Александр Власенко - Хорошие собаки и этология человека

• Название: Хорошие собаки и этология человека
• Автор: Александр Власенко
• Жанр: Домашние животные

---

Александр Власенко Хорошие собаки и этология человека

«Любить то, что было, — это нечто новое под солнцем,

неведомое многим людям и всем голубям…

Только в этом, а вовсе не в бомбах господина Буша

и не в нейлоновых чулках господина Дюпона заключено

объективное свидетельство нашего превосходства над животными»

Олдо Леопольд «Календарь песчаного графства»

Понятие «хорошая собака» очень и очень расплывчато. Одни считают хорошей собаку красивую, побеждающую на выставках, и разнообразие вкусов и взглядов тут бесконечно велико; другие — способную достичь высших спортивных результатов; третьи — надёжного работника; ещё кто-то предпочтёт собаку, не требующую от владельца существенных затрат времени, внимания и сил, необременительную при содержании в городской квартире… И всё это будут очень разные собаки. При этом какая-то из них, при картинном экстерьере, — хилая телом и душой, отягощена букетом наследственных соматических болезней; какая-то, темпераментная и неутомимая в дрессировке, — вместе с тем туповата, неприятна и назойлива в общении, одержима привычками маниакального характера; храбрый охранник и защитник требует твёрдой руки, а без контроля может быть опасен для окружающих; а та, что по современным, сперва англосаксонским, а теперь и общеевропейским взглядам только и приемлема для проживания в городе, — до деревянности флегматична и до чрезвычайности глупа, и вообще по характеру и мышлению уже стоит, пожалуй, ближе к растениям, нежели к хищным млекопитающим.

Наверняка найдутся желающие повторить избитое: нужны, мол, всякие собаки, поскольку все люди разные, и каждый должен найти себе что-нибудь по вкусу. Что ж, тогда давайте поразмыслим над одним, не очень лестным для владельцев собак, фактом: многие, очень многие из них (примерно три четверти, если судить по косвенным данным) держат собак для компенсации каких-либо своих комплексов, и чаще всего, по мнению некоторых психоаналитиков, в качестве «вредной привычки», позволяющей в удобной форме закрыть глаза на собственные личностные недостатки и жизненные проблемы и отстраниться даже не то, что от их ликвидации, но и от осознания. Отнюдь не малому числу людей собака нужна для самоутверждения. И как говорилось в одном известном фильме, «это больше, чем факт, потому что так оно и есть на самом деле». Добро ещё, если жажда самоутверждения выражается в фанатичном стремлении к победам на выставках или в одержимости при занятиях дрессировкой. Гораздо хуже — в увлечении собачьими боями, а то и в запугивании мирных граждан на улицах. Но множеству закомплексованных нужны ведь, к сожалению, заведомо плохие собаки. Трусливые, болезненные, глупые, а главное — как можно более зависимые. Чтобы было перед кем чувствовать себя гением, героем, спасителем и прочая. Кто не помнит, пусть перечитает Дж. Даррелла «Филе из палтуса», главу «Урсула», — в ней описан характернейший тому пример! В общем, к стыду человеческому, в современном обществе на плохих собак сформировался широчайший социальный заказ. И он, благодаря безответственности и бессовестности, царящим в кинологии, удовлетворяется повсеместно и полностью!

Что человека из пещеры в люди вывела собака, ставшая ему симбионтом — помощником в охоте и союзником в противостоянии крупным хищникам, — любят повторять многие. А вот скользкую тему, как человек платит за былую и нынешнюю помощь своему другу, превращая его системой «культурного» разведения в самые разнообразные модели уродства физического и психического, в среде кинологов затрагивают не слишком охотно. Хотя проблема эта выскочила далеко за пределы декоративного собаководства и теперь относится к абсолютному большинству заводских пород. Причём не только к обширному направлению «выставочного» разведения, но и к тому, что по традиции именуется «рабочим», хотя в значительной части уже определённо должно называться «спортивным».

Спортсменам нравятся собаки, которые выигрывают соревнования, проводимые согласно неким условным нормативам. Спортсмены, конечно же, стараются использовать таких собак в разведении. И что же они, в итоге, разводят?

