Грег Бир - Эон

• Название: Эон
• Автор: Грег Бир
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-87917-113-2, 5-309-00191-3, 0-812-53174-4

Начало 21 века. Земля разделена на два лагеря, и уже давно находится на грани ядерной войны. Напряжение растет. И тут, неожиданно в околоземном пространстве появляется гигантский (300 км в диаметре) астероид. На его разведку выслана совместная русско-американская и ООНовская экспедиция. Патриция Васкес, молодая ученая-математик, один из лидеров экспедиции, и именно она открывает тайну астероида. Оказывается астероид, названный «Пушинка», это космический корабль, попавший сюда из далекого будущего, да еще и с параллельной Земли. Внутри «Пушинки» находятся семь огромных камер, в шести из них находятся покинутые города, а в седьмой ученые обнаружили странное устройство, открывающее Путь – некий туннель, идущий вне времени и пространства через всю Вселенную...

---

То, что собирался сообщить Ольми, по мнению премьер-министра, должно было представлять выдающийся интерес для президента. Сам президент находился вне пределов досягаемости на долгосрочном совещании, посвященном проблеме остановки джартов; Толлер был чем-то вроде его неофициального заместителя.

Это не устраивало надеритов и даже членов группировки ван Хамфьюиса. С Толлером нелегко было иметь дело. Ольми однажды уже встречался с адвокатом, и тот ему не понравился, хотя Ольми проникся искренним уважением к его возможностям.

Кабинет Толлера находился в одном из лучших секторов Центрального Города, в нескольких минутах езды и всего в нескольких секундах спуска по шахте от Палат Нексуса, находившихся в самом ядре города. Ольми успел отдать распоряжение относительно квартиры для Патриции, но прежде чем он смог переговорить с собственным адвокатом, ему пришлось отправиться в кабинет Толлера.

Толлер обставил небольшое прямоугольное пространство в наиболее простом и приемлемом гешельском стиле. Обстановка была скромной. Основную ее тему составляли платина и сталь, и выглядела она жестко и неподатливо.

Адвокат президента не обрадовался новостям, принесенным Ольми.

– Премьер-министр не подозревал этого, когда посылал вас? – изобразил Толлер.

Символы, вспыхивающие между двумя мужчинами, исходили из ожерелий-пикторов на их шеях – устройствах, которые генерировали и отображали графоречь, развившуюся в течение веков на Пушинке и в Аксисе.

– Его информация была очень расплывчатой, – ответил Ольми. – Все, что он знал – внутри Пушинки вновь кто-то появился.

Толлер изобразил неприятную картину гнезда, кишащего змееподобными тварями.

– Это сверхважные новости, сер Ольми. Если бы они исходили от кого-то другого, я с трудом поверил бы… Но вы привезли с собой одного из них, так?

– Ее зовут Патриция Луиза Васкес.

– Настоящий… предок?

Ольми кивнул.

– Зачем вы привезли ее? Как доказательство?

– Я не мог ее оставить; она была близка к тому, чтобы разобраться, как модифицировать автоматику шестой камеры.

Толлер приподнял брови и изобразил четыре оранжевых круга, означавших удивление.

– Кто эта женщина?

– Молодой математик, которую ее начальники очень высоко ценят.

– И вы больше ничего не сделали, чтобы как-то поправить ситуацию, которую обнаружили на Пушинке?

– Ситуация там крайне нестабильна; в течение какого-то времени у них не будет возможности организоваться, и я думаю, что лучше всего посоветоваться с президентом и Нексусом.

– Я проинформирую президента, но имейте в виду, что здесь у нас хватает и своих проблем. Это совещание… оно должно определить весь дальнейший курс Аксиса. Кроме того, наблюдаются определенные волнения и спекуляции среди надеритов – особенно со стороны фракции Корженовского. Если они узнают об этом… – Гнездо змееподобных тварей окружило злобное оранжево-красное сияние. – Изолируйте эту женщину и передайте полученную информацию лишь вашему непосредственному начальству.

– Она изолирована, и, конечно, я выполню свои обязанности так, как мне было поручено, – заявил Ольми. – Однако придется назначить ей адвоката.

– Мы должны по возможности избежать этого. – Толлер смотрел на него с явным подозрением и беспокойством.

– Это закон. Всем негражданам, находящимся в городе без определенного законного статуса, немедленно должен быть назначен адвокат.

– Вам вовсе незачем цитировать мне законы города, – парировал Толлер. – Я найду адвоката и назначу…

– Я его уже назначил, – перебил его Ольми.

На лице Толлера появилось выражение глубокого неудовольствия.

– Кто это?

– Сер Сули Рам Кикура.

– Я с ней не знаком. – К моменту, когда он закончил фразу, у в руках Толлера были все данные о Кикуре, готовые к изображению и интерпретации. Он быстро просканировал их, пользуясь имплантом, и не нашел ничего, что можно было бы подвергнуть критике. – Кажется, она подойдет. Она должна будет поклясться хранить секреты Гексамона.

