Сабрина Джеффрис - Не соблазняй повесу

• Название: Не соблазняй повесу
• Автор: Сабрина Джеффрис
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-043644-6, 978-5-9713-5123-8, 978-5-9762-3286-0

Леди Амелия Плум окружена поклонниками – однако ни один из этих скучных джентльменов не соответствует ее девичьим мечтам о настоящем герое. Иное дело – американец Лукас Уинтер, которого в светских гостиных справедливо считают авантюристом с темным прошлым... Да, покорить сердце такого человека – задача, действительно достойная Амелии!

Однако чем дальше заходят отношения леди Плум и майора Уинтера, тем яснее становится, что Лукас ведет какую-то таинственную игру...

Так кто же он – мужчина, дарованный судьбой, – или коварный обольститель, готовый воспользоваться доверчивостью Амелии в своих целях?

---

– Лорд Помрой? – Она безуспешно попыталась слезть с его колен. – Немедленно отпустите меня! Я не позволю вам этого!

Не обращая внимания на ее протесты, Помрой туже затянул узел у нее на руках, потом с неожиданной силой столкнул ее на сиденье рядом с собой. От толчка у Амелии перехватило дыхание, чему способствовал слишком туго стянутый корсет, и пока она боролась с подступившей дурнотой. Помрой поднял ее ноги к себе на колени и начал их связывать.

Едва Амелия вновь обрела дыхание, она крикнула:

– Джон, помогите! На помощь!

– Нет смысла взывать к. нему, дорогая леди, – сказал лорд Помрой, обматывая лодыжки Амелии шелковыми оковами. – Джон прослужил у меня много лет до того, как откликнулся на объявление вашего отца в газете. Кроме того, эти окна очень плотные, с толстыми стеклами, и вас никто не услышит. Экипаж специально готовили для военных целей. Он такой же крепкий, как скалы Гибралтара.

Амелии стало страшно. Значит, лорд Помрой все это подстроил. И колесо у кареты поломалось не случайно. Господи, помоги!

Амелия попыталась дать похитителю пинок, но платье, которое так послушно облегало ее тело дома, сейчас опутало ноги, и Амелия только и смогла, что по-дурацки подергать ими. Не говоря уж о том, что она по-прежнему еле могла дышать из-за тугой шнуровки. Лорд Помрой продолжал обматывать ей лодыжки так же спокойно, как это делал Лукас, когда они были на шебеке. Разница заключалась в том, что Помрой занимался этим не понарошку, а всерьез и крепко затягивал узлы.

– Кстати, о Гибралтаре, – заговорил он противоестественно беззаботным тоном, – известно ли вам, что я провел там некоторое время? При вашей любви к экзотике это место покажется вам любопытным. Мы посетим его как только поженимся.

Она с наслаждением обрушила бы на него все скалы Гибралтара! Как он смеет говорить о похищении словно об увеселительной прогулке?!

– Из вашей нелепой затеи ничего не выйдет! Помрой опустил ее связанные ноги на пол кареты и повернулся к Амелии лицом.

– Уже вышло, – произнес он.

В эту минуту они проезжали по достаточно широкому проулку мимо яркого фонаря, свет упал генералу на лицо, на котором Амелия увидела весьма решительное выражение.

Неужели Помрой и в самом деле думает, что может принудить ее к браку? Надо разъяснить ему, что это невозможно, и разъяснить до того, как они выедут из Лондона, где люди могли бы прийти ей на помощь.

– Милорд, это насильственное похищение не принесет вам ничего хорошего. Если вы увезете меня в Гретна-Грин и поставите перед священником, я просто откажусь от брака с вами.

– Чепуха. Вы же разумная женщина. Поставленная перед выбором между респектабельной жизнью с героем войны, который обожает вас, и весьма скандальным и печальным будущим, вы...

– Да, кстати, о скандале, – перебила Помроя Амелия, стараясь не думать о его словах насчет обожания, сильно встревоживших ее. – Скандал уничтожит вашу незапятнанную репутацию. Узнав о том, что вы похитили женщину вопреки ее воле, люди станут попросту презирать вас.

– Человека, который уберег Англию от Бонапарта? – Он пренебрежительно фыркнул. – Кроме того, к тому времени как об этом кто-то узнает, мы будем вполне благопристойно женаты. И это станет романтической сказкой, одной из тех, какие рассказывают за карточным столом.

– Ничего себе романтика! После того как я дважды ответила отказом на ваше предложение?

Помрой выпятил свой бульдожий подбородок:

– Если бы я верил, что вы в самом деле испытываете чувства, о которых говорите, я бы не сделал того, что я сделал. Но когда мы с вами познакомились, вам явно нравилось мое внимание.

– Только потому, что вы оказались интересным человеком и рассказывали интересные истории.

Он яростно замотал головой.

– Я заметил, как вы смотрели на меня. Вы были оживленной, возбужденной... вас явно тянуло ко мне. Уверяю вас, что я был предметом увлечения для многих женщин, ангел мой. Я могу безошибочно определить, когда женщина меня хочет.

– Вы имеете в виду – когда хочет придушить вас. Это он пропустил мимо ушей и продолжал:

– Пусть вас не обманывают мои седины, я не слабее любого молодого мужчины. – Он вздернул косматую бровь и стал еще более похожим на бульдога. – Я знаю, как доставить женщине радость в спальне.

