Соня Адлер - Я тебя люблю, и я тебя тоже нет

• Название: Я тебя люблю, и я тебя тоже нет
• Автор: Соня Адлер
• Издательство: Лимбус Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-8370-0109-3

«Я тебя люблю, и я тебя тоже нет» — смелый и искренний роман о чувстве и сексе. Героиня соблазняет девушек одну за другой. Одержимая погоней за новыми победами, она не замечает, как остается одна среди руин любовной войны. Стремительное развитие сюжета, мастерские диалоги, точные образы — все в этом романе вовлекает читателя в водоворот страстей.

---

Когда стул уперся в мое кресло, я убрала ногу и, наклонившись к девушке, медленно провела руками по ее телу снизу вверх, пока у меня под ладонями не оказались два нежных бугорка.

Она молчала и даже не двигалась. И как будто ждала.

Я отстранилась и принялась стягивать с нее свитер, а она подняла руки, чтобы помочь мне. Под свитером был тонкий топик, который я тоже вознамерилась отправить следом за свитером. Она все так же умилительно помогала мне. Лифчика не было. У нее была очень нежная кожа и пахла, как у ребенка. И сама она выглядела такой беззащитной с обнаженной маленькой грудью и худенькими плечами. Я снова наклонилась и осторожно взяла и выпустила губами ее сосок. Она чуть вздрогнула.

— Не замерзнешь?

— Не… — она все так же почти не двигалась. Я быстро содрала с себя все, что было выше пояса. Невежливо залепив своей одеждой «морду» принтера, я обхватила девушку руками и, потянув к себе, сильно прижала ее тело к своему. Неожиданно она резко задышала.

Меня удивляло, как она себя вела. Как примерная ученица за первой партой в школьном классе. Она пыталась угадать каждое мое движение и желание и старательно выполнить каждое мое «задание».

Заниматься этим на катающихся стульях было, конечно, весело, но не очень удобно. Я кинула на пол штору, на которой летом принимала солнечные ванны во дворике нашей конторы. Было хотя и жестко, но возможности явно расширились. Мне, правда, на удивление самой себе, хватило разума удержаться в этих походных условиях от вторжения в самую интимную часть ее тела. Но вот от вторжения, может быть, в самую нежную часть ее души девушку никто не спас. Как я поняла много позже…

Ей пора было возвращаться домой. Но мы про должали валяться на шторине, и я, довольная, курила.

— Ань, а ты ожидала, что это будет?

— Ну… разве можно быть уверенным…

— Почему ты мне сразу «ответила»?

— А что?.. Не надо было?

— Надо! — Засмеялась я.

— Ну, вот.

— Нет, погоди, а вчера, когда ты меня увидела — то, что?

— В смысле?

— Ну, я была несколько настойчивой, наверное…

— Это точно!

— Что — испугалась?

— Ну… не испугалась… но, как-то…

— А я тебе нравлюсь?

Она улыбнулась:

— Была бы я здесь, если бы не нравилась!

— А как я тебе нравлюсь? Ну, как женщина или…

— Ну, не как мужчина, это точно! — Она мягко засмеялась.

— А в какой момент ты на меня внимание обратила? После того как курить… или в чате, или когда ты в кафик пришла? Ты же первая меня увидела? Млин — тормоз я!

— Тормоз, — она снова улыбнулась. — Раньше.

— В смысле — раньше?

— Да я тебя не раз в этом кафике видела.

— Ка-а-ак?

Она промолчала.

— Мли-и-ин! А я не помню тебя… Я, когда в чате — ничего не замечаю вокруг. А почему не подошла? Хотела? Или нет?

— Хотела.

— Так чего?..

— Я первая не могу. Стеснительная я девушка.

— Ну, ты даешь… И что, так и не подошла бы?

— Наверное, нет. Не знаю…

— И-и-история…

Ей было совсем пора. Мы по-солдатски быстро убрались и покинули поле любви, оставив за собой разруху в комнате.

Спала я сладко.

В понедельник, притопав на службу к полудню, я пинками заставила себя убрать следы вчерашнего пиршества и уселась перед кульманом, тупо глядя на лист. И захотелось позвонить Чуде. Просто захотелось. Наверное, снова бросит трубку.

Но она не бросила.

— С днем рождения, Аня!

— Спасибо.

И тема закрыта.

— Как дела? — Как, словно пытаюсь удержать призрачную ниточку, слабо связывающую меня с ней.

— Хорошо. — Утвердительная такая интонация, но спокойно.

— Правда? Я рада.

Она молчит. Никакого проявления интереса ко мне, конечно. Но ждет. Молча.

— Ань… в конце лета я в Москве буду… Может, все же увидимся?..

— Не увидимся. — Так же спокойно и твердо.

— Не хочешь?..

— У меня планы меняются.

— Как меняются?

— Уезжаю я.

— Из Москвы?? — Да.

— Куда? В Киев?..

— В Киев.

Где-то в глубине грудной клетки стало гулко, как в пустой бочке. Не хочу!

— Ты сегодня будешь в чате?

— Не знаю. У меня работы вал. Всю неделю. С понедельника я в отпуск иду. А потом, вообще, увольняюсь.

«Не-е-ет!!!»

— Аня… Так и — все?..

— Что — все?

— Уезжаешь?? ? — Угу.

