Сильвия Холлидей - Рассвет страсти

• Название: Рассвет страсти
• Автор: Сильвия Холлидей
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01982-Х

Красавица Аллегра Бэньярд приехала из американских колоний в Англию, чтобы жестоко отомстить могущественным негодяям, погубившим ее семью. Но не заклятых врагов повстречала девушка в отнятом у ее родных поместье, а свою судьбу – сэра Грейстона Моргана, человека, которого преследуют трагические воспоминания, мужчину, которого в силах вырвать из бездны отчаяния только нежная и самоотверженная женская любовь…

---

А он вместо этого отстранился и сел, озадаченно уставившись на Аллегру.

– Почему ты не сказала?

Она проследила за его взглядом и не на шутку удивилась: оказывается, ее бедра были в крови.

– Я… я думала, это не важно.

– Не важно?! – возмутился Грей. – Не важно то, что ты была девственна? Черт побери, я ведь сделал тебе так больно! Мне следовало вести себя осторожнее.

– Нет, Грей. Нет. То была сладкая боль.

Мужчина недоверчиво затряс головой:

– Но… ты была девственна?

– А почему бы и нет?

– А я… я подумал, что это Уикхэм… лорд Эллсмер. Ну, там, в Колониях. Я думал, что ты из-за этого ищешь его.

Ее губы тронула снисходительная улыбка. Как будто утраты девичьей чести было бы достаточно, чтобы направить ее на такой ужасный путь.

– Я никогда с ним не сталкивалась, – просто сказала она.

Грей задумчиво поднес к лицу маленькую ладошку и пощупал все еще твердые мозоли:

– Никогда не сталкивалась? И готова была пройти сквозь ад, только чтобы добраться до Англии. Потому что хотела его убить.

– Нет, – мягко поправила девушка. – Потому что должна его убить. Или не знать мне покоя на этом свете.

Ей пришлось отвернуться от пронизывающего взгляда Грея. От его тревоги и сострадания. Месть Уикхэмам касается только ее. И Бэньярдов.

Он понял, что дальнейшие расспросы бесполезны, и со вздохом встал с кровати. Снова воцарилась тишина. Аллегра устроилась поуютнее в мягкой постели. Пусть очарование этих минут продлится еще чуть-чуть, хотя бы всего полчаса. И тогда они станут самым счастливым воспоминанием, которое она унесет с собой в могилу.

– Аллегра.

Услышав свое имя, девушка встрепенулась и открыла глаза. На краю кровати сидел Грей и держал маленький тазик и губку. Несмотря на ее протесты и заявления, что она не беспомощное дитя, он осторожно смыл с ее бедер следы их бурной страсти. Это было так трогательно: гордый мужчина, аристократ, столь безропотно ухаживавший за ней, – что Аллегра едва не разрыдалась. И когда он наконец отставил свой тазик, она привлекла его к себе и нежно поцеловала в губы.

– Тебе вовсе не следовало беспокоиться, – прошептала девушка.

– Но это была моя вина, – все еще покаянно возразил Грей. Он пристроился на краю кровати и задумчиво любовался ею. А потом вдруг улыбнулся так тепло и беззаботно, что даже в этой темной комнате стало светлее. – Ну конечно!.. Вот в чем было дело! Тогда, на чердаке…

– Я же все время пыталась тебе втолковать, что ты здесь ни при чем, – просияла она в ответ, с радостью соглашаясь с этим, пусть и ошибочным, утешением. – Я сильно испугалась. Наверное, это случается со многими девушками. И тогда… решимость покинула меня, и я пошла на попятную.

– А нынче ночью?

– Кто не рискует, тот не выигрывает.

– И что же ты выиграла? – воскликнул он, мгновенно опечалившись. – Ведь я сделал тебе больно.

– Какой ты глупый! – Ласковые пальчики принялись разглаживать озабоченную гримасу на его лице. – Почти всю жизнь мне делали больно. Те, кто хотел причинить мне зло. Вот это была настоящая боль.

– Значит, я никогда не причинял тебе зла ни на словах, ни на деле? – горько рассмеялся Грей.

– Ты вышел на бой с целым миром, однако твой клинок всякий раз оборачивался против тебя самого. Как же ты смог бы ранить меня?

– Ну почему ты с таким великодушием готова прощать мне любую грубость? – Не в силах усидеть на месте, Грей вскочил и заметался взад-вперед по комнате. – Вряд ли я этого достоин! Разве ты дура? Или святая великомученица?

Меньше всего ей хотелось спорить. Не сейчас, в эту последнюю ночь вместе с ним. Пожалуй, стоит убраться отсюда поскорее, пока сердце ее не разбилось от горя окончательно. И она шепотом спросила:

– Прикажете оставить вас, милорд?

Он замер, растерянно посмотрел на нее и покачал головой:

– Нет, повремени немного.

– Не желаете чего-нибудь выпить? – Наверное, где-нибудь здесь осталась бутылка с джином, а может, и что-то из ее укрепляющих. Аллегра уселась и спустила ноги на пол.

– Тебе захотелось, чтобы я выпил? – заколебался Грей.

– Нет, если ты опять собираешься с помощью джина дать волю своей жестокости, которую сам же проклинаешь. – Она приблизилась к Ридли и простерла руки: – Лучше возьми меня, но не возвращайся к джину.

