Урсула Цейч - Говорящий с ветром

• Название: Говорящий с ветром
• Автор: Урсула Цейч
• Издательство: Фантастика
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-91377-012-7

«Говорящий с ветром» — роман, который открывает трилогию о Шейканах книжной серии SpellForce, написанной по мотивам одной из самых популярных фэнтези-стратегий в истории компьютерных игр и впервые издающейся на русском языке.

Главный герой Горен во что бы то ни стало должен противостоять злу! Поклявшийся отомстить собственному отцу за убийство матери, он уже ни за что не свернет с этого пути. Шейканы — необыкновенный народ воителей, их воинское мастерство непревзойденно, перед ними трепещут все остальные народы. Их происхождение связано с древним Драконом, в их жилах течет его кровь, поэтому их называют Драконокровными.

Динамичный, увлекательный сюжет, хороший язык не оставят равнодушными любителей фэнтези и компьютерных игр!

---

— Мой сосед с другой стороны не выдержал, голос его умолк навсегда. И я боялся, что придется все время молчать…

Желудок Горена судорожно сжался. Совсем рядом, всего через камеру, так что, по здешним меркам, чуть ли не хороший знакомый. Через соседа они общались между собой и утешали друг друга.

— Проклятье.

— Можно сказать. Но я слышал, что Жаракк привез свежатину, так что пустовать камере не придется.

С той стороны стену начали царапать.

— Знаешь, я пытался прокопать дыру, стена тут — сплошной песчаник. Но я слишком слаб.

— Что нам с того? Я не хочу знать, кто ты, чтобы не оплакивать тебя потом. У меня достаточно и собственных несчастий…

Он услышал странный шум, похожий на подавленные всхлипы:

— Мне бы так хотелось знать, кто ты…

— Прекрати! Я тебе не скажу и больше не хочу тебя слышать! — Горен впал в панику. — Так и договоримся, будь что будет. Судя по твоим словам, ты смирился и ждешь смерти, но за руку тебя держать я не буду, понял? Если ты умрешь, то умри в одиночестве!

И снова сдавленный всхлип.

— Я понял. Прости меня, пожалуйста. Я рад, что ты еще здесь и говоришь со мной.

— Мы справимся. — В устах Горена эти слова прозвучали как заклинание. — Мы наверняка справимся, это еще не конец.

И сон или видение из другой жизни.

* * *

Малакей

Ах, это ты. У тебя лихорадка? Значит, не сможешь от меня отделаться. Прекрасно. Присаживайся, мальчик, выбора у тебя все равно нет. Нет-нет, это не сон, не видение, не бред больного мозга. Позволь тебя уверить, что с головой у тебя все в порядке! Никаких отклонений. Пусть хоть это тебя утешит. То, что ты сейчас видишь и слышишь, это реальность. Мой голос из прошлого.

Так что выслушай мою историю в моем изложении. Забудь все, что написано в Хрониках. Там все искажено, исковеркано до неузнаваемости. Частично из-за опасений, частично по глупости. Меня несправедливо осыпают проклятиями, народ шейканов должен мной гордиться, без меня их бы не было. И они бы не смогли сражаться за мир на Фиаре. Предстоят великие дела, мальчик мой, и ключом к ним являешься ты. Уже давно все мои мысли направлены на одну цель, которая приблизилась настолько, что я вот-вот смогу до нее дотянуться.

Не сопротивляйся, малыш. Все хорошо, все правильно. Я расскажу тебе, кто я, как я таким стал, чем занимался и кто такой ты. Кое-что ты увидишь воочию, но не пугайся: это всего лишь картины прошлого, воспоминания о котором живут в твоей крови. И в крови каждого шейкана. Но ты — случай особый. А поскольку сейчас тебя лихорадит и ты не можешь меня оттолкнуть, я имею шанс поговорить с тобой откровенно и не торопясь, давно пора. Я не сержусь на твои попытки от меня спрятаться, потому что так ты поступаешь по неведению, а неведение порождает страх.

Узнав мою историю, ты перестанешь бояться и, преисполненный гордости, начнешь готовиться к исполнению своего великого предназначения.

Меня зовут Янус Малакей, я родился более девятисот лет назад в болотах Муира.

Тогда мир был совсем диким. В нем властвовали драконы, люди же были слабы и беспомощны. Нам приходилось прятаться в непригодных для жизни местах; такими и были топи Муира, расположенные на территории современного Нортандера, то есть далеко на севере, в нескольких днях пути от Ветряных гор. Нортандер — суровый самобытный край с огромными лесами, бурными реками и высоченными водопадами. Зима там длинная и холодная, лето — короткое и жаркое. Но в болотах все по-другому: климат почти мягкий, если можно так выразиться. В глубине болот царит зловонный Желтый туман, он круглый год летает над топями, манит за собой заблудившихся путников и убивает.

Добровольно в этих болотах никто не селится, там никогда не увидишь чистого голубого неба, никогда в лицо не подует свежий вечер. Комары сосут кровь, на руку одновременно слетается до тысячи штук, кожа в результате становится красной и горячей, рука распухает, как после укуса змеи. И змеи тут есть, любого размера и цвета, но всех их объединяет одно: они коварны и ядовиты.

