Аркадий Адамов - Идет розыск [Полный вариант]

• Название: Идет розыск [Полный вариант]
• Автор: Аркадий Адамов
• Издательство: Юридическая литература
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1986

В книге «Идет розыск» рассказывается о раскрытии двух преступлений, совершенных группой лиц: убийства и хищения социалистического имущества, о нелегком труде работников уголовного розыска.

Для широкого круга читателей.

---

– Понятно, – усмехнулся оперативник, хотя на душе у него было ой как несладко: задание он со своими товарищами провалил.

Тем не менее он снова спросил:

– Что же он вам сказал?

– Не сказал, а приказал, понимаешь: «А ну, на Смоленскую площадь. Живо». Тут уж каждый, знаешь, его пошлет.

– Да-а, – задумчиво произнес оперативник. – Видно, садиться он к тебе не собирался. Надо было только подозвать.

– А тут троллейбус, – досадливо вставил другой.

– Его и ждал, – кивнул первый оперативник. – Ловко это он.

Совсем по-другому сложились дела у Виктора Усольцева. Своего неведомого тезку он установил легко и быстро, ибо адрес, полученный Лосевым в театре, оказался правильным. Да и самые первые сведения об этом непутевом парне Усольцев получил тоже быстро, ибо тот жил широко, открыто и даже шумно.

Бывший помощник администратора театра оказался Виктором Петровичем Коменковым, ныне работавшим в каком-то заводском клубе и руководившим там самодеятельностью. Это был пустой парень, пижон, весельчак, наделенный, видимо, лишь самыми первичными инстинктами, и дальше за ними шла, как говорят, уже неорганическая материя. Словом, парень был дремуч и распущен. Родители его жили в далеком Борске, а их Витя, с тяжким трудом и безмерным отвращением закончив школу или училище культработников, сумел «зацепиться» за Москву, женившись на легкомысленной дочке одного сурового генерала, который уже через три месяца выгнал незадачливого зятя вместе с дочкой, а еще через полгода опомнившаяся дочка поспешила развестись со своим шалопаем-мужем. Но из всех этих житейских передряг Виктор, однако, вынырнул с однокомнатной квартирой в одном из старых районов Москвы. Тут же он снова женился и опять развелся. Вторая жена, как и первая, обливаясь слезами, сбежала к родителям, а у Виктора осталась весьма милая обстановка. Тут уж пошла и вовсе бестолковая жизнь с бесчисленными попойками, гульбой, ссорами, романами, случайными знакомствами, непрерывными устройствами на работу, откуда Виктора регулярно и в кратчайшие сроки выгоняли, и мелкой спекуляцией. Местный участковый инспектор бывал у него чуть не ежедневно, то разбираясь во всяких скандалах, то проводя с Виктором душеспасительные беседы.

Получив все эти сведения, Усольцев решил, что с парнем церемониться и хитрить нечего и нужные данные он от него получит через полчаса. И потому на следующий день, часов в одиннадцать утра, когда все добрые люди уже давно трудились, Усольцев, зная особый режим работы Коменкова, позвонил к нему в квартиру.

Долгое время, однако, никто ему не открывал. Виктор позвонил еще раз, уже понастойчивей, потом подождал и начал звонить снова. Наконец за дверью послышалась какая-то возня и сердитый, полусонный голос спросил:

– Кто там?

– Откройте, Коменков, – потребовал Виктор.

– А я спрашиваю, кто там? – еще сердитее повторил Коменков. – Я занят.

– Все равно откройте. Милиция.

– Врешь. Сергея Митрофановича голос я, слава богу, знаю.

– Вот теперь и мой узнаете. Открывайте, Коменков, а то я слесаря вызову.

– А по Конституции не имеете права врываться, – нахально заявил уже окончательно проснувшийся Коменков. – Постановление прокурора у тебя есть?

– Я тебе дам постановление! – разозлился Усольцев. – Открывай немедленно!

– Не открою. А запаса продовольствия у меня на три дня, учти. Так что любую осаду выдержу. Давай сюда Сергея Митрофановича, если ты из милиции.

Усольцев растерялся. Что же делать? Неужели и правда идти за участковым? Его же ребята в МУРе на смех поднимут. А главное, какой же после этого получится разговор с этим прохвостом?

– Ну, ладно, Витя, – примирительно сказал Усольцев, сделав над собой немалое усилие. – Пошумели и хватит. Давай, открывай. Я тебе удостоверение покажу.

В самом деле поговорить надо.

– Вот такой тон я признаю, – Коменков снисходительно усмехнулся за дверью. – Приходи через час, будет разговор.

– Но…

– Через час. Все.

И Виктор услышал удаляющиеся шаги.

Он вскипел от бессильной ярости. Но что было делать? Приходилось принимать условие. И Виктор зашагал вниз по лестнице. Интересно, как бы поступил на его месте, скажем, хваленый Лосев? Но так ничего и не придумав, он вышел из подъезда.

Целый час Усольцев болтался по соседним улицам, придумывая всяческие кары этому сволочному парню.

Отнестись с юмором к возникшей ситуации у него не хватало сил. Его бросало в жар от мысли, что кто-нибудь из ребят в его отделе узнает о позорной сцене на лестнице.

Впрочем, никто, конечно, этого не узнает, успокаивал себя Виктор, слава богу, свидетелей не было, а уж сам он, ясное дело, не проговорится. Ни в каком отчете указывать такие подробности не требуется. Важен итог визита, вот и все дела. Придя к такому заключению, он облегченно вздохнул.

Ровно через час Усольцев снова позвонил в знакомую уже дверь.

На этот раз она открылась мгновенно. На пороге стоял невысокий белобрысый парень с круглым улыбчивым лицом и голубыми глазами. На Коменкове были потертые «фирменные» джинсы и модная, ярко-желтая рубашка, расстегнутая и завязанная узлом на животе.

– Давай, давай, входи, – весело пригласил он. – И ты меня, брат, извини, открыть никак не мог. Дама была. Первый раз. Сам понимаешь.

Он подхватил пальто гостя, повесил на вешалку и сделал широкий жест в сторону комнаты.

– Заходи. Прошу.

Комната была кое-как прибрана.

– Что будем пить? – осведомился Коменков. – Виски, коньяк, водка?

– Боржом, – усмехнулся Виктор.

– Вас понял. При исполнении, значит?

Он держался весело, доброжелательно и непринужденно, словно и не было той ссоры час назад. Казалось, он уже просто забыл о ней.

Оба уселись возле низенького полированного столика и закурили. Коменков отодвинул в сторону вазу с цветами и усмехнулся.

– Видал? По два с полтиной цветок. Но отношения с женщинами требуют жертв, ничего не поделаешь. И чем красивее женщина, тем больше жертв. Закон природы. А у меня была… М-м-м… – он мечтательно замотал головой и, оборвав самого себя, сказал уже другим тоном. – Ладно. Ты чего пришел? Правда, из милиции?

В тоне его не было ни испуга, ни смущения, как рассчитывал Виктор, одно только любопытство.

– Из милиции, – солидно кивнул Усольцев. – Нужен мне, понимаешь, один человек. И ты его знаешь. Так что, помоги.

– Давай, давай, – оживился Коменков. – Я, брат, верный помощник милиции. Всегда готов, если что. Сергей Митрофанович ко мне, как к себе, приходит.

– Ну, наглец, – подумал Усольцев. Он и самому себе не мог признаться, как эта встреча его обескуражила

– Давай, давай, выкладывай, – поощряюще и дружески продолжал Коменков. – Я, знаешь, ясность люблю. Кто тебе нужен? – Но тут он вскочил со стула. – Слушай, давай все-таки выпьем, а? Ну, по маленькой. Ты учти, – он весело погрозил пальцем. – Комиссар Мегрэ тоже выпивал на работе. Это я лично читал. А как работал? Нам бы так работать!

«Нам бы», – поразился Усольцев столь откровенной наглости. Теперь он уже и вовсе не знал, как начать разговор. Может быть, выпить рюмку? Он же теперь не отстанет, и разговора не получится.

– Ну, наливай, – снисходительно согласился он.

Пока Коменков весело суетился по комнате, Виктор немного пришел в себя и кое-как освоился в непривычной обстановке.

Они чокнулись и выпили за дружбу, как объявил Коменков.

– Тебя как звать? – спросил он, ставя пустую рюмку на стол.

– Виктор.

– Ого! И меня! Мы с тобой братики, Витя, – с веселым воодушевлением объявил Коменков, обнимая Виктора за плечи. – Вот, здорово!

А Усольцев, обретя было почву под ногами, вдруг почувствовал, как она снова ускользает из-под него. Серьезный разговор решительно не получался.

– Я тебе все скажу, Витя! Я тебе по-братски все скажу! Ей-богу! – с энтузиазмом продолжал Коменков, пытаясь снова наполнить рюмки. – На старости лет братика приобрести, это же надо! Ну, давай еще…

– Погоди, – закрыл ладонью свою рюмку Усольцев. – Вот скажи, ты в театре на Таганке работал?

– Точно. Работал. Администратором.

– А Диму помнишь?

– Это какого Диму, откуда? – наморщил лоб Коменков и даже отставил в сторону бутылку.

– Ну, Дима… Такой… – Усольцев назвал знакомые приметы.

– А-а! Из «Березки»? Что, задымился? Ты, Витя, все можешь мне сказать, понял? Могила! Будь спокоен! Значит, задымился? Ай, ай, ай! Ах, утенок! Ах, котенок! Ах, поросенок! Выходит, добегался? Я ж говорил…

Коменков, казалось, совсем развеселился.

– Да с чего ты взял, что задымился? – сердито сказал Усольцев. – Мне с ним просто поговорить надо. У тебя телефон его есть?

– Что ты, родимый! Откуда у меня его телефон? Прибежит, убежит, и все дела. Ну, иной раз я его с девочкой познакомлю. Слушай! – оживленно воскликнул Коменков и подмигнул. – Хочешь, я тебя тоже, а? Это в миг! Это для меня…