Александр Зорич - Знак Разрушения

• Название: Знак Разрушения
• Автор: Александр Зорич
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-227-01458-2

Веками сотрясавшие Круг Земель грандиозные войны между Высокими Сущностями канули в прошлое, однако воля исчезнувших богов, их магические артефакты и созданные ими боевые чудовища по-прежнему влияют на ход жизни в Сармонтазаре. Приближающаяся комета знаменует появление на свет Звезднорожденных – трех великих воинов-магов, способных покорить мир – Элиена Тремгора – Белого Кузнеца Гаиллириса, Октанга Урайна – темного слуги бога-разрушителя Хуммера, и Шета окс Лагина – полководца, стоящего на грани Света и Тьмы Между сыновьями звезды Taйa-Ароан неизбежна новая великая война.

---

Этого Элиен не понял и, не поняв, осмелился перебить:

– Что ты хочешь сказать, Леворго? Урайна можно было победить, если бы присоединился Неферналлам?

– Нет, я этого не сказал и не хотел сказать, – нетерпеливо ответил Леворго. – И вообще впредь запомни: прошлое так много болтало о будущем, что никому – да и мне тоже – уже не под силу разобраться во всех прорицаниях, иносказаниях, перевранных песнях и именах сущностей, которых, может, никогда не было и не будет; или еще не было, но будут. Я не знаю, хватило бы Урайну на вас всех силы или нет. Скорее всего, хватило бы. Возможно, нет, потому что есть могущество и есть ему пределы. Мир слишком большая и слишком вздорная книга, чтобы прочесть ее всю и поверить в каждое слово. А с Неферналламом я говорил всего лишь как человек с несколько большим, чем обычно, дипломатическим опытом, – (“Все-таки он очень гордится своими талантами, хотя и разыгрывает скромника”, – подумал Элиен), – и опыт этот мне говорил об одном: есть Право Народов и есть народы. Есть наглый вызов, и ни один просвещенный народ не может оставить его без ответа. Даже даллаги не могут. Ты принял вызов, Неферналлам – нет.

Не было для Элиена темы больнее, не было в его душе более глубокой раны, но он собственноручно всыпал в нее щедрую горсть соли:

– Но Неферналлам тем самым уберег десятки тысяч людей, а я своих погубил.

– То, что не пожнет война, пожнут болезни и время. Твои воины, умерев, отдали свои силы тебе, грюты Фараммы завещали свою силу Асхар-Бергенне, а стердогасты Неферналлама пока лишь сладко жрут за государственный счет, но никто не видел от них пользы. Сила Ре-Тара разлетается по ветру из их пьяных глоток.

Леворго был взволнован. Он перевел дух и продолжил:

– Вот так, Элиен. Варанцы – тоже козье, похоже, дерьмо, потому что Шет окс Лагин был их человеком, а без Неферналлама они не отважились выступить, да и твоими предложениями, насколько мне известно, пренебрегли.

О да! “Любезный брат брата нашего… Радея о государстве… Решится силой убеждения…” Пеплом их письма долго играл ветер на снегу, а Элиен…

Элиен кивнул:

– Пренебрегли.

– Ну вот и все, – неожиданно заключил Леворго.

– Все что? – не удержался Элиен.

– Все все. Я имею власть советовать. Но я не хочу – а это всегда сильнее, чем “не могу” – повелевать. Мы ушли из Тардера сюда, потому что нет в нем больше силы, а главное – воли, и Башня Оно отныне не более чем затычка для небес. Ушли, чтобы встретиться с тобой.

“Ох и мастер порассказывать этот Леворго! “Ничего не знаю, ничего не понимаю”, а сам забрался в самое подходящее место для встречи со мной и ждал чуть не полгода. Он бы еще в Синий Алустрал залез”, – приблизительно такие мысли вспыхнули в сознании Элиена десятком разноцветных искр.

– Ты лучше болтай языком, чем балдой, а то я стар уже, тяжело напрягаться, – заметил Леворго. – Твой пращур Акрет, который прапрадедушку Кроза настрогал, еще в Северной Лезе лайкам хвосты крутил, когда я лепил из глины таких вот. – Леворго ткнул пальцем в одного из диоферидов.

– Извини, Хранитель, – смешался Элиен, – но твои слова звучат странно для моих непросвещенных ушей. Что было бы, если б я, уверенный, что ты в Тардере, избрал северную дорогу и не пошел в леса?

– Что было бы — о том не знаю. Знаю, что есть. Ты здесь, я перед тобой, ты меня искал, ты меня нашел – чего еще надо?

Элиен ощутил в словах Леворго некую высшую правоту, превосходящую законы обычной логики.

– А надо еще поесть и поспать, – решил за Элиена Леворго. – Горох готов, с Крумом твоим наша корова чем-нибудь да поделится, постелим тебе на полу, но ты уж не обессудь – все барахло из тардерской обители вынести было тяжеловато, ограничились только вот тем. – Леворго кивнул на нишу, в которой угадывался шар. Диорх.

– А о главном? Что мне делать?

– О главном… Да не знаю я, что главное! Давай с утра разберемся, а?

Только сейчас Элиен заметил, сколь усталым и измученным выглядит его собеседник, сколь беспроглядно бела его голова и сколь много морщин бежит от его глубоких мудрых глаз.

– Да, ты прав. Поутру поется веселее.

* * *

Только когда они позавтракали, когда Леворго раздал своим “браткам” множество ценных хозяйственных указаний и показал Элиену свои замечательные лесные угодья (последний раз, по его гордому замечанию, такая морковь родила пятьсот лет назад в Ите), они вышли на берег Кассалы, сели на просохший за ночь песок и Элиен смог получить то, за чем шел в Тардер.

