Владимир Свержин - Крестовый поход восвояси

• Название: Крестовый поход восвояси
• Автор: Владимир Свержин
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-012755-3

Ох нелегкая это работа – быть сотрудником Института Экспериментальной Истории, шататься по параллельным реальностям и восстанавливать нарушенную историческую справедливость! Ох и веселое это времечко – XIII век! И задание-то у Вальдара и Лиса на сей раз – проще некуда. Всего-то и надо – поехать в Новгород, поприсутствовать на совете славных витязей земли Русской – и вернуться с отчетом в родной Институт. Да вот только, чтобы вернуться домой, надо сначала… Короче – совершить невозможное. Но – нет слова «невозможно», когда речь идет о Вальдаре Камдиле и Лисе.

---

– Я не понял. – Лис уставился на меня. – Ты предлагаешь прокрутить эту песню по второму кругу? Невозможно, да и некем.

Он говорил верно. От полка иностранного строя уцелела в лучшем случае треть, да и то изрядно потрепанная. Я с тоской вспомнил стройные ряды генуэзских арбалетчиков, встречавших сегодняшний рассвет, и с еще большей остротой осознал, что и в Суроже в Крыму, и на Кавказе уже владения Орды, а стало быть, путь в Константинополь для нас также отрезан.

В мрачных раздумьях мы дошагали до лагеря. Часовой, узнавший отцов-командиров, отсалютовал копьем и доложил:

– Ропша Хват велел, как только вы придете, сообщить, что среди взятых нынче в полон монголов есть весьма знатные богатуры. Он хотел бы посоветоваться с вами об их участи.

– Хорошо, – кивнул я. – Где он?

– Во-он у того костра, – указал стражник.

– А что там за пленные, не слыхал?

– Три мурзы, нукеров ханских с десяток, темник монгольский, а между них птица особая – Буринойон, сын Актая, повелителя Хорезма, внук самого Чингисхана.

Мы с Лисом переглянулись и, не сговариваясь, едва ли не маршевым шагом поспешили к указанному костру.

Глава 9

Кто хорошо прячется – долго живет.

Третий принцип снайпера

– Ну, что делать будем? – Лис посмотрел на меня взглядом, не вызывающим сомнений в том, что ответ на этот риторический вопрос ему уж давно известен.

– Заманчиво, конечно, – нахмурился я. – Но если вдруг узнают, что ты завалил чингисхановского братца, у нас возникнут изрядные проблемы с самостоятельным передвижением.

– А мы никому не скажем, – не сомневаясь ни секунды, выпалил Лис. – Мы скромные.

– Не говори ерунды, – отмахнулся я. – В нашем войске уже, почитай, все знают о твоей прицельной стрельбе. А кто еще не в курсе, будут знать к утру. Сколько среди них лазутчиков, одному Богу известно. К тому же наш Чингизид еще не согласился поработать универсальным пропуском.

– Ну, это мы в миг организуем. – Венедин поднял руку в обнадеживающем жесте. – Ознакомительная экскурсия по застенкам НКВД, и он согласится работать пропуском, паспортом, свидетельством о рождении, водительскими правами, даже справкой о беременности, если понадобится.

– Сомневаюсь, – печально вздохнул я. – По уставу монгольского воинства, он должен бояться лишь грома небесного и гнева начальства. Ты не подходишь ни под первое, ни под второе.

– Слушай, – мой друг перешел на серьезный тон, – а что, если мы с ним сыграем в князя Игоря?

– Что ты имеешь в виду? – Я непонимающе уставился на Венедина, пытаясь уразуметь, что именно в поведении старшего Всеволодовича может помочь нам убедить Буринойона в необходимости сотрудничества.

– Да нет же! – поморщился Лис. – Я не Игоря Суздальского имею в виду, а того, который: «Сдайте, дайте мне свободу!» Там в опере один половецкий изменник Родины помогает князю сдернуть из плена. – Лис остановился и выразительно посмотрел на меня. – Только, пожалуйста, не говори, что твоему роду тысяча лет и звание «изменника Родины» противоречит кодексу строителя развитого феодализма.

– Ну-у… – тоскливо начал я.

– Все. Понятно. Дальше можешь не продолжать. Давай подойдем к этому с другой стороны. Как сотрудник Института сотруднику Института скажи мне честно: мы свою миссию уже выполнили? Или у тебя еще есть какие-нибудь светлые идеи по уточнению данных для доклада? Скажем, мы еще не все княжества объехали. Может, не стоит останавливаться? Их у нас порядка шестидесяти. Глядишь, года за три управимся. Если, конечно, за это время нас с тобой самих не управят напрочь и навзничь.

Я кивнул, соглашаясь с аргументацией своего друга.

– Хорошо, – удовлетворенно констатировал Лис. – Этот пункт проехали. Следующее. Мы с тобой здесь кто? Былинные богатыри Алеша Попович и Добрыня Никитич, радетели за землю русскую? Ни хрена подобного! Мы подлые наемники. То есть, конечно, да, мы хорошо работаем, пока нам хорошо платят. Но я бы сказал, что наша честность уже заходит слишком далеко. Когда интересы Отечества начинают расходиться с нашими собственными, мы как честные люди, в смысле, честные наемники, должны в первую очередь заботиться о себе, любимых. Так вот, ты меня, конечно, извини, но у меня нет никакой охоты защищать весь этот княжеский и великокняжеский сброд в тот момент, когда они прикидывают, каким образом нас лучше всего извести. Так что, как ни крути, самое время менять хозяев.

