Кэролайн Черри - Иноземец

• Название: Иноземец
• Автор: Кэролайн Черри
• Жанр: Научная Фантастика

---

Очередная безумная вспышка, снова подземная камера. Он видел не то место, где находится на самом деле, а лишь пыльный подвал, но понимал, что это - видение. Он вытянул руку и оперся на стену - немного восстановил присутствие духа, сообразил, что надо смотреть под ноги, тут может валяться всякий мусор, хотя такой беспорядок нехарактерен для атеви. Ржавые детали каких-то старых машин, старые бревна и доски, старый строительный камень да, за этим участком Уигайриин явно не следил.

Снесли древнюю стену, чтобы построить взлетную полосу, сказала Илисиди. Их здесь давние времена мало волнуют.

А Илисиди волнуют. Тут она несогласна с властителями Уигайриина.

Мы с ней говорили о дракончиках и сохранении национальных сокровищ. А теперь сокровища поднимают на воздух взрывчаткой и атеви убивают друг друга - из страха перед землянами, во имя Табини-айчжи, сидящего на том месте, которого всю жизнь добивалась Илисиди...

Дракончики, пикирующие с утесов.

Атевийские древности, которые сровняли с землей, чтобы построить аэродром, дабы передовая местная айчжи не тряслась на поезде до Майдинги.

Он добрался до цистерн, ощутил на руках хлопья ржавчины - слепой в темноте, опустился на землю и, извиваясь, заполз в узкую щель между цистерной и стеной - а там улегся в сырой траве под растяжками.

На минуту он вдруг потерял представление, где находится. Не от боли болело теперь не так сильно. Просто из этой норы плохо видно, только бурьян торчит перед глазами. Сердце билось тяжело, словно колотилось о ребра. Он никогда такого не ощущал раньше. Но, строго говоря, больно не было, вообще ни в каком месте не болело сильнее, чем в любом другом. С одного боку холодно, с другого - нет, спасибо дождевику.

Все, нашел укрытие. И никуда не надо уходить отсюда. Можно закрыть глаза.

И думать не надо тоже, просто лежать и отдыхать, пусть понемногу притупится боль.

Жаль, конечно, что не удалось справиться лучше.

Только непонятно, как можно было справиться лучше. В конце концов, ты живой и в руки им не попался. В этом смысле справился лучше, чем кое-кто из профессионалов. Больше повезло, чем бедняге Гири, он был все-таки приличный мужик.

Больше повезло, чем тому парню, который перед самой смертью успел затащить тебя в укрытие, - наверное, он ни о чем таком и не думал, просто действовал машинально. Хотя, пожалуй, тем и определяется вся разница - что человек делает машинально, в первую очередь, не задумываясь. Можно назвать это любовью. Можно - долгом. Можно - инстинктом, которому подчиняются метчейти: вокруг падают бомбы, а они все равно скачут за вожаком, метчейти-айчжи.

Ман'тчи. Это не значит "долг". Такой перевод дается в книгах. Но то, что заставило этого парня схватить тебя и спрятать в последний миг перед смертью, - это тоже был ман'тчи. Импульс. Порыв. Сила, которая держала вашу команду вместе.

Говорят, у Илисиди нет никакого ман'тчи. У айчжиин его не бывает. Вселенское одиночество. Абсолютная свобода. Таковы все айчжи. Бабс. Илисиди. Табини.

Я посылаю к вам человека, 'Сиди-чжи...

Есть ли на свете такое, чего Табини не сделал бы? Есть ли что-то или кто-то, кем Табини не пожертвовал бы? И все же, чисто по-человечески, я все равно люблю этого негодника.

И все равно люблю Банитчи.

Если кто-то уцелел, то наверняка Банитчи. И Банитчи сделал бы то же самое, что сделал тот парень, испуская дух, - только Банитчи не стал бы спешить умирать: он сперва заставил бы тех ублюдков заплатить за жизнь Банитчи и за жизнь Чжейго.

Можно на что угодно спорить, они на свободе. Это люди Табини, но Табини здесь нет, чтобы надо было о нем тревожиться больше, чем о себе.

Здесь только я.

Они меня найдут, если смогут.

В уголках глаз скопились слезы. Одна скатилась вниз и расплылась по носу. Другая сбежала по щеке и капнула в траву. Атеви не плачут. Еще одна совершенно недостойная черта, от которой природа избавила атеви.

И все же, самое главное - порядочный народ, вроде той старой пары с их внуками, внутренние импульсы не складываются в любовь, но оставляют что-то глубокое, чего, между прочим, земляне не чувствуют. Что-то такое, к чему я, может быть, подошел ближе, чем все пайдхи до меня...

Не ожидай, что атеви почувствуют любовь. Пайдхи тренирует себя, чтобы навести мост через пропасть. Оставь в покое слова. Попробуй ощутить ман'тчи.

Попробуй почувствовать, почему Сенеди отлупил тебя, когда ты кинулся за Банитчи на простреливаемую дорогу, попробуй ощутить, что думал Сенеди, мысль ясная, как крик: все тот же ман'тчи, заранее выбранный вариант. Старый вопрос: дом горит, кого будешь спасать в первую очередь...