Как только речь зашла о конкретном деле, Леворго переменился. Голос его стал тверд, каждое слово блистало ясностью, которой позавидовали бы сами Уложения Айланга, в глазах светилась несгибаемая воля

Совсем ничего не осталось в Хранителе Шара от того “стеклянщика”, который вчера за ужином болтал о поэзии Лида, а сегодня на прогулке – о сравнительных вкусовых качествах моркови и репы. Элиен видел перед собой воплощенные власть, достоинство, силу.

– Так. Первым говоришь ты, и говоришь ты о битве на Сагреале. Говоришь все. Подробности. Что думал. Что казалось. О чем не думал. Чего не казалось.

Элиен не успел даже рта открыть, чтобы высказаться в том духе, что, дескать, Леворго наверняка все известно лучше его самого, как услышал:

– Ничего не известно. Повторяю, ничего. Ты должен рассказать все так, как если б ты был сотником, а я – сотинальмом. Ты даешь полный отчет. Я слушаю.

Элиен говорил очень долго. Леворго слушал, не перебивая, не переспрашивая, не подгоняя Элиена, когда тот затруднялся в подборе слов, и не выказывая никакого интереса к самым удивительным, с точки зрения Элиена, вещам. Так Элиен рассказал обо всем, и когда солнце уже давно перевалило в небе Точку Равновесия, заключил свою печальную повесть словами:

– Потом я хотел похоронить тело Гаэт рядом с Кавессаром, но оно истаяло в моих руках, как кусок льда. Кровавого льда.

Убедившись, что Элиен, по его мнению, закончил, Леворго спросил:

– А потом?

Пришлось пройти на словах весь путь до капища диоферидов. Сегэллак, Эллат, мелкое воинство, порожденное гобеленом, вяз, проросший из каштана, оружие Мудрого Пса Харрены, ночь страсти со статуей.

– Ты не сказал ни слова лжи, – разлепил наконец, казалось, уже навек слипшиеся губы Леворго. – Не той лжи, когда знают одно, а говорят совсем другое, а настоящей, воистину опасной лжи, когда видят и слышат одно, а понимают под этим нечто иное. Твой рассудок вибрирует вместе с гортанью, в твоих зрачках я вижу лик мертвого Кавессара и гибкий стан Гаэт. Хорошо. Теперь возьми своего коня в попутчики, возьми любой еды и оставь нас до завтрашнего утра. Тебе не дано видеть, как мы входим в Диорх.

Элиен был немного раздражен проволочкой и в глубине души раздосадован тем, что ему “не дано”, но повиновался беспрекословно. Только отъехав на порядочное расстояние, он вспомнил, что так и не получил обратно меч Эллата, но возвращаться было неудобно. Оставалось надеяться, что в этих местах ему не понадобится оружие.

* * *

Когда на следующий день Элиен, тактично удалявшийся ночевать на сорок полетов стрелы вверх по течению, вернулся, диофериды уже позавтракали и убирали со стола. Все молчали. Леворго, хмуро поглядев на безоблачное небо, знаком приказал Элиену следовать за собой.

Сели на вчерашнем месте. Леворго начал без каких бы то ни было расшаркиваний. Многое из того, что он говорил, Элиену было хорошо известно. Сын Тремгора, однако, не сомневался в том, что Леворго отлично знал, что он знает, но, раз говорил, значит, это было зачем-то нужно.

– История. О том, как и почему Хуммер дремлет, можешь прочесть у Сегэллака – не твоего наставника, а того, который жил на четыре века раньше. О том, где находится Тот, Кого Хуммер Лишил Значений, – у Лида, в “Гимнах”. Ни тебе, ни Шету окс Лагину, ни Сармонтазаре это не поможет. Есть поэзия и есть действительность. Поэзия властвует над временем, действительность же не более, чем действительность. От борьбы Хуммера со Вторым в Сармонтазаре осталось куда больше осколков, чем полагал твой Мудрый Пес после победы над Эстартой. Есть Чудовища Хуммера, есть Воинство Хуммера, есть Чаша Хуммера. Урайн стал Дланью, Устами и Чреслами Хуммера. Как ему это удалось – либо позже, либо никогда. Тебе это, скорее всего, не пригодится. Сейчас Урайн постепенно учится владеть силой Хуммера, а точнее – Хуммер приспосабливает Урайна под свою силу, как воин подтягивает седельные ремни. Лучшего сравнения не знаю. Битва на Сагреале была первой пробой сил. Если замысел Хуммера удастся, его воины, которые, кстати, называются “кутах”, наводнят всю Сармонтазару. Что будет потом – не знаю. Но прежнего мира не будет. Будет то, что мы, люди, называем Злом.

Леворго помолчал.

– Воинство Хуммера. Кутах – сыновья Серебряных Птиц, пары Чудовищ Хуммера, живущих в Хелтанских горах. Яйцо они откладывают в Чашу, которая находится у слияния Ориса и Киада, в искаженном месте мира под названием Лон-Меар. Там оно зреет год, а после из него вылупляется кутах. Потом они относят его в Хелтанские горы и выкармливают. Кутах сейчас ровно шесть сотен, поскольку ни одного из них Кавессар не убил насмерть, а лишь временно раздробил. Этого уже достаточно, чтобы вместе с войском, состоящим из людей, покорить любой народ Сармонтазары. Вооружены гервериты, как ты видел, неплохо. Дальше будут еще лучше. Но когда появится на свет шестьсот первый кутах, Урайн сможет нанести настоящий смертельный удар миру. В Чаше сейчас зреет Кутах над Кутах – настоящий, крылатый птицечеловек, наделенный волей и разумом. Он сможет сам заправлять Воинством Хуммера, освободив Урайну руки для других темных дел.