Ирина Быстрова - Шуточки жизни

• Название: Шуточки жизни
• Автор: Ирина Быстрова
• Издательство: Центрпо-лиграф
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-9524-2328-0

Знакомство с новым начальником в один миг вернуло Ольгу на пятнадцать лет назад, в то время, когда она была застенчивой мечтательной студенткой, как-то в романтическом порыве решившей… Нет-нет, о том прискорбном событии Ольга Николаевна вспоминать не хотела! Она надеялась, что и Максим Александрович тоже забыл глупый эпизод студенческих лет и не узнает в своей деловитой и знающей подчиненной героиню анекдотичного происшествия. Ольга решила держаться от нового шефа на расстоянии: зачем дважды наступать на одни и те же грабли? Но жизнь – непредсказуема и готова сыграть с Ольгой очередную шутку.

---

«Но они же все-таки существуют», – как-то однажды возразила мне Жаннета. Существуют. Не спорю. И даже не где-то в невидимых далях, а рядом, можно сказать, живут на соседней улице и время от времени попадаются на моем жизненном пути. У них есть только один изъян – они недосягаемы. Обычно Мужчины с Большой Буквы к моменту встречи со мной уже прочно заняты.

Как это с ними происходит? И когда? И главное, почему с другими женщинами? Загадка. Где надо стоять и куда смотреть, чтобы вовремя словить Мужчину с Большой Буквы, свободного и готового к контакту? Мама полагает, что такие мужики вырастают из тех незадачливых тридцати семи кандидатов в случае, если их правильно выращивать. Ну не чушь ли? М.А. не нуждался в выращивании, он был Мужчиной с Большой Буквы уже в институте.

Вот мы и вернулись к М.А. Ничего не поделаешь. Если бы мне было на пятнадцать лет меньше, я бы с уверенностью сказала, что даже влюблена в него. И он – кто б сомневался – уже занят. Собственно, он был занят всю жизнь, сколько его знаю. Вот когда надо было занять позицию у двери его комнаты, чтобы поймать тот счастливый момент, который удалось уловить той белокурой фурии, что грозилась выдергать мне все волосы? Хотя она-то, наверное, сейчас не считает тот момент счастливым.

Как человек понимает, что ему кто-то нравится? Ловя себя на том, что ему хочется на кого-то смотреть и смотреть? Не думаю. От Димки тоже иногда не оторвать взгляда, просто потому что он красавчик. И от Пирса Броснана – на то он и Броснан. И от соседа из третьего подъезда. У того уникальная фигура, живи он в Древней Греции, все скульпторы бились бы на турнирах в кровь за право ваять его для вечности. Но ни Димка, ни Броснан, ни сосед и в подметки М.А. не годятся. А нравится мне М.А. Откуда знаю? Если мне не-уютно в его присутствии, то – нравится. Конечно, когда дырка на чулке или прыщ на подбородке, то «неуютно» – это не показатель. Но когда я от пяток до макушки хороша «как картинка», то «неуютно» – это уже симптом.

С этим нужно что-то делать, мрачно думаю я, перебирая бумаги на своем рабочем столе. «Можно уволиться, – подсказывает внутренний голос. – И избавить себя от растравляющего душу зрелища. Расстояние, как известно, неплохой лекарь». Я даже не стараюсь додумать эту мысль до конца. Я знаю, что не поступлю так никогда. Не откажусь от возможности видеть его каждый день. Иначе что мне останется?

Есть еще вариант… И через несколько секунд я обнаруживаю, что этот вариант звонит мне на мобильный.

– Привет, – говорит он. – Как дела?

– Привет, – отвечаю я. – Нормально.

И ничего не добавляю вслед за этим. Он позвонил всего дважды после своего отъезда, оба раза мельком. Может быть, он уже жалеет о своем порыве и его звонки – лишь шаги к вежливому отступлению?

– Я звонил тебе в воскресенье, – сообщает Альбертино. – У тебя было что-то с телефонами? Ни один не отвечал. Я звонил целый день. Вечером поздно уже не стал, подумал, вдруг ты спишь.

– В воскресенье? Вчера? – уточняю я.

– Ну конечно, – смеется он. – В прошлое воскресенье, если ты еще не забыла, я был в Питере.

Я тоже улыбаюсь. Вчера. Не повезло ему.

– Тебе просто не повезло, – говорю я. – Вчера был день независимости, – делаю паузу и добавляю: – От телефона.

– Как это? – ошарашенно спрашивает Альбертино.

– Это когда выключаются все телефоны и ты живешь целый день без них, – поясняю я.

– Откуда ты взяла такое?

– Сама придумала.

– Здорово! – восхищается Альбертино. – Надо будет попробовать. А у тебя они как-то регулярно происходят?

– Нет, – я удерживаю вздох, – по настроению.

Он молчит.

– Ал-ло? – спрашиваю я тишину в эфире.

– Я здесь, – откликается Альбертино. – Просто думаю. У тебя что-то случилось?

– Да нет, – медленно отвечаю я.

И ведь действительно, ничего у меня не случилось. Так, настроение…

– А как ты? – перехватываю инициативу.

– Все нормально. Со следующей недели иду на курсы.

– Классно.

– Да, классно. Знаешь, – он откашливается, – я тут подумал…

«Сейчас скажет: не приехать ли мне в эти выходные?» – думаю я. И что ему ответить на это?

