Александр Дюма-сын - Дама с камелиями

• Название: Дама с камелиями
• Автор: Александр Дюма-сын
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1991
• ISBN: 5-7078-0074-3

Самый известный роман французского писателя Александра Дюма-сына (перевод С. Антик) о любви, жизни и гибели знаменитой парижской куртизанки. Предваряют роман страницы из книги Андре Моруа «Три Дюма» (перевод Л. Беспаловой) и воспоминания Жюля Жанена, театрального критика, писателя, члена Французской академии, о встречах с Мари Дюплесси — прототипом героини романа (перевод С. Антик).

---

— Ты уже уходишь?

— Нет, — сказал я, взяв ее руку, — я хотел дать тебе поспать. Еще рано.

— Ты когда поедешь в Париж?

— В четыре часа.

— Так рано? А до тех пор ты останешься со мной?

— Конечно, как всегда.

— Какое счастье! Будем завтракать? — продолжала она с рассеянным видом.

— Как хочешь.

— А потом ты будешь меня целовать до самого отъезда.

— Да, и я постараюсь вернуться как можно раньше.

— Ты вернешься? — спросила она, странно посмотрев на меня.

— Конечно.

— Да, да, ты вернешься вечером, я буду тебя дожидаться, как всегда, и ты меня не разлюбишь, и мы будем все так же счастливы.

Все это она говорила прерывающимся голосом: ее угнетала все время какая-то тяжелая мысль, и я каждую минуту боялся, что она потеряет сознание.

— Послушай, — сказал я, — ты больна, я не могу тебя оставить в таком состоянии. Я напишу отцу, чтобы он меня не ждал.

— Нет, нет! — воскликнула она внезапно. — Не делай этого. Твой отец скажет, что я помешала тебе пойти к нему, когда он вызвал тебя. Нет, нет, ты должен пойти, ты должен! Я вовсе не больна, я чувствую себя прекрасно. Мне приснился дурной сон, и поэтому я проснулась в дурном настроении.

С той минуты Маргарита старалась казаться веселой. Она не плакала.

Когда наступил час моего отъезда, я поцеловал ее и спросил, не хочет ли она проводить меня до станции: я надеялся, что прогулка ее рассеет и пребывание на воздухе будет ей полезно. Кроме того, мне хотелось подольше побыть с ней.

Она согласилась, взяла пальто и пошла вместе с Наниной, чтобы не возвращаться одной.

Я несколько раз хотел вернуться с ней вместе домой. Но я надеялся скоро вернуться, боялся снова рассердить отца и сел в поезд.

— До вечера, — сказал я Маргарите, прощаясь с ней.

Она ничего не ответила.

Так один раз уже было. Однажды она мне ничего не ответила на подобную фразу, и, вы помните, граф Г. провел у нее ночь. Но это время было так далеко в прошлом, что оно как бы стерлось в моей памяти, и теперь я меньше всего боялся, что Маргарита меня обманет.

Приехав в Париж, я побежал к Прюданс и хотел ее попросить поехать к Маргарите, надеясь на ее болтливость и живость характера.

Я вошел без доклада и застал Прюданс за туалетом.

— Ах, — сказала она озабоченным голосом, — Маргарита тоже с вами?

— Нет.

— Как она себя чувствует?

— Она нездорова.

— Она не приедет?!

— Разве она должна была приехать?

Мадам Дювернуа покраснела и ответила мне несколько смущенно:

— Я хотела знать, не приедет ли и она, раз вы приехали в Париж.

— Нет.

Я смотрел на Прюданс: она опустила глаза, и на ее лице я читал опасение, что мой визит затянется слишком долго.

— Я хотел вас попросить, Прюданс, если вы свободны, поехать сегодня вечером к Маргарите. Вы поболтаете с ней и можете там переночевать. Я ее никогда не видел в таком состоянии, как сегодня, и боюсь, что она заболеет.

— Я должна обедать в городе, — ответила ПрюдаНс, — и не сумею вечером повидаться с Маргаритой, но завтра я ее повидаю.

Я простился с мадам Дювернуа, которая, на мой взгляд, была почти так же озабочена, как и Маргарита, и отправился к отцу.

Он протянул мне руку и внимательно на меня посмотрел.

— Ваши два визита, Арман, меня обрадовали, — сказал он, — они мне позволяют надеяться, что вы так же одумались, как и я.

— Могу я узнать, батюшка, к каким результатам вы пришли?

— Я слишком преувеличивал значение полученных мною сведений и решил быть с тобой менее строгим.

— Что вы говорите, батюшка? — воскликнул я радостно.

— Я говорю, мой дорогой сын, что каждый молодой человек должен иметь любовницу и что, судя по тому, что я недавно узнал, я очень доволен, что твой выбор пал на мадемуазель Готье.

— Батюшка, как я счастлив!

Мы поговорили еще несколько минут, а потом сели за стол. За обедом отец все время был очень мил.

Я торопился вернуться в Буживаль и рассказать Маргарите об этой счастливой перемене. Каждую минуту я смотрел на часы.

