Барбара Маккафферти - Шуры-муры

• Название: Шуры-муры
• Автор: Барбара Маккафферти
• Жанр: Иронический детектив

---

Барбара Тейлор Маккафферти Шуры-муры

Глава 1

Деньги говорят. А в таком крошечном городке, как Пиджин-Форк, штат Кентукки — тем более. В населенном пункте с количеством жителей одна тысяча пятьсот одиннадцать душ трудно не заметить человека, у которого в кармане не ветер гуляет, а настоящие купюры похрустывают.

В этих местах деньги не просто говорят, они вопят во всю глотку.

Если мне требовалось доказательство этой сентенции, то я получил его сполна тем зябким ноябрьским утром в понедельник, когда новенький серебристый «корвет» причалил к тротуару перед аптекой моего брата Элмо. Я в тот момент был занят делом. Этим делом в последнее время я был занят с утра до ночи.

Я драил полы.

Элмо, мой великодушный братец, сделал мне великое одолжение полтора года назад, когда я открыл здесь частное детективное агентство. Глядя на меня честными глазами, Элмо заявил, что раз я его младший братишка, и все такое, то он жертвует мне под офис свободное помещение на втором этаже над аптекой, бесплатно. Единственное, что Элмо попросил в качестве ответной услуги, это заправлять автомат с газировкой и протирать полы. Не то чтобы постоянно, нет, а только когда я буду располагать свободным временем. Помнится, он несколько раз повторил: располагать свободным временем.

Я даже проглотил этого «младшего братишку», хотя мне, слава Богу, тридцать четыре. Мне действительно почудилось, что Элмо делает мне запредельно щедрое предложение. Настолько щедрое, что совестно даже принимать его.

Оправданием моей глупой доверчивости может служить только то, что до этого я восемь лет проработал в отделе по расследованию убийств в Луисвиле. И совершенно не представлял, какое количество свободного времени выдается частному детективу в Пиджин-Форке.

И вот, за последние восемнадцать месяцев пребывания в городе детства я только и делал, что располагал своим свободным временем, за редким исключением. Так что вскорости мне бы, видимо, пришлось соскабливать надпись «Частный детектив» с дверей моего офиса и заказывать вместо неё другую — «Профессиональная поломойка».

Не скрою, за это время я не раз задавал себе вопрос: какую сделку предложил бы мне Элмо, будь я ему не родственник, а чужой человек. Страшно подумать.

Итак, возвращаясь к тому ноябрьскому дню, поясняю. Я, высунув язык, намывал пол около секции мужской парфюмерии, когда деньги начали кричать. Деньги — как я уже упомянул — в виде новенького, без царапинки, сверкающего серебристого «корвета».

На улице перед аптекой в этот момент очутилось пять человек. Два старичка-одуванчика сидели на лавочке перед зданием окружного суда на противоположной стороне и глазели на прохожих. Молодая мамаша, таща за руку малыша лет шести, прямой наводкой направлялась к Крейтонскому окружному федеральному банку — это рядом с судом. И ещё Лерой Патнам, владелец галантереи, — соседний с аптекой дом. Он выходил из дверей банка, на ходу втискивая пачку купюр в бумажник.

Все эти люди были чем-то заняты, но при виде «корвета» застыли как вкопанные в нелепых позах и уставились на него с открытыми ртами.

Даже шестилетний малыш.

Внутри аптеки рядом со мной находились ещё четверо: мой братец, Мельба Холи — наша с Элмо общая секретарша, и двое посетителей. Одну посетительницу я узнал, — это была Сестра Толлман, жена Брата Толлмана, священника из церкви Святой Библии, расположенной в пяти милях от города. Другой посетитель — худой, долговязый парень в мешковатом рабочем комбинезоне — казался мне смутно знакомым.

Верьте или нет, но при появлении шикарной машины каждый из них стремглав ринулся к витрине аптеки, где они сбились в плотную стайку, сверля взглядами сверкающую на солнце машину.

Кто-то присвистнул — должно быть, Мельба.

Хотелось бы мне сказать, что сам-то я не в пример любопытным согражданам, к стеклу не ринулся. Но врать не буду. Впрочем, я и так был недалеко от окна, поэтому бежать мне не пришлось. Всего-то и потребовалась пара шагов, чтобы обеспечить себе хороший обзор.

В отличие от Элмо и Мельбы, которые сломя голову примчались из своего офиса в самом дальнем конце аптеки. А Мельба, между тем, не из худеньких. Килограмм на сто двадцать тянет наверняка. Полки и стеллажи звенели и тряслись, когда она пробегала мимо. Я даже испугался, что все эти хрупкие банки-склянки с мужской парфюмерией посыплются на пол и разобьются на тысячи душистых осколков.

Я прямо рот открыл от удивления. Как, скажите на милость, могли Элмо с Мельбой учуять «корвет», если оттуда, где они сидят, не видно улицы?

Я, конечно, и раньше подозревал, что у Мельбы нюх на деньги.

Сейчас кончик носа у неё чутко подрагивал.

— Это ж надо же, вы только поглядите! — бормотала она, возбужденно взбивая прическу «пучок с начесом», остро напоминающую по виду осиное гнездо. — Такая штучка кое-что да стоит. Вот так да! Шик!

Комментарий Мельбы был прерван глубокомысленным высказыванием долговязого парня в мешковатом комбинезоне.

— Ого-гооо! — выразил переполняющие его эмоции Долговязый. И тут я его вспомнил. Это он в прошлом году выиграл на ярмарке конкурс исполнения тирольских песен. Да, у парня определенно талант.

— Господи помилуй, красотища-то какая! — это уже Элмо.

В этот момент дверца «корвета» открылась, и из неё высунулась изящнейшая ножка. Но думаю, Элмо все-таки имел в виду машину.

Хотя… как знать, как знать.

Стройная ножка принадлежала не менее стройной блондинке. При той погоде, которая царит в Кентукки в ноябре, женщины наворачивают на себя столько одежек, что трудно понять, какая из них стройная, какая — нет. Однако, блондинка появилась без пальто. В машине этой, наверное, шикарный обогреватель: на даме была черная короткая футболка до пупа с глубоким декольте, обтягивающие лосины леопардовой расцветки и черные туфли на высоченной шпильке.

О да, она была очень и очень фигуристая. Элмо стоял через два человека от меня, и я слышал, каким хриплым стало его дыхание. Как будто ему наступили на шланг, снабжающий воздухом легкие.

На наших глазах блондинка изящно нагнулась и достала с заднего сиденья машины длинное коричневое с золотым отливом зимнее пальто. Я, конечно, не специалист по женской верхней одежде, но этот экземпляр показался мне отнюдь не дешевым.

Мельба, видимо, была того же мнения. Теперь и её голос звучал так, будто ей наступили на шланг.

— Ух ты, да это натуральный кашемир. Точно вам говорю. Бог ты мой, эта штучка тоже кое-чего стоит!

— Ого-гоооо! — сказал Долговязый. Видимо, по-долговязовски это означало, что он полностью солидарен с предыдущим оратором.

Справа от Мельбы стояла Сестра Толлман.

— Греховная трата денег, — с чувством прорычала Сестра Толлман. Это была тощая женщина в возрасте далеко за сорок. Самой характерной её особенностью были ужасно тонкие губы. И они на глазах становились все тоньше: — Греховная! Вот как это называется. Греховная трата!

Я почему-то вспомнил, что в Церкви Святой Библии совсем недавно простые окна заменили витражами по цене тысяча долларов за каждое цветное стеклышко. Но я не стал устраивать в аптеке диспут на тему «Греховная трата денег».

Блондинка накинула пальто и снова нагнулась. Теперь она вытащила сумочку. И в третий раз наклонилась. Когда же выпрямилась, трудно было сразу понять, что появилось у неё в руках. Что бы это ни было, оно почти полностью растворилось на фоне золотисто-коричневого пальто.

И только когда оно зашевелилось, я сообразил, что это собака. Цвет её меха был идентичен оттенку кашемира, а сама она представляла собой помесь игрушечного пуделя, пекинеса и веревочной швабры, наподобие тех, какими драят палубу на корабле.

Я никогда не понимал, зачем заводят таких собак. Они слишком малы, чтобы охранять вас, и слишком нервозны, чтобы стать другом и скрашивать одиночество. По-моему, на них только собачью еду зря переводят. Но, как ни странно, находятся люди, которые со мной не согласны.

Возьмем, к примеру, эту блондинку. Она похлопывала и оглаживала эту маленькую пуделиную швабру, и даже поцеловала в макушку, поворачиваясь к нам лицом. Вот тогда-то мы и получили возможность посмотреть на неё с фасада.

Пока Пуделиная Леди стояла на тротуаре, демонстрируя любовь к животным и озирая улицу, как будто запамятовала, зачем она тут и каков должен быть её следующий шаг, Мельба, и Элмо, и все мы, находящиеся внутри аптеки, прижались носами к стеклу, чтобы лучше её разглядеть.

— Вы её знаете?

— Вы не в курсе, кто это такая?

— Никто её раньше не видел?

Все говорили одновременно и спрашивали одно и то же. Наверное, примерно так переговаривались гости на балу, когда в зале откуда ни возьмись появилась Золушка.

Правда, в отличие от Золушки, дама с собачкой была отнюдь не красавицей. Глаза у неё были слишком маленькие, нос слишком велик, а подбородок слишком квадратный. Никто, разумеется, при виде неё в крик не ударится от ужаса, но, на мой взгляд, она не набирала и восьми баллов, даже в масштабах Пиджин-Форка.