Болотный гриф, их злейший враг, охотится в основном в сумерках. Далеко разлетается его ужасный крик. А если он замолкает, значит, выбрал себе жертву, и для тебя лучше, если этой жертвой окажешься не ты.

Драконы появляются здесь редко. Им неприятны плавающие, покрытые травяным ковром острова, на них трудно удержаться, иногда дракону удается выбраться из топи в самый последний момент.

Вот так я и вырос в Муире, который тогда еще не был городом. Просто жалкий поселок, крошечное сборище ветхих домишек, стоящих на специальных опорах, которые напоминают ходули и разваливаются ровно через полгода. Посередине поселка кузница. Живут здесь изможденные, страдающие болотной лихорадкой люди; взрослые с воспаленной, покрытой пятнами кожей и гноящимися глазами и дети со вздутыми животами. Я был одним из таких детей, вечно голодный, вечно расчесанный до крови, со струпьями от незаживающих ран, из носа у меня постоянно текли сопли, а из глаз — слезы.

То была не жизнь, а сплошное мучение. Никто не обращал на меня внимания, ведь я был одним из кучи ребятишек, их постоянно рожали, но всегда без особого желания, едва ли четверть из них достигала взрослого возраста. Я спал на голых досках, ел то, что оставалось, и жил не лучше блохастой бродячей собачонки.

Для моего отца я был как кость в горле, потому что он думал, что зачат я не от него, а от его брата, с которым якобы моя мать не раз тайком развлекалась. Не знаю, так ли это, потому что, насколько я помню, мать была тихой, изможденной женщиной, ее постоянно терзала лихорадка, она редко могла даже выйти из хижины. Пока я был маленьким и беззащитным, отец частенько вымещал на мне свой гнев, вызванный жалким существованием. Тогда я узнал, какой разный вкус может иметь кровь в зависимости от того, из какой именно части тела она течет. Я узнал разницу между болью от сломанного пальца и после удара в подложечную впадину. И много чего еще.

О, еще я научился выживать. Научился грабить и воровать, главным образом еду. И убивать. Я лишал жизни каждого зверя, который мог оспорить у меня добычу. Научился подкрадываться и наносить молниеносный удар. Иногда я устраивал себе роскошный пир из крыс, если мне удавалось сбежать, развести костер и обжарить ободранную тушку на палке. Я глотал все, что можно назвать мясом. А поскольку от этого не умер, а рос и становился крепче, то начал гоняться за болотными тварями, в основном за утками, нежное белое мясо которых до сих пор вспоминаю с неописуемым восторгом.

В десять лет я впервые поднял руку на отца. Я ненавидел его до дрожи в коленях. Не в том дело, что я больше любил остальных членов семьи. Все они были лишними едоками, которые мешали мне хоть раз нажраться досыта.

Конечно, пока еще я был меньше и слабее отца, но он растерялся, когда я изо всех сил пнул его по ноге, зубами вцепился в руку и начал колотить в живот. От неожиданности он меня отпустил и вышел, не сказав ни слова.

Упившись с приятелями горчичного пива, он, естественно, вернулся и устроил мне самую страшную в моей жизни порку. Я бы так и не пришел в себя, но меня выходила мать; в общем, я очнулся избитый, но вполне живой.

Некоторые кости срослись неправильно, и я несколько искривился. Но потом это стало незаметно, потому что я носил широкие одежды и выработал особую плавную походку.

Отец спокойно ждал, когда же я хоть немного оправлюсь. Чтобы продолжить мое, как он выражался, «воспитание». Было мне всего одиннадцать лет.

Я велел ему больше ко мне не прикасаться.

А он только смеялся.

Когда он подошел, я сделал то, на что никто не рассчитывал, особенно в вонючих болотах, которые делали разум тупым и ленивым, а тело распухшим и вялым.

Внезапно я почувствовал в себе то, что, видимо, все время дремало и проснулось исключительно благодаря моему сильнейшему возбуждению, похожему на возбуждение дикого зверя, который долго пролежал в засаде, поджидая удачного момента. Оно пронзило меня, наполнив… да, ощущением власти и превосходства. Я понял, что сильнее отца, что больше уже он ничего мне не сделает. Я знал, как поступить, чтобы от него избавиться. И сделал единственно правильное: поддался своему внутреннему порыву и позволил ему осуществиться в пламенной жажде мести.

Я закричал на отца. Услышал свой голос, но одновременно мне показалось, что я стою рядом и смотрю на происходящее. Это было некое отчуждение, до сих пор хорошо его помню. Теперь я был не я… и все-таки я. Понимаешь, что я хочу сказать? Наверное, нет, но это не важно. Просто слушай, что я говорю.

Что же я крикнул отцу? То, что в его глазах преобразилось в реальную действительность, потому что мой голос он слышал как бы внутри себя. Почему у меня все получилось, ведь я ничему не учился? Вообще-то я родился под особым знаком, когда глаз луны потух и отбрасывал на Эо не свет, а тень. Затем последовал сильнейший ураган с громом и молнией, так что волосы у всех встали дыбом, а внутри каждый чувствовал какие-то страшные толчки.