Роман Глушков - Северный шторм

• Название: Северный шторм
• Автор: Роман Глушков
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-18143-1

Смутные времена настали для Святой Европы – государства, возникшего на руинах современного мира, почти полностью уничтоженного жестоким Каменным дождем. Моторизированные дружины скандинавского конунга Торвальда Грингсона по прозвищу Вороний Коготь высаживаются на северном европейском побережье и с боями продвигаются на юг, к Вечному Городу. Торвальд уверен, что властитель Святой Европы, Пророк, тайно отыскал древнюю святыню, когда-то принадлежавшую древним богам Севера, – обладающий великой силой рог Гьяллахорн. Чтобы завладеть драгоценным артефактом, конунг готов любой ценой сокрушить неприступные стены Божественной Цитадели.

Эрик Хенриксон, бывший охотник Ордена Инквизиции, а ныне изгой, скрывшийся от гнева Пророка в России, попадает в охваченную огнем Европу, согласившись выполнить секретное поручение Петербургского князя. Однако поручение оказывается смертельно опасным, и вернуться обратно будет не так-то легко.

---

Только четыре дня требовалось сидящим как на иголках Защитникам Веры, чтобы сдержать лютого зверя. Все вероятные удары врага были просчитаны, все орудия пристреляны. Снарядов и припасов имелось вдоволь, надо было лишь не дать грязным язычникам приблизиться к городу. А они, как нарочно, подыгрывали Защитникам, не иначе как отложив атаку до следующего утра. По крайней мере, ни на этом, ни на противоположном берегах Рейна никаких вражеских маневров не наблюдалось.

Гром прогремел в два часа пополуночи, когда на стены города вышла новая смена часовых. Раскаты доносились из лагеря норманнов и напоминали скорее не стрельбу, а хлопки праздничного фейерверка, вспышек которого, однако, никто не видел. Что происходило в стане врага, со стен рассмотреть было нельзя. Защитники Веры, выскочившие по тревоге из теплых палаток, недоуменно всматривались во мрак, пытаясь выяснить причины странного шума. А полминуты спустя к какофонии присоединился идущий с неба пронзительный свист. Он также напоминал звук шумовых петард, разве что был гораздо громче и не стихал, а наоборот, усиливался с каждой секундой.

Пиротехника, которой норманны всполошили противника, предназначалась вовсе не для психологической атаки. Череда взрывов вздыбила землю в сотне шагов от городских стен, причем некоторые взрывы прогремели прямо в воздухе, на высоте нескольких метров от земли. Хлестанувшие по стенам осколки взбудоражили Защитников, большинство из которых лишь понаслышке знало о таком коварном оружии, как миномет. А уж под огнем минометной батареи не доводилось бывать никому из них.

Укрывшиеся в складках местности, норманны отнюдь не намеревались кидаться в бой, подобно своим предкам-берсеркерам. Произведя пристрелочные выстрелы, они подкорректировали прицелы минометов и уже следующим залпом накрыли весь северный участок оборонительного периметра: стены, усиленные рубежи перед ними, палаточные лагеря в черте города… А также арсеналы врага, до которых «башмачники» также с легкостью дотянулись при помощи своего чудо-оружия. Пронзительно свистящие мины пикировали на головы Защитников, разрываясь и в небе и на земле. Укрыться от мин можно было разве что в подвалах. Захватчики не жалели снарядов. Торвальд затем и приволок в Европу минометную батарею, поскольку знал, что без нее взять укрепленные города будет на порядок сложнее. Северный район Бонна щедро осыпался осколками, и хоть мины не могли разрушить городские стены, норманнам удалось согнать с них солдат противника.

Защитникам Веры пришлось совсем туго, когда одна из мин угодила в артиллерийский арсенал. Складированные неподалеку от ворот и готовые к отправкам на позиции, снаряды детонировали с такой силой, что сорванные с петель городские ворота вылетели из арки. Для Торвальда это послужило сигналом к штурму, и конунг немедленно отправил в бой передовую дружину. Идущие в атаку фьольменны заодно расчищали коридор для техники, убирая с ее пути замаскированные бороны. Протоптанный пехотой в снегу путь служил для водителей бронемашин отличным ориентиром.

Едва первая дружина ринулась вперед, минометчики прекратили утюжить прилегающую к городу территорию и перенесли огонь за его стены. Выжившие стражи внешних рубежей взялись вяло огрызаться, но им было уже не под силу сдержать напор «башмачников».

Комендант Бонна выставил на северном секторе обороны четыре из семи орудий, и только одно из них оставалось боеспособным. Два были уничтожены вместе с орудийными расчетами, а бойцы третьего спешно пытались перекатить пушку на запасную позицию, поскольку засыпанная землей старая стала теперь непригодной для стрельбы. Подключившиеся к бою норманнские снайперы перебили неудачливых артиллеристов, а их орудие так и осталось брошенным на дороге.