Люди Табини, со своим собственным ман'тчи, вместе, в обществе Илисиди.

Чтобы Чжейго нарушила ман'тчи?

Нет, кто-кто, но не напарница Банитчи.

"Я не предам вас, Брен-чжи..."

"Заткнитесь, нади Брен".

Верь в Чжейго, даже когда не понимаешь её. Ощущай душевное тепло можешь назвать его, как тебе угодно; она на твоей стороне, так же как и Банитчи.

Душевное тепло. Это - все.

* * *

Первый утренний свет отражался от мостовой. И кто-то бежал. Кто-то кричал. Брен попытался шевельнуться - шея застыла, как деревянная. Он не мог вытащить левую руку из-под себя, а правая рука, и ноги, и спина - все болело и ныло, и все по-своему. Он спал, не помнил, как принял эту позу, а теперь не мог шевельнуться.

- Держи! - донеслось откуда-то.

Он протянул руку и осторожно пригнул траву перед носом. Огромная тень цистерны над головой, а сзади стена, под углом, не дает разогнуть ногу.

Он не увидел ничего, кроме нескольких строений вдоль взлетной полосы. Он не знал, как выбрался сюда ночью из развалин. Строения современные. Дешевый модерн, сборный железобетон - два здания, вышка с "колбасой"-ветроуказателем. Посадочные огни, должно быть, электрические, сообразил он; ещё что-то - то ли зал ожидания, то ли мастерская. И эта стена возле цистерн тоже оказалась современной - он рассмотрел, когда опустил голову, чтобы шея передохнула.

Ох и болит левая рука, будь она проклята... Совсем отлежал. И ноги не лучше. Одну вообще не выпрямишь, некуда вытянуть, а когда так болит плечо, то и не повернешься удобнее, чтобы места хватило.

Выстрелы. Несколько.

Там кто-то из наших, живой! Он вслушивался в наступившую тишину, уговаривая себя, что это не его дело, и гадая, кого же это поймали последним... или убили последним - и никак не мог отделаться от мысли, что это вполне мог быть Банитчи или Чжейго... а я тут прячусь, трясусь - и понимаю, что ни черта поделать не могу.

Он чувствовал... Сам не знал, что. Вину за то, что прячется. Злость из-за того, что атеви должны умирать ради него. Что другие атеви рвутся убивать из-за дурацких ошибок, а люди занимаются делами, которые никакого касательства к атеви не имеют - по человеческим понятиям.

Кто-то закричал - он не расслышал слов. Снова, извиваясь, перевернулся на локоть, тыльной стороной ладони пригнул траву перед глазами, чтобы хоть что-нибудь разглядеть в промежутке между домами.

Он увидел Сенеди и Илисиди: вдова опиралась на руку Сенеди и сильно хромала, они шли под конвоем четверых грубого вида мужчин в кожаных куртках, у одного, который как раз повернулся спиной к Брену, в косе была сине-красная лента...

Синий и красный. Синий и красный. Это провинция Броминанди.

Будь ты проклят, подумал он, и увидел, как они толкнули Сенеди к стене здания, как дернули за руку Илисиди, и она выронила трость. Сенеди рванулся вперед, пытаясь остановить их, но они сами остановили его - прикладом винтовки.

Второй удар, когда Сенеди пытался встать. Да, Сенеди уже не молодой человек.

- Где пайдхи? - спрашивали они. - Где он?

- Теперь уже в Шечидане, - донесся до Брена ответ Илисиди.

Но они на это не клюнули. Они ударили Илисиди, и Сенеди бросился на этих ублюдков, успел заехать одному ногой в голову, но тут же получил прикладом винтовки в спину, а потом ещё раз, в бок, - этот удар сбил его с ног, он упал на одно колено.

А тем временем они приставили пистолет к голове Илисиди и крикнули ему:

- Стой!

Сенеди застыл, его ударили снова, потом ещё раз.

- Где пайдхи! - повторяли они раз за разом и дергали Сенеди за ворот. - Говори, а то пристрелим ее!

Но Сенеди не знал. Он не может выдать меня, даже ради спасения Илисиди, потому что не знает.

- Ты нас слышишь? - спросили они и ударили Сенеди в лицо, так что голова стукнулась о стену.

Они не врут. Они в самом деле собираются пристрелить её. Брен шевельнулся - и ударился головой о нависшую над ним цистерну, так ударился, что слезы брызнули из глаз, - а потом нашел в траве камень и бросил.

Звук спугнул мятежников. Они оттолкнули Сенеди и Илисиди куда-то назад и принялись выяснять, кто это сделал, расспрашивая своих ассоциатов по радио.

Брен всерьез надеялся, что Сенеди сумеет воспользоваться передышкой, но они по-прежнему не отводили пистолетов от Илисиди, и Сенеди не собирался бросить её или рискнуть её жизнью, пока шел обыск соседних домов и закоулков.