Терри Гудкайнд - Девятое правило волшебника, или Огненная цепь

• Название: Девятое правило волшебника, или Огненная цепь
• Автор: Терри Гудкайнд
• Жанр: Фэнтези

Итак, Ричард Рал перестал бороться с Имперским Орденом, так как потеряна его любимая жена Кэлен. Только он один верит в то, что она еще жива и ищет ее... К во всему прочему прибавляется то, что Ричарда преследует неизвестный страшный монстр... Ричард расстается с Мечом Истины... Сможет ли справиться на этот раз Лорд Рал со всеми бедами, которые выпали на его голову?

---

Но какие бы он ни вызывал беспорядки, пусть даже нарочно, было в нём что-то, от чего Энн в душе улыбалась. Временами он был словно ребёнок. Ребёнок почти в тысячу лет от роду. Ребёнок, который был ещё и волшебником с пророческим даром. Такому, как он, стоило лишь произнести слова пророчества непосвящённым массам, и это вызвало бы бунт, а то и войну. Во всяком случае, именно этого всегда боялись, когда речь шла о пророках.

Несмотря на голод, Энн отодвинула в сторону тарелку с сыром и фруктами. Еда подождёт. Сердце учащённо билось от нетерпения. Что поведает ей Верна в своём послании?

Энн села и придвинула стул ближе к столу. Вынув маленький походный дневник в кожаном переплёте, она торопливо пролистала его, пока не нашла запись. В комнатке было темно. Энн прищурилась, пытаясь разобрать слова, и притянула к себе свечу.

«Дорогая Энн, надеюсь, моё письмо застанет вас и пророка в добром здравии. Вы говорили, что Натан оказался ценным помощником в деле Света, но то, что вы рядом с ним, всё же беспокоит меня. Я надеюсь, что со времени вашего последнего письма он по-прежнему настроен на сотрудничество. Признаюсь, мне нелегко представить его добровольно, без ошейника, оказывающим помощь. Прошу, будьте бдительны. Мне ни разу не доводилось слышать о всецело искреннем пророке — тем более, с улыбкой на лице!»

Энн сама невольно улыбнулась. Она прекрасно понимала Верну, но та не знала Натана так, как Энн. Порой он навлекал на них неприятности быстрее дюжины мальчишек, принесших к ужину живых лягушек, но несмотря на всё сказанное и сделанное, Энн, зная пророка столько веков, не могла бы назвать никого, с кем у неё было бы больше общего, чем с Натаном.

Она вздохнула и вернулась к чтению.

«Нам пришлось немало потрудиться, сдерживая натиск Джеганя и защищая перевалы, ведущие в Д`Хару, но, по крайней мере, мы преуспели в этом. Пожалуй, даже чересчур преуспели. Аббатиса, если вы там, прошу, ответьте».

Энн нахмурилась. Как можно «чересчур» преуспеть, когда сдерживаешь дикую орду, грозящую смести всю оборону, пролить кровь защитников и поработить свободный народ? Она нетерпеливо притянула свечу ещё ближе к странице. По правде говоря, Энн была не на шутку обеспокоена, не зная, что задумал Джегань теперь, когда зимние холода и весенняя слякоть остались позади.

Сноходец был терпеливым противником. Его люди пришли с юга, из Древнего Мира, и не привыкли к морозным зимам Нового Мира. Многие пали жертвой суровых условий, сотни и тысячи были унесены болезнями, охватившими зимний лагерь Ордена. Но несмотря на многочисленные потери в боях, от болезней и множества других причин, всё новые и новые полчища продолжали стекаться на север, и армия Джеганя неумолимо росла. При этом он не тратил силы и людей впустую на зимние походы. Жизнь солдат не представляла для него никакой ценности, но завоевание Нового Мира было его целью, и потому он двигался к своей цели, только когда можно было не принимать во внимание погоду. Сноходец не рисковал без необходимости. Он непоколебимо и упорно перемалывал врагов, равняя их с землёй. Единственно важным было покорить мир, а не то, сколько времени на это понадобится. На жизнь он смотрел сквозь призму идей и убеждений Братства Ордена. Жизнь отдельного человека, даже его самого, не значила ничего; важен был только вклад каждого в дело Ордена.

Теперь, когда в Новом Мире скопилась столь несметная армия, силы д`харианцев были отданы на милость сноходца, и судьба их зависела от того, что он предпримет. Без сомнения, армия Д`Харианской Империи была внушительной, но этого было явно недостаточно, чтобы противостоять несметным полчищам Имперского Ордена, не говоря уже о том, чтобы заставить их повернуть назад. По крайней мере, пока Ричард не предпримет всё, что только возможно и невозможно, чтобы как-то изменить ход войны.

Пророчество гласило, что Ричард был «камнем, брошенным в пруд»: его действия расходились, как волны по воде, и охватывали всё и вся. В различных пророчествах разными способами давалось понять также и то, что шанс на победу был у них лишь в случае, если в решающей битве их возглавит Ричард.

