Вера Крыжановская - Смерть планеты

• Название: Смерть планеты
• Автор: Вера Крыжановская
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

Безнравственность, постоянное нарушение Законов мироздания, жестокость людей приводит к гибели планеты Земля, что является естественным финалом. Это закономерный акт космической эволюции, не терпящей зла и насилия. В каком-то смысле «Смерть планеты» можно рассматривать как роман-предупреждение.

---

– Ах, учитель, есть ли достаточно суровая кара, чтобы наказать тех испорченных и лукавых, которые по слабости ли, беспечности, тщеславию или развращенности вырвали у этого народа поддерживавшую его веру, порвали связь его с Божеством, а благочестивых, добрых людей превратили в разбойников и ренегатов!

– Да, тяжкую ответственность взяли они на себя. Недаром говорил Христос: «Горе человеку, через которого соблазн приходит», и указал, что будет тому, «кто соблазнит одного из малых сих», – заметил Супрамати. – Но я удивляюсь все же, как мог так быстро пасть глубоко благочестивый народ и, не защищая, покинуть все, что целые века боготворил и почитал.

– Это было что-то вроде нравственной гангрены, но были и случаи сопротивления. Один из наших братьев, находившийся здесь во время последней революции, рассказывал мне, каким образом погибла Троице-Сергиева лавра. Возмущение разгоралось повсюду; людей обуяло безумие кощунства и ненависти к Богу. Оскверняли и жгли церкви, убивали где ни попало священников, а у Иверской произошел кровавый бой. Какой-то князь из старинной русской семьи с мечом в руках защищал древнюю святыню, но он был сражен и кровь его забрызгала икону, а трупы убитых завалили всю часовню, которая наконец сгорела; но что сталось с иконой – неизвестно. Ты понимаешь, учитель, что в такое время монастырю тоже ежедневно грозила опасность, как и оставшимся там иконам. Наиболее ревностные из них, готовясь к смерти, день и ночь молились у раки Преподобного. А в Москве между тем бесчинство достигло наивысшей степени, и, брат наш передавал, что творившееся там превзошло всякое воображение. Понятно, что негодяи решили уничтожить и монастырь, хотя не назначили точно дня; но привести свой гнусный план в исполнение они не успели.

Как-то ночью разразилась невиданная до того гроза; молнии вызывали пожары небывалых размеров, град убивал людей и животных, ураган с корнем вырывал деревья, срывал крыши, опрокидывал башни; а в довершение всего воды вышли из берегов. Круглые сутки бушевала буря; погибли тысячи людей и многие помешались от страха. Когда же наконец буря стихла, то Москва с окрестностями представляла поле кровопролитного сражения. Люди и очень тяжелые предметы подхватывались ветром и, как солома, разбрасывались на невероятное пространство. Древний монастырь также обратился в развалины. Буря сосредоточилась над ним и от молний вспыхнул пожар; а из колодца, вырытого Св. Сергием, хлынула пенистая вода, а другие подземные воды довершили разрушение лавры. Стены обрушились, и на их место залившая все вода нанесла кучи песка, и все это было усеяно трупами монахов и окрестных жителей. Какая участь постигла раку Преподобного, осталось невыясненным, но мощи исчезли; полагают, что монахи вынесли их тайным ходом. Исследовать это, однако, не пришлось, потому что суеверный страх гонит людей прочь от этого места.

Супрамати молча слушал рассказ Нивары и потом сказал, вздохнув:

– Безумные! Какой же ад кипит в их душе, если они с таким остервенением кидаются на все, что им напоминает Бога. Эта слепая толпа, покрывающая злосчастную землю преступлениями и смутой, обрекая ее на гибель, воображает, что будто этим планетным атомом и кончаются владения Творца?…

Глава двенадцатая

Мы приближаемся, учитель. Взгляни на город, это – Москва, а где беловатое облако над домом, там живут наши друзья, – оживленно пояснил Нивара.

Через несколько минут воздушное судно остановилось у башенки, и едва путешественники ступили на платформу, как с лестницы послышался звучный голос Нарайяны. Он радостно кричал:

– Вот они! Ах, какая прекрасная мысль явилась у вас повидаться с нами!

И с обычной своей стремительностью он схватил в объятия Супрамати и Нивару; за ним показался Дахир, который также горячо приветствовал друзей, а после обмена приветствиями все направились в столовую, где Нарайяна тотчас же принялся за приготовление завтрака.

