Но маркиза, разумеется, слышала только комплименты; время от времени она обращалась к полковнику, никому не уступившему чести быть ее кавалером:

– Ах, мой дорогой друг, как прекрасно вы сумели все устроить!

– Урания, – торжественно отвечал полковник, для такой оказии припомнивший даже данное при крещении имя маркизы, считавшееся некогда поэтическим, – лучшей благодарностью для меня будет счастье наших дорогих деток!

– Роскошно! – восклицал сомюрский родич господин де Шампион. – Изысканно и артистично! Но и у нас в Сомюре бывают свадебные подарки, ни в чем не уступающие этим.

Мэтр Констанс Суэф, нотариус и составитель брачного контракта, хорошо поставленным голосом на весь салон декламировал цифры, скреплявшие будущий союз:

– От госпожи маркизы д'Орнан – дом на улице Ришелье, дающий тридцать пять тысяч франков в год и освобожденный от налогов, пять ферм в Пикардии – все вместе они тянут на тысячу луидоров, а также особняк на улице Варенн, где молодые супруги будут жить; от полковника Боццо-Корона – земля в Нормандии: через пару лет она войдет в цену и будет стоить не менее полумиллиона, а также передача пятипроцентной ренты с капитала в четыреста тысяч франков; от принца Сен-Луи – плантация в Иль-де-Франс, доход не менее пяти тысяч пиастров, пиастр же равен нашему пятифранковрму экю. Если к этому присовокупить состояние супруга, то годовой доход молодых превышает двести тысяч ливров!