Колин Уилсон - Орден Ассасинов

• Название: Орден Ассасинов
• Автор: Колин Уилсон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-042623-2

Всемирная история бесчестья предстает перед читателем на страницах этого оригинального фундаментального исследования по проблеме убийства человеком себе подобных.

«О люди! О порождение крокодилов!» — вскричал бы снова Карл Моор, прочитав это произведение. Уилсон с хладнокровием опытного хирурга препарирует сознание средневековых ассасинов и представителей сект индийских душителей, переносясь во времени к Джеку Потрошителю и другим серийным убийцам больших городов. Пытаясь влезть в саму сердцевину мозга современного ассасина, автор вполне доходчиво отвечает на вопросы «Как?» и «Почему?»

---

В доме были найдены улики, которых было достаточно для того, чтобы обвинить Брейди в преднамеренном убийстве Эдварда Эванса, включая дневник с записями планов, как избавиться от тела. Тетрадь также содержала имя «Джон Килбрайд». Майра Хиндли была отпущена на свободу и решила остаться со своей матерью. Четыре дня спустя она была обвинена в соучастии.

При тщательном обыске дома полиция обнаружила билет от камеры хранения в корешке молитвенника. Он привел их на Манчестерскую центральную станцию, где они обнаружили два чемодана В них, оказалось, были порнографические фотографии, записи, книги о сексе и пытках, дубинки, парики, маски и записки по ограблению банков. Фотографии включали девять фото Лесли Энн Дауни, и ее голос был слышен на записи.

Но они не сдавались и не признавались в преступлениях. Брейди продолжал утверждать, что Лесли привели в дом двое мужчин, и они же увели ее после того, как сделали снимки. Он знал, что у него нет никакого шанса избежать пожизненного заключения, но он не намеревался отступать ни на дюйм.

Через два дома от них жила двенадцатилетняя девочка, Патриция Ходжес, которая дружила с парой. Она сказала полиции, что ходила на болота вместе с ними, и ей давали пить вино. Она привела полицию к тому месту, где парковалась Майра Хиндли. Это было близко к месту под названием Холин-Браун-Нолл. Поиск начался. Метод заключался в том, чтобы искать любой клочок земли, который можно раскопать, затем воткнуть длинную палку в землю через торф и унюхать запах физического разложения. Шесть дней спустя полиция заметила кость, торчащую из куска обнаженной земли. На три фута глубже они нашли обнаженное тело Лесли Энн Дауни, ее одежду и ее обувь. Место, где был похоронен Джон Килбрайд, было найдено благодаря фотографии, на которой Майра Хиндли стояла на коленях с собакой; она подтвердила, что стояла на могиле.

На суде не было никаких сюрпризов. Пара была обвинена в трех убийствах. Большинство ужасающих моментов произошло, когда запись Лесли Энн Дауни проигрывали в здании суда. Майра Хиндли повесила голову и сказала: «Мне стыдно», но Брейди открыл упаковку жвачки и надул пузырь из одной из них. Брейди показывал характер, чтобы отомстить Смиту, делая все возможное, чтобы свалить на него убийство Лесли Энн Дауни и Эванса. Он также стремился отвечать на вопросы в педантичной манере школьного учителя, словно настаивая на своем статусе интеллектуала. Морис Ричардсон в «Обсервере» описал Майру: «Ее волосы, от природы каштановые, меняли цвета каждую неделю [заключения]. Сначала серебристо-сиреневые, затем ярко-канареечно-блондинистые. Она была большой девушкой с поразительным лицом; милый прямой нос, тонковатые изогнутые губы, достаточно тяжелый подбородок, голубые глаза. Ее полное лицо было почти красиво. В викторианскую эпоху ее бы оценили». На взгляд Ричардсона, это был случай истеричной влюбленности в психически больного человека и стремление разделить его иллюзии.

6 мая 1966 года оба были приговорены к пожизненному заключению. С этого времени появлялись нерегулярные новости о них: Майру поместили в одиночную камеру для ее собственной безопасности (убийцы детей общеизвестно не популярны в тюрьме), Брейди жестоко поссорился с Реймондом Моррисом, убийцей Кэннок Чейс, в самом охраняемом крыле Дарэмской тюрьмы. Брейди также несколько раз объявлял голодную забастовку, потому что администрация отказала ему в свидании с Майрой Хиндли. (Это любопытная особенность; во время заключения Майра заявила, что она любила и все еще любит его; она настойчиво наблюдала за Брейди все это время; Брейди, со своей стороны, не показывал никаких знаков подобной привязанности к Майре.) Лорд Лонгфорд, который переписывался с Брейди, поставил на заметку, что Брейди созрел и стал во многом не таким антиобщественным; на самом деле он показал склонность стремиться к добру своим товарищам по заключению. Но в июле 1971 года в газетной статье отмечено, что Брейди проявил признаки умственного помешательства, и его могут перевести в Бродмур. Морис Ричардсон цитирует чей-то комментарий, сделанный во время заключения: «Если эти двое и были в своем уме, то они давно должны были сойти с ума».