Если же нет, всё будет потеряно. Пророчество было предельно ясным и неумолимо чётким в этом вопросе.

Почувствовав внезапно подступившую при этой мысли волну боли в желудке, Энн судорожно прижала руку к очагу боли и затем решительно вынула из корешка дневника перо — точно такое же находилось у Верны.

Она написала:

«Я здесь, Верна, но теперь ты стала аббатисой. Мы же с пророком уже давно мертвы и погребены».

Так было задумано, и хитрость эта должна была помочь им двоим спасти многие жизни. Порой Энн с грустью вспоминала время, когда была аббатисой, и скучала по своим Сёстрам. Она искренне любила многих из них, по крайней мере, тех, кто не оказался среди Сестёр Тьмы. Жгучая боль этого предательства — не только по отношению к ней, но и к самому Создателю — никогда не слабела.

Всё же только теперь, когда она была свободна от такого груза ответственности, смогла она посвятить себя гораздо более важной задаче. Как ни жаль было расставаться с прежним образом жизни аббатисы во главе Дворца Пророков, Энн понимала, что её призванием было нечто большее, чем сидеть за каменными стенами и управлять Сёстрами, послушницами и молодыми волшебниками, проходящими во Дворце своё обучение. Её истинное призвание заключалось в том, чтобы помочь сохранить жизнь на земле. А для этого будет лучше, если и Сёстры Света, и все остальные будут считать её и Натана погибшими.

Энн выпрямилась, увидев, как на бумаге стали проявляться слова Верны.

«Энн, мне отрадно, что вы опять со мной, пусть даже и благодаря дневнику. Нас так мало осталось. Признаюсь, иногда я скучаю по спокойствию Дворца, по тому времени, когда всё было настолько проще и осмысленнее, хотя мне самой это казалось очень сложным. Да, мир определённо изменился с тех пор, как родился Ричард».

С этим не поспоришь. Энн взяла с тарелки кусочек сыра и, склонившись над столом, продолжила письмо.

«Я каждый день молюсь о том, чтобы в мир опять пришёл покой и порядок и мы снова принялись жаловаться исключительно на погоду.

Верна, я в недоумении. Что ты имела в виду, говоря, что вы «чересчур преуспели» в защите перевалов? Поясни, пожалуйста. Жду твоего ответа».

Энн снова откинулась на своём стуле с прямой спинкой и в ожидании принялась за дольку груши. Её походный дневник был магически связан с таким же у Верны, и всё написанное в одном из них сразу же проявлялось и во втором. Дневник этот был из числа немногих древних вещей, оставшихся от Дворца Пророков.

На бумаге опять начали проявляться слова Верны:

«Наши разведывательные отряды и охотники докладывают, что Джегань начал движение. Не сумев одолеть перевал силой, император разделил войска и отводит часть армии на юг. Генерал Мейфферт именно этого и опасался.

Нетрудно предугадать, что затеял Джегань. По всей вероятности, он планирует провести значительную часть своих войск по долине Керн, а затем южнее в обход гор. Как только последние территориальные препятствия останутся позади, он повернёт к южным пределам Д`Хары и направится на север.

Для нас это худшее, что может произойти. Мы не можем оставить перевалы незащищёнными, пока часть вражеской армии затаилась в ожидании по ту сторону. Однако мы также не можем позволить силам Джеганя напасть на нас с юга. Генерал Мейфферт полагает, что нам придётся оставить здесь людей для охраны перевалов, но основная армия должна отправиться на юг и встретить захватчиков.

Выбора нет. Из-за того, что половина войск Джеганя находится на севере, по ту сторону перевалов, а другая половина направляется в обход, чтобы выйти с юга, Народный Дворец окажется как раз посередине. Джегань, конечно, давно предвкушает это.

Энн, боюсь, у меня почти не осталось времени. Весь лагерь на ногах. Мы только что узнали, что Джегань разделил силы, и теперь мы торопимся поскорее свернуть лагерь и направиться на юг.

Мне также нужно разделить Сестёр. Так много было потеряно, что делить уже почти некого. Иногда мне представляется, будто мы соревнуемся с Джеганем в том, у кого останется в живых последняя Сестра. Страшно подумать, что станет со всеми добрыми людьми, если никто из нас не выживет. Если бы не это, я была бы только рада оставить суету этого мира и присоединиться к Уоррену в мире духов.

Генерал Мейфферт утверждает, что нельзя терять ни минуты, мы должны выйти с первыми лучами солнца. Я буду бодрствовать всю ночь — нужно ещё убедиться, что у нас достаточно воинов и Сестёр для охраны перевалов, и проверить щиты. Если бы северная часть армии Джеганя наступала этим путём, мы все бы погибли гораздо быстрее.

Если только у вас не осталось ничего срочного, о чём нужно поговорить прямо сейчас, боюсь, мне пора идти».