Энн Дуглас - Жажда страсти

• Название: Жажда страсти
• Автор: Энн Дуглас
• Жанр: Исторические любовные романы

Прекрасная молодая леди Элизабет, героиня романа «Жажда страсти», несмотря на старания матери выдать ее за богатого жениха, в течение трех светских сезонов успешно уклонялась от претендентов повести ее на венчание в церковь. Но вот наступил четвертый сезон, и Бетс влюбилась в графа Берлингема, красивого и обаятельного, но с репутацией скандального повесы…

---

Бетс отчаянно пыталась найти подходящее объяснение. Она не могла сказать этому аристократу, что это уже ее четвертый сезон и что она не получила еще ни одного предложения выйти замуж. Она не могла объяснить ему, как мало приглашений они с матерью получают. Старые друзья матери, которые знали ее еще тогда, когда общительный, популярный граф Стенбурн был жив, были гостеприимны, но до определенного предела. Леди Стенбурн очень редко устраивала ответные приемы, и приглашений становилось все меньше.

Время от времени леди Стенбурн бормотала извинения. Она объясняла, что в маленьком доме невозможно устроить приличный бал, и надеялась, что ее извинения принимаются. Но Бетс знала, что это не так. До ее ушей иногда долетали такие слова, как «прижимистость» и «мелочность». Те, у которых была хорошая память, вспоминали, что отец леди Стенбурн занимался торговлей: совершенно ясно, что она просто не умеет устраивать светские – приемы, Похоже, ни один человек не догадывался о том, что они были просто нищими. Ведь все знали, что граф Стенбурн был богат.

– Я не знаю, почему мы никогда раньше не встречались, – ответила Бетс. – Возможно, я и видела его раньше, не могу вспомнить. Но я вспомнила, что вас видела. – Она улыбнулась, надеясь, что тема Джорджа Пертуи закрыта. И оказалась права.

– Вы помните, что видели меня? – оживленно спросил Роб.

– О да. Разве я вчера не говорила вам об этом? Вы, как правило, либо появлялись из карточной комнаты, либо исчезали в карточной комнате. Я не помню, чтобы видела, как вы танцуете, не помню, чтобы видела вас у стола с закусками. Я никогда не видела вас на музыкальных вечерах или в опере. Полагаю, что музыка не входит в сферу ваших интересов.

– Нет, не входит… леди Элизабет. Я польщен тем, что вы так внимательно наблюдали за мной издалека. Я уверен, что кто-нибудь из ваших знакомых мог нас представить друг другу.

Мы могли бы уже давно знать друг друга и стать старыми и добрыми друзьями! Неужели я производил такое ужасное впечатление? Неужели вы именно поэтому не стремились к тому, чтобы нас представили друг другу? – он выглядел расстроенным.

Бетс рассмеялась и с несвойственной для нее смелостью по хлопала по его руке, так легко и уверенно державшей поводья. – Я должна была следовать за вами в карточную комнату? – спросила она. – Или ждать, пока вы оттуда выйдете, если вообще выйдете? Я никогда не видела, чтобы им покидали игру, чтобы кто-нибудь из моих знакомых мог вас мне представить.

Роб посмотрел на свои руки. Она только что похлопала его по руке. Ни одна дама ни разу не прикасалась к его руке таким образом. Этот жест, такой доброжелательный, вызвал в нем совершенно незнакомые чувства, так непохожие на те чувства, которые вызывали в нем прикосновения очередной мимолетной любовницы. Ему понравилось это новое ощущение. Какие изящные руки у леди Элизабет, в стильных бледно-голубых перчатках. Он взял ее руку и положил себе на руку.

– Если бы вы погладили меня по руке, я бы примчался к вам вприпрыжку, – сказал он. Он ловко переложил поводья в другую руку и положил ее ладонь к себе под руку, прижав ее к своему телу. – Мы должны нагнать упущенное, – заявил он. – Я понятия не имел о том, что я теряю, сидя днями и ночами в этой проклятой карточной комнате. Молодые люди вдруг услышали странные звуки у себя за спиной. Они забыли о Билли. Тот старался изо всех сил не прыснуть со смеху.

Глава пятая

Бетс с матерью были в субботу заняты, и Роб содрогнулся от ужаса, представив себе, что ему придется идти с ними в церковь в воскресенье. У него не было никакого желания выслушивать перечисление всех человеческих пороков, большинством из которых он обладал.

Прежде чем покинуть Найтсбридж-Терес, он получил разрешение Бетс приехать к ней в понедельник и выпил один стаканчик бренди из запасов леди Стенбурн.

– Ваша светлость, – нерешительно сказал Билли, когда они отъехали от дома. – Можно мне надеть что-нибудь теплое в следующий раз? Кто узнает, что у меня внизу? В одной простыне холодно!

