Жоржи Амаду - Пастыри ночи

• Название: Пастыри ночи
• Автор: Жоржи Амаду
• Издательство: Картя Молдовеняскэ
• Жанр: Современная проза
• Год: 1983

---

Второй муж доны Флор — респектабельный и порядочный, человек безупречного поведения. Он не только уважаемый фармацевт, но и любитель-музыкант, участник светского квартета. И дона Флор — женщина кроткая и замкнутая на вид, но изнутри пожираемая огнем страсти — решает, что все же лучше выйти замуж без любви, чем оставаться без мужа.

Ее отношения с новым мужем складываются нормально. Есть у нее и прекрасные вечера, даже музыкальные произведения, исполняемые в ее честь, и достаток в доме, и ласка, и внимание со стороны достойного Теодоро. Жоржи Амаду все время хвалит безупречного Теодоро и, с другой стороны, заставляет дружков Гуляки рассказывать о нем нелестные истории, словно убеждает читателя в его непорядочности, никчемности. Очень легко понять, что в человеческом плане наши симпатии на стороне безнравственного Гуляки. Этот беспутник — человек редких душевных качеств. Нам известно, что Гуляка предан своим друзьям и готов отдать им последнее. Он способен оставить удачно складывающуюся игру и разыскивать жене подарок ко дню рождения. И к тому же Гуляка такой несравненный любовник. И как сейчас доне Флор не воспылать чувствами, которые один Гуляка зажег в ней. Ведь очень нелегко приходится доне Флор с ее открытой и искренней душой жить по этой рассудочно построенной вторым мужем схеме. Так разгорается острая борьба между духом и плотью, между решением доны Флор оставаться верной своему второму супругу и ее же неистребимой тягой к Гуляке. К ней в дом появляется тень первого мужа, она гонит ее, на время Гуляка исчезает, но снова появляется. «Дона Флор нисколько не сомневалась, что Гуляке никогда не сломить ее упорства, упорства честной и верной жены. Одно дело неопытная девушка, захваченная первым чувством, другое — много испытавшая женщина, знающая цену горю и радости. Гуляка ничего от нее не добьется…»

Гуляка — этот крик самой плоти — не отступает. «Ты будешь моей в самый неожиданный для тебя момент. И знаешь почему?

— Почему?

И этот нахал объяснил:

— Потому что любишь меня и даже не подозреваешь, что того сама хочешь…»

Побеждает то, что не подчиняется доне Флор, а, наоборот, руководит ею откуда-то изнутри, из неосознанных ею глубин души и тела. «Никогда дона Флор не испытывала такой страсти, она горела, словно в лихорадке. Ах, Гуляка, если ты так изголодался, то что же говорить мне, когда все это время я сидела на строгой диете, без соли и сахара, став целомудренной супругой почтенного и умеренного Теодоро?! Что мне моя репутация, мое честное имя? Моя добродетель? Целуй меня своим пылающим ртом с запахом лука, сожги в своем огне мое целомудрие, разорви своими шпорами мою стыдливость».

Художественная правда этого произведения убеждает нас в том, что в человеческих отношениях сердечность и любовь много ценнее чувств, порожденных рассудочными соображениями о добре и зле. Уход ли это от широкой и глубокой социальной литературы? Или же смелый и проницательный взгляд на проблемы, никогда не перестававшие занимать людей? Как не вспомнить в связи с этим слова М. Горького о том, что «человек переживает землетрясения, эпидемии, ужасы болезней и всякие мучения души, но на все времена для него самой мучительной была, есть и будет — трагедия спальни»[63].

Роман «Дона Флор и два ее мужа» социален по теме, по проблемам, поднятым автором, и, конечно, по своей идейной направленности, так как Амаду бросает вызов мещанскому представлению о любви, которому противопоставляет здоровое, народное понимание интимной жизни человека. Амаду не перестал быть социальным писателем, он просто усовершенствовал свой метод творчества.

5

Чем же было вызвано изменение творческого метода Амаду в «Габриэле» и в названных здесь романах?