Глава седьмая. Синтез Достоевского

Всем здоровым существам требуется сфера для приложения своей энергии. Самое важное различие между социально привилегированными и непривилегированными людьми заключается в том, что дети богатых родителей могут выбрать более широкую сферу способов реализации своей энергии: катание на лыжах, альпинизм, охота на крупных животных, исследования, автогонки. В сравнении с этим у сына родителей из рабочего класса немного выходов для энергии; его свобода ограничена необходимостью иметь крышу над головой и есть хотя бы один раз в день. Он может проводить две недели своего ежегодного отпуска, исследуя пещеры или карабкаясь по горам; он может пойти служить в военно-морской флот, чтобы «увидеть мир»; он может стать хиппи и доехать автостопом туда, где климат теплее. Но что бы он ни делал, недостаток денег ограничит его свободу.

К счастью - для стабильности общества, - относительно небольшое число людей испытывает строгую потребность в поиске приключенческих способов рассеивания энергии. Уайтхед сказал: «Цивилизация не может выжить без приключений»; но это происходит из-за того, что прогресс цивилизации зависит от незначительного меньшинства инициативных личностей, «искателей приключений». Большинство людей не хотят платить за приключения, цена которым - дискомфорт и опасность. Но это инициативное меньшинство нуждается в испытании своих сил, если они стараются поддерживать свое умственное здоровье; без вызова они начинают задыхаться. Энергии, которые должны выливаться, застаиваются, и застоявшаяся энергия превращается в яд или в жир, как мускулы прекратившего тренировки атлета.

Сейчас, когда мое сознание здоровое и отдохнувшее, почти все, что я делаю, дает мне маленький «отклик» удовольствия: поглаживание кошки, стакан воды, запах свежей типографской краски, когда я открываю газету. Это может быть настолько маленький отклик, что я даже не распознаю его как удовольствие: я просто осознаю, что я замечаю вещи. Если я устану, или почувствую разочарование, или напрягусь, это чувство ускользнет. Я прекращу реагировать на вещи. Если я испытываю жажду, то выпиваю стакан воды; но это не приносит особенного удовольствия. Я начинаю смотреть на негативную сторону вещей. Если кошка трется о мою ногу и мурлычет, я испытываю раздражительное неприятие и думаю о том, что кошки подлые, льстивые животные, которые ни о ком не заботятся кроме самих себя...

Человек, который провел много времени в этом состоянии, прекращает испытывать нормальные чувства. Его воображаемый образ угасает. Он похож на человека, который начал частично глохнуть: он обычно совсем перестает слышать звуки ниже определенного уровня. Требуются очень сильные стимулы - приятные или болевые, - чтобы произвести обычный «отклик», и он стремится к землетрясению чувств, которое встряхнет его от его безразличия. Камю описал человека в этом состоянии в своем романе «Посторонний», и единственное, что встряхнуло его, была перспектива казни за убийство.

Мысли подобного человека естественным образом поворачиваются к преступлению (хотя это не то же самое, что сказать, дескать, он воплощает свои мечты в реальность). Подчиняясь тем же правилам, что и все остальные, не удастся удовлетворить его; он бы предпочел сделать что-нибудь более отчаянное: властным голосом поставить на место вот этого мужчину, побить вон того кричащего ребенка, разбить окно магазина, изнасиловать эту девушку... Если он пересечет границу между мыслью и действием, преступление, вероятно, будет сексуальным. Потому что секс это и есть землетрясение чувств, и мужское сексуальное стремление обладает этим безличным агрессивным компонентом.

Достоевский был первым писателем-романистом, который без сокращений и купюр произвел клиническое изучение этого типа личности, человека, который прекратил платить. Он также всю свою жизнь был захвачен темой немотивированного насилия. Он писал в своих тюремных воспоминаниях, «Записки из мертвого дома»:

Полное значение слова «виновен» понятно для человека, у которого нет свободы... Власти иногда удивляются, когда заключенный, живущий... тихо несколько лет, неожиданно начинает ни с того ни с сего, словно какой-то дьявол вселился в него, плохо себя вести, впадает в празднество, начинает скандалить и иногда даже берет на себя риск совершить правонарушение - показывая большое неуважение верховной власти, убивая или насилуя... Они видят это и изумляются. На самом деле, возможно, исключительная причина этого неожиданного взрыва человека, от которого можно меньше всего ожидать подобного, является страдальческим, лихорадочным выражением его собственной индивидуальности... желанием заявить о себе и о своей оскорбленной личности.