Жаклин Уилсон - Разрисованная мама

• Название: Разрисованная мама
• Автор: Жаклин Уилсон
• Издательство: Росмэн-Пресс
• Жанр: Детская проза
• Год: 2005
• ISBN: 5-353-01265-8

Удивительно остро написанная, иногда шокирующая, но, в конечном счете, очень жизнеутверждающая, эта повесть была признана в Англии лучшей детской книгой 2000 года.

Героиня повести Долфин считает, что ее рыжеволосая и зеленоглазая мама Мэриголд, с головы до ног разрисованная великолепной татуировкой, — самая лучшая в мире мама. Она только мечтает, чтобы Мэриголд не пропадала всю ночь на вечеринках и в пабах и возвращалась домой трезвая. А вот Стар, старшая сестра Дол, уже не уверена, что Мэриголд хорошая мать. Она тоже любит ее, но иногда просто не может справиться с ситуацией — она устала отвечать и за себя, и за свою сестру, и за их непутевую мать.

---

Да, это была самая восхитительная комната из всех, в которой только можно жить. И тогда мне и в самом деле не хотелось, чтобы в ней по углам валялись какие-то обшарпанные старые игрушки. А теперь стало жаль, что не удалось сохранить кое-что из прежних вещей, когда, случалось, нам приходилось ночью, тайком, съезжать с квартиры и перебираться в другое место.

Мне вдруг вспомнились все мои старые любимые игрушки, разбросанные по разным домам Лондона.

— Хотелось бы мне знать, что с ними сейчас, —пробормотала я.

И тут же представила, как их с грохотом кидают на какую-то уродливую телегу, а потом везут через весь Лондон, чтобы свалить на грязную помойку вперемешку со всякими грязными отбросами, вонючими тряпками и драными картонками, как прожорливые чайки выклевывают моему старому Джоку глаза, а жирные крысы грызут то, что еще осталось от волос моей Барби…

Пробило полночь. Мэриголд так и не вернулась, и Стар позволила мне улечься в постель вместе с ней. Я уткнулась в нарисованного мишку у нее на спине и уснула. Мне снилось, что мы с ней трясемся в уродливой повозке с мусором, а потом мусорщик, пригладив волосы Стар своими грязными пальцами, умыл ей лицо и привязал ее к передку повозки, сказав, что она теперь — его счастливый талисман. А потом они вдвоем вышвырнули меня из повозки на свалку в груду отбросов, и я стала тонуть в них. Я кричала и звала Мэриголд на помощь, уже зная, что она не придет. Она не придет, как бы долго и громко я ее ни звала…

— Мэриголд!

— Ш-ш-ш, я тут, дорогая. Все в порядке, Дол, я дома. Все хорошо, милая. Все просто отлично. О господи, да все просто замечательно! Проснись же! Стар, говорю тебе, проснись !

Мэриголд включила свет. Он вспыхнул так ярко, что поначалу я вообще ничего не видела. Я прижалась к ней, сонно моргая щелочками глаз. От нее пахло спиртным, но на вид она, казалось, была в полном порядке, хотя почему-то дрожала всем телом. Я крепко обняла ее, но Мэриголд не обращала на меня внимания.

— Стар! Стар, проснись же, дорогая! Смотри! — Перегнувшись через меня, Мэриголд ласково отбросила с заспанного лица Стар волосы. — Стар, я хочу познакомить тебя с одним человеком. — Голос ее от волнения так дрожал, что ей с трудом удавалось выговаривать слова. — Смотри, Стар, это Микки! Твой отец!

Колдунья

Мы разом подскочили и рывком сели на кровати, сонно моргая. И растерянно уставились на него. Скажи нам Мэриголд, что сама принцесса Диана спустилась с небес ради того, чтобы познакомиться с нами, мы бы меньше удивились. Ведь хотя всю нашу жизнь Мэриголд только и делала, что рассказывала нам о Микки, мы как-то слабо верили в то, что он существует на самом деле.

— Вы и вправду Микки? — пробормотала Стар, таращась на незнакомца.

Правда, незнакомцем этого человека трудно было назвать — слишком много было в нем знакомого. Он был высоким и худощавым — в точности, как и сама Стар, с длинными, светлыми волосами до самых плеч. А еще у него были голубые, как васильки, глаза, красивый прямой нос и ямочка на щеке. Все на нем было черным: черная майка, такие же черные джинсы, черная кожаная куртка и тяжелые черные ботинки. На одном запястье у него красовался тонкий серебряный браслет, и по серебряному кольцу на каждой руке.

— Похоже, вы… мой папа? — прошептала Стар.

Незнакомец совершенно не был похож на чьего-то папу. Скорее уж на рок-звезду, подумала я.

Микки бросил взгляд на Мэриголд. Она молча кивнула.

— Похоже, я… твой папа, Стар, — сказал он.

— Ух ты! — присвистнула Стар. — Вот это номер! Просто ушам своим не верю!

— Вообще говоря, я тоже, — проговорил Микки. — Сказать по правде, до сих пор не верится, что я — папа. Просто голова кругом идет! Бывает же такое! Сначала я снова встретил тебя, Мэриголд, а потом выяснилось, что у меня есть дочь. — Он вдруг заметил меня и принялся меня разглядывать. — А ты, малышка, не моя дочка? — улыбнулся он.

— Нет, это Долфин, — сказала Мэриголд.

— Привет, Долфин. Классное имя, — кивнул Микки. Взгляд его вновь переместился на Стар. Она, похоже, совсем его очаровала.

— Я ведь тебе говорила, — прошептала Мэриголд, поворачиваясь к Микки. — И тебе говорила! — повернулась она к Стар. От переполнявшего ее возбуждения она буквально подпрыгивала на месте.

А Стар и Микки молча вглядывались в лица друг друга, словно пытаясь запомнить их навсегда. Казалось, всех троих — Стар, Микки и Мэриголд — связала воедино одна огромная, сверкающая яркими красками радуга. И потянула их за собой — в небо.

А я осталась одна. Одна, на земле. Я не была частью их семьи.

— Хотите встать, девочки? — спросила Мэриголд. — Я могу приготовить что-нибудь. Ты проголодался, Микки?

— Цыпленка мы с Дол съели, — предупредила Стар. — А все-таки как же вы встретились? Там ведь наверняка была куча народу?

— Еще какая куча! — подтвердила Мэриголд. — Но я искала его и нашла. Я знала, что найду! Если хотите знать, я даже знала, где его искать!

— Ага, посмотрела в хрустальный шар и увидела! — хмыкнул Микки.

Мэриголд радостно засмеялась:

— Ты помнишь!

Я догадалась, что она имеет в виду. На животе У Мэриголд была вытатуирована колдунья, которая держала в руке хрустальный шар и пристально в него вглядывалась, только роль хрустального шара при этом играл пупок Мэриголд — его просто обвели тонкой черной линией, чтобы всякому сразу было понятно, что это не пупок, а самый что ни наесть настоящий колдовской хрустальный шар.

— Это была моя идея — колдунья с хрустальным шаром для гадания в руке, — объявил Микки. — Ну-ка, покажи ее нам!

Смущенно хихикая, Мэриголд задрала вверх топик. Мы со Стар, конечно, тоже воспользовались случаем посмотреть.

— Здорово! Классная штука! У меня тоже есть колдунья, но она выглядит чуть по-другому. И потом, моя больше в кельтском духе, — сказал Микки, показывая нам одно из своих колец.

— Вы сделали себе кольцо? — удивилась Стар.

— У Микки теперь своя собственная ювелирная мастерская! — гордо объявила Мэриголд. —Он делает вещи только по своим собственным эскизам!

Микки протянул кольцо Стар.

— Какое красивое! — восторженно прошептала она. Осторожно держа кольцо в руках, словно оно тоже было хрустальным, Стар поворачивала его то так, то эдак, стараясь разглядеть каждую деталь. Я, конечно, тоже потянулась, чтобы посмотреть, но Стар бесцеремонно отпихнула меня в сторону. — Не заслоняй свет, Дол! Ты не стеклянная! — Стар любовалась замысловатым узором, любовно поглаживая изящные выпуклости кольца. Она даже потрогала его изнутри, там, где оно еще хранило тепло его руки.

— А надеть его можно?

— Конечно.

— Оно слишком большое для меня, — проговорила Стар. Кольцо едва не свалилось у нее с пальца.

— Просто ты пока еще маленькая, — улыбнулся Микки. — А кстати, сколько тебе уже стукнуло, Стар? Неужели тринадцать? А на вид куда меньше.

— Твоя маленькая девочка… — благоговейно выдохнула Мэриголд так, словно читала молитву.

Стар всегда из кожи вон лезла, стараясь выглядеть старше своих лет, поэтому я ни секунды не сомневалась, что, услышав такое, она просто взовьется. Но, к моему величайшему удивлению, Стар, казалось, нисколько не возражала. Распущенные волосы спадали ей на лицо, и она застенчиво поглядывала на Микки сквозь них как сквозь золотое забрало.

Словно чья-то рука стиснула мне горло так, что я едва могла дышать. Конечно, я понимала, что должна радоваться за Стар, ведь как-никак она наконец увидела отца. Но видеть, как он смотрит на нее, было свыше моих сил.

— Черт, ну и счастливчик же я! Просто поверить не могу, — покачал головой Микки.

Что он имел в виду? Что счастлив узнать, что у него есть дочь? А может, нет? Может, он хотел сказать, что счастлив, потому что его дочка хорошенькая и светленькая, а не жалкий уродливый гоблин?

— Мы все счастливчики, счастливчики, счастливчики! — запела Мэриголд и от радости закружилась по комнате.

Она вся светилась от счастья. Я никогда еще не видела ее такой красивой — огненно-рыжие волосы развеваются, словно языки пламени, руки подняты над головой, стройное тело изгибается и клонится, как у той самой колдуньи… И тут я перехватила странный быстрый взгляд, который бросил на нее Микки.

— Счастливчики, счастливчики, счастливчики! — ничего не замечая, распевала Мэриголд. Увидев мое лицо, она словно споткнулась. Потом, подскочив ко мне, вытащила меня из постели и попыталась увлечь за собой танцевать. Я упиралась как могла, цепляясь за все, до чего могла дотянуться, чувствуя себя при этом полной идиоткой. Моя старенькая ночная рубашка была уже явно коротковата для подобных танцев. И не отличалась особой чистотой.

— Ну давай же потанцуем, Дол! — уговаривала меня Мэриголд. — Ты ведь тоже приложила к этому руку. Наверняка твой счастливый четырехлистник помог! Слушайте! Я, кажется, сделаю себе татуировку в виде клевера с четырьмя лепестками! Четыре — это мое счастливое число! Знак гармонии, спокойствия, душевного равновесия. Как у нас с тобой, дорогая? Мы ведь никогда не теряем равновесия, правда, Дол? — выкрикивала она, пытаясь еще сильнее закружить меня в танце.