Window Dark - Круги измерений

• Название: Круги измерений
• Автор: Window Dark
• Жанр: Научная Фантастика

---

Заметив изменение направления протянутой руки Виктора, богатырь поспешно сунул книгу в карман и пояснил:

— Трогать не даю. Коллекционное издание. Ты спрашивай, а я тебе процитирую.

Виктор обиделся и не стал спрашивать. Настроение богатыря, напротив, только улучшалось.

— Ну, — он пристально посмотрел на Виктора с бесшабашным взором в глазах, — куда пойдем?

— Туда, — Виктор, не желая выглядеть на фоне отважного богатыря, запутавшимся в неизвестности растеряхой, решительно махнул рукой на юг, сам не зная почему.

— Хорошо, смотри внимательно, — сказал богатырь. — Может, ты увидишь там свою жизнь.

И они двинулись в южном направлении.

Двор оборвался серой шеренгой капитальных гаражей. За ней раскинулась заасфальтированная баскетбольная площадка. Было удивительно видеть знакомые силуэты баскетбольных щитов за миллионы километров от того места, где им надлежало бы находиться. Огораживала площадку зеленая поросль. Немерянного количества дворцов и замков пока не намечалось, зато прямо по курсу монолитом стояла пятиэтажка из светло-белого кирпича. Отсутствие балконов и однотипные проржавевшие решетки первого этажа неумолимо выдавали признаки обыкновенной общаги. Слева серело тоже пятиэтажное здание и, судя по всему, тоже общага. Обстановку полного затишья нарушало лишь присутствие в дальнем правом углу площадки теннисного стола. Вернее, не самого стола, а того, кто на нем находился.

Первого местного обитателя по выбранному Виктором маршруту стоило разглядеть поближе. Искатели так и сделали. Массивные ножки стола прочно покоились в земле. Это обстоятельство держало данный спортинвентарь в неподвижности, несмотря на все старания его хозяина. Поверхность столешницы была полностью засыпана золотыми монетами. А на ней, стараясь подгрести все золото под себя, вовсю барахтался невероятно полный мужчина в черном, отливающим бликами солнечных лучей спортивном костюме.

— Мое, мое, — непрестанно повторял он. Спрятать все золото под своей массой он не мог, сколько не дергался, однако попыток своих не прерывал. К чести сказать, еще ни одна монетка не сумела скатиться со стола на землю. Мужик бдительно контролировал свое состояние, неустанно работая всеми своими четырьмя конечностями. Заметив путешественников, он замолк и проводил их злобными взглядами. Ни Виктору, на богатырю разговаривать с ним не захотелось, и они бодро направились в проем между общагами.

— Это что, мое будущее? — раздраженно выговаривал богатырю Виктор. Найду Орлика, получу состояние и заделаюсь этаким скупердяем, гребущим только под себя.

— А я при чем?! — искренне возмутился богатырь. — Сам сюда пошел, никто тебя за руку не тянул. Кто же мог подумать, что у тебя такие наклонности.

— Попробуйте взглянуть на эту аллегорию шире, — посоветовал сбоку гид, как ни в чем не бывало шагающий рядом. — Возможно, мы видим перед собой максимализм. Все! Или ничего! И никак иначе. В источниках, вызывающих определенное доверие, совершенно точно подмечено, что юности свойственен…

— Иди, иди отсюда, — богатырь сделал стойку разъяренной собаки и мелкими шажками засеменил к оторопевшему гиду. — Давай, проваливай. Я всегда знал: кто ищет — находит, кто не может искать — руководит.

Гид растворился в воздухе, и больше не докучал им своими нравоучениями.

Оставив позади общаги, путешественники замерли на месте. Справа дорогу преграждал девятиэтажный дом с зелеными стеклянными балконами и стенами из мраморной крошки. Слева начинался забор, уходящий вдаль. Ровный деревянный забор, крашенный в зеленый цвет и разделенный на равные отрезки аккуратно сложенными кирпичными столбиками. От девятиэтажки параллельно ему тянулся гораздо более грубый забор, сбитый из горбыля и увенчанный сверху колючей проволокой. Обычно такие заборы (темные от прожитых лет) скрывали за собой садовые участки. Пространство между изгородями образовывало дорогу, ступенькой бордюра рассеченную на тротуар и проезжую часть. Там, где заборы исчезали из виду, у самого горизонта блестели трамвайные рельсы, вырвавшиеся из пустоты и уходящие в неизвестность. А дальше уже царило небо. Бледно-голубое над головами путешественников, оно становилось желтым на горизонте. И где-то на границе голубого и желтого потерялось солнце, ярко сыпавшее лучи повсюду. Вдалеке у самых рельс под неслышную отсюда музыку водили хоровод крошечные девушки в длинных синих платьях и синих платках, беззвучно кружась по дрожащему нагретому воздуху.

