Дафна дю Морье - Монте Верита

• Название: Монте Верита
• Автор: Дафна дю Морье
• Жанр: Короткие любовные романы

Уже несколько десятилетий книги известной английской писательницы Дафны Дю Морье (1907 – 1989) пользуются огромным успехом во всем мире. Писательница – мастер психологического портрета и увлекательного, захватывающего сюжета – создает в своих произведениях таинственную, напряженную атмосферу. За свою долгую жизнь она написала множество романов, рассказов, несколько пьес и эссе.

Новелла `Монте Верита` – один из ее мистических рассказов. В `малом жанре` знаменитая писательница поистине отшлифовывает свое мастерство: атмосфера тайны не оставляет читателя равнодушным от начала и до конца книги.

---

МОНТЕ-ВЕРИТА ДАФНА ДЮ МОРЬЕ

После они говорили мне, что ничего не обнаружили. Ничьих следов, никого – ни живых, ни мертвых. Обезумевшие от гнева и, вероятно, от страха, они наконец добились своего, прорвались за эти неприступные стены, пугавшие и предостерегавшие их долгие, долгие годы, и были встречены безмолвием.

Растерянные, подавленные, испуганные, люди из долины пришли в ярость, увидев пустой двор и кельи, и прибегли к простейшим способам уничтожения – огню и разгрому. Так поступали до них многие поколения крестьян.

Мне кажется, это был единственный ответ на непонятное им явление. Затем их гнев иссяк. Они, должно быть, осознали, что разрушение им ничего не дало.

Они увидели в холодном мерцании звезд дымящиеся и почерневшие стены, и им стало ясно, что с ними сыграли скверную шутку.

На помощь, конечно, были присланы экспедиции. Самые опытные альпинисты, не побоявшись отвесных скалистых выступов, обследовали весь кряж – с севера до юга, с востока до запада, – и без результата.

Таков конец этой истории. Больше не известно ничего.

Двое мужчин из деревни помогли мне перенести тело Виктора в долину, и он был похоронен у подножия Монте-Верита. Я позавидовал ему, нашедшему здесь вечный покой. Он сохранил свою мечту.

Я вернулся к прежней жизни. Мировая война второй раз за столетие потрясла Европу. Сегодня, накануне своего семидесятилетия, я почти лишился иллюзий, но часто думаю о Монте-Верита и гадаю, каким мог быть последний ответ.

У меня имеются три теории, но, возможно, ни одна из них не верна.

Первая и самая фантастическая – Виктор был прав, полагая, что обитатели Монте-Верита достигли некоей странной стадии бессмертия и это дало им силу, когда пробил страшный час, подобно пророкам древности, вознестись на небеса.

Древние греки верили в бессмертие своих богов, иудеи – в вечную жизнь Элии, христиане – в воскресение Спасителя. Через долгую историю религиозных учений и веры в них проходит постоянно возрождающееся убеждение, будто некоторые люди достигают такой степени святости и совершенства, что им суждено победить смерть. Эта вера сильна в странах Востока, в Африке, и только нашему скептическому западному мировоззрению внезапное исчезновение осязаемых предметов и существ из плоти и крови кажется невозможным.

Религиозные вероучители расходились в попытках обосновать различие между добром и злом: то, что одному представлялось чудом, другой считал черной магией. Пророков побивали камнями, но та же участь ждала и колдунов.

Богохульство для одного столетия становилось священной истиной в следующем, а ересь сегодняшнего дня – убеждением завтрашнего. Я не великий мыслитель и никогда не был таковым. Но знаю еще с давних пор, что в горах мы ближе всего к тому, кто правит нашими судьбами. Великие откровения древних звучали с горных вершин: пророки всегда поднимались ввысь, в горы. Святые, мессии устремлялись к своим праотцам, в облака. Когда мной овладевает торжественное настроение, я верю, что магическая длань опустилась в ту ночь на Монте-Верита и сохранила их души в мире и покое.

Помню, что я и сам видел полную луну, озарившую эту гору своим светом, и я же в полдень увидел солнце. Все, что я видел, слышал и чувствовал, было не от мира сего, я думал о каменном лике, освещенном луной, я слышал пение, доносившееся из-за неприступных стен, я видел бездну, похожую на чашу между двумя пиками горы, я слышал смех, я видел бронзовые от загара обнаженные руки, простертые к солнцу.

Когда я вспоминаю об этом, то начинаю верить в бессмертие… Тогда – и вероятно, потому, что дни моих путешествий в горы остались в прошлом и магия гор утратила свою власть над старыми воспоминаниями и старым телом, – я говорю себе, что глаза, которые я видел в тот последний день на Монте-Верита, были глазами живого, дышащего существа и руки, которых я коснулся, были из плоти.

Даже слова, сказанные тогда, несомненно, принадлежали человеку: "Прошу тебя, не беспокойся о нас. Мы знаем, что нам надо делать". И трагическая фраза в конце: "Пусть Виктор сохранит свою мечту".

