Сьюзен Купер - Восход тьмы

• Название: Восход тьмы
• Автор: Сьюзен Купер
• Издательство: ООО ТД «Издательство Мир книги»
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-486-01991-3

Накануне Рождества Уилл Стэнтон узнает, что судьбой ему предначертано стать последним из бессмертных воинов, способных сражаться с силами Тьмы. Чтобы найти шесть магических Знаков, которые помогут ему предотвратить Восход Тьмы, Уиллу предстоит несколько раз совершить путешествие во времени, научиться говорить на Старом наречии, преодолеть всевозможные препятствия. Тьма наступает, надо победить ее во что бы то ни стало, и двенадцать дней рождественских каникул Уилла наполнены волшебством, опасностью и радостными открытиями…

---

— По правде говоря, мадам, — говорил Хокинг, — не хочу показаться неучтивым, но я не танцую.

Мэгги взяла его за руку:

— Это потому, что вы не в своем веке? Здесь танцуют, передвигая ногами под музыку, точно так же, как и пятьсот лет назад. Пойдемте.

Хокинг ошеломленно посмотрел на нее, а девушка быстро увлекла его за собой, и они присоединились к остальным парам.

— Кто вы? — прошептал Хокинг. — Вы Носитель Света?

— Ни за что на свете, — ответила Мэгги Барнс на Старом наречии. Лицо Хокинга побелело, он застыл и не мог двинуться с места. Она мягко засмеялась и сказала по-английски: — Не будем больше об этом, иначе люди заметят. Это очень просто, смотрите за тем мужчиной, когда начнется музыка.

Хокинг, бледный и ошеломленный, то и дело спотыкаясь, пытался преодолеть первую часть танца; постепенно он освоил шаги. Мерримен сказал на ухо Уиллу:

— Ему было сказано, что ни одна душа здесь не будет знать о нем и что под страхом смерти он не должен говорить на Старом наречии с кем-либо, кроме тебя.

Танцующая парочка продолжала разговор.

— Для человека, избежавшего смерти, вы прекрасно выглядите, Хокинг.

— Откуда вы об этом знаете, девушка? Кто вы?

— Они готовы были принести вас в жертву. Как вы могли быть таким глупым, Хокинг?

— Мой господин любит меня, — сказал Хокинг, но в его голосе прозвучало сомнение.

— Он использовал вас, Хокинг. Вы ничто для него. Вам надо бы поискать господина получше, который будет заботиться о вашей жизни. И который сделает вашу жизнь очень-очень долгой, не ограничиваясь только одним веком.

— Такой же долгой, как жизнь Носителей Света? — спросил Хокинг, и в его голосе впервые с начала разговора появилась пылкость. Уилл вспомнил оттенок зависти в словах Хокинга, когда тот говорил о своем господине; сейчас в его голосе была слышна и жадность.

— Тьма и Всадник гораздо более добрые хозяева, чем Свет, — ласково прошептала Мэгги Барнс ему на ухо, когда первая часть танца закончилась. Хокинг снова застыл в неподвижности и смотрел на нее, пока она не оглянулась вокруг и не сказала: — Мне нужно выпить чего-нибудь прохладного.

Хокинг подскочил на месте от радости и последовал за ней. Теперь, завоевав доверие маленького человека и найдя способ поговорить с ним наедине, ведьма получила в его лице благодарного слушателя. Уилл внезапно почувствовал дурноту из-за такого поспешного вероломства и перестал слушать разговор. Мерримен стоял позади него, мрачно глядя перед собой.

— Дальше все пойдет своим чередом, — произнес Мерримен. — На одной чаше весов окажутся блестящие перспективы, которыми Тьма постарается привлечь Хокинга, а на другой — требования Света, которые трудно выполнять и которые будут существовать всегда. Он возненавидит путь Света, на котором я подверг риску его жизнь, не обещая никакой награды. Можно быть уверенным, Тьма не будет предъявлять таких требований — до поры до времени. На самом деле Короли Тьмы никогда не осмеливаются предложить человеку смерть, но они предлагают ему темную жизнь, — его голос слабел. — Хокинг… Мой вассал, как можешь ты пойти на это предательство?

Уилл внезапно ощутил страх, и Мерримен понял это.

— Все, достаточно, — сказал он. — Исход дела ясен. Хокинг будет как течь в крыше, как потайной ход в погребе. Тьма не могла касаться его, когда он был моим вассалом, точно так же теперь, когда он вассал Тьмы, он не может быть уничтожен Светом. Хокинг станет ухом Тьмы среди нас, в этом доме, который был нашей цитаделью.

Его голос стал холодным, словно он принял неизбежное, в нем больше не чувствовалось боли.

— Хотя ведьма смогла пробраться сюда, ей не удастся завершить свое колдовство и она будет разрушена Светом. Но с этого момента по призыву Хокинга Тьма может атаковать нас здесь или в любом другом месте. И с годами опасность будет только расти.

Мерримен теребил пальцами свое белое кружевное жабо; его горбоносое лицо выражало теперь невиданную суровость, а от взгляда, который на долю секунду сверкнул из-под его нахмуренных бровей, кровь застыла в жилах мальчика. Это был взгляд судьи, сурового и непреклонного.