Наиболее популярные нормативы, по которым соревнуются дрессировщики служебных собак, когда-то создавались в расчёте на зоотехнический отбор особей с поведением, наиболее желательным при их практическом применении: в обыденной жизни — спокойных, разумных и уравновешенных, а в работе — серьёзных, азартных и горячих. Через утрирование нормативных требований и через искусство дрессировщиков здесь, практически на глазах одного поколения собаководов, произошла подмена реальных ценностей мнимыми: теперь в выигрыше оказались собаки с гипертрофированной активностью (и, как выясняется, среди немецких овчарок — зачастую попросту наследственно больные, с суженным спинномозговым каналом и потому с аномально высоким тонусом центральной нервной системы, т. е. постоянно стимулируемые болью), к тому ещё и без лишних, мешающих мыслей в голове, с предельно простым мышлением, у которых, таким образом, темперамент абсолютно превалирует над рассудком. И даже над инстинктом самосохранения: не так уж редки экземпляры, которые в горячности своей не могут и в стандартных условиях соревнований, на привычных препятствиях, рассчитать прыжок, и падают на верхушку наклонной стенки животом. «Спортизированные» (или, как говорят дрессировщики, «заипошенные») собаки достаточно легко обучаются исполнению стереотипных навыков, но в гораздо меньшей степени пригодны для сложной работы на практике, где требуется думать; а больные ещё и недолговечны.

В ряде «рабочих» пород встречаются особи, которые буквально опьяняются азартной игрой «в добычу» и очень скоро нечувствительно переходят порог, отделяющий игру от агрессии. Среди них есть такие, что при игровом возбуждении впадают в истерику. Другие относятся к мячику или к дрессировочному рукаву ревностнее, чем к любимой косточке, и попытка хозяина изъять предмет из собачьей пасти может закончиться дырками. Третьи, при небольшом даже сопротивлении партнёра по игре, пусть в данной роли выступает и сам хозяин, входят в раж и могут сильно укусить, отнюдь не факт, что со злобой, но и не сказать, чтобы случайно. Возможно, они не ощущают особой разницы между игрой и боем либо реальным «выяснением отношений». Но если тут не стоит сдерживающий инстинкт, а для переключения с первого на второе достаточно лишь общего повышения уровня возбуждения нервной системы, то таким собакам в обыденной жизни доверять, наверное, не следует. А уж поручать их заботам ребёнка или домашних животных — нельзя тем более. Так это ли хорошие собаки?

Встречный вопрос: но что же тогда такое «хорошая собака»? Чтобы на него ответить, давайте для начала вспомним, почему у многих народов, чьими верными спутниками и помощниками в обозримом прошлом были собаки (охотничьи, пастушьи, боевые, ездовые), отношение к собаке регулируется куда более жёсткими нравственными критериями, чем отношение к другим домашним животным.

Особые требования по обращению с собаками обусловлены особыми историческими, культурными и моральными традициями, подразумевающими отношение к собаке как к существу, эмоционально и интеллектуально наиболее близко стоящему к человеку и представляющему собой исключительный в своем роде дружественный человеку вид животных. Изначально и по сей день взаимопонимание собаки и человека строилось и строится на том, что у нас с ними, во-первых, схожи принципы организации стаи и поддержания внутри — и межстайных социальных отношений; во-вторых, собаки, как и люди, в норме обладают природным чувством справедливости, причём у них и у нас проявления справедливости очень близки как по выражению, так и по восприятию; в-третьих, выражение эмоций, настроения, желаний мимикой, позами и тонами звуковых сигналов у представителей одного вида в принципе легко читаемо представителями другого. (Кстати говоря, не оттого ли у китайцев собака считалась глупым, а свинья — умным животным, что собакам трудно понимать людей, тональный строй языка которых противоположен тому, что собака способна по своей природе верно истолковывать?).

Исходя из этого, мы можем сделать первый вывод: в традиционном представлении хорошая собака, прежде всего, обладает сильно выраженными, регламентированными на инстинктивном уровне качествами социального поведения. Например, контактностью, способностью к взаимопониманию и дружбе, альтруизмом. Этими качествами чётко регулируются проявления агрессии, радости, иных сильных эмоций, обусловливаются такие сложные формы поведения, как взаимовыручка, забота о молодняке, охрана общей территории и т. д. в той норме, что обеспечивает существование здорового микроклимата в стае, способствует наибольшей устойчивости иерархической стайной структуры и структуры положительных социальных связей, а значит, и самой стаи в более или менее трудных условиях среды. Именно из-за наличия столь мощных поведенческих регуляторов нерушимые правила жизни, в собачьем понимании относящиеся и к собакам, и к людям, позволяют нам доверяться ей. Другими словами, хорошая собака характеризуется прогнозируемостью поведения, нормы которого жёстко ограничены здоровыми инстинктами. Поэтому взрослая хорошая собака не может всерьёз укусить ребёнка, сама стремится согласовать свои действия с желаниями хозяина, следит за безопасностью членов семьи, но без нужды и без предупреждения ни на кого не бросится, старается поддерживать установленный порядок взаимоотношений со «своими» и «чужими»…