– Ты хотел сказать в тоге, – строго поправил Роб. – Никогда, никогда не говорите о своей ливрее, как о простыне, молодой человек, иначе это плохо на тебе отразится. Предупреждаю, что мы должны производить впечатление богатых людей, у которых карманы набиты золотом. Мое будущее, и твое тоже, нахал, зависит от того, удастся ли мне заполучить такую богатую особу, как леди Элизабет. Какая порядочная барышня захочет иметь такого мужа, как я, с такой скандальной репутацией (которая, как тебе известно, не соответствует действительности), если ей станет известно, что я вот-вот окажусь в долговой яме?

– Да, ваша светлость, – согласился грум и повеселел.

Его светлость не возражал, если над ним иногда подшучивали. – Не соответствует действительности, ваша светлость? Репутация ваша. Ну, если вы так считаете, сэр, – он хмыкнул.

– Поговори у меня еще – и будешь ходить в этой тоге всю зиму на голое тело, – прорычал Роб. – Босиком!

Вечером Роб не мог найти себе места. От Тома Хейзлтона не было никаких известий. Робу хотелось отправиться в «Уайтс», но голова его была забита таким количеством проблем, что он боялся, что не сможет сосредоточиться за карточным столом, и решил не рисковать. В конце концов, после ужина, во время которого миссис Бекет напомнила ему, что их кладовая почти пуста, они с Джорди занялись проверкой своих запасов.

Когда чужих не было, Роб обращался с Джорди, как с равным. Ему нужно было с кем-нибудь поделиться своими тревогами. И хотя Том Хейзлтон был близким другом, он не знал денежных затруднений, и Робу не хотелось обременять друга своими проблемами. Джорди был практичным шотландцем, знающим цену каждому пенни.

– Мне кажется, что леди Элизабет начинает мне доверять, – сказал Роб, когда они вместе со слугой уселись за кухонным столом. От печи все еще исходило тепло, и Роб решил, что будет расточительством разводить огонь еще где-нибудь.

Миссис Бекет наводила в кухне порядок и в пол-уха прислушивалась к разговору.

– Поздравляю, сэр, – произнес Джорди, – но до женитьбы все равно еще далеко. Что нам делать пока? У вас хватит денег?

Роб вскочил и отправился в библиотеку за своей бухгалтерской книгой. Ему пришлось потратить некоторое время, чтобы найти ее, потому что она обычно была спрятана за томами на книжной полке. Уже почти стемнело, и в комнате было плохо видно. Несколько старых книг упали на пол, когда он пытался извлечь книгу, спрятанную за ними. Роб заметил, что у одной из книг оторвалась обложка. Он оставил книжки на полу: когда у миссис Бекет будет время, она их поставит на место.

Он вернулся в кухню, открыл бухгалтерскую книгу и пристально стал изучать записи, сделанные очень мелкими буквами. Еще один способ экономии: бухгалтерская книга будет дольше служить, если записи в ней делать мелким почерком. Но Роб с трудом разбирал свой собственный почерк.

– Что скажешь? – спросил он, поднося книгу Джорди под нос. – Вот здесь, – он показал на запись. – Мне кажется, здесь записано: «четыреста шестьдесят три фунта». Кажется, можно как сыр в масле кататься, не так ли?

Глаза Джорди от изумления стали круглыми.

– Да, это четыреста шестьдесят три фунта, сэр, – подтвердил он. – Но, сэр, мы можем жить припеваючи!

– Едва ли, – сказал Роб. – Плата за аренду конюшни через, а-а… четыре дня. Корм для лошадей. Еда для меня и вас троих. Свечи! Миссис Бекет, что у нас со свечами?

– Почти не осталось, и вы об этом знаете, я вам говорила еще во вторник, – ответила миссис Бекет.

– Прошу прощения, запамятовал. Лучше сейчас купить сальные свечи. Вернемся к восковым, когда наше состояние вырастет. Боюсь, придется потратиться на одежду для Билли. Он жалуется, что ему холодно в тоге, и он, конечно, не может носить эту простыню здесь! Хотя, должен признать, что успех был полный. Что еще?

– Уголь.

– Дрова.

– Мыло и новую половую щетку.

В разгар обсуждения Роб почувствовал что-то меховое и теплое на своей ноге. Кэтрин Мурлыка пыталась напомнить о себе.

– Она хочет нам сказать, что ей не очень нравятся рыбьи головы, – ласково проговорила миссис Бекет. – Противная штука! Кости застревают в горлышке. Хороший кусок мяса время от времени не будет лишним для кошечки.

– Верно, – согласился Роб. – Если у нас есть кошка, мы должны ее кормить.

– Конечно, мы можем голодать, но мисс Мурлыка должна получить лакомый кусочек, – скривился Джорди.

– Ладно, Джорди, – миролюбиво сказал Роб. Он знал, что тот с трудом переносил животное.

– И еще кое-что. У фарфорового чайника носик отвалился. Говорят, что можно приклеить, но я не знаю. Что скажете, сэр?

– Узнайте, – велел Роб. – Я не собираюсь приглашать на чай. Можем прожить и так. Что еще?

– Ваши галстуки, сэр, – напомнил Джорди. – У нас их много, но они малость обтрепались.