Дина Лампитт - Изгнание

• Название: Изгнание
• Автор: Дина Лампитт
• Издательство: Кронн-Пресс
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00115-9

Дина Лампитт – самая популярная писательница Великобритании за последнее десятилетие. Каждый ее новый роман с нетерпением ждут и издатели, и читатели во многих странах мира.

Издательство «КРОН-ПРЕСС» впервые издает на русском языке известнейший роман писательницы «Изгнание». Динамичный, полный романтики и захватывающих поворотов сюжет основан на жестоких, необычных и очень интересных событиях. Главная героиня Николь Холл, известная актриса и покорительница мужских сердец, идет по жизни, не оглядываясь, не связывая себя никакими обязательствами. Но она еще не знает, как причудливо переплетутся в ее жизни прошлое и настоящее…

---

Потом она услышала, как Джоселин тихо сказал Карадоку:

– Будь другом, открой дверь. Я собираюсь занести леди Аттвуд в дом.

Николь почувствовала, что ее подняли, как ребенка, на руки и понесли в дом. Было совсем не стыдно, но ужасно романтично, хотя она и понимала всю комичность ситуации. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного: когда тебя осторожно несут по лестнице и бережно кладут на кровать. Было такое, что за ней со смехом гонялись по всему дому, ее, как куклу, бросали на кровать, ее толкали и прыгали сверху. Джоселин превзошел все ожидания. Открыв глаза, она, улыбаясь, посмотрела на него.

– Я разбудил тебя? – спросил Джоселин.

– Да, но каким удивительным образом!

Он наклонился над ней:

– Арабелла, когда я последний раз видел тебя…

– Мы не закончили одно важное дело.

– …И я так часто вспоминал об этом, пока был далеко от тебя.

Николь приподнялась ему навстречу:

– Я тоже.

Лицо Джоселина было от нее так близко, что она увидела, как мышцы в уголках его рта напряглись, сложив губы в усмешку:

– Даже когда была с Майклом Морельяном?

– Значит, Карадок все рассказал?

– Да.

– Вот негодяй!

– Зачем ты говоришь про него так? Мой слуга рассказал обо всем, ничего не подозревая. Ты сама выдала себя этими словами, – Джоселин поднялся, став вдруг совершенно бледным и усталым. – Не надо больше ничего говорить мне, Арабелла. Твое лицо красноречивее всяких слов. Уж он, конечно, не упустил своего шанса, не правда ли, маленькая ничтожная сука? – с этими словами он вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Невероятное чувство потери и желание отвоевать такое новое для нее чувство любви так завладели Николь, что она была сейчас готова пойти на смерть ради того, чтобы доказать ему свою любовь.

– Минуточку! – прокричала она ему вслед, выскакивая в коридор. – Подумайте хорошенько, милорд, прежде чем так жестоко осуждать меня. Я самая обыкновенная женщина с потребностями и физическими влечениями почти такими же, как у каждого мужчины. Да, я изменила вам с Майклом Морельяном, но не чувствовала себя предательницей по отношению к вам, потому что мы с вами были мужем и женой только номинально. Но как же глубоко я ошибалась! Я ни на минуту не могу отделаться от чувства вины. А знаете почему?

Джоселин не отвечал, он слегка отступил в темноту коридора, и Николь не могла разглядеть выражение его лица. Она чувствовала, что терять ей нечего, и продолжала говорить, все больше злясь:

– Потому что я полюбила вас, вот почему! Я поняла это, как только увидела вас сегодня вечером. И могу заверить вас, что со мной такое произошло впервые и в этой жизни, и в любой другой. Когда-то я могла переспать с любым мужчиной, лишь бы он мне нравился, теперь же я хочу это делать только с тобой.

– И ты думаешь, что я тебе поверю? – тихо спросил он.

– Поверишь ты в это или нет – неважно, но факт остается фактом: я покинула Майкла и ушла с Карадоком, зная, что он приведет меня к тебе, и ни секунды не сомневалась, правильно ли поступаю. Черт возьми, Джоселин, что ты со мной сделал?

Она заплакала и закрыла лицо руками, впервые за несколько месяцев желая, чтобы этот проклятый сеанс гипноза закончился, и она оказалась в своем собственном столетии.

– Ты хочешь сказать, что больше не любишь Морельяна? – продолжал настаивать Джоселин.

– Я его никогда не любила, – заверила его Николь, – это была совсем другая девушка, безмозглое ветреное создание. Я говорила тебе правду, я совершенно другой человек. И та, кто действительно я, любит только тебя.

– Тогда зачем же ты…

– …Спала с Майклом? Потому что мне это было физически необходимо, – она посмотрела ему в лицо. – И рада, что поступила так, потому что в результате поняла – одних только сексуальных отношений недостаточно, во всяком случае, теперь. Все мое существо стало другим, Джоселин. Постарайся поверить в то, что я тебе сказала.

Когда она говорила, то еще, может быть, до конца не осознавала, что сама верит в каждое сказанное слово. И еще она понимала, что ей теперь нельзя отступать. Что эта загадочная удивительная личность – именно тот человек, которого она искала всю жизнь.

