Владимир Свержин - Закон Единорога

• Название: Закон Единорога
• Автор: Владимир Свержин
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-008465-X

Вы – сотрудник Института Экспериментальной Истории. Работка, между прочим, еще та – шататься по параллельным реальностям и восстанавливать нарушенную историческую справедливость! Ваше новое задание кажется простым – и в некотором роде даже увлекательным. Отыскать легендарный меч, якобы кованный гномами (сомнительно) из серебра атлантов (тоже, знаете ли...), и, демонстрируя верность и преданность коронованному ничтожеству по имени принц – пардон, уже король – Джон, предотвратить грядущую войну Англии и Франции. Любой ценой. Но... агенты, тщательно закамуфлированные под святых отшельников, извините, мрут, пираты ведут себя абсолютно не так, как полагается порядочным джентльменам удачи, ну а коронованное ничтожество Джон – тот вообще выходит за граньреальности. Любой. В том числе и параллельной. В общем, флаг (то бишь рыцарское знамя) вам в руки, господин научный оперативник. Тут такое начинается...

---

– Ни в коем случае! – я положил ладонь на его сжавшийся кулак.

– Если ты, конечно, не умеешь разговаривать с душами умерших. Сделай лицо попроще и опиши его.

Александер обиженно насупился.

– Он здоровый такой… Крепкий, видать, мужик. По повадкам – солдат.

– А волосы у него какие? Глаза, нос? – Сэнди недовольно запыхтел, пытаясь выразить словами свои физиономические наблюдения.

– Какие… Какие-какие! Обычные, как у всех. Небось не сеньор какой-нибудь. Я крякнул от неожиданности.

– Ну ладно, разберемся. Ты давай, милый, кушай. Оно полезнее будет.

Парень бросил на меня угрюмый взгляд и приналег на фирменный салат этого заведения. Я скучающим взглядом обвел залу, убеждаясь, что за несколько дней нашего морского путешествия я тоже видел описанного Сэнди незнакомца, сидевшего за столиком у входа.

– Эй, милая! – позвал я блондинку за стойкой, моментально взорвавшуюся фейерверком улыбок. – Еще бутылочку «Кленси»!…

Не успел я завершить свою просьбу каким-то дежурным комплиментом, как дверь гостиницы распахнулась и на пороге возник запыхавшийся хозяин. Щеки мэтра Оливье раскраснелись от быстрой ходьбы, он улыбался во всю ширь своей круглой физиономии.

– Это вы, вы! – радостно завопил он и устремился прямо к нам, норовя по старой привычке упасть на колени и облобызать мне руку. Я вовремя успел сделать шаг вперед, чтобы подхватить его под руки. Окрыленный моим дружеским объятием, хозяин обернулся и зычно заорал на всю гостиницу:

– Господа! Сегодня все пьют за счет заведения! Надо заметить, что с прошлой нашей встречи мэтр Оливье набрал лишних фунтов двадцать, а его платье из дорогого сукна свидетельствовало о немалом достатке этого предприимчивого человека.

– Как я рад видеть вас вновь! Я стольким вам обязан, мессир Вальдар! Если бы не вы!.. – от избытка чувств он прижал пухлые лапки к груди, делая шаг назад. – Чем могу быть вам полезен?

– Мы только с корабля, нам нужна комната на день-два. Ваша красотка, – я кивнул на барменшу, с восторгом наблюдавшую нашу трогательную встречу, – говорит, что все номера уже заняты.

– О, что вы! – хозяин в притворном ужасе завел глаза к небу. – Вайолет просто не знала, кто к нам пожаловал. Ваша комната всегда в вашем распоряжении. С того памятного дня мы никому ее не сдаем, – он хитро подмигнул мне.

– Отлично. Сэнди, сходи на корабль, распорядись, чтобы наших лошадей привели в эту гостиницу. А лучше проследи сам.

– Жак, несите вещи господина рыцаря наверх! – раздался возглас мэтра Оливье.

Заметив, как меня передернуло при воспоминании об этом ужасном случае, хозяин заговорщицки наклонился ко мне и зашептал на ухо:

– На самом деле его зовут Арчимбаунт. Но с тех самых пор всех слуг в «Перстне» зовут Жаками. Эй, Вайолет! Принеси-ка сюда бутылочку моего! Попробуйте, милорд, с моего личного виноградника.

– Непременно, милейший Оливье. Я чрезвычайно тронут вашей заботой.

– Ну что вы! Я вам стольким обязан… После того, как по вашему распоряжению сюда вернули все похищенное, а особенно после того, как стала известна история, происшедшая с несчастным Жаком, ни один вор под страхом смерти не согласится сунуть свой нос в мою гостиницу. Мы стали лучшим заведением в городе! – хозяина просто распирало от гордости. – Как вы слышали, я открыл сегодня еще одну корчму у городских ворот…

Понимая, что добродушный Оливье может еще долго рассуждать об успехах новой экономической политики, я вежливо прервал его:

– Да-да. Сердечно рад за вас. Возможно, мне понадобится ваша помощь.

Хозяин гостиницы насторожился.

– Чем могу вам быть полезен, милорд?

– Сейчас мне надо будет выйти. Некий мужчина последует за мной. После того, как мы окажемся на заднем дворе, заприте дверь. Откроете, когда я постучу вот так, – я тихо побарабанил пальцами по столику. – Запомнили?