О Господи, теперь он вообразил себя Казановой!

– Я не сомневаюсь, что вы способны быть хорошим мужем. – Амелия призвала на помощь весь свой такт. – Но вопреки тому, что вы думаете, я не могу представить вас в этой роли ни в спальне, ни где бы то ни было еще.

Некоторое время он пристально смотрел на ее окаменевшее лицо, потом заговорил:

– Это лишь потому, что гарпии из школы миссис Харрис вбили вам в голову много всякой чепухи обо мне. Если бы вы, ангел мой, знали, до чего доходит эта женщина в своих стараниях разлучить нас, вы пришли бы в ужас. Только сегодня утром... – Он вдруг замолчал и сдвинул брови. – Нет, я не стану говорить об этом до тех пор, пока вы не будете готовы услышать правду.

Так он считает, что за слабительное отвечает миссис Харрис. Просветить его, что ли? Нет, при данных обстоятельствах честность была бы неразумной.

– Вы не думали бы обо мне так плохо, – продолжал Помрой, – если бы эта женщина не настроила вас против мужчин определенного толка.

– Вы имеете в виду охотников за деньгами, – сухо уточнила Амелия.

– Я не охотник за деньгами! – взревел он так, что Амелия инстинктивно вжалась в спинку сиденья. Помрой спохватился: – Простите меня, но я думал, что вам следует это знать. Хотя ваше приданое будет принято с благодарностью...

– Если папа позволит вам его взять.

– Он позволит, когда узнает, какую роскошь я намерен предоставить вам. Ангел мой, я буду обращаться с вами, как вы того заслуживаете;

Если Он еще раз назовет ее своим ангелом, она станет обращаться с ним, как он того заслуживает, и вдребезги разнесет все в этой специально подготовленной карете, «крепкой, словно скалы Гибралтара»!

Он похлопал Амелию по колену, и она резко оттолкнула его руку.

– Со временем, – заговорил он холодно, – вы оцените разумность добрых отношений между супругами. Потому что мы непременно поженимся. И вы не станете возражать против этого к тому времени, когда мы приедем в Шотландию.

Страх Амелии превратился в ужас. Ей пришел в голову единственный способ, при помощи которого Помрой намеревался добиться ее согласия.

– Я не собираюсь выходить за вас замуж! И если вы намерены добиться силой моей руки, лишив меня девственности...

– Разумеется, нет! – Помрой выпятил грудь. – Я не таков, как этот ваш американский приятель, подтолкнувший меня заняться той женщиной, которую он знал всего несколько дней.

– И вы предпочли выжидать удобного момента, чтобы ее похитить, – произнесла Амелия с горькой иронией. – Майор Уинтер никогда не совершил бы ничего подобного. И я уверена, не допустит, чтобы это совершили вы. – Она всем сердцем надеялась, что так оно и будет. – Он догонит вас еще до того, как мы приедем в Шотландию. Меня ждут на обед у лорда Кирквуда. Если я не приеду, майор начнет поиски.

– Он этого не сделает или по крайней мере сделает тогда, когда уже будет поздно. Я это предусмотрел.

От этих зловещих слов у Амелии сжало горло. Она лихорадочно принялась дергать и тянуть свои оковы, однако они, несмотря на то что были шелковыми, не поддавались.

Видя ее отчаянные попытки освободиться, Помрой смягчился и, видимо, решил проявить заботу о своей пленнице.

– Быть может, вам станет легче, если вы чем-нибудь подкрепитесь, раз уж пропустили обед. Я захватил с собой провизию. Не желаете ли сыра с хлебом? Или немного вина?

В надежде на то, что он ее развяжет, Амелия сказала:

– Конечно, желаю. Если вы развяжете мне руки...

– Этого я, к сожалению, сделать не могу, – произнес он снисходительным тоном отца, который старается уговорить непослушного ребенка. Достал фляжку с вином и отвинтил крышку. – Но вы можете воспользоваться моей помощью.

Он поднес фляжку к ее губам, но Амелия медлила, вспомнив о слабительном. Словно угадав ее мысли, Помрой улыбнулся и отпил глоток.

– Ну, видите? Совершенно безопасно. Я.ни в коем случае не причинил бы вам вреда.

– Эти веревки свидетельствуют о другом.

Она выпила немного вина, тошнотворно сладкого портвейна, который терпеть не могла.

– Если вы перестанете дергаться, ангел мой, эти шелковые узы не натрут вам кожу. Я специально подбирал мягкую материю.

Он предложил Амелии еще вина, и она, только теперь осознав, насколько ее мучила жажда, выпила его охотно. Помрой одобрительно улыбнулся:

– Я так и знал, что вино придется вам по вкусу. Леди любят сладкое.

«Даже солдату время от времени требуется что-нибудь сладкое», – вспомнила Амелия.

Отчаяние охватило ее. Как ей хотелось сейчас взять назад жестокие слова, брошенные Лукасу сегодня днем! Он, может, и негодяй, но своего внимания он ей не навязывал. И даже то, как он за ней ухаживал, было отчасти результатом ее ошибки. Если бы она не позволила ему поцеловать себя в тот вечер, когда они познакомились, он скорее всего не стал бы использовать поцелуи с целью получить от нее нужные ему сведения.