— Этим вероломством Хокинг круто изменил свою судьбу, — беспристрастно подвел итог Мерримен, — и его участь будет до такой степени страшной, что он много раз пожалеет о том, что не умер.

Уилл стоял, ошеломленный, охваченный жалостью и тревогой. Он не спрашивал, что случится с маленьким ясноглазым Хокингом, который подшучивал над ним, помогал ему и так недолго был его другом. Он не хотел этого знать. Вторая часть танца приближалась к концу, и танцующие пары еще раз забавно раскланивались. Уилл почувствовал себя несчастным. Холодный взгляд Мерримена смягчился, и он ласково развернул Уилла лицом к центру зала.

Через просвет между фигурами гостей мальчик увидел группу музыкантов. Они вновь принялись играть гимн «Добрый король Венсеслас», тот самый, который играли в самом начале, когда Уилл вошел в зал через Дверь. Все собрание с воодушевлением подхватило песню, а когда низкий голос Мерримена гулко прокатился по залу, Уилл понял, что следующий куплет должен петь он.

Мальчик набрал в легкие воздуха и поднял голову.

Сир, он живет очень далеко отсюда…
Под горой…

Он и не заметил, как настал момент прощания. Девятнадцатый век словно и не исчезал никуда, но, продолжая петь, Уилл вдруг понял, что Время как будто моргнуло, и вот уже еще один юный голос пел вместе с ним. Они пели в унисон, и, если не видеть, как шевелятся губы обоих мальчиков, можно было поклясться, что звучит только один голос.

За лесной изгородью…
Около фонтана святой Агнесс…

…и Уилл понял, что стоит в полутемном вестибюле поместья рядом с Джеймсом, Мэри и другими Стэнтонами, а одинокая флейта Пола сопровождает их пение. Он взглянул на горящую свечку, которую держал в поднятой руке на уровне груди, и увидел, что она не прогорела ни на миллиметр и выглядела точно так же, как до его путешествия во Времени.

Они закончили петь гимн.

Мисс Грейторн сказала:

— Прекрасно, воистину, это прекрасно. Ничто не сравнится с «Добрым королем Венсесласом», это всегда был мой любимый гимн.

В полумраке Уилл пытался разглядеть ее неподвижную фигуру в большом резном кресле; ее голос был старше, жестче, немного огрубел с годами, и то же самое можно было сказать о ее лице. Но в целом она как две капли воды походила на бабушку, ведь та юная мисс Грейторн в девятнадцатом веке наверняка была ее бабушкой. Или прабабушкой?

Мисс Грейторн сообщила:

— Певцы гимнов из Охотничьей лощины пели в этом доме «Доброго короля Венсесласа» с незапамятных времен. Даже я не помню те времена. Прекрасно, а сейчас, Пол, Робин и все остальные, как насчет рождественского пунша?

Вопрос был традиционным, впрочем, как и ответ.

— С удовольствием, — серьезно произнес Робин, — спасибо, мисс Грейторн. Возможно, самую малость.

— И малышу Уиллу в этом году тоже полагается, — сказал Пол, — знаете, мисс Грейторн, ему ведь уже исполнилось одиннадцать.

Домоправительница вышла вперед с подносом блестящих стаканов и большой чашей темно-красного пунша, и глаза всех присутствующих устремились на Мерримена, который вышел вперед, чтобы наполнить стаканы. Но Уилл не мог оторвать глаз от неожиданно ясного и молодого взгляда женщины, сидевшей в кресле с высокой спинкой.

— Да-а, — ласково и немного рассеянно протянула мисс Грейторн, — я помню. У Уилла Стэнтона был день рождения.

Она повернулась к Мерримену, который уже направлялся к ним, и взяла с подноса два стакана.

— С днем рождения тебя, Уилл Стэнтон, седьмой сын седьмого сына, — произнесла мисс Грейторн. — И успеха тебе во всех твоих делах.

— Спасибо, мэм, — поблагодарил удивленный Уилл.

Они торжественно подняли стаканы и выпили, как обычно это делали в семье Стэнтонов один раз в году, в Рождество, когда всем детям разрешалось выпить вина за обедом.

Мерримен обошел всех с подносом, и все, взяв стаканы, с удовольствием маленькими глотками стали пить пунш. Рождественский пунш в поместье всегда был восхитительным, хотя было известно, что его готовили по самому обычному рецепту. Пока близнецы, старшие члены семьи, почтительно подошли к мисс Грейторн, чтобы побеседовать с ней, Барбара, потянув за собой Мэри, направилась прямиком к домоправительнице мисс Хэмптон и горничной Энни, участницам театральной труппы, которую Барбара пыталась создать в деревне.

Мерримен сказал Джеймсу:

— Вы с младшим братом очень хорошо поете.

Джеймс улыбнулся. Он был не выше Уилла ростом, хотя и крупнее, и окружающие нечасто тешили его самолюбие, признавая в нем старшего брата.

— Мы поем в школьном хоре, — ответил он, — и выступаем на фестивалях искусств. В прошлом году даже в Лондоне выступали. Наш преподаватель музыки очень любит фестивали искусств.