Владимир Свинцов - Жизнь собачья и кошачья. Повести и рассказы

• Название: Жизнь собачья и кошачья. Повести и рассказы
• Автор: Владимир Свинцов
• Жанр: Домашние животные
• Год: 2005

Друзьям четвероногим: лохматым и гладкошерстым, хвостатым и бесхвостым, лопоухим и нет, а больше всего их любящим хозяевам — эта книга.

Содержание:

Друзьям моим — лохматым и ушастым…

РАССКАЗЫ

ЖИЗНЬ СОБАЧЬЯ

Хозяин ушел на войну

На утином перелете

Мечта детства

Звено цепи

Привет из родных мест

Испытание на злобность

Один день из жизни собаки

Диана-охотница

Эрмутский треугольник

Джон Эрхард Копани

Неулыбчивая Мария Васильевна

Мудрое решение

Верное сердце Томми

Баба Маня и Шарик

Тигра полосатая

Как воспитать хозяйку

ЖИЗНЬ КОШАЧЬЯ

Барон

Наша Мурка

Бесстрашный Мурзик

Кот Баська

Мама Вася

ПОВЕСТИ

Без родословной

Обыкновенная история обыкновенной кошки

Мой друг Сенька

Лопоухий бес

---

— Ой, девочки, смотрите какой красивый цветок Понтик нашел! — это хозяйка.

— Ах, Понтик, какой ты умный! — одна подружка.

Ждите. Похвалы принимайте все. Мы не гордые! Ага, а вот и вторая…

— Ой, Понтик, ты как человек…

Еще чего?! Не обижайтесь на неудачные сравнения, терпите.

Ну, вот и пришли. Раздеваемся. То есть, они раздеваются, а вы — в сторонке, наблюдаете за порядком. Вот пожалуйста… Все дети, как дети, ну наша… Опять всю одежду разбросала. К порядку нужно приучать сразу! Повернитесь хвостом к ее одежде и сделайте несколько гребков задними лапами по песку. Не сильно, чтобы не испачкать. Вот так! Подействовало! Правда, дураком назвала, но ничего, все равно мы умнее их — людей. Сложила одежду, как следует. Теперь потритесь боком о ногу хозяйки. Вот так!

— Ах, ты, плутишка!

Инцидент исчерпан. И имя подходящее. Еще разок! Хвостом работайте. Хвостом…

— Понтик, милый…

Переборщил. Ладно, учтем. Отойдите в сторонку, а то вас потащат в воду. Ага, во время. Теперь пусть они купаются, а мы отдохнем. Устал немного. Тяжелая все-таки эта работа. Целый день на лапах, а благодарности никакой… Охо-хо! Закройте глаза, подремите…

Ой! Схватили. Несут в воду! А вода холоднюща-ая! Визжите! Визжите сильнее! Ага, отпустили. Хорошо, что с мылом не мыли, а что иногда и такое бывает — прорывается глупость человеческая… И охота им в воде бултыхаться?! Ведь простудятся… Ох, уж эти дети, глаз да глаз за ними нужен! Пора хозяйку вызволять из воды!

Здесь нужен особый прием. Подходите к хозяйкиным босоножкам, гавкните громко. Не слышит?! Гавкните еще раз! Еще! Услыхала. Задерите лапу будто вы на босоножки хотите… извините, помочиться. Не на самом деле — по нарошке. Не замечают?! Гавкните еще! Завойте… Перемените лапу, если устали. Заметила! Вот и хорошо. Ложитесь теперь на песок.

Подбегает. Наклоняется. А вы перевернитесь, взвизгните игриво… Ага! Становится на колени, садится… Зовет подружек:

— Девочки! Песок какой горячий — прелесть. Сюда! Сюда…

Вот так всегда. Дите малое несмышленое, пока не подскажешь… Беспомощные они — человеки. Их жалеть нужно.

