Нора Робертс - Дорогая мамуля

• Название: Дорогая мамуля
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-23312-0

Даже в страшном сне лейтенант полиции Ева Даллас не хотела бы увидеть снова эту женщину. И вот Труди Ломбард, когда-то взявшая на воспитание маленькую затравленную Еву, стоит перед ней.

Глядя на ее приветливое лицо, добрую улыбку, невозможно представить, как жестоко издевалась она над бедной девочкой. Но Ева ничего не забыла, никогда она не поверит, что эту садистку привели к ней нежные чувства и дорогие воспоминания.

Деньги, огромные деньги сказочно богатого мужа Евы – Рорка, – вот что заставило Труди вспомнить о бывшей подопечной. Миссис Ломбард есть что порассказать о «темном» прошлом Евы, а за такую информацию многие будут готовы выложить большие деньги…

---

– Тебе известно, она опасалась кого-нибудь? Ей кто-нибудь угрожал?

– Нет. Нет. Нет.

– Ну… – Зана закусила губу.

– Вы кого-нибудь вспомнили? – спросила Ева.

– Я… ну… просто у нее идет эта вечная война с соседкой, с миссис Диллман. – Зана отерла слезы кулачком. – Миссис Диллман… К ней часто внук приезжает. Он выходит на задний двор со своей собачкой, и они очень сильно шумят. Мама Тру и миссис Диллман из-за этого часто ссорились, и миссис Диллман однажды сказала, что хотела бы надавать маме Тру оплеух, чтоб в ушах зазвенело.

– Зана! – Бобби поминутно тер глаза. – Ева не об этом спрашивает.

– Ой, наверно, нет. Извините. Простите, пожалуйста. Я просто хотела помочь.

– Что вы делали в Нью-Йорке? – продолжала Ева. – Как проводили время?

Зана взглянула на Бобби, явно уступая ему первое слово, но он так и остался сидеть, опустив голову на руки.

– Э-э-э… ну, мы приехали. Это было в среду, и мы погуляли, немного походили по магазинам и посмотрели шоу в Радио-Сити. Бобби купил билеты у какого-то мужчины прямо на улице. Они были ужасно дорогие.

«Да уж, на улице с вас скальп содрали за милую душу», – подумала Ева.

– Это было чудесно. Я никогда ничего подобного не видела. Мама Тру пожаловалась, что места нам достались не очень хорошие, но, по-моему, места были прекрасные. А после шоу мы пошли в ресторан и заказали итальянский ужин. Это было ужасно мило. Мы вернулись в гостиницу довольно рано: все-таки у нас был длинный день. – Не прерывая рассказа, Зана принялась растирать спину Бобби. Золотой ободок обручального кольца у нее на руке тускло поблескивал в сумеречном свете. – На следующее утро мы позавтракали в кафе, и мама Тру сказала, что поедет навестить вас, и она сказала, что в первый раз хочет поехать одна. И мы с Бобби пошли посмотреть Эмпайрстейт-билдинг на Пятой авеню в Нью-Йорке, построенный в тридцатых годах в стиле «ар-деко», крупнейший туристический аттракцион, потому что мама Тру сказала, что не хочет стоять во всех этих очередях и…

– Итак, вы пошли смотреть город, – перебила Ева, пока ей не выложили весь маршрут. – Встретили кого-нибудь из знакомых?

– Нет. А, кажется, вот-вот встретишь: кругом так много народа, будто весь мир сюда съехался, а больше нигде никого не осталось.

– Сколько времени она пробыла одна?

– В тот день? Ну… – Опять Зана начала кусать губу и хмурить лоб в напряженном раздумье. – Точно я, конечно, не знаю, потому что мы с Бобби вернулись в гостиницу чуть ли не в четыре, а она уже была в номере. Она была немного расстроена.

Зана бросила взгляд на Бобби, взяла и сжала его руку.

– Наверно, разговор с вами прошел не так хорошо, как ей хотелось, и она была расстроена и немного сердилась, что нас не оказалось на месте, когда она вернулась.

– Она была вне себя от злости. – Бобби наконец поднял голову. – Ты можешь прямо это сказать, Зана. Она разозлилась, потому что ты оттолкнула ее, Ева, и она почувствовала себя обманутой, когда вернулась, и оказалось, что мы ее не ждем. С мамой бывало трудно.

– Просто она немного обиделась. Она считала, что ее чувства задеты, – успокоила мужа Зана, поглаживая его по плечу. – А ты все исправил, как всегда. Бобби тут же увел ее из гостиницы, купил ей пару красивых сережек, и мы поехали прямо в центр, у нас был роскошный ужин. И она повеселела, все было прекрасно.

– На следующий день она опять поехала в город одна, – подсказала Ева, и Бобби взглянул на нее озадаченно.

– Совершенно верно. А что, разве она опять к тебе приходила? Я ей сказал, чтобы оставила это дело хотя бы на время. Она не пошла с нами завтракать, сказала, что ей хочется поваляться в постели, а потом сходить за покупками. Она называла это терапией. Обновки всегда доставляли ей радость. У нас был зарезервирован ресторан на вечер, но она сказала, что ей не хочется еще раз выходить. Сказала, что устала, что поужинает у себя в номере. Она была сама на себя не похожа, судя по голосу.

– А как она выглядела?

