Барбара Брэдфорд - Волевой поступок

• Название: Волевой поступок
• Автор: Барбара Брэдфорд
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7027-0124-0

Одра Краудер, одаренная ярким художественным талантом, достигает главной цели своей жизни и обеспечивает блестящее будущее своей дочери Кристине.

Дочь, унаследовавшая талант матери, создает собственную «империю» высокой моды. Внучка Одры, Кайл, представительница третьего поколения Краудеров, внезапно отказывается продолжать дело Кристины.

Роман полон драматических поворотов и неожиданных развязок, в центре которых, как всегда у Барбары Тейлор Брэдфорд, очаровательные и талантливые, волевые и изысканные героини.

---

После небольшого колебания Одра решилась:

– Я думаю, что мы должны к ней поехать. Она ждет нас, и я хочу, чтобы ты с ней познакомился. – Посмотрев на Винсента успокаивающе, она добавила: – Бабушка намного приятнее, чем ее ужасная дочь, уверяю тебя?

– Тогда объясни, куда ехать.

– Вообще-то мы уже недалеко. Поезжай по этой дороге, минут десять до Лужайки сапожника, она будет по правой стороне. Там повернешь. Коттедж «Беделия» в самом конце.

Винсент вел машину на значительной скорости, и все это время они молчали. Только когда они повернули на Лужайку сапожника, Одра сказала:

– Знаешь, а это могло бы быть правдой.

Сразу поняв, что она имеет в виду, Винсент, не задумываясь, ответил:

– Может быть, и могло, но на твоем месте я не стал бы тратить время на подобные раздумья.

– Почему?

– Потому что ты никогда не узнаешь правды. Твоя мать – единственный человек, который мог бы раскрыть тебе глаза, но она умерла.

– Но она могла довериться бабушке Фрэнсис. Я уже говорила тебе, что они были очень близки.

– Но ты же не собираешься спрашивать об этом старую леди?

– Может быть, и спрошу.

Но Одра так ни о чем и не спросила свою двоюродную бабушку.

Приехав в коттедж «Беделия» они сразу же поняли, что старая леди очень слаба. Близился вечер, но погода была по-прежнему чудесная – солнечная и теплая. Несмотря на это, окна были плотно закрыты, и бабушка сидела перед огромным затопленным камином в захламленной гостиной, накинув шелковую шаль на иссохшие плечи и протянув руки к огню.

Одра провела Винсента через комнату, тесно заставленную викторианской мебелью и наполненную безделушками. Давно забытый запах этой комнаты сразу же напомнил Одре о прошлом. В сухом, пыльном воздухе витал запах перезревших яблок, лака для мебели и сухих духов, как это было в те годы, когда она приходила сюда ребенком. И, когда она наклонилась, чтобы поцеловать морщинистую щеку, на нее пахнуло смесью нафталина, лавандовой воды и мяты. Одру охватило чувство нежности к Фрэнсис Рейнолдс. Внезапно нахлынувшая ностальгия не отпускала ее в течение нескольких минут.

Бабушка Фрэнсис была вне себя от радости, что ей наконец привелось увидеть Одру после столь долгой разлуки и познакомиться с Винсентом. Хотя появление внучки с мужем и удивило ее, она сразу же почувствовала к нему расположение, по крайней мере так показалось Одре. Она щебетала как маленькая яркая птичка, и приветливо улыбалась. Время от времени она кивала головой, похлопывая Одру по руке и задавая очередной вопрос о ее жизни.

Одра, в равной степени радуясь встрече с бабушкой, старалась ответить на все ее вопросы и одновременно внимательно разглядывала восьмидесятилетнюю старушку. Она выглядела такой же хрупкой и прозрачной, как тонкие, словно бумага, фарфоровые чашки, из которых они пили чай, и Одра подумала, что если на нее дунуть посильнее, то она рассыплется. Насколько Одра могла помнить, бабушка Фрэнсис всегда была седовласой и худенькой, но теперь в ней появилась иная хрупкость, отчего ее захотелось завернуть в вату.

Старые кисти, старая плоть, которые скоро обратятся в прах, подумала про себя Одра, и по ее рукам пробежал холодок, несмотря на жару в комнате. Интуиция подсказывала ей, что скорее всего она видит свою двоюродную бабушку в последний раз. Фрэнсис Рейнолдс была очень, очень стара; жизнь ее на этой земле подходила к концу. Одра поняла также, что не следует расспрашивать бабушку о прошлом своей матери. Это могло слишком расстроить старую леди, которая с таким обожанием относилась к Эдит Кентон, всегда была так ласкова с ней самой и так приветливо встретила Винсента.

«Винсент был прав, – подумала Одра, – только моя мать знала правду, и она унесла ее с собой в могилу». И еще Одра поняла, что разговоры о прелюбодеянии и законности ее появления на свет могут оскорбить память матери.

Поэтому она ни о чем не спросила.

Они провели около двух часов в коттедже «Беделия», и только тогда, когда они собрались уходить, бабушка упомянула об Эдит Кентон.

Внимательно глядя на Одру своими старыми глазами, она прошептала:

– Когда моя дорогая Эдит умерла, Алисия забрала из Хай-Клю все бумаги. Но я взяла их у нее, потому что хотела сохранить их для тебя, Одра, до той поры, когда ты встанешь взрослой.