Надо признать, что мужественный расчет уцелевшего орудия сопротивлялся до конца. Защитники даже успели расстрелять все снаряды, придержав первую атакующую волну врага, пока их товарищи по оружию отходили в город. Сами артиллеристы, к сожалению (а может, и к счастью для них), до города не добрались и полегли бок о бок с теми солдатами, кто остался защищать ворота. Прекратившийся минометный огонь позволил Защитникам вернуться на стены, только это уже не спасло ситуацию. Захватчики хлынули в пробитую брешь под прикрытием подоспевшей бронетехники и взялись доделывать начатую минометчиками работу. Прорвав оборону Бонна, «башмачники» ввязались в уличные бои, где деморализованные Защитники Веры сдавали одну позицию за другой. От трех оставшихся пушек толку теперь было мало, и две из них перешли в руки норманнов, не успев сделать ни единого выстрела. Оставшееся орудие было в спешном порядке отбуксировано к епископату, где его вскоре уничтожили из гранатомета фьольменны «Датской Сотни».

К обеду Бонн был взят и стрельба на его улицах практически стихла. Лишь однажды город содрогнулся от раскатистого грохота. Это отступающая из города жалкая кучка Защитников взорвала за собой заминированный мост. Взрыв моста не причинил норманнам никакого вреда и был произведен скорее от отчаяния, нежели по стратегической необходимости – Вороний Коготь не собирался тратить силы на преследование поджавшего хвост врага.

После взрыва артиллерийского арсенала изрядная часть города и так лежала в руинах, но конунг не удовлетворился этим и приказал в назидание спалить Бонн дотла. Чего, кстати, Торвальд не сделал ни в Роттердаме, ни в Дюссельдорфе, хотя и тот и другой также оказали ему сопротивление. Город, чей возраст исчислялся двумя с лишним тысячелетиями, за пару часов был уничтожен подчистую. И когда над развалинами Бонна унялись пламя и дым, этот город уже ничем не отличался от развалин других городов, что встречались в раскинувшейся неподалеку отсюда пустоши.

Чем именно объяснялась ярость конунга – злостью от первых ощутимых потерь или желанием преподать урок, – Грингсон не уточнял. Однако те, для кого предназначался этот урок, усвоили его накрепко. В Мангейме – следующем укрепленном пункте на пути «башмачников» – их взору предстала совершенно иная картина.

Мангейм располагался в месте слияния Рейна с его правым притоком Неккаром и был на семьдесят процентов окружен водой. Он тоже мог бы стать для Торвальда крепким орешком. Но каково же было удивление норманнов, когда вместо орудийного огня их встретили распахнутые настежь городские ворота и мертвая тишина покинутых улиц!

Заподозрив неладное, Грингсон отправил в город дозорных. Возвратившись из рейда по безлюдному городу, они приволокли с собой пару бродяг-мародеров. Те подтвердили: да, действительно, все горожане покинули Мангейм сутки назад. Идущие от южных ворот следы и дома с оставленными наименее ценными вещами и записками, где Торвальда умоляли не учинять поджоги, также указывали, что город сдан победителям без боя.

Выслушав доклад дозорных, Вороний Коготь дал дружинникам на разграбление города три часа, после чего выступил в дальнейший путь. Грингсон внял письменным мольбам горожан и не стал сжигать Мангейм. «Мы не воюем с пустыми домами!» – изрек напоследок конунг.

Стоя на корме «Бельверка», Торвальд еще долго созерцал удалявшийся, будто мираж, безжизненный город. Лицо конунга при этом было мрачным. Он не соглашался с некоторыми ярлами, полагавшими, что боевой дух врага окончательно сломлен и армия Крестоносцев – это всего лишь агония упрямого Ватикана, не желающего признать свое поражение. Легкие победы не ослепили Торвальда. Он осознавал, что навстречу ему идут грозные силы, атаковать которые в лоб было равносильно самоубийству. Именно поэтому Грингсон и торопился в Базель – конечный пункт водного пути норманнских дружин и отправную точку их сухопутного рейда. А он ожидался на порядок труднее, поскольку впереди у «башмачников» лежали Альпы. В Базеле конунг планировал устроить свой второй плацдарм и оставить здесь речную флотилию. Третьей и последней остановкой норманнов должен был стать уже Ватикан…

Путь к Базелю проходил в тревожном ожидании. Ингъялд Хродмарсон, форинг оставленной в Роттердаме дружины, связался с Торвальдом через штабную радиостанцию и сообщил, что его город только что атаковали Защитники Варшавской и Брюссельской епархий. Удары велись с двух направлений – с моря и суши. Войска Пророка были полны решимости отбить у скандинавов их главную базу и потому перли напролом. Было очевидно, что Пророк основательно подготовил этот контрудар: Защитники не жалели боеприпасов и, похоже, собрали для штурма Роттердама бронетехнику со всех окрестных епархий.

Всю ночь пассажиры «Бельверка» не сомкнули глаз, слушая идущие с севера доклады. Успех боя носил переменный характер. Однажды Защитникам Веры даже удалось прорваться в город, но, хвала Видару, весь отряд закрепившегося у южных ворот противника был перебит до подхода к нему подкрепления. В конце концов, понеся крупные потери, святоевропейцы отступили и отозвали остатки своего потрепанного флота.