– Я не знаю. Она была у себя в комнате. Когда она не ответила по внутреннему телефону, я позвонил по ее сотовому, а она выключила видео. Сказала, что принимает ванну. Я ее не видел. После утра в пятницу я ее не видел.

– Как насчет субботы?

– Она позвонила нам в комнату где-то часов в девять, как мне кажется. Зана, в тот раз ты с ней говорила.

– Да, говорила. И опять у нее видео было заблокировано, теперь я вспомнила. Она сказала, что мы можем идти, куда хотим, и делать, что хотим, а ей хочется побыть одной. По правде говоря, мне показалось, что она немного обижена. Я попыталась уговорить ее пойти с нами. Мы собирались на вертолетную экскурсию, и у нас уже был для нее билет, но она сказала «нет». Сказала, что, может, попозже выйдет просто погулять. Сказала, что плохо себя чувствует. Я по голосу слышала, что она расстроена… Разве я тебе не говорила, Бобби? «Твоя мама раздражена, я по голосу чувствую». Ну, вот мы ее и оставили, а сами ушли. А в тот вечер… Ты расскажи, Бобби.

– Она не захотела подойти к двери. Я уже и сам начал злиться. Она сказала, что с ней все в порядке, но по-прежнему не хотела выходить. Сказала, что будет смотреть телевизор. Вот мы и пошли ужинать вдвоем.

– У нас был замечательный ужин, мы пили шампанское. И мы… – Зана скосила глаза на Бобби, и Ева поняла, что, вернувшись в гостиницу, они продолжили празднование у себя в номере. – Сегодня утром мы… немного проспали. Мы пытались позвонить ей по внутреннему, потом по сотовому, но она не отвечала. Наконец, когда Бобби пошел принимать душ, я подумала: «Пойду-ка я туда и буду стучать, пока она мне не откроет. Я просто заставлю ее…» – Зана замолкла, прижав пальцы ко рту. – И все это время… Все это время…

– Вы что-нибудь видели или слышали вчера вечером? Что-нибудь необычное?

Бобби лишь пожал плечами.

– Здесь шумно, даже когда окна закрыты. И потом, мы выпили бутылку шампанского. Мы включили музыку, когда вернулись, да так и не выключили. Она все еще играла, когда мы проснулись этим утром. И мы… занимались любовью, когда вернулись вчера вечером и опять сегодня утром. – При этих словах он покраснел. – Честно говоря, я был на нее сердит. На мою мать. Это она настояла, чтобы мы сюда приехали, и она не хотела позвонить тебе по телефону заранее, до нашего приезда, сколько я ее ни уговаривал. А потом она начала запираться у себя в комнате… Я думал, она дуется, потому что ты не стала играть роль, которую она тебе предназначила. Я не хотел, чтобы из-за этого у Заны все впечатление от поездки было испорчено.

– О, мой дорогой…

– Я подумал: «Она хочет сидеть в четырех стенах и дуться – прекрасно, пусть сидит до понедельника, пока мы не уедем домой. А мы с женой пока повеселимся в Нью-Йорке». О, черт. О, черт, – повторил он и обнял Зану. – Я не знаю, кто и за что с ней это сделал. Я этого не понимаю. Что они с ней… Она была…

Еве был хорошо знаком этот тон, этот взгляд в глазах уцелевшего.

– Она не была изнасилована. У нее было с собой что-нибудь ценное?

– У нее есть хорошие драгоценности, но она почти ничего с собой не взяла, – всхлипнула Зана. – Говорила, это все равно что напрашиваться на неприятности, хотя она любила их носить.

– Я вижу, ваше окно закрыто и заперто. Бобби обернулся к окну.

– Там шумно, – рассеянно заметил он. – И там эта пожарная лестница, так что лучше… Это так они забрались внутрь? Через окно? Я говорил ей, чтоб держала окно закрытым, чтобы запирала. Я ей говорил.

– Мы этого еще не определили. Я об этом позабочусь, Бобби. Я сделаю все, что смогу. Если захочешь со мной поговорить… Если любой из вас захочет со мной поговорить, можете связаться со мной в Центральном управлении.

– Что же нам теперь делать? Что нам делать?

– Ждать и предоставить мне выполнять мою работу. Мне придется попросить вас остаться в Нью-Йорке, по крайней мере, еще на несколько дней.

– Ладно, это можно. Я… я позвоню своему партнеру, скажу ему… расскажу ему, что случилось.

– А чем ты занимаешься?

– Недвижимостью. Я торгую недвижимостью. Ева? Мне пойти к ней? Мне пойти к маме?

Никому он теперь не нужен, подумала Ева. Со своим недоумением и горем он только будет всем мешать.

– Лучше немного подождать, – сказала она вслух. – Сейчас ты ничего сделать не можешь. О ней пока позаботятся другие люди. Я дам тебе знать, когда что-нибудь выяснится.

Бобби поднялся на ноги.

– Может, я могу что-нибудь сделать? Если бы я заставил администратора открыть дверь вчера вечером или сегодня утром, может, я сумел бы это предотвратить?

А вот тут, подумала Ева, она наконец-то могла сделать то единственное, что принесет ему утешение.

– Нет, это ничего бы не изменило.

Когда Ева и Пибоди вышли в коридор, она вздохнула с облегчением.

– Соображения?

– Вроде бы приличный парень. Сейчас в шоке. Как и она. Пока один тонет, другой выплывает. Хотите, я их прокачаю?