Сара Беннет - Нечаянный поцелуй

• Название: Нечаянный поцелуй
• Автор: Сара Беннет
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-046139-4, 978-5-9713-5921-0, 978-5-9762-4600-3

Прелестная молодая вдова Дженова Ганлингорн твердо решила вступить в новый брак лишь по расчету, ибо не считала пылкие чувства надежной основой для семейного счастья…

Лорд Генри Монтевой, ее друг детства, вообще не имел намерений жениться – и довольствовался ни к чему не обязывающими короткими связями…

Однако случайный поцелуй Дженовы внезапно раскрыл ему глаза, и теперь лорд Генри точно знает – леди Ганлингорн должна принадлежать ему, и только ему.

Его мучит лишь одно – как убедить в этом возлюбленную?..

---

Глава 12

Алфрик и Рона вновь въезжали верхом во двор Ганлингорна. Шпоры Алфрика блестели, туника из тонкой коричневой шерсти была безупречно выглажена, светлые волосы аккуратно подстрижены. Он выглядел как настоящий лорд, красивый и молодой – мечта любой вдовы.

Любой другой, но не той, которая наблюдала за ним из окна своих покоев, не желала его видеть и объявила об этом во всеуслышание.

– Но вы должны, миледи! – возмущенно воскликнула Агета, тараща голубые глаза. – Невежливо с вашей стороны отказать ему во встрече, тем более что совсем недавно вы собирались с ним обвенчаться.

– Я не хочу снова обнадеживать его, Агета.

Агета воткнула иглу в вышивку, которую держала в руках, и надула губы. Она всегда благосклонно относилась к Алфрику, но Дженова только сейчас поняла, когда отказала молодому человеку, сколь велика была к нему симпатия Агеты. Фрейлина ее изводила, то превознося достоинства юного красавца в надежде, что госпожа передумает, то горюя о его потере. Дженова не знала, что лучше: слышать по сто раз на дню, как хорош Алфрик, или как сильно будет она тосковать в старости, что не ухватилась за него обеими руками, когда ей представилась такая возможность.

Дженова хотела бы без ума влюбиться, как желала того Агета, проникнуться к кому-нибудь такой же слепой верой, как Агета к Алфрику. Но Дженова была старше и умнее, была полна решимости никому больше не верить после смертельной обиды, нанесенной ей Мортредом…

Дженова вспомнила, как лежала вчера в теплой, благоуханной воде в объятиях Генри, и невольно улыбнулась.

– Бедный лорд Алфрик, – причитала Агета, вытаскивая иглу из вышивки и туго затягивая нитку. – Должно быть, он очень растерян и расстроен. Наверняка чувствует себя уязвленным. Он легкораним. Не знаю, как перенесет он ваш отказ принять его, проделав столь долгий путь…

–•Из замка Хиллдаун всего два часа езды, – возразила Дженова. – Зато я спокойно переживу это. Агета поджала губы.

– Болдессары – ваши соседи, миледи. В один прекрасный день Алфрик займет место отца. Разве вам не хочется быть с ними в добрых отношениях?

Агета права. Времена неспокойные. В любой момент может возникнуть нужда обратиться к соседям за помощью. Придется принять Алфрика, выслушать, что он скажет, и отказать. Но она поклялась, что это в последний раз.

– Ладно, Агета, – промолвила она. – Я увижусь с ним, но в большом зале. Не хочу оставаться с ним наедине.

Отбросив в сторону вышивку, обрадованная Агета понеслась, спотыкаясь, вниз по лестнице. Дженове уже не раз приходило в голову, что Алфрик и Агета составили бы прекрасную пару. Агета ласковая, прелестная, а главное, преданная. Жаль, что скромное приданое девушки не прельстит алчного лорда Болдессара.

Когда Дженова спустилась в большой зал, Алфрик и Рона стояли у камина, сблизив головы, словно заговорщики. Задержавшись в дверях, Дженова подумала, что не ошиблась в своем подозрении. Рона была умна и хитра и никогда не внушала Дженове доверия. Алфрик отличался излишней мягкотелостью и легко поддавался влиянию. Обвенчавшись с ней и живя на территории Дженовы, он не посмел бы ее ослушаться. Но без нее он был бы подобен листу, несомому ветром.

Она правильно поступила, отделавшись от обоих.

– Моя дражайшая г-госпожа!

Алфрик двинулся навстречу Дженове, поднес ее руку к губам и страстно поцеловал. Дженова с трудом сдержалась, чтобы не высвободить руку. Несмотря на пылкость приветствия, выражение его карих глаз оставалось настороженным и тревожным. В этом не было ничего удивительного. Молодой человек панически боялся отца.

Дженова вдруг улыбнулась Алфрику и ласково сказала:

– Искренне рада видеть вас. Забудем о неприятностях, имевших место во время вашего прошлого визита, и останемся друзьями. Однако должна сразу предупредить: если вы приехали в надежде уговорить меня изменить решение относительно вашего желания обвенчаться со мной, то зря теряете время.

Губы Алфрика задрожали, и глаза наполнились слезами.

– Но, миледи…

– Мой брат действительно намерен уговорить вас изменить решение, миледи, – вмешалась Рона.

Дженова повернулась к ней:

– Тогда прошу меня простить, но…

– Вы же не хотите, чтобы Алфрик лгал и утверждал обратное? – продолжала Рона. – Уверена, леди Дженова, вы ненавидите ложь, так же, впрочем, как и я. Алфрик будет ждать и делать все, как вы скажете. Он молод и может подождать, пока вы не отнесетесь к его чувствам более благосклонно.

«Умные слова», – подумала Дженова, переводя взгляд с одного на другого. Сестра и брат Болдессары были внешне очень похожи, оба светловолосые и кареглазые. Красивая пара. С отцом они не имели ни малейшего сходства. К чести Болдессара следует заметить, что сына и дочь он воспитал в лучших традициях нормандской аристократии.

– Миледи?

В глазах Роны светился скрытый ум и решимость, в то время как у Алфрика глаза были словно у ребенка и, казалось, молили ее хоть о каком-то знаке внимания, хоть о малой искре надежды. Страшно подумать, как обойдется с ними отец, узнав, что Дженова выпроводила их без малейшего проявления радушия. С другой стороны, жестокость порой бывает лучше доброты. По крайней мере, она не вселяет ложной надежды. Пусть лучше Алфрик сейчас не обольщается, чтобы потом не пришлось страдать.

– Алфрик молод, красив, ему не составит труда найти себе жену, – мягко произнесла Дженова.

Глаза Роны вспыхнули, но она скрыла злость за улыбкой. Алфрик же едва не расплакался.

– Ну вот, худшее позади, – продолжала Дженова. – Мы определили наши позиции. А теперь давайте выпьем за дружбу. Расскажите, как ваш отец?

– Он в порядке, миледи, – промолвила Рона. – Если позволите, я прогуляюсь по вашему саду, пока вы поговорите с моим братом с глазу на глаз. Он хотел бы обсудить с вами некоторые вопросы, если вы любезно согласитесь выслушать его.

Дженове хотелось поскорее все закончить, но Алфрик смотрел на нее умоляюще, как щенок в ожидании наказания. А жестокосердие было ей несвойственно. Ничего нового она, разумеется, не услышит, после чего отправит Алфрика восвояси.

– Хорошо, – согласилась Дженова.

Пальцами, унизанными кольцами, Рона расправила юбки цвета шафрана. Болдессары обладали большим богатством, и отец не скупился на наряды и украшения для своих отпрысков. Скупился только на любовь и нежность.

– Благодарю, миледи. Я ненадолго вас покину.

Дженова смотрела вслед молодой женщине, пока та пересекала зал, высоко подняв голову. О Роне ходило множество слухов, но Дженову они нисколько не интересовали. Рона была скрытной и ни с кем не общалась.

– Миледи?

Алфрик пододвинул ей кресло. Дженова кивнула слуге с подносом, на котором стоял кувшин с вином и лучшие из ее кубков.

– Не отведаете ли вина, Алфрик? Оно превосходно.

– Оно не может быть лучше вас, леди Дженова.

Испытывая легкую досаду, Дженова окинула помещение взглядом и увидела Агету, маячившую возле помоста и не спускавшую со своего любимца глаз.

– Агета, присоединяйся к нам. Уверена, Алфрик не станет возражать, – позвала фрейлину Дженова.

Однако по виду Алфрика можно было заключить, что это приглашение пришлось ему не по душе, но едва ли он мог выразить вслух свое недовольство. Это испортило бы представление о нем как о настоящем джентльмене. Агета, напротив, засияла и, казалось, вот-вот лопнет от радости, что находится в обществе своего кумира. Дженова принялась разливать вино, радуясь, что нашла выход из затруднительной ситуации.

Дрожа от холода, несмотря на подбитый мехом плащ, Рона прохаживалась меж цветочных клумб. Листья пожелтели, и только зимостойкий падуб, плющ и лавр оставались зелеными. В воздухе кружились редкие снежинки.

Она должна была уйти из зала, чтобы дать Алфрику возможность побыть с Дженовой наедине, хотя понимала, что это пустая трата времени.

Леди сделала окончательный выбор. Брат Роны не мог сравниться с лордом Генрихом, и Рона, хотя и злилась, отлично понимала почему. Бедный Алфрик, не его вина в том, что он слаб, запуган и стремится всем угодить. Леди Дженова съела бы его заживо, если бы они поженились.

Рона, разумеется, не расскажет об этом отцу! Наплетет какую-нибудь историю, что Дженова до сих пор ничего не решила и что Алфрик постепенно возьмет ее измором. В общем, что надежда умирает последней. Если повезет, ложь Роны позволит удержать гнев отца в узде, пока она не придумает что-нибудь более правдоподобное. Но чтобы придумать мало-мальски хороший план, ей нужно знать, что творится в стенах замка Ганлингорн. Для этого ей нужен шпион.

В этом состояла вторая причина, вынудившая Рону бродить по саду, несмотря на колючий холод; причина, по которой она приехала в Ганлингорн с явно провальной миссией.

В момент их прибытия в замок он находился во внутреннем дворе. Рейнард. Он вышел из конюшни и направился в сторону ее отряда. Скорее всего, он в самом деле был заносчив и неотесан, поскольку даже не удосужился опустить глаза и пялился на нее. Его взгляд, темный и самодовольный, скользил по ней, оставляя физически ощутимый след, заставляя дрожать сильнее, чем от холода.