– …может, мне попроситься в питерский офис?

– Э-э… – Я вздрагиваю от неожиданности. – Что значит – попроситься?

– Ну-у… Работать у вас… – Я прямо-таки слышу, как Альбертино переминается с ноги на ногу, хотя он вполне может и сидеть. – Не знаешь, у нас в конторе такое практикуется?

– Не знаю, – машинально отвечаю я и тут же выпаливаю: – Зачем тебе это?

– М-мы могли бы… – запинаясь, говорит Альбертино.

Я не дослушиваю его рассказ о том, что мы могли бы, и впадаю в ступор. В давнем споре, что лучше: любить самой или быть любимой, – мы с Жаннетой придерживаемся диаметрально разных позиций. Она считает, что лучше быть любимой. «Это такой кайф! – утверждает Жаннета. – Женщина только тогда становится похожа на женщину, когда ее любят, холят и балуют». Я дважды попадала в ситуацию, когда меня без памяти любили и это не находило во мне никакого отклика. Скажу вам честно – развлечение не для слабонервных. Сродни клаустрофобии. Альбертино – нет, он не такой душный, как те два моих поклонника, но если он будет работать с нашем офисе… Рядом с М.А. …Мороз продирает по коже.

– Может, не стоит торопиться? – аккуратно предлагаю я.

– Не торопиться? – усмехается он, и в этой усмешке я улавливаю нотку горечи. – Но так можно все пропустить в этой жизни.

Альбертино, видимо, понимает, что я не расположена продолжать дискуссию на эту тему, сворачивает разговор:

– Ладно, это так пока, идея, не больше. Что? Пойдем поработаем?

– Неплохо было бы, – отвечаю я.

Мы прощаемся. Я отключаю телефон и бездумно смотрю в окно. Альбертино с каждым следующим днем оказывается все сложнее и сложнее. Может, мне просто выкинуть из головы лишние мысли, расслабиться и отдаться течению? А может – внезапно приходит шальная мысль – это лучше мне переехать в московский офис? Не буду видеть М.А., а со временем – кто знает! – оценю по достоинству и Альбертино.

Юрик, к которому я захожу, чтобы отдать документы на подпись, сидит мрачный, как предгрозовое небо.

– Опять вы со своими бумажками, – шипит он, ставя свою замысловатую подпись под моими расчетами.

– Что поделаешь? – риторически спрашиваю я и, чтобы немного развлечь нелюбимого, но все же родного начальника, спрашиваю: – Юрий Викторович, не подскажете ли, – Юрик поднимает на меня свои белесые очи, – существует ли в нашей компании такая практика, как перевод сотрудника в филиал по его просьбе? – И так как Юрик продолжает взирать на меня с явным удивлением, я спешу пояснить свою мысль: – К примеру, если бы я захотела поработать в московском офисе, могла бы я рассчитывать на то, что моя просьба будет рассмотрена?

– Рассмотрена – да, но насчет удовлетворена – я бы сказал, скорее нет, чем да, – слышу я из комнаты переговоров, сообщающейся с кабинетом Юрика посредством двери, и через мгновение вижу М.А., выходящего оттуда.

Проклятье! Ну вот откуда он тут взялся? Юрик откидывается в кресле и, скрестив на груди руки, меланхолически замечает:

– Вот видите. Максим Александрович полагает, что у вас маловато шансов попасть в Москву.

– Во-первых, – огрызаюсь я, опуская глаза, – московский офис я привела для примера. Может, я желаю поработать в Новосибирске. Если не ошибаюсь, у нас там предполагается филиал.

– А во-вторых? – спрашивает М.А., останавливаясь прямо напротив меня.

– Во-вторых, честно сказать, – я тщательно подбираю слова, чтоб не ляпнуть откровенную грубость, – не понимаю, каким образом Максим Александрович может быть причастен к решению этого вопроса?

– Странно, не правда ли, – все так же задумчиво комментирует Юрик.

Я киваю. М.А. молчит.

– Но это если не знать всех деталей. А вы, – Юрик любезно улыбается мне, – Ольга Николаевна, их еще не знаете. Просто Максим Александрович… – Юрик поднимает глаза на М.А., тот пожимает плечами, мол, мне все равно, и Юрик продолжает: – Теперь будет вашим директором.

Уппс! Я чувствую, как внутри становится жарко-жарко.

– А вы? – растерянно спрашиваю я.

– А что я? – Юрик философически глядит на меня. – Я ухожу в другую компанию. Вы будете по мне скучать?

Боже мой, какое мне дело до тебя? Скучать? Вот уж никогда.

– Немного, – тем не менее бормочу я.

Директор. С ума сойти. Чем нам всем это грозит? Чем мне это грозит? Мысли беспорядочно теснятся в моей голове, я не успеваю собирать их в кучу. Мама! Мама ведь что-то говорила по поводу того, что племянник должен получить назначение, а я, лопух эдакий, все пропустила мимо ушей. Впрочем, разве это что-нибудь изменило бы?

– Я, пожалуй, пойду, – тихо говорю я, подтягивая к себе подписанные бумаги.

– Идите. – Юрик милостиво взмахивает рукой, не исключено, что в последний раз.

М.А. продолжает молчать, внимательно разглядывая меня, и, только когда я уже почти достигаю дверей, он оживает.