«Прошло много лет. Амаду пережил трудный творческий кризис, прервал работу над трилогией, первым томом которой должен был стать роман „Подполье свободы“, — пишет известный исследователь бразильского романа XX века И. Тертерян. — Наступил час, день или год той человеческой и творческой умудренности, когда писатель захотел идти не вширь — в ширь пространства и истории, — а вглубь — в глубь человеческого общества… Тридцать с лишним лет сделали писателя неторопливее и осторожнее. Он знает теперь, что социальный мир и социальный человек не перерождаются так быстро, как это случилось с Антонио Балдуино (персонажем романа „Жубиаба“, написанного в 1935 году. — И. Ч.), что старое живуче, а новое очень долго и упорно должно бороться за свою победу…»[64] Потому романы, представленные читателю в этой книге, действительно написаны увереннее, сочнее, нежели ранние романы, и подтверждают, что художник достиг теперь высокой творческой зрелости.

И. Чокану

Примечания

1

Эбо — колдовской сверток, который подбрасывают с целью повлиять на чужую волю. — Здесь и далее примечания переводчика.

2

Эшу — негритянское языческое божество, олицетворяющее враждебные человеку силы.

3

Капоэйра — атлетическая игра, которая проводится под музыку, ее участники имитируют драку на ножах.

4

Мокека — жаркое из рыбы или моллюсков с оливковым маслом и перцем; кашаса — бразильская водка, приготовленная из сахарного тростника.

5

Кантига — стихи, распеваемые под музыку.

6

Питанга — плод с характерным сильным ароматом.

7

Кандомблэ, или макумба — негритянская языческая церемония с христианским влиянием, сопровождаемая плясками и песнями под звуки барабана.

8

Кабокло — метис, бедняк.

9

Тейю — большая ящерица.

10

Листья и цветы маконья употребляются для приготовления наркотиков.

11

Афошэ — праздничная церемония с песнями и танцами.

12

Огун — бог железа и войн, сын царицы вод Йеманжи.

13

Бабалан, или бабалориша, или отец святого — жрец афробразильского культа, на макумбах отец (или мать) святого обращается к божеству и передает верующим его повеления.

14

Оба — негритянское божество; по одному из поверий, в этом мире является в образе мужчины, а в потустороннем — в образе женщины.

15

Шанго — одно из самых популярных божеств негритянской мифологии, бог бурь, молний и грома.

16

Оган — член языческой секты, который помогает отцу (или матери) святого в ритуальной церемонии, содействует посвящению новых оганов, осуществляет посредничество между сектой и гражданскими властями; следит за расходами секты.

17

Фазендейро — помещик, плантатор.

18

Жагунсо — наемник, бандит.

19

Ошала — языческое двуполое божество, символизирующее плодотворящие силы природы.

20

Гафиэйра — народный бал, импровизированная танцевальная вечеринка.

21

Канжика — каша из кукурузной муки.

22

Женипапо — лекарственное растение.

23

Сертанежо — житель сертана, глухих, неосвоенных областей.

24

Ангольский нож с выбрасывающимся от нажатия кнопки обоюдоострым лезвием.

25

Крузадо — старинная португальская монета.

26

Конто — тысяча крузейро.

27

Беримбау — небольшой духовой инструмент из жести.

28

Фейжоада — бразильское национальное блюдо, приготовляемое из черной фасоли с салом, солониной, свиной колбасой и т. п.

29

Здесь, самый лучший, непревзойденный (лат.).

30

Популярная в Бразилии подпольная лотерея.

31

Тостан — старинная бразильская монета, равная 100 рейсам, или 10 сентаво.

32

Кавакиньо — маленькая четырехструнная гитара.

33

Бом Мосо — красивый парень (португ.).

34

Каатинга — зона низкорослых лесов и кустарников.

35

Фелисио — счастливый (португ.).

36

Благодарение богу (лат.).

37

Во веки веков (лат.).

38

Сарапател — блюдо из свиной крови и ливера.

39

Ошумарэ — божество радуги.

40

Акараже — пирожки из вареной фасоли, жаренные в масле пальмы дендэ.

41

Абара — блюдо из вареной фасоли, приправленное перцем и маслом дендэ.