— Понятно…

Боже, какая ерунда!! Вот так вот терять то, что и не приобретено даже…

Вот сейчас… трубка прижмет рычаг… и не схватить ее за руку и не удержать! Уедет, и будет жить своей жизнью. Как и жила — без меня. Ей оно НЕ надо. А мне — надо! Почему-то… Но что я могу сделать??

— Аня…

— Ну что? — Ей уже стал надоедать этот бессмысленный телефонный разговор.

— Я люблю тебя.

Молчание.

— А что мне делать?? — Отчаялась я.

— Жить.

— Я без тебя не могу.

— Ир, не говори чепуху! Ладно, все — пока — мне работать надо.

— Хорошо…

— Пока!

— Пока… И. гудки.

«Почему такая боль?? Зачем она?» До того нестерпимо! что хочется вырвать этот жгучий сгусток боли вместе с душой.

Зачем?.. чтобы что-то понять? Что? Один умный мальчик мне сказал — надо уметь умирать метафизически, чтобы не умереть физически. Надо быть готовым умереть — так, чтобы возродиться. Но — зачем? Я не хочу новой жизни — без нее. Мне необходимо! — чтобы в моей жизни она была! Это слабость?..

Я набрала светлогорский номер.

— Да. — Мужской голос, наверное, отец.

— Добрый день, я могу услышать Аню?

— Сейчас.

— Я слышу, как он зовет ее.

— Алло, — ее низкий голос. Красивый.

— Привет. Это Ира.

— Привет!

— Анька, она уезжает!

— Кто?

— Чуда… — зачем я ей это говорю?

Она сделала паузу.

— Куда?

— Из Москвы. В другую страну, вообще. Анька! Я ее теряю!

Молчит.

— Ладно, Ань… — я вздохнула, — извини, гружу тебя… Ты сегодня приедешь?

— Сегодня вряд ли…

— Жаль… Почему? — Только теперь я обратила внимание на дохлые интонации в ее голосе, — как самочувствие?..

— Ниже плинтуса.

— Да ты что? Паршиво, что ли?

— Да, помираю просто. Нельзя мне пить.

— Ну, млин! Надо было мне не водку брать… да?

— Да мне вообще пить нельзя.

— В смысле?

— Да — в смысле — нельзя! Больные мы.

Вот это новости!

— Так зачем же ты пила? Почему не сказала??

Молчит.

— Анька… ну ты даешь.

Молчит.

— Сумасшедшая… И что ты теперь?

— Ну, что… буду жить, если не помру.

— Не помирай!

— Ага… Я завтра приеду.

— Приедешь?

— Приеду.

— Завтра тебе лучше будет?.. А хочешь, я приеду?

— Хочу.

Я вспомнила про вечерний инет с Чудой. Которого не должно быть, но от этого трудно отказаться.

— Хорошо. Давай так. Я тебе еще вечером перезвоню. Если у меня ничего экстремального к этому времени не случится — я приеду. Хорошо?

— А что экстремального может случиться?

— Ну, я не знаю. Ань… Мало ли какие дела вдруг. Я позвоню еще!

— Позвони.

— Анька…

— Что?

— Хочу видеть тебя.

Вот как…

— Я тоже.

Вечером я перезвонила. К концу дня ко мне на службу пришла моя подруга, одноклассница, и притаранила пива. Отказаться от такой расслабухи я не могла. Потом я смоталась в киоск за добавкой.

Мы сидели в сизом дыму, и я сыпала откровениями из последних событий своей непутевой жизни. Танька всегда проявляла какой-то ярый интерес ко всему, что со мной происходило. Я принимала это за особенность ее бабской натуры и охотно удовлетворяла ее любопытство.

Исключительное внимание Танька обратила на упоминание о болезни Брызги. Может, потому что была медиком.

— А что за болезнь?

— Да не знаю. Я не спрашивала.

Танька, пуская дым в потолок, пила меня свои ми карими глазами, ничуть не смущаясь собствен ной беспонтовой любознательностью.

— Ей пить нельзя — это при какой болезни может быть? — поинтересовалась я.

— Ну! При разных. Может, она лечение сейчас принимает — тоже алкоголь нельзя. Ты спроси! А вдруг у нее инфекционное что-нибудь? Ты, что — совсем без головы?

— Да… Ты думаешь…

— Да и вообще! Как можно так бездумно с незнакомым человеком, и сразу — интим?! Сейчас столько заразы! Ты вот не знаешь. Дура ты! — удовлетворенно резюмировала Танька и глотнула из своей бутылки.

— Да ладно тебе. Что бы она мне не сказала, если что?..

— Да ты ее не знаешь совсем! А может, она специально? Эти люди — они же злые, обиженные на всех — для них заразить другого — это удовольствие!

— Перестань, Танька!

— Не перестань! Слушай меня, если сама не соображаешь.

— Все, Танька, хватит! Я не хочу, чтобы ты про нее так говорила!

Танька откинулась на спинку кресла:

— Смотри… Твое здоровье. Может, ты уже и подцепила что-то.

— Ну и плевать! Вылечу.

— Ну, давай. Деньги лишние?

— Ну, все — хватит!.. Ладно, я поговорю с ней.

— Поговори, — Танька хмыкнула. — Потом мне расскажешь, чего она там тебе наплетет.