Лидия Джойс - Шепот ночи

• Название: Шепот ночи
• Автор: Лидия Джойс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-047775-3, 978-5-9713-6884-7, 978-5-9762-5230-1

Одна из самых блестящих красавиц высшего света намерена вступить в скандальный брак с румынским графом?

Лондон не знает, восхищаться смелостью Алсионы Картер – или ужасаться ее выбору. Однако и сама Алсиона не уверена, что сумеет найти счастье в объятиях таинственного Думитру Константинеску – и жениху будет очень нелегко завоевать ее любовь…

Так начинается история опасных приключений, далеких странствий – и пылкой страсти, которая, словно пламя, обожгла гордое сердце графа…

---

– Держись от нее подальше, это все, что я могу тебе сказать. – Думитру оглядел конюшенный двор. Стоило ему появиться, как у десятка слуг нашлось здесь дело. – Пойдем в мой кабинет. Там мы все обсудим.

Нырнув в башню, они пошли к комнате, которая последние четыре века служила правителям Северинора залом для аудиенций. У стола стояло тяжелое кресло с потрепанной обивкой. Прежде чем усесться, Думитру развернул его к скамье с высокой спинкой, стоявшей у противоположной стены.

– Ну? – спросил он, когда Волынроский с подчеркнутой церемонностью нарочито неторопливо устроился на краешке скамьи.

– Что – ну? – На лице гостя отразилась притворная наивность.

Думитру состроил другу гримасу. Волынроский неисправим, он и на собственной казни шутить будет.

– Как ты съездил в Женеву? Не шути, от результата зависит и твое, и мое будущее.

Волынроский, последний раз ухмыльнувшись, отбросил притворство.

– Приданое размещено так, как я организовал. Оно положено на твое имя в пожизненное распоряжение при условии, что ты женишься на мисс Картер. Если ты переживешь ее, сумма будет поделена между тобой и детьми. Если она умрет бездетной, половина суммы немедленно возвратится к Картерам, вторая останется тебе.

Пожизненное распоряжение! Думитру раздраженно фыркнул. Разумная предосторожность любящего отца понятна, но это означает, что вложить капитал в свою землю Думитру не удастся.

– Под три процента? – спросил он.

– Конечно. – Волынроский замялся. – Но это не единственная трудность. Вклад составляет только сто тысяч.

– Ты уверен? – нахмурился Думитру. – Я думал, моя супруга стоит двести. Три тысячи фунтов годового дохода слишком мало, чтобы содержать эту женщину в соответствии с ее привычками, не говоря уже о расходах. Деньги должны где-то быть. Или они скоро поступят на счет.

Волынроский беспомощно пожал плечами:

– Похоже, деньги разделены по разным счетам. Часть средств положена на имя твоей жены, это сделано агентом, которого нанял для нее отец. Она может распоряжаться и основной суммой, и процентами, если захочет воспользоваться деньгами.

Проклятие! Только этого не хватало!

– Волынроский, мне нужны эти деньги, – возбужденно сказал Думитру.

Если бы он мог распоряжаться тремя процентами от двухсот тысяч, то как-нибудь выкрутился бы, но половина… Это невозможно!

– Знаю, старина, знаю. – Голос Волынроского звучал мягко, но его утверждение было серьезным, а на лице не осталось и следа веселья.

Думитру задумался. Три тысячи фунтов в год – в прошлом у него таких денег и в помине не было. Эта сумма значительно превышает его нынешние доходы. С такими деньгами он много мог сделать: обновить поголовье скота, посевное зерно, оборудование. Но самые важные и самые прибыльные проекты останутся для него недосягаемы, если только он не получит контроль над этими деньгами.

После долгого молчания Думитру сказал:

– Ты знаешь, что нужно делать.

Волынроский выпрямился.

– Ты уверен, что хочешь предпринять такие шаги? Когда она узнает…

– Если она узнает, – возразил Думитру. – Пока не начнет безрассудно транжирить, она не узнает, что больше не распоряжается деньгами. Это самый безопасный путь. – Он поморщился от беспомощного разочарования. – Какой еще у меня выход? Умолять об этом жену?

Думитру состроил недовольную гримасу. Помилуй Бог, он мужчина, а не ребенок, чтобы постоянно спрашивать разрешения и зависеть от дамских капризов. Он не подчиняется контролю великих империй и не отдаст тяжким трудом завоеванную автономию в руки женщины.

– Твоя правда, – согласился Волынроский. Он понимал мотивы Думитру. Похожие мысли о независимости подвигли Петро на побег с дочерью французского графа, хотя он мог безбедно прожить в качестве избалованной болонки богатой вдовушки. – Если ты решил, тогда…

– Решил, – твердо сказал Думитру.

– Тогда я предприму соответствующие шаги. Сначала я выясню, какие документы нужны банку, чтобы контроль над деньгами перешел к тебе.

– А потом отец Алексий сфабрикует их, – сказал Думитру.