– Она уже имеет соответствующее разрешение.

– Мы сидим на вершине политического вулкана, – сказал Толлер. – Все, что вы сделали – привезли сюда небольшой запал для бомбы, подложенной под Аксис. Конечно же, во имя долга.

– Вы проинформируете президента? – спросил Ольми, изобразив прямоугольник – просьбу вернуться к работе.

– Как только будет возможно, – ответил Толлер. – Естественно, вы должны подготовить для нас полный отчет.

– Он готов. – Могу передать его прямо сейчас.

Толлер кивнул, и Ольми прикоснулся к ожерелью. Высокоскоростная передача заняла менее трех секунд. Толлер коснулся своего ожерелья, подтверждая прием.

Сули Рам Кикура жила на внешних уровнях Центрального Города в одном из трех миллионов плотно состыкованных модулей, предназначенных для одиноких молодых воплощенных, занимающих среднее положение в обществе. Ее комнаты были меньше, чем казались; реальность пространства была для нее не так важна, как для Ольми, имевшего более примитивную и большую квартиру в Аксис Надере. В числе привлекательных черт Ольми она отмечала его возраст и склонности, отличавшиеся от ее собственных, а также обыкновение каждый раз находить для нее какую-то интересную работу.

– Это самое удивительное из того, с чем мне приходилось иметь дело, – изобразила Сули Рам Кикура, обращаясь к Ольми.

– Я не мог и подумать о ком-либо более способном, – ответил он.

Они плавали лицом к лицу в мягком свете центрального пространства ее квартиры, окруженные сферами, на которых отображались различные интересные и успокаивающие структуры. Они только что занимались любовью – так, как делали это почти всегда, – не пользуясь ничем более сложным, чем силовое поле.

Ольми жестом показал на сферы и поморщился.

– Упростить? – спросила Рам Кикура.

– Да, пожалуйста.

Она притушила свет на всем, кроме них самих, и убрала сферы из интерьера.

Впервые они встретились, когда Ольми выяснял, как получить разрешение на зачатие ребенка. Больше всего его интересовал контакт между ним и неизвестным партнером. Это было тридцать лет назад, когда Рам Кикура лишь начинала практиковать. Она все ему объяснила. Для воплощенного гомоморфа с его положением получить разрешение было достаточно легко. Но он не пошел дальше формального запроса. Она пришла к выводу, что Ольми больше привлекала теория, чем практика.

Одно повлекло за собой другое. Она стала преследовать Ольми – с некоторым изяществом и большой настойчивостью, а он молча согласился с этим, позволив соблазнить себя в укромном уголке лишенного силы тяжести Центрального Парка.

Работа часто заставляла Ольми проводить годы вдалеке от дома, и их отношения многим сторонним наблюдателям казались чем-то временым, преходящим. Действительно, у нее появлялись связи и с другими, но ни одна из них не была постоянной, даже если учесть, что не было принято иметь с кем-то отношения дольше десяти лет.

Каждый раз, когда Ольми возвращался, ей каким-то образом удавалось освобождаться от обязательств. Они никогда не оказывали давления друг на друга. То, что существовало между ними, характеризовалось смягченным, но очень важным для них ощущением комфорта и высокой степенью взаимного интереса. Каждый испытывал истинное наслаждение от рассказов другого о работе и думал о том, куда забросят их будущие дела. В конце концов, оба они были воплощенными и имели хорошую работу; это положение давало им значительные привилегии. Из девяноста миллионов граждан Аксиса, воплощенных или находящихся в Памяти Города, лишь для пятнадцати миллионов имелась работа, и лишь три из них работали больше одной десятой своей жизни.

– Кажется, ты уже радуешься задаче, – заметил Ольми.

– Такова моя извращенная натура. Это самое странное дело из всех, с какими приходилось сталкиваться… Несомненно, это очень важно.

– Возможно, это потрясающе важно, – сказал он притворно замогильным голосом.

– Больше не изображаем?

– Нет, давай подумаем и спокойно все обсудим.

– Прекрасно. – Ты хочешь, чтобы я была ее адвокатом. Как ты думаешь, насколько она нуждается в защите?

– Можешь себе представить, – ответил Ольми. – она чиста и невинна. Она нуждается в социальной и психологической поддержке. Когда прояснится ее статус – что, как я думаю, неизбежно, чего бы там ни хотели президент и премьер-министр, – это будет сенсация.

– Ты так спокойно к этому относишься. – Рам Кикура приказала принести вино, и три управляемых статическим полем жидких сферы вплыли в освещенное пространство вокруг них. Она протянула Ольми соломинку, и они сделали по глотку. – Ты видел Землю?

Он кивнул.

– Я спустился в скважину вместе с франтом на второй день пребывания на Пушинке. Не думаю, что изображения убедили бы меня так же, как то, что я видел своими глазами.