– Милая, милая Аллегра. – Грей со стоном прижал ее к груди. – Господь свидетель, от тебя я пьянею сильнее, чем от вина! – Он жадно поцеловал ее и спрятал лицо в теплой ямке под подбородком. – Черт побери, – вырвалось у него, – я снова тебя хочу!

– Ну что ж, вот я перед тобой. – Она погладила его по спине и с восторгом ощутила, что Грей вздрогнул от этой ласки.

– Нет. – Мужчина оттолкнул ее с таким видом, словно боролся сам с собой. – Я боюсь снова сделать больно. У нас еще будут другие ночи.

– Нет. Лучше не медлить. – Ей стоило огромного усилия скрыть отчаяние. Грей не должен заподозрить, что эта ночь – единственная.

– Я не смею. Я… Постой. – Он мягко рассмеялся и кинулся в соседнюю комнату. Оттуда Грей вернулся с коробочкой, которая показалась Аллегре странно знакомой. – Мне служит самая лучшая буфетчица на свете, и она готовит волшебные бальзамы, которые мигом снимают боль. Может, попробуем? – И он лукаво подмигнул.

Аллегра впервые увидела его в таком игривом настроении. У нее сразу потеплело на душе. Притворно надув губки, едва удерживаясь от смеха, она ответила в тон:

– Но это же лекарство от царапин медвежьих когтей!

– А от тигриных когтей оно не поможет? – Ридли расплылся в улыбке. – Боюсь, как бы меня не исцарапала одна нетерпеливая киска, если я попытаюсь ее оттолкнуть.

– Тигрица станет ласковой и замурлычет как котенок, если ты будешь послушен, – счастливо засмеялась она.

– А если я достаточно преуспею в послушании, то смогу удостоиться царапин иного толка, – хмыкнул он и кивком указал на кровать. – Ступай туда и ложись.

Аллегра подчинилась и беспрепятственно позволила ему намазать душистым бальзамом влажные, чувствительные складки кожи. Желание вспыхнуло в ней с новой силой. Неужто можно так пылать и обмирать от страсти одновременно, испытывая восторг и наслаждение, и в тот же миг страстно ждать чего-то большего?!

– Господи, – вырвалось у нее, – может ли быть что-то прекраснее?

– Уверен, что нет! – рассмеялся Грей, устраиваясь поудобнее. Его копье скользнуло внутрь легко, как кинжал в ножны, и Аллегра вскрикнула. Он с тревогой глянул ей в лицо: – Проклятие, я опять сделал больно!

– Это от восторга, а не от боли, – нервно засмеялась она. – И если ты опять остановишься, то я клянусь на своей книге рецептов, что исцарапаю тебя не на шутку!

– Ну так пеняй на себя, негодяйка. Пощады не будет.

– А ее и не просят, – прошептала Аллегра и погрузилась в любовный экстаз.

Поначалу Грей старался сдерживаться и двигался осторожно, но когда она вцепилась ему в плечи и застонала от наслаждения, оковы спали. Он подхватил ее под ягодицы, чтобы удары проникали как можно глубже. Их ритм становился все неистовее.

Аллегра изнемогала от страсти, ей хотелось вобрать в себя всего Грея, целиком. Ведь эта ночь скоро кончится. Она опять останется одна, наедине со своим горем и своей ужасной задачей. Аллегра упивалась каждым мгновением своего мимолетного счастья. И когда ее тело, превратившееся в клубок распаленных до невозможности желаний, забилось в конвульсиях от резкой, как взрыв, разрядки, сердце ее чуть не лопнуло, а из груди вырвалось глухое рыдание.

Грей охнул и содрогнулся. Все еще задыхаясь, он простонал:

– О Боже! Ты лучше всех на свете! – И с благодарностью стал целовать ее губы и щеки. Но вдруг нахмурился и снова попробовал их на вкус. – Слезы?

– Счастливые слезы, – заверила Аллегра, гладя его по щеке. – Когда я умру и предстану перед Господом, а Он захочет узнать, был ли в моей жизни миг, ради которого я пожертвовала бы спасением души, я назову эту ночь.

– Эта ночь станет всего лишь одной из многих. Обещаю, – хрипло ответил он. – С самого первого дня, когда горничные вымыли твои дивные волосы и ты явилась ко мне в гостиную, я знал, что буду от тебя в восторге. – Тут Грей лукаво улыбнулся и добавил: – А вот ты скоро будешь раздавлена. – Он с неохотой отодвинулся и сел. – Черт возьми, у тебя снова пошла кровь! – И не успела она возразить, как в руках у него оказался тазик.

– Это вовсе ни к чему, – заверила Аллегра, пока Ридли смывал кровь. Ведь он был хозяином, а она – служанкой.

– Это доставляет мне удовольствие.

И она внезапно вспомнила. Заботливо склоненная голова. Ласковые руки.

– Как доставляет удовольствие мистеру Моргану? – прошептала Аллегра.

– Как ты узнала? – вскинулся Грей.

– Я видела тебя однажды. Случайно.

Он со вздохом отодвинул тазик. Похоже, это здорово его смутило.

– Наверное, глупо играть такую роль.