– Знаете ли вы, где находитесь? – спросил он, ставя на стол серебряный кувшин с вином и корзину с громадной величины фруктами. – В древнем Кремле, то есть в остатках его. Став национальной собственностью, он был распродан с аукциона, а некто Гольденблюм купил Большой Дворец и переделал его в меблированный дом для достаточно богатых людей, могущих платить бешеные деньги. Внук этого молодца – наш хозяин; а так как я любитель древних и хороших вещей, то и снял весь дом для себя и Дахира. Таким образом, в этих залах, где проживали великие императоры, скромно ютятся два индусских принца, «миссионеры конца мира», – закончил Нарайяна со своим обычным неистощимым юмором.

– Трапеза скудная, предупреждаю, дорогие друзья, потому что съестные припасы не имеют прежнего вкуса и сочности; только вино не дурно. Оно из наших старых погребов, где Нарайяна хранит свои будто бы «неистощимые» запасы, – смеясь прибавил Дахир.

– Правда, все стало невкусно, точно старушка-земля хочет внушить нам отвращение к себе, чтобы мы о ней не жалели. На что деньги, и те не имеют прежней цены. Природа как будто с ума сошла; перемены температуры невыносимы: то полярный холод, то тропическая жара, и все скачками, без промежутков;

весны и осени почти не стало: с поразительной быстротой переходит с лета на зиму. Прибавьте к этому ужасающие ураганы, землетрясения, отравляющие миазмы, вдруг появляющиеся с моря или земли, от которых задыхаются люди. В растительном царстве тоже все пошло навыворот. Тепличные растения стали так плохи, что пробовали было вернуться к садоводству на открытом воздухе, но попытки не имели успеха: все либо мерзнет, либо горит, а не то поедается червями, и приходилось пить вино со вкусом серы или есть плоды без сока и запаха, напоминающие дерево; такую, словом, гадость, как вот эти.

Он схватил из корзины один фрукт и сердито швырнул его в угол; яблоко раскололось и обнаружило вялое, сухое мясо. Все посмеялись дурному расположению духа неисправимого обжоры.

– Да, Небо предупреждает преступное человечество, – заметил Дахир, – но оно не желает понимать и остается глухо к голосу потерявших равновесие космических сил.

– Вся земля сплошная пустыня, – сказал Нарайяна.

– Ты забываешь об одном уголке нашей гибнущей земли, который остался таким, как был, – возразил Супрамати. – Индия – это колыбель человечества, куда некогда спустились бессмертные с другого погибавшего мира, великие законодатели и насадители первого просвещения. Там они учили младенческие народы азбуке великих законов, поддерживающих социальный и нравственный строй, мудро открывая перед ними ровно столько света, сколько те в состоянии были воспринять; там их дух как бы охраняет места, где они жили и где устроили архив мира. И атмосферные беспорядки, и ядовитые миазмы – все, словом, удалено от мест, где неугасимым огнем горит воля этих великих духов и как щитом прикрывает это сказочное царство. Никогда нога простого смертного, неверующего, который мог бы кощунствами осквернить эти веселые долины, не приближалась к дворцам магов, ни одно любопытное око не опошлило эти убежища мудрых, где сама природа дышит гармонией. И только последний, окончательный удар примет их в свои пламенные объятия неизменно чистыми и непорочными.

– Ты говоришь верно, Супрамати. В наших волшебных индийских дворцах хорошо живется и посейчас; а здесь – ужасно, точно под гнетом какого-то кошмара. Самому холодно становится, видя, как мерзнут другие; да и люди все какие-то жалкие. Одни живут в постоянном опьянении оргиями и преступлениями; другие бродят мрачными мизантропами, не находя себе покоя, словно потеряли что-то, ищут и не находят, – вздохнул Нарайяна.

– Ну, да. Они потеряли и ищут свою большую веру, своего Бога и Святых-покровителей, все то, что питало их душу. Теперь, пресытившись пороками, без нравственной поддержки, чувствуя, что вокруг них совершается что-то необычное, они ошеломлены, а будущее представляется им мрачной бездной, – заметил Дахир.

– И я предвижу, что именно этих «мизантропов» легче всего будет нам увлечь нашей проповедью, – прибавил повеселевший Нарайяна, подливая гостям вина.

Разговор оживился, и Супрамати рассказал о своем свидании с Шеломом Иезодотом, упомянув о его вызове и приглашении на пир.

– Ага! Он, значит, пронюхал уже, что ты опасен! – воскликнул Дахир.

– Именно, и даже пытался подкупить меня, предлагая тысячи душ для того только, чтобы мы ушли; но я отказался от такого торга, – и Супрамати от души рассмеялся. – Но второе предложение – благородный поединок – я принял, и мы померяемся оккультными силами. Он утверждает, будто может при посредстве силы дьявольской сделать все то, что я могу выполнить чистой силой, полученной от Бога.

– Ого! Есть, я полагаю, некоторая разница между этими двумя силами. А когда же состоится этот великолепный поединок магических сил? Надеюсь, ты позволишь мне и Дахиру присутствовать на нем?