— Ты смотришь на часы, — сказал отец, — торопишься меня покинуть. Ах, молодые люди, молодые люди! Вы всегда жертвуете искренними привязанностями привязанностям сомнительным!

— Не говорите так, батюшка, Маргарита меня любит, я в этом уверен.

Отец не ответил. Неизвестно было, верит он или не верит.

Он очень настаивал, чтобы я провел вечер с ним и остался у него ночевать, но я ему сказал, что Маргарита нездорова, и просил позволения пораньше поехать к ней, обещав ему вернуться на другой день.

Была хорошая погода, и он хотел меня проводить до вокзала. Никогда еще я не был так счастлив. Будущее представлялось мне таким, о каком я давно уже мечтал.

Я любил отца больше, чем раньше.

Когда я совсем собрался уходить, он в последний раз просил меня остаться, я отказался.

— Так ты ее очень любишь? — спросил он.

— Безумно.

— Ну так иди! — Он провел рукой по лбу, как бы прогоняя надоедливую мысль, потом открыл рот и хотел что-то сказать, но вместо этого пожал мне руку и быстро ушел со словами: — Итак, до завтра.

XXII

Мне казалось, что поезд тянется еле-еле.

Я был в Буживале в одиннадцать.

Весь дом был погружен в темноту, и я звонил безрезультатно.

Это случилось в первый раз. Наконец появился садовник. Я вошел.

Нанина меня встретила со свечой. Я прошел в комнату к Маргарите.

— Где барыня?

— Она уехала в Париж.

— В Париж?

— Да, барин.

— Когда?

— Через час после вас.

— Она вам ничего не оставила для меня?

— Ничего.

Нанина вышла.

«Она способна поехать в Париж, чтобы посмотреть, пошел ли я действительно к отцу или только воспользовался этим предлогом, чтобы иметь свободный денек. Может быть, ее вызвала Прюданс по какому-нибудь важному делу, — рассуждал я наедине с самим собой. — Но я видел Прюданс сейчас же по приезде в Париж, и она мне ничего не сказала такого, из чего можно было бы заключить, что она писала Маргарите».

Но вдруг я вспомнил о вопросе, который мне задала мадам Дювернуа: «Так, значит, она не приедет сегодня?», когда я ей сказал, что Маргарита больна. Я вспомнил и о смущении Прюданс, когда я посмотрел на нее после этого вопроса, как бы намекавшего на свидание. Я вспомнил и о слезах Маргариты в течение целого дня, о которых я немного забыл у отца.

С этой минуты я начал собирать вокруг своего первого подозрения все последние происшествия и так утвердился в нем, что все им объяснял, даже снисходительность отца.

Маргарита почти требовала, чтобы я поехал в Париж, она притворилась здоровой, когда я ей предложил остаться дома. Неужели я попался в ловушку? Неужели Маргарита меня обманывала? Может быть, она рассчитывала вернуться домой рано, чтобы я не заметил ее отсутствия, и только случайность ее задержала? Почему она ничего не сказала Нанине и ничего не написала мне? Как объяснить ее слезы, отсутствие, молчание?

Я со страхом задавал себе все эти вопросы в пустой комнате, глядя на часы, которые показывали полночь и, казалось, говорили мне, что теперь уже поздно ждать возвращения моей любовницы.

Неужели после выработанного нами сообща решения, после предложенной и принятой жертвы возможно было допустить, что она меня обманывала? Нет, и я постарался отбросить первое подозрение.

Бедняжка нашла покупателя на свою обстановку и поехала в Париж, чтобы заключить сделку. Она не хотела меня предупредить об этом, потому что знала, что хотя я и согласился на эту продажу, необходимую для нашего будущего счастья, но все-таки мне она неприятна, она боялась оскорбить мое самолюбие, говоря мне об этом. Она решила приехать, когда все будет кончено. По-видимому, Прюданс ее ждала по этому делу и сама себя выдала своим вопросом. Маргарита, вероятно, не окончила сделки сегодня и осталась ночевать у нее или, может быть, приедет сейчас, она ведь знает, что я беспокоюсь, и не захочет долго мучить.

Но тогда из-за чего она плакала? Вероятно, несмотря на любовь ко мне, бедняжка не могла без слез расстаться с роскошью, среди которой жила до сих пор и которая делала ее счастливой и вызывала зависть у других.

Я охотно прощал Маргарите эти слезы. Я ждал ее с нетерпением, чтобы сказать, покрывая ее поцелуями, что угадал причину ее таинственного отсутствия.

Однако время шло, а Маргариты все не было.

Беспокойство мое возрастало и не давало ни о чем думать. Может быть, с ней что-нибудь случилось? Может быть, она ранена, больна, умерла? Вдруг придет посыльный и сообщит о несчастном случае? Но может наступить утро, а я по-прежнему буду пребывать в неведении!

Мысль, что Маргарита меня обманывает в тот самый час, когда я ее жду, обеспокоенный ее отсутствием, не приходила мне больше на ум. Только какая-нибудь посторонняя сила могла задержать ее, и чем больше я об этом думал, тем больше убеждался, что этой силой могло быть только несчастье. О, мужское тщеславие! Ты проявляешься во всевозможных формах.