– Естественно, – согласился Волынроский. – Затем я отвезу их в Женеву и сделаю все, чтобы убедить банк не информировать агента ее отца об этой маленькой операции, – папеньку это только встревожит. Не думаю, что это будет очень сложно, поскольку директор банка с трудом скрывает неодобрительное от ношение к сложившейся ситуации.

– Отлично. Значит, договорились. – Думитру вытащил карманные часы. – Пора к столу. Я бы пригласил тебя отобедать с нами, но не хочу сразу удивлять жену неожиданными визитерами.

– Так как она? – спросил Волынроский, не поднимаясь с места, несмотря на откровенный намек Думитру. – Ты так и не сказал.

– Молода и ослепительна, – коротко ответил Думитру. – И поразительно смущает.

– Смущает или смущается? – спросил Волынроский с обычным пренебрежением к женскому полу.

Думитру не мог удержаться от улыбки.

– Смущает. Сбивает с толку. Дразнит. Упряма и очаровательна.

– Похоже, ты попал в рабство.

Слова прозвучали почти обвиняюще. Волынроский был убежден, что в жизни и в любви надо руководствоваться корыстным расчетом. Иные отношения он считал самой большой ошибкой, которую может совершить мужчина.

– Нет, не в рабство, – усмехнулся Думитру. – Но я определенно увлечен. И совершенно неожиданно для себя самого. – Он пристально взглянул на Волынроского. – Именно поэтому тебе нужно проявить в этом деле большую осторожность.

– Как всегда, – заверил его Волынроский. Он демонстративно поднялся. – Что ж, удаляюсь в одинокое логово насытиться твоей вкусной едой. Ухаживай за своей женушкой. Желаю тебе теплой постели и холодного сердца.

– Убирайся, пока я не вызвал тебя на дуэль за такие слова, – рассмеялся Думитру.

Волынроский насмешливо покачал головой и возвел глаза к потолку.

– Пропал! Еще один мужчина погиб! – С драматическим вздохом он вышел из комнаты.

Глава 7

Когда Думитру поднялся в свои покои, гостиная была пуста, но дверь в спальню Алсионы открыта. С порога он увидел, что горничная Алси дремлет у окна с шитьем. Думитру осторожно шагнул внутрь, стараясь не разбудить ее и ожидая застать за таким же занятием ее хозяйку.

Но Алсиона сидела за столом, заваленным книгами и журналами. Нахмурившись, она всматривалась в лежащие перед ней в беспорядке бумаги, потом переводила взгляд на полупустой лист и что-то писала. На ней было легкое утреннее платье, строгие линии которого смягчали цвет лаванды и прозрачный газовый шарф, наброшенный на плечи. Ее черные волосы – Думитру сообразил, что понятия не имеет, насколько они длинные, поскольку вчера ночью она их не распустила, – были уложены в изящную прическу замужней женщины, без локонов дебютантки у висков, но с замысловатым узлом у основания изящной белой шеи. Стоя на пороге, Думитру видел лишь профиль Алси, но был заворожен ее лицом. Он еще не успел привыкнуть к ее поразительной красоте. В ней не было ленивой праздности или тихой добродетели. Против ожидания ее нежные черты оживляли сменяющие друг друга эмоции и мысли, интенсивность которых контрастировала с хрупкостью и изяществом линий. «Ничто так не смущает, как тот факт, что у жены куча денег, о которых муж может только мечтать», – обиженно нашептывал Думитру внутренний голос.

Несмотря на горькие мысли, мелькнувшее на лице Алси выражение вызвало у Думитру непривычное чувство, что он бесцеремонно вторгся в чужие владения. Он уже сделал шаг назад, чтобы постучать. Но Алсиона, должно быть, услышала шум и быстро обернулась, прикрыв ладонью написанное, и тут же отдернула руку, испачканную чернилами. Недовольно вскрикнув, она снова сосредоточилась на бумаге.

– Посмотри, что ты наделал! Я из-за тебя все смазала, – отчаянным тоном упрекнула она и, схватив обрывок промокательной бумаги, безуспешно пыталась исправить оплошность.

Думитру открыл было рот, чтобы оправдаться, но тут проснулась горничная и уставилась на них, по-совиному хлопая глазами. Служанка церемонно поднялась и без единого слова ретировалась, с преувеличенной вежливостью закрыв за собой дверь.

Природное любопытство взяло верх, и Думитру, забыв об извинениях, подошел к столу посмотреть, чем занимается его жена.

Он гордился своим английским, но в этом случае от него не было никакой пользы. Лежащие на столе бумаги были написаны одним почерком и испещрены таинственными знаками, странными диаграммами и формулами, которых он не мог расшифровать. «R2 определяет??? i2 = j2 = – k2 = –1, i2=j2 = k2 = – 1», – гласила одна. «Общество и правительство – львиная доля или пропорциональное распределение?» – другая.

– Что это? – спросил Думитру.

Алсиона потрясенно глянула на него через плечо и, собрав бумаги в стопку, сунула их под смазанный лист.