– Да, ваша милость, – неуверенно отозвался мой собеседник. На его лбу выступили мелкие бисеринки пота. – А-а-а… Это не повредит престижу заведения?

– Не беспокойтесь. Максимум, что может быть, – этому джентльмену станет худо, и он вынужден будет переночевать в моем номере. Вы поняли? – Мэтр согласно наклонил голову и направился к стойке, рядом с которой виднелась дверь черного хода. Посидев еще немного за столом, я встал и сделал вид, что мне нужно срочно отлучиться из залы по делу, совершенно не терпящему отлагательств. Закрывая за собой дверь, ведущую на задний двор, я убедился, что здоровяк, следивший за нами, воровато оглянувшись по сторонам, направился вслед за мной.

«Не профессионал, – подумал я. – Профи бы подождал, пока я буду возвращаться обратно».

Я встал у стены за дверью, сняв кожаный ремешок, в обычное время выполнявший на перевязи моего меча чисто декоративные функции. Через пару мгновений дверь скрипнула и в образовавшейся щели показалась лохматая голова моего преследователя. Голова начала тревожно озираться в поисках моей персоны. Не дав громиле насладиться в полной мере изысканным пейзажем заднего двора, я в ту же секунду схватил его за лохмы на макушке и что есть силы приложил незадачливого браво об каменную стену. Свет померк в его глазах, и из обмякшей правой руки со звоном выпал кривой абордажный кинжал. Я втащил его на задворки и услышал, как добросовестный мэтр Оливье задвигает засов на двери. С той ловкостью, с которой улыбающийся продавец в супермаркете упаковывает рождественский подарок, я отработанным движением увязал этого типа и с большим, признаться, трудом подтащил его тушу к сточной канаве, благодаря при этом Господа за свое слабое обоняние. Отпустив пленнику пару увесистых пощечин, я стал наблюдать, как он приходит в себя. Наемник дернул головой, тут же убедившись, что ременная петля, которой было схвачено его горло, не позволяет ему делать резких движений, тихо застонал и выругался сквозь зубы:

– О-о, дерьмо!

– Ты прав, как никогда, дружок! – отозвался я на его не очень приличную реплику. – Может, объяснишь, чего ради тебя понесло вслед за мной с этакой железякой в руке?

Поза с руками и ногами, туго стянутыми за спиной, позволяла моему собеседнику безболезненно разве что моргать. Поэтому, изобразив на лице крайнюю степень невинности и испуга, он захлопал глазами и начал гнусно канючить, давя на жалость:

– Не убивайте меня! Простите меня, господин рыцарь, я бедный человек, мне нужен был только ваш кошелек!

– Эту песню я знаю: папа умер, мама умер… Тебя что, мой кошелек еще в Англии заворожил, что ты сюда за ним притащился?! – бешено сверкая глазами и всем своим видом изображая озверевшего феодала, громыхнул я.

– Да не-ет, я из этих мест, благородный сеньор, – плаксиво заголосил нерчила, делая попытку порвать ремешок из кордовской кожи. – Я местный, семья голодает… – при этих словах петля нестерпимо впилась ему в горло так, что он побагровел.

– Прекрати дергаться, дурак! Сам себя удавишь! Местный, говоришь? Да ни один местный вор не будет воровать в этой гостинице! Единственный, который решился на это, умер страшной смертью: постарел за одну ночь лет на восемьдесят. Ты будешь вторым. Твоя смерть будет не менее ужасна: я утоплю тебя в нужнике, – я угрожающе отвел ногу, словно готовясь столкнуть наглеца в канаву. Ужас отразился на лице моего незадачливого преследователя.

– Нет! Не убивайте! Я сделаю все, что вы прикажете, милорд!

– Кто тебя послал, ублюдок? – тихим шипящим голосом спросил не на шутку перетрусившего громилу.

– Человек от короля! – несчастный затараторил так быстро, насколько позволяла ему петля, стягивающая шею. – Я был солдатом короля Джона. После разгрома при Гастингсе спас свою шкуру, укрылся с парой дружков в кустах. Месяца два жили грабежом, а потом, ближе к зиме, схватили нас – и в железную клетку. Дружки мои быстро ноги протянули, а я, видите, на свою беду, выжил. Приговорили меня к колесованию. Я уж приготовился Богу душу отдать, а за день до казни приходит ко мне какой-то человек в палаческом капюшоне и говорит: дескать, хочешь жить? Король тебя помилует, еще и денег даст, а моя, мол, вся работа – где-нибудь вашу милость втихую прирезать. Ну, я и согласился… Терять-то нечего.

– Как видишь, терять всегда есть что… Почему же именно тебя выбрали, чтобы мою милость укокошить? – задумчиво спросил я.

– А у меня память на лица всегда хорошая была. Я тюремщику как-то рассказал, что видел, как милорда Вальдара Камдила под Гастингсом из стога вытаскивали. Он еще смеялся очень…

– Ладно, с тобой все ясно. Значит, так. Будешь делать, что я тебе говорю, – и жизнь свою глупую сохранишь, и деньги получишь. А нет, так и деньги тебе больше ни к чему.

– Конечно, конечно, милорд! Все сделаю! – с собачьей преданностью нервно зашептал парень. – Только не топите!

– Живи, – я сделал эффектную паузу. – Пока… До ночи здесь полежишь, подумаешь. Потом за тобой придут. Все понял?