Виктор нерешительно топтался по газону возле своей общаги и уже собрался ступить на асфальт, когда его ухватил за указательный палец богатырь.

— Не вздумай туда идти!

— Почему? Может быть, те девушки знают, где Орлик.

— Это же дорога в никуда! Ты сам отрезаешь себе обратный путь, зная, что вернуться не сможешь. Орлика здесь нет. Но нет и конца у той дороги, как нет и двери, ведущей на четвертый круг. Помни, всегда надо держать в памяти, что Орлик может нас ждать и на следующем круге.

Виктор с сожалением отвел глаза от манящей желтым горизонтом дороги.

— Тогда через забор? — с надеждой произнес он.

— Ни в коем случае, — испугался богатырь. — Если мы уж приняли за аксиому, что пути третьего круга представляют собой время, то перепрыгивание временных заборов повлечет за собой всевозможные временные парадоксы. А их можно решать бесконечно, что нисколько не лучше дороги в никуда.

Ну никуда не пускают! Виктор попытался взглянуть направо, но дрожащее марево скрывало очертания даже близких предметов, а идти в неизвестность после пламенных речей богатыря не хотелось. Оставался лишь девятиэтажный дом, и Виктор направился к ближайшему его подъезду.

Невысокие деревья создавали прекрасную тень и навевали приятный холодок. Удобные скамейки так и звали присесть отдохнуть. Но у Виктора крепла уверенность, что Орлика здесь уже не найти. Он толкнул голубую дверь и, пропустив богатыря вперед, ступил в прохладный полумрак подъезда.

Третий круг оказался безграничным по объему, но кратчайшим по пути, пройденному Виктором. На площадке первого этажа, отделенная пятью ступеньками, чернела одна-единственная дверь.

— А почему круг так быстро кончился? — поинтересовался Виктор.

— С одной стороны, он показал твое восприятие мира. Для одних третий круг широк и бескраен, для других — узок и ограничен, — пояснил богатырь. Но, взглянув иначе, мы можем отметить решение поставленной задачи на «отлично». Ты сумел так ловко ограничить область возможного пребывания Орлика в третьем круге, что нам хватило на поиски чуть больше получаса, а ведь мы могли запутаться в дебрях вариантов и плутать бесконечно.

— Так мы прошли хорошо или плохо?

— Да пойми же, в пределах кругов нет ничего определенного. Мы знаем, что Орлика здесь нет и выяснили это довольно быстро, а может, нам стоило пошататься по третьему кругу, поглазеть на других и себя показать? Ничего этого мы не сделали, и не сделаем уже никогда! Сэкономив время, мы, вполне возможно, потеряли нечто такое, что запомнили бы навсегда. Подумай об этом! Не дай бог, жизнь пролетит так же незаметно, как и наше пребывание на третьем круге.

И все же Виктор не согласился с богатырем. Марево теплого воздуха, скрывавшее горизонт вокруг, и плавный синий хоровод далеких девушек стояли у него перед глазами, когда он потянул на себя дверь следующего круга.

Глава шестая Фильмокруг

«Лес раскинулся перед ней. Но не деревья росли там, а мечты. Каждый росток представлял еще не сбывшееся желание, но вполне осуществимое или уж совсем безрассудное. Все это, отлично понятное любому человеку из любой страны мира, но неведомое призракам, Лаура видела впервые. Но она чувствовала если не предназначение, то хотя бы название каждого видения.»

Dark Window, «Лаура — королева призраков»

Опытами над разумными существами доказано, что фильм или соответствующее ему понятие для инопланетного разума производит неизгладимое впечатление, если смотрящий увидел в нем героя, вместо которого он хотел бы там оказаться. Или не вместо, а рядом с ним. Также неплохие воспоминания оставляют те произведения кинематографа, где зритель обнаружил понравившуюся ему идею, которой он немедленно пополняет свою копилку знаний. Слабые голоса о красивых пейзажах и прочих мелочах жизни обычно списываются на допустимую погрешность аппаратуры.

Желание поменять свою жизнь или ее видение хотя бы мысленно, посредством просмотра телевизора или похода в театр обеспечивает появление все новых и новых фильмов. Предполагается, что при максимальном приближении фильмов к реальности зрители уйдут с головой и прочими частями тела в свои любимые произведения, не заботясь о том, доведется ли им вернуться обратно. Кое-где такой поворот дел уже состоялся.