«Хорошенькое же путешествие я должна была совершить, чтобы его найти», – подумала она со свойственным ей цинизмом.

У нее больше не было необходимости продолжать изливать душу. Он вынырнул из темноты как приведение, подошел к ней и поднял так, что ее глаза оказались на уровне его глаз.

– Значит, ты меня действительно любишь? – настойчиво спросил он. – А Майкл Морельян навсегда остался для тебя в прошлом?

– Если я скажу тебе, что он никогда для меня ничего не значил, – серьезно произнесла Николь, – ты вряд ли мне поверишь. Поэтому постарайся поверить в то, что я сейчас тебе скажу. Я влюбилась в тебя по-настоящему, никогда в жизни я ни в кого так не втрескивалась.

Он засмеялся:

– Втрескивалась?

– Ну, влюблялась. Джоселин, тебе не кажется, что мы впустую тратим время, болтая здесь? Ты же сам сказал, что не притронешься ко мне, пока я не влюблюсь в тебя. Ну вот, наконец, это произошло.

– Да, – прошептал он, расстегивая воротничок рубашки, – наконец-то это произошло, любимая.

* * *

Смутно вспоминая – хотя ей вовсе не хотелось этого делать – весь свой предыдущий сексуальный опыт, Николь могла бы с уверенностью заявить, что ничего подобного она никогда не испытывала. И дело было вовсе не в том, что Джоселин был красив и хорошо сложен, и не в том, что он вонзался в нее с неистовой жадностью и невероятной нежностью, ни на секунду не переставая ласкать ее. Просто ей показалось, что два их тела – это две части одного целого, которые не могут быть одно без другого, которые слились воедино и физически, и духовно и никогда уже не смогут существовать друг без друга. Ласки и поцелуи, казалось, длились бесконечно, то наполненные страстью, то таящие в себе лишь тихую нежность. Порой Николь теряла сознание и вряд ли могла бы потом вспомнить, что происходило в такие моменты. В конце концов наступила кульминация, удовлетворение было потрясающим, ничего похожего Николь никогда не испытывала, и, судя по судорожным вздохам и стонам Джоселина, по тому, как он напрягся и расслабился в конце, Николь поняла, что он испытал то же самое.

Когда все закончилось, они долго молча лежали в объятиях друг друга. Казалось, каждый заново переживал все, что произошло между ними.

– Я люблю тебя, – наконец прошептал Джоселин.

– Я тоже тебя люблю.

Он приподнялся и лег рядом с ней, поддерживая голову одной рукой; темный завиток его длинных волос защекотал ей лицо.

– Ты ведь не уйдешь от меня, правда?

– Что за глупости ты говоришь. Почему ты об этом спросил?

– Потому что иногда ты исчезаешь.

– Правда?

– Да. Порою мне кажется, что в один прекрасный момент, особенно если начнется настоящая война, ты просто уйдешь отсюда туда, где тебе будет лучше.

Николь слегка отвернулась, чтобы Джоселин не мог видеть ее лица.

– Мы только начали узнавать друг друга. Зачем говорить о том, что нам придется расстаться?

– Это единственный ответ, который ты можешь мне дать?

– Не зная того, что судьба может выкинуть в следующий момент, боюсь, так оно и есть.

– Тогда мне ничего не остается, – произнес он, снова нежно обнимая ее, – кроме как смириться с этим.

* * *

Война была продолжена в феврале 1643 года, когда принц Руперт покинул Оксфорд и штурмом взял Чиренчестер. Принц последовал дальше на север в сторону Бирмингема, в то время как граф Нортгемптон, бывший предводитель либералов, отправился завоевывать Стаффорд. Лорд Джоселин присоединился к его войску. Вместе с известиями обо всех этих военных действиях пришло сообщение и о том, что королева Генриетта-Мария вернулась, наконец, в Англию, закончив все денежные манипуляции в Голландии. Ее миссия была отчасти успешной, хотя в своем письме Генриетта-Мария сообщила, что голландцы дали ей только половину того, за что она им заплатила. Так или иначе, ее величество получила сто тысяч фунтов стерлингов, две тысячи единиц огнестрельного оружия и солдат, пожелавших принять участие в войне. Однако надежды на то, что она присоединится к королю в Оксфорде, вскоре развеялись. Генриетта-Мария вернулась в Йорк в дом сэра Артура Ингрема.

– Я не могу ее понять, – сказала как-то Николь Эммет. – Ведь они так долго не виделись. Я бы на ее месте сделала все возможное, чтобы только быть рядом с ним.

– Говорят, для нее это очень опасно. А вы эти дни просто не в себе и не можете рассуждать здраво.

Это была истинная правда. Николь была просто без ума от любви к Джоселину, и ее не интересовало больше ничего. Кроме того, это головокружительное и горькое чувство любви (горькое, потому что им опять пришлось разлучиться) омрачалось тем, что к Николь стал возвращаться старый, почти забытый СОН.