Я обреченно вздохнул. Мысль о дезертирстве торчала из-под всех аргументов Лиса, словно кость в горле. Но вес же в лотке его рассуждениям отказать было нельзя. И что самое противное, на данный момент этот вариант пути представлялся наиболее реальным способом добраться до заветной камеры перехода.

– Ладно, – страдальчески поморщился я, – линия зашиты суду ясна. Но это все слова, а этот самый нойон еще не изъявил желания бежать отсюда вместе с нами.

– Ага, – хмыкнул Лис, – он как раз собрался выехать с семьей на Русь на ПМЖ, скрываясь от зверств дедушки Чингиза, а тут, откуда ни возьмись, мы со своей электрификацией всей Орлы. Предоставь это мне. В конце концов военспецы везде нужны. Доберемся до Хорезма, а там прости-прощай.

Я неохотно кивнул.

– Ладно, поступай, как знаешь.

– Ну вот и славно, – усмехнулся Лис. – Так, если что, запомни: меня нашли в детстве в степи. Вырос я, значит, там же. Ну а дальше – военная судьба, ля-ля, тополя.

Я молча махнул рукой. В какие бы одежды ни рядился мой верный напарник, мешок с хитростями всегда висел у него за спиной.

* * *

Беззвездная ночь благоволила побегу из плена. Рваные тучи неслись по небу, лишь изредка выпуская изрядно отощавший бледный месяц на волю из своих объятий. Раздававшиеся еще кое-где глухие стоны добавляли мрачности обшей картине, заставляя даже отменных храбрецов воздерживаться от выездов в степь без особой нужды. Очевидно, именно поэтому наши стражники, сочувственным взглядом проводив отцов-воевод, покидающих лагерь, вновь сбились у костра, ища не столько тепла, сколько света. Вряд ли кого-нибудь из них обеспокоил этот поздний выезд. Возможно, даже тот факт, что за спиной Лиса вторым номером восседал высокопоставленный пленник, остался ими незамеченным. А даже если и заметил кто связанного по рукам Буринойона, кому могло прийти в голову, что направляемся мы не к шатру Муромца, а совсем даже наоборот, в ставку Субедэя.

Продвигались мы медленно. Кони, кажется, боясь запачкаться, ступали осторожно, выбирая в потемках им лишь известный путь. Без особых препятствий проехав линию передовых постов, мы углубились в степь, почти не тронутую сегодняшним побоищем. Лишь изредка то справа, то слева при нашем приближении взлетали с возмущенным карканьем ненасытные вороны, сожалея об оставленной трапезе.

– Долго еще? – поворачиваясь назад вполоборота, спросил Лис, изо всех сил имитируя ломаный татарский язык.

– Долго, – хмуро кинул его собеседник, явно не расположенный к продолжительным разговорам. – К утру будем.

Я молчал. Невзирая на все доводы друга, у меня было на редкость тошно на душе. Как ни крути, как ни обманывай себя, мы совершали измену. И это чувство не оставляло ни на секунду, сжигая сердце серной кислотой вины.

– А ну тихо! – Лис остановил коня и прислушался. – Верховые, – переходя на шепот, произнес Лис, настороженно поворачиваясь в сторону еле слышного топота. – Человек десять.

Я тоже уже различал звуки, о которых говорил Венедин. Очевидно, это был татарский разъезд, посланный в дозор многоопытным Субедэем.

– Ну что? – Лис посмотрел на меня. – Объедем?

Я кивнул. Мы повернули коней, спеша подальше уйти с пути ордынцев. Но нашему плану не суждено было осуществиться. Стоило неясным теням ордынских всадников приобрести едва различимые во тьме очертания, как пленник, дотоле проявлявший интерес к жизни не более чем мумия Тутанхамона, рубанул Лиса связанными руками по шее, соскочил с коня и, петляя по-заячьи, метнулся к своим, выкрикивая на бегу пронзительно:

– Я здесь! Я здесь!

– Сейчас я его тормозну! – Лис, сбитый наземь ударом, зло выругался и натянул лук. – Спринтер-недоучка! – Он присел на колено, выцеливая ногу мечущегося из стороны в сторону монгола. Тренькнула тетива, Бури нойон в очередной раз отпрыгну! и… споткнувшись, рухнул. – Я к нему! – воскликнул Лис, хлопая коня по холке и на ходу вскакивая в седло.

– Быстрее! – крикнул я, глядя на приближающихся татар, явно услышавших обращенные к ним вопли.

Спустя пару мгновений Лис поравнялся с распластанным телом, наклонился в седле, собираясь схватить жертву за ворот, и вдруг, резко выпрямившись, вновь начал прислушиваться.

– Лис! – заорал я во весь голос, уже не думая таиться. – Уходим!

Андалузский жеребец моего друга резко встал на дыбы, словно почувствовав где-то рядом хищника, и в следующую секунду мы уже мчались по направлению к позициям нашего войска, волоча на хвосте большую часть ордынского дозора. К счастью, луна надежно спряталась в облачной мути, и вычислить нас было делом отнюдь не простым. Но лишь когда впереди замелькали костры передовой сторожи, мы смогли вздохнуть спокойно.