Фрэнсис Рейнолдс остановилась и, едва заметно улыбнувшись, покачала поседевшей головой.

– Ах, дорогое дитя, ты смотришь с такой надеждой, но боюсь, что в этих бумагах нет ничего особенно важного. Несколько писем, ее свидетельство о рождении и свидетельство о браке, несколько старых фотографий – вот и все…

У Одры от огорчения вытянулось лицо.

– И все равно я хочу взять их, – сказала она.

– Конечно, дорогая, поэтому я и хранила их для тебя все эти годы. – Бабушка взглянула на Винсента. – Бумаги в том кожаном плоском чемоданчике на полу. Не могли бы вы подать мне его?

– Сейчас, – вскричал Винсент, вскакивая с места. Выполнив просьбу, он протянул чемоданчик старой леди.

– Нет, нет, отдайте его Одре. Бумаги принадлежат ей, Винсент.

– Спасибо, – сказала Одра, принимая от него чемоданчик. Она заметила, что на передней его части, между замками, были выдавлены золотом инициалы матери «ЭВК». Открыв замки, она заглянула внутрь, провела рукой по бумагам и решила, что прочитает их позднее, в одиночестве, когда они вернутся в отель «Белый лебедь» в Харрогите.

– Большое спасибо за то, что вы сохранили для меня эти бумаги, бабушка Фрэнсис. Я очень вам признательна.

Старая леди улыбнулась и кивнула.

– Я знаю, что ты собиралась повидать Алисию, – произнесла она, и ее голос задрожал. – Полагаю, что ты исполнила свое намерение и забрала материнские драгоценности.

– Да, – согласилась Одра и запнулась в замешательстве, боясь сказать больше. Она кинула взгляд на мужа.

Винсент пришел ей на помощь.

– Все было отлично, и на следующей неделе я приеду с фургоном, чтобы забрать мебель и остальные вещи Одры.

Старая леди посмотрела на него радостно, и в ее глазах появилось удовлетворение, даже торжествующее выражение. Она потянулась за своей палкой.

– Пойдемте со мной в столовую. Я хочу выбрать что-нибудь из серебра для вашего первого дома.

14

– Пожалуйста, Винсент, ты должен встать, – говорила Одра, тряся его за плечо. Он повернулся на спину и открыл глаза, моргая от света, проникающего через прозрачные шторы.

– Почему?

– Ты очень хорошо знаешь почему, – воскликнула Одра как можно непринужденнее, пытаясь скрыть раздражение. – Гвен придет на Ужин.

– Если она появится.

– Это была моя вина в прошлую субботу, – сказала Одра поспешно. – Я перепутала числа.

Он бросил на нее скептический взгляд, ничего не сказав.

– Ну пожалуйста, Винсент, – продолжала просить она, повышая голос, – пожалуйста вставай!

Вместо ответа он протянул руку и схватил ее за запястье. Притянул к себе, обнял, прижался к ее щеке и прошептал:

– Приляг со мной на полчасика.

Одра попыталась освободиться из его объятий.

– Я не могу, ты же прекрасно знаешь, что я не могу. На это нет времени.

– Ты хочешь сказать, что не желаешь, – поправил он и сразу же отпустил ее.

Быстро поднявшись, Одра отошла от кровати и посмотрела на Винсента, поджав губы.

– Ты очень несправедлив ко мне.

– Вот уж нет. В последнее время ты охладела ко мне.

Она покраснела.

– Ничего подобного. Ты как нарочно выбираешь неподходящее время.

Он перевел взгляд на будильник на бамбуковой прикроватной тумбочке.

– Почему полпятого дня в воскресенье – неподходящее время? Мне оно кажется просто идеальным.

– Мы ждем гостью.

– Ах да. Расфуфыренную мисс Гвен Торнтон. – Винсент произнес это имя неприязненно и добавил: – Не знаю, что ты находишь в ней и почему так за ней бегаешь.

– Я за ней не бегаю!

– Бегаешь. Я начинаю думать, что ты предпочитаешь ее мне.

– Не говори ерунды, – воскликнула Одра, посмотрев на мужа в изумлении. – Ты же знаешь, что это неправда. – Она почувствовала, что в ней поднимается волна гнева, и продолжала сердито: – В любом случае я не расположена… ложиться с тобой в постель и заниматься любовью после твоего поведения в последнее время.

– Моего поведения! О чем, черт возьми, ты говоришь? – Винсент резко сел на постели и уставился на Одру с гневным блеском в глазах.

Одра медленно покачала головой, подавляя раздражение и осознавая нечто важное.

– Ты просто сам не понимаешь, что делаешь, правда, Винсент…

– Что ты хочешь сказать?

– Ох, Винсент, Винсент, ты становишься просто несносен. А иногда даже возмущаешь меня. Во-первых, мне совсем не нравится то, как ты себя ведешь по воскресеньям перед ленчем. Ты отправляешься в паб со своими братьями, считаешь допустимым заявиться после двух, пообещавши прийти не позднее часа, и потом злишься на меня из-за испорченного ленча… как будто это моя вина…