Так возникла моя вторая теория, и я увидел ночь, звезды и мужество этой души, избравшей для себя и других самый мудрый путь; пока я возвращался к Виктору, а люди из долины собрались, чтобы напасть на монастырь, маленькая группа верующих, последняя община Взыскующих Истины, успела подняться к расселине между пиками и там бесследно исчезла.

Третья теория появилась у меня, когда я был настроен довольно цинично и внезапно ощутил одиночество; как-то пообедав со сравнительно малознакомыми мне людьми, я вернулся в свою нью-йоркскую квартиру. Увидав в окне фантастический свет и разноцветье сверкающей, призрачной действительности, в которой не нашлось места ни спокойствию, ни нежности, я затосковал по дружескому участию и пониманию. Значит, сказал я себе, обитатели Монте-Верита долго готовились уйти и, когда настало время, их не застигли врасплох, они не ждали ни смерти, ни бессмертия, а хотели попасть в мир, к людям. Они спустились в долину в тишине, тайком, никого не встретив по пути, растворились в толпе и пошли каждый своей дорогой. Глядя из окна на окружающую суету, я размышлял: вдруг кто-то из них идет сейчас мимо моего дома, по шумным улицам или едет в метро и, быть может, если я спущусь вниз и стану всматриваться в лица прохожих, то найду кого-то из них и получу ответ.

Иной раз в дороге я убеждал себя, приближаясь к какому-нибудь незнакомцу, что в повороте его головы, в выражении глаз есть нечто необычное, одновременно странное и неотразимо притягивающее. Мне хотелось остановить его, заговорить с ним, но, возможно, это опять мне казалось – его словно предупреждал инстинкт. Мгновенная пауза, колебание, и он исчезал.

Такое бывало в поезде или на каком-нибудь людном перекрестке: на миг я сознавал, что передо мной человек неземной красоты и грации, мне хотелось дотронуться до него и мягко, быстро спросить: "Вы были с теми, кого я видел на Монте-Верита?" Но времени никогда не хватало. Он скрывался из виду, я оставался один, и моя третья теория по-прежнему не обретала доказательства.

Я старею, мне сейчас под семьдесят, о чем я уже говорил, из памяти стираются долгие годы, а история Монте-Верита становится для меня все более туманной и не правдоподобной. Поэтому я чувствую, что должен написать о ней до того, как мне окончательно откажет память. Может быть, кто-нибудь, прочитав ее, полюбит горы так же, как некогда любил их я, поймет написанное мной и сумеет истолковать его по-своему.

Хочу сразу предупредить. В Европе много горных вершин, и немалое их число в Швейцарии, Франции, Испании, Италии, Тироле может называться Монте-Верита. Я предпочитаю не обозначать точное место. В наши дни после двух мировых войн недосягаемых гор больше нет. На любую вершину можно подняться. При должной предосторожности ни одна из них не окажется опасной.

Моя Монте-Верита никогда не была недоступной из-за высоты, льда и снега. По пути, ведущему к вершине, способен пройти всякий уверенный в своих силах и подготовленный турист, даже поздней осенью. Не обычная опасность заставляла его сворачивать с дороги и возвращаться назад, а ужас и страх.

Я почти не сомневаюсь, что сегодня Монте-Верита занесена на карты вместе с другими горами. У ее вершины, вероятно, разместились туристские лагеря, а в маленькой деревушке на восточном склоне, должно быть, выстроили отель, и туристы добираются до двух горных пиков с помощью фуникулера.

Допустим, так оно и есть, но мне хочется думать, что гора осталась неоскверненной до конца. Ночью при полнолунии она по-прежнему нерушима и неизменна, а зимой покрыта льдом и снегом. И никто из туристов не может подняться на ее вершину из-за резких порывов ветра и низко нависших облаков.

Монте-Верита и два ее пика, устремленные ввысь к солнцу, безмолвно и с сочувствием смотрят вниз на ослепленный мир.

***

Мы оба были молоды, и Виктор и я. Оба родом из Мальборо и начали учиться в Кембридже в один и тот же год. Тогда он был моим лучшим другом. И если мы не так часто виделись после окончания университета, то потому, что жизнь у нас сложилась по-разному: моя работа требовала постоянного пребывания за границей, а он хозяйничал в своем имении в Шропшире. Когда мы встречались, наша дружба сразу же возобновлялась и никто из нас не чувствовал, что мы долго жили врозь.

Работа поглощала меня и его, но нам хватало и денег и времени для нашего любимого досуга – туризма. Современные знатоки, хорошо экипированные и серьезно подготовленные, назвали бы наши походы сугубо любительскими – я говорю о блаженных днях до первой мировой войны и, оглядываясь в прошлое, полагаю, что такими эти дни и являлись. У двух молодых людей, цеплявшихся руками и ногами за выступы скал в Кэмберленде и Уэльсе, не было никакого профессионального мастерства. Позднее, приобретя некоторый опыт, мы решились с изрядной долей храбрости забраться на вершины гор в Южном Уэльсе.