Теперь полдня будут валяться на песке. Не вслушивайтесь в разговоры, ничего умного они не скажут. Были бы мальчишки, играли бы сейчас в войну или в прятки… А здесь… Укладывайтесь поудобнее и думайте, как, каким образом заманить хозяйку домой, ведь в брюхе уже от голода урчит, а им хоть бы хны… Эхе-хе! Жизнь собачья!

Ого! Кажется, собираются. Отойдите в сторонку, иначе вас обкупывать будут. Лучше ждите хозяйку на тропинке. Но домой не уходите, во-первых, заблудитесь, во-вторых, лапы собьете пока доберетесь, в-третьих, обиды бу-уде-ет…

Пошли! Не нервничайте, все не так скоро. Сейчас зайдем к одной подружке, потом — ко второй…О, слава Богу, мать хозяйки! Ну, сейчас будет! Так! Пошли домой скоренько. Побежали! Иногда и взрослые бывают полезны! Слышите?

— Сколько можно? Шляетесь… Время к вечеру, а во рту ни росинки… Посмотри на себя в зеркало — Кащей тебя краше…

Это мать выговаривает. Не знаю, кто такой Кащей, но кушать на самом деле очень хочется. Сейчас накормят и вас. Правда, обед и ужин вместе, но все равно приятно.

Советы что для завтрака, соблюдайте и теперь, хотя взрослые уже покушали и хозяйка за столом одна. Слышал я, что у охотников есть правило: прежде чем самому кушать — накорми собаку. Правило, конечно, хорошее, но рассказывала об этом мне не чистокровная дворняжка, какая-то гончая — им верить…

Когда поужинали, крадитесь следом за хозяйкой в ее комнату — и сразу же под стул. Замрите. Сейчас начнется! Видите? Куда смотрите?! Не на хозяйку — на ящик смотрите! Он называется те-ле-ви-зор! По нему иногда показывают вполне приличные вещи: и еду, и этих… львов даже… Да-да! Прямо как живые! Не нравится? Не хотите смотреть? Поспите. Только не храпите — выгонят! И не забывайте, что в ваши обязанности входит гавкать, если кто позвонит в дверь, то есть вы еще и сторож! Короче, работаешь, как проклятый — как собака. Такая наша доля! То ли дело кошке. Спи да спи. Сказала будто пошла мышей ловить, и ведь никто не сомневается — верят. И у мышей не спрашивают… Ушла и ушла! А ты всегда на виду и попробуй прозевай — не облай кого-нибудь или облай, да не того… И не дай Бог, отлучиться на минуту, сразу крик. Во!

— Понтик! Где ты?

Да здесь я. Здесь…

Все советы мои принимайте как обязательные, но и думайте сами. Много думайте! Наша работа творческая — чем больше думаете, тем легче будет собачья жизнь, тем меньше получите пинков… Ну, а если и побьют, долго не обижайтесь и первыми идите на поклон, хотя вы и не виноваты. Смирите свою гордыню. Помните: люди без собак живут, но собаки без людей жить не могут!

Ну, пока! Ночь на дворе, а утром опять — тоже и потому же… Эх, жизнь собачья!

ЖИЗНЬ КОШАЧЬЯ

БАРОН

Он появился внезапно, ниоткуда. Никто из нас не встречал его прежде. Сын утверждает, что здесь скрыта какая-то тайна. Возможно. Ведь мы так и не узнали, где был его дом и почему он остался один.

Первый раз я увидел его осенью, в начале сентября. Он стоял около нашей калитки и словно ждал меня. Но когда я приблизился, скрылся в палисаднике, в густых кустах сирени. На следующий день мы встретились уже во дворе. Он сидел на завалинке и грелся на солнышке, дремотно прикрыв глаза. Вся его поза выражала высшую степень блаженства. Он услышал мои шаги, встрепенулся и весь напрягся. На этот раз я рассмотрел его лучше, и мне сразу бросилось в глаза несоответствие его благородной осанки и внешнего вида. Нетрудно было догадаться, что он одинок и не всегда сыт. Мы встретились взглядами, и он отвернулся. Очевидно, ему было неловко, что я застал его у себя во дворе, поэтому он поспешил удалиться. Уходил медленно, с достоинством.

Потом он стал часто попадаться мне на глаза то на улице, то около дома, то во дворе. А однажды уселся на крыльце, и мне, чтобы открыть дверь, пришлось потревожить его. Он посторонился, недовольно ворча.

Где он ночевал, мы не знали. Где добывал еду, тоже. У нас продукты не пропадали, да он вообще ни разу не заходил в дом. Но к своему присутствию приучил нас так, что, выходя на крыльцо, мы первым делом искали его взглядом.

Потом он исчез. И мы стали уже забывать о нем. Однажды в холодный октябрьский день мы с сыном, приехав с рыбалки, разгружали машину. Торопливо таскали в гараж палатку, лодку, удочки…

Первым его заметил сын:

— Папа, посмотри, старый знакомый!

Да, это был он. Но похудевший, сгорбленный. Я понял, что без нашей помощи ему больше не обойтись. Приближалась зима. А зимой плохо быть одному, без крова, без друзей. Я бросил ему немного мелкой рыбешки, но он оскорблено отвернулся.

— Благородный, — восхищенно прошептал сын и протянул на ладони линька. Из рук он принять изволил.

Ел неторопливо, иногда отрываясь, чтобы не упустить из вида и нас. Потом почистил розовым язычком белый галстук на груди, облизнулся. Не спеша подошел, потерся о мою ногу и уселся в сторонке наблюдать за нашими хлопотами.

Мы загнали машину в гараж. У калитки я оглянулся. Он сидел и смотрел на нас.

— Пойдем! — позвал его я.

Так у нас в доме появился кот, которого за благородные манеры и лень мы назвали Бароном. Теперь он предстал перед нами во всей красе. Рослый, рыжий в темную крапинку, с длинным хвостом, который до самого конца опоясывали кольца, с зелеными яркими глазами, с белой грудью и белыми усами.

Свою красоту Барон сознавал и, наверно, поэтому мышей не ловил и не ел. А днями и ночами дремал в кресле, изредка поднимаясь, чтобы потянуться. Но стоило только нам сесть за обеденный стол, он уже тут как тут. Подойдет, потрется о ноги и садится около, на полу, изредка бросая гордые взгляды. Он никогда не просил, не унижался, как бы ни был голоден. Я ни разу не слышал от него: «Мяу!» Поев, Барон не спеша умывался и брел к себе в кресло.

— Барон, — окликал его я. — Чаю хочешь?

Он останавливался, делал несколько движений хвостом, садился.

— Чаю хочешь?

Он молчал и не двигался.

— Не хочешь. А молока?

Барон поднимал свой зад от пола, но, подумав, опускал его снова.

— Может, рыбки дать?

При слове «рыбка» Барон вскакивал, подбегал ко мне и начинал яростно тереться о ноги. Мурлыканье его было ласковым, но с оттенком раздражения. Он ворчал на меня за шутку и досадовал на отсутствие рыбы, которую очень любил во всех видах — жареную, вареную, даже соленую… Ну, а про свежую и говорить нечего. Только эта любовь могла заставить его тащиться с моим сыном на рыбалку, чтобы получить рыбу, так сказать, из первых рук — еще живую, трепещущую.

Мы пробовали дрессировать Барона, но это оказалось делом бесполезным. Оно и понятно: чему может выучиться кот, который спит на ходу? Правда, весной Барон преображался, делался резким, порывистым. Он настойчиво просился вечерами на улицу, но к утру возвращался. Наедался и укладывался в свое кресло. Иногда он исчезал на несколько суток, и тогда возле нашего дома начинались жуткие ночные кошачьи концерты.