Дмитрий Емец - Свиток желаний

• Название: Свиток желаний
• Автор: Дмитрий Емец
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-10198-5

В стародавние времена маг-алхимик Бругус изготовил свиток желаний, на который наложил заклинание усиления. Свиток он спрятал в одну из двух шкатