Екатерина Белецкая - История с продолжением

• Название: История с продолжением
• Автор: Екатерина Белецкая
• Жанр: Фэнтези

Эта книга НИКОГДА не будет издана. И никогда не станет популярной. Она не вписывается в концепцию боевик-фантастика-фэнтези. Она другая. Очень тяжелая и сложная для того, чтобы быть понятной. Я не умею говорить о своих книгах – потому что текст всегда скажет всё сам за себя. Лучше всего до "Истории" прочесть "Романтиков", тогда описываемые тут события будут более понятны. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! Это гипертекст – для того, чтобы вникнуть полностью, надо читать всё. Глава 21, к примеру, может стыковаться с 8. ЗЫ имхо от автора. Не знаю, зачем тут это всё лежит. Вот честно…. Но лежит. Значит, для чего-то это всё-таки нужно. Спасибо – всем, кто читал и понял.

---

В семь вечера принесли ужин, но Пятый от еды отказался – во-первых, сильно болела шея, во-вторых, он с трудом мог глотать, в-третьих, на ужин полагалась рыбная котлета, которую Пятый не стал бы есть даже под страхом казни или похода в «девятую», и в-четвертых, он понял, что есть не хочет. Кое-как выпив полстакана чая, он попросил, если это, конечно, возможно, выключить в палате свет.

– Поспать решил? – санитар, исполнявший обязанности разносчика, плюхнулся на стул рядом с его койкой. – Это правильно. Я бы тоже поспал, да только нельзя на работе. Свет в девять выключат, так что потерпи.

– Почему… нельзя сейчас?… – спросил Пятый. Впрочем, он и сам догадывался – почему, но ему казалось, что тут они могут пойти на крошечную уступку.

– Порядок, не положено, – пожал плечами санитар. – Ты так поспи.

– Глаза болят, – признался Пятый.

– А ты их закрой, – посоветовал находчивый санитар. – И все дела.

– Ладно, – Пятый понял, что просить бесполезно. – Попробую.

В восемь заглянул Лукич. Он тоже уселся на стул рядом с койкой и с места в карьер начал:

– Сдохнуть решил, да?!

– Нет… – Пятый от такого напора даже немного растерялся. – Почему вы так подумали?

– Потому, что ужинать надо.

– Там была рыба… вы же знаете…

– Но хоть картошку можно было съесть?

– Глотать больно. И есть не хочется…

– Ладно, – сжалился Лукич. – Но утром надо поесть обязательно. Я попрошу, чтобы тебе притащили что-нибудь без мяса, и чтобы жевать было не нужно. Кашу какую-нибудь. Пойдет?

– Да, конечно. Спасибо большое… – про то, что говорить было еще больнее, чем глотать, Пятый промолчал, но Лукич, видимо, догадался об этом сам.

– Через час отбой, – Лукич встал, потянулся, зевнул. – Я домой этой ночью не поеду, посплю тут, но… Пятый, у меня есть к тебе большая просьба. Давай больше без фокусов, хорошо?

– О чем вы? – не понял Пятый.

– О тележках и иже с ними. Аккуратней надо быть. Мы же говорили с вами про это – и с тобой, и с рыжим. И как ты так сумел…

– Простите, больше я… неаккуратности… не допущу, – ответил Пятый. – Но не все… зависит от меня.

– Я не знаю, – Лукич вздохнул, покачал головой… – То есть знаю. Ты не прав. Все зависит только от тебя. Ты сейчас сказал глупость… или умность… но я не в праве давать тебе советы, Пятый. Решай сам.

– Я все давно решил… – Пятый чувствовал, что еще минута – и сознание запросто может отключиться. – Не надо… сейчас…

– Ну и хорошо, – успокаивающе сказал Лукич. – Все хорошо. Я просто подумал… если бы ты пошел с ним на контакт…

– Я знаю, – Пятый даже попытался кивнуть. – Только так делать нельзя, верно?… Это и есть – «зависит»? Я прав?… – его снова повело. – То есть…

– Все хорошо, – повторил Лукич. – Ты прав, и все хорошо. Лучше не бывает.

– Куда уж лучше… – Пятый закрыл глаза, секунду помолчал, собираясь с силами. – Скажите, а когда мне… можно будет вернуться?

– В «тим»? – удивленно спросил Лукич.

– Да. Долго мне еще тут?

– Не знаю, – Лукич задумался. – Месяц, полтора… а что?

– Я волнуюсь…

– Опять за старое? – нахмурился Лукич. – Как в прошлый раз, что ли?

Пятый промолчал. Лукич хлопнул себя ладонью по коленке, раздраженно засопел.

– Ты в уме? – с гневом в голосе проговорил врач. – Совсем спятил?

– Нет. Просто мне нравится, когда все более ли менее ясно…

– Тогда я тебе скажу, что до сих пор не ясно – помрешь ты или нет, – отрезал Лукич. – Доволен?

– Спасибо, – неожиданно у Пятого на душе стало легко-легко. – Это правда?

– Кривда! – Лукич встал, одернул халат. – Кому ты нужен, идиот, кроме рыжего… да еще меня, но только потому, что работа у меня такая собачья. В общем, не полощи мне мозги.

– Не буду, – пообещал Пятый. Сознание снова стало уплывать, он засыпал.

Лукич посмотрел на него, чуть склонив голову набок, затем сплюнул на пол и вышел. Через пару минут в палате погас свет.

* * *

Ночь оказалась бесконечной. Сначала Пятый действительно смог немного поспать, но потом вернулась боль, а вместе с нею – сознание. Впрочем, боль оказалась терпимой, совсем не такой сильной, как прошлой ночью, поэтому Пятый решил, что можно провести один эксперимент.

Секунду подумав, он кликнул детектор и дал приказ вывести внутренний терминал по состоянию. Темно-синие цифры на сером фоне большого удивления у него не вызвали – он примерно так все себе и представлял. Да, сломана ключица, четыре ребра, рука, да, все срастается несколько медленнее, чем должно, но срастается же, в конце концов. Удивление посетило его только тогда, когда он случайно вышел в главный раздел. В самом верху списка обнаружились какие-то новые строчки, причем находились они в тени. Над строчками висел стандартный индекс поздравления – точно такой же индекс Пятый получил, закончив в свое время очередной этап образования… но сейчас-то он ничему не учился! Он дал команду на расшифровку первой строки и обомлел. Такого просто не могло быть! Он задумался, вытащил на свет еще четыре строки. Подтверждение статуса, все точно. Но какое подтверждение…

Он открыл все строчки, внимательно просмотрел все до конца, заморозил картинку, потом стал отсматривать состояние детектора. Состояние было так себе. Из возможностей остался разве что внутренний терминал, связь по «немому» каналу, и возможности входа-выхода. Все. Совсем негусто. Причем связь, по его подсчетам, сжирала столько энергии, что… что хватит его сил часа на четыре «разговора», не больше. Это при хорошем раскладе. При плохом – на два. Впрочем, полученная информация настолько ошарашила Пятого, что он решил рискнуть.

Лин отозвался почти сразу.

«Почему не появился раньше?» – первым делом написал он.

«Сил нет, – признался Пятый. – У нас два часа».

«Что-то случилось?»

«Проверь опции своего детектора, срочно, – Пятый все еще не верил в то, что с ним произошло. – Похоже, что у меня происходит какой-то сбой».

«Твой тоже посмотреть?»

«Давай, если сможешь».

«Смогу. Все, молчим».

Дальше был небольшой провал во времени, что происходило – Пятый не запомнил. Сначала ему показалось, что кто-то сдавленно хихикнул у него над головой, потом что-то кольнуло его в руку – и он очнулся.

«Пятый, отвечай, отвечай…»

Все поле перед его глазами оказалось исписано этими словами.

«Лин, я здесь, – только тут до него дошло, что терминал не его. Охра и изумрудно-зеленые буквы. Рыжий перехватил связь, чтобы друг не уставал. – Зачем?»

«Ты молчал больше часа».

«Извини, наверно заснул. Ты проверил?»

«У меня то же самое. Ты понимаешь, что это значит?»

«Я понимаю, что мы получили то, о чем и мечтать не могли в тот момент, когда нам это «что-то» совсем ни к чему».

«Верная догадка. Впрочем, что-то в этом есть. Ты бы смог тормознуть тележку, к примеру…»

«И она отрезала бы мне голову. Лин, я даже не могу догадаться, зачем это тем, кто имеет на это право, и совсем не понимаю, зачем это нам».

«Подарочек».

«Точно. Рыжий, то, что мне так плохо… это зависит от…»

Провал. На этот раз он очнулся сам, за окном все еще было абсолютно темно, а в палате горел свет. Он лежал на боку, под больной рукой оказались три или четыре подушки, дышать было странно легко.

«Отвечай…»

«Я здесь. Продолжай, Лин».

«Да. Так вот. Если бы не «подарочек», ты уже смог бы вставать. Терпи пока, адаптация будет идти еще сутки. Представляю, каково тебе. Мне тоже плохо было, я сейчас в каптерке, в зал побоялись вести».

«Лин, сделай одолжение, посмотри сроки. Сколько мне еще болеть, – попросил Пятый. – Пока можно».

«Действительно «пока можно», – передразнил Лин. – Больше на связь не выходи, нас запросто могут на этом деле поймать. Сегодня поговорим напоследок, а потом блокируй канал, понял?»

«Извини, я не додумался».

«И что? Так, болеть тебе еще тридцать восемь суток чистого времени… это при том условии, что будет из чего восстанавливаться. Там кормят?»

«Да, все нормально… Лин, я тебя прошу – не надо экспериментов, хорошо?»

«Постараюсь. Но попробовать хочется. Интересно».

Провал. Теперь – серый рассвет за окном, тень от прутьев решетки на полу. Он закрыл глаза, с трудом вывел панель.

«Лин…»

«Ты спал. А попробовать я все же попробую, не волнуйся, я аккуратно. Слушай, а ведь это не возраст виноват! Как я сразу не догадался!… Ты старше на год, а включилась эта фигня у нас одновременно…»

«Я про это подумал, поэтому и попросил тебя проверить».

«Кто-то идет… Пятый, я отключаюсь, блокируй».

Провал.

* * *

Утром он все же вытащил панель еще раз. Так, понятно. За ночь сознание покидало его восемь раз, странно, что он запомнил лишь три. Хотя кое-какой прогресс был. Пятый подумал, что он, вероятно, в последний раз воспользовался детектором – уж больно много это требовало сил, и слишком мало было отдачи. Подумав, он блокировал все функции, кроме времени и перемещения. Время – на всякий случай, перемещение… тоже на всякий случай. Совсем на всякий. Когда уже дальше просто некуда.