Найо Марш - Занавес опускается

• Название: Занавес опускается
• Автор: Найо Марш
• Издательство: Радуга
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1990
• ISBN: 5-05-002717-9

---

– Одну минутку. Наша встреча носит официальный характер. Я думаю, вы согласитесь, что нам не стоит выходить за рамки делового разговора. Тот факт, что моей жене заказали портрет сэра Генри, не более чем нелепое совпадение, и давайте договоримся, что к теме нашей беседы это не имеет, никакого отношения. Если, конечно, не выяснится, что работа над портретом каким-либо образом повлияла на обстоятельства, связанные с нашим расследованием.

Прерванный на полуслове, Седрик стоял приоткрыв рот. Выслушав Родерика, он покраснел, потом пригладил рукой волосы.

– Конечно, если вы так настаиваете… Я просто подумал, что в дружеской обстановке…

– Вы очень любезны, – не дал ему договорить Родерик.

– Не знаю, допускает ли это ваш спартанский подход к деловым разговорам, но, может быть, мы по крайней мере сядем? – ядовито предложил Седрик.

– Благодарю вас, – спокойно ответил Родерик. – Да, сидя, нам будет намного удобнее.

Он опустился в большое кресло, закинул ногу на ногу, сцепил руки и приготовился в свойственной ему серьезной манере (Агата называла ее педантично-академичной) разложить Седрика по косточкам.

– По словам мистера Томаса Анкреда, вы тоже считаете, что обстоятельства смерти сэра Генри требуют дополнительного расследования.

– Да, пожалуй, так, – капризным тоном согласился Седрик. – В том смысле, что все это крайне досадно… В том смысле, что хотелось бы все-таки знать. Ведь от этого столько всего зависит. Хотя, конечно, история неаппетитная. В то же время, если учесть, что меня это касается в первую очередь… Нет, вы сами подумайте! Томиться, как в тюрьме, в этом кошмарном доме! А наследство сущие гроши. К тому же такие жуткие налоги, да и расходы на похороны просто грабеж! Снять этот замок в аренду не захочет ни один сумасшедший, а под школу он тоже не годится – Каролина Эйбл все время причитает, что здесь и неудобно, и сыро. К тому же война кончилась, трудных детей скоро куда-нибудь перебросят. И что же мне останется – бродить в лохмотьях по этим коридорам и перешептываться с призраками? Так что, понимаете, – он всплеснул руками, – начинаешь кое о чем задумываться.

– Да, понимаю.

– А они теперь талдычат, что я глава семьи, и рот им не заткнешь. Так, не успею оглянуться, стану совсем как наш Старец.

– Нам бы хотелось внести ясность в некоторые обстоятельства, – начал Родерик, и Седрик, тотчас придвинувшись ближе, напустил на себя неописуемо сосредоточенный вид. – Во-первых, требуется установить, кто автор анонимных писем.

– Я их не писал.

– А у вас есть какие-либо предположения?

– Лично я склонен считать автором свою тетку, Полину Кентиш.

– Правда? Почему?

– Потому что чуть ли не любое свое высказывание она предваряет оборотом «есть основания полагать».

– Вы спрашивали миссис Кентиш, не она ли написала эти письма?

– Спрашивал, конечно. Категорически отрицает. Вообще-то их могла написать и Дездемона. Она дама, так сказать, разнообразных талантов, но, если бы что-то заподозрила, то, скорее всего, громогласно выложила бы напрямик. Тайком писать анонимки – подобные хлопоты не в ее характере. Поль и Фенелла?.. Они, насколько я понимаю, с таким удовольствием предаются мукам любви, что им больше ни до чего нет дела. Моя мама?.. Она слишком рассудительная и земная; Дженетта, жена моего дяди, чрезмерно высокого о себе мнения, чтобы так мелочиться. Ну, еще, конечно, остаются слуги во главе со Старшим Долгожителем. Вот вам и вся расстановка сил на поле, как сказали бы спортивные комментаторы. Если хотите, можно сюда же включить нашего соседа, и пастора, и даже старого крючкотвора Ретисбона. Но тогда уж вы совсем запутаетесь. Нет, я все-таки сделал бы ставку только на Полину. Она сейчас где-то тут недалеко. Вы с ней еще не познакомились? С того злосчастного дня она ведет себя в точности как леди Макдуф[29]. Или как та другая шекспировская героиня, которая в какой-то его исторической драме постоянно вопит и проклинает все на свете. Как же ее зовут?.. Кажется, Констанца. Короче говоря, Полина сейчас просто ходячая трагедия. Дези тоже, конечно, играет вовсю, но Полина и ее переплюнула.

– В Анкретоне пользуются линованной бумагой, вроде той, на которой написаны письма?

– Господь с вами! Она же с полями, как в школьных тетрадках. У нас даже слуги не стали бы писать на такой. Кстати, раз уж речь зашла о школе… Вы не думаете, что письма написала Каролина Эйбл? Она так поглощена всем этим психоанализом, фрейдизмом, психологизмом и прочими «измами», любой пустяк объясняет эдиповым комплексом… Может быть, на этой почве она чуть-чуть свихнулась? Естественно, это всего лишь моя гипотеза. Если она вам не подходит, можете сразу же ее отбросить.

– Теперь насчет банки с крысиной отравой, – начал Родерик, но Седрик тотчас его прервал.

– Милый вы мой! – визгливо закричал он. – Вы бы видели нашу экспедицию! Типичная бюргерша Милли (это моя мама), – добавил он неизбежное примечание, – вместе с Дези, пыхтя, взбираются наверх, по пятам за ними неумолимо, как судьба, шествует Полина, а я, слабое несчастное создание, замыкаю эту процессию. Мы и сами не знали, что мы там ищем, поверьте. Отчасти надеялись найти крысиную отраву, а отчасти… дамы рассчитывали набрести там на какие-нибудь компрометирующие письма или документы, потому что Соня ведь настоящая красотка – вы согласны? – и представьте рядом с ней нашего Старца! Огромное несоответствие, как ни крути. Я, правда, сразу сказал, а потом еще и повторил, что завещание есть завещание, ничего тут не поделаешь, но наших дам было уже не остановить. Помню, я даже пошутил: «Может, вы, дорогуши, рассчитываете найти в ее чемоданах фиал с ядом?» – и они тут же вбили себе в голову, что надо обыскать ее чемоданы. И в результате потащили меня за собой наверх, в гардеробную, где мы, говоря языком детективов, и обнаружили улики.

– Банку из чемодана вынули вы? Собственноручно?

– Да. Я был ошеломлен.

– Как она выглядела?

– Как выглядела? А разве милейший дядя Томас вам ее не передал?

– Она была чистая или грязная?

– Ах, голубчик, грязная не то слово! Они попросили меня ее открыть, и я с ней сражался, как только мог. Комочки отравы летели мне прямо в лицо. Было до того страшно, ужас! Но крышка так и не поддалась.

– Кто первый предложил устроить обыск?

– А вот этот вопрос посложнее. Конечно, можно допустить, что когда мы размышляли над появлением той жуткой книжицы в судке для сыра (скажу вам сразу: лично я считаю, что это работа Панталоши), то все хором, не сговариваясь, вскрикнули: «Крысиная отрава!» – и в едином порыве вступили на тропу войны. Но в такое трудно поверить, правда? Насколько я помню, кто-то тогда сказал: «Все же нет дыма без огня», и Полина – да, это была Полина – спросила: «Но откуда она могла взять мышьяк?», и тогда Милли (моя мама) – а может быть, это был даже я – вспомнила про исчезнувшую банку с крысиной отравой. Короче говоря, как только упомянули крысиную отраву, Полина и Дези завопили, что надо немедленно обыскать покои преступницы. Кстати, вы бы видели ее гнездышко! Ах, милейшая Соня. Впрочем, милейшая с оговорками. Спальня – буйство ядовито-розовых оборок, надругательство над шелком и тюлем, кругом таращатся куклы: они у нее и на подушках, и верхом на телефонах – представляете картинку?

– Мне бы очень хотелось взглянуть на тот чемодан, – сказал Родерик.

– Да что вы? Чтобы снять с него отпечатки пальцев, да? Естественно, вы его получите. И вероятно, вы не хотите, чтобы об этом знала Соня?

– Да, нежелательно.

– Я сейчас же сбегаю наверх и сам вам его принесу. Если Соня у себя, скажу, что ее зовут к городскому телефону.

– Спасибо.

– Тогда я пошел?

– Одну минуту, сэр Седрик, – остановил его Родерик, и Седрик с тем же подкупающим вниманием снова придвинулся ближе. – Объясните, зачем вы вместе с мисс Соней Оринкорт разыграли целую серию шуток над вашим дедом?

Смотреть, как у Седрика отливает от лица кровь, было малоприятно. Веки и мешки под глазами приобрели лиловый оттенок. Возле ноздрей пролегли бороздки. Бесцветные губы надулись, а затем разъехались в кривой ухмылке.

– Ах, вот, значит, как! – Седрик захихикал. – Что и требовалось доказать. Выходит, милейшая Соня вам все рассказала? – И после секундного колебания он добавил: – Если вас интересует мое мнение, мистер Аллен, то я считаю, что этим признанием милейшая Соня сама вырыла себе яму.

II

– Вероятно, я должен вам кое-что объяснить, – помолчав, сказал Родерик. – Никаких заявлений по поводу этих розыгрышей мисс Оринкорт не делала.

– Не делала?! – Эти слова прозвучали так резко, что, казалось, их произнес не Седрик, а кто-то другой.

Опустив голову, Седрик глядел себе под ноги, на ковер. Родерик увидел, как он медленно стиснул руки.

– Так идеально купиться! – наконец заговорил Седрик. – Ведь этот прием стар как мир. Что называется, с бородой. А я-то клюнул и продал себя с потрохами. – Он поднял голову. Лицо его успело вновь порозоветь, и в глазах застыла почти мальчишеская досада. – Только пообещайте, что не будете на меня так уж сильно сердиться. Я понимаю, это звучит по-детски, но умоляю вас, дорогой мистер Аллен, оглянитесь вокруг. Постарайтесь ощутить атмосферу, царящую в нашем. Домике-прянике. Вспомните, что представляет собой его фасад. Кошмарная архитектурная дисгармония. А интерьер – этот чудовищный викторианский коктейль! А пропитывающая все насквозь мрачная тоска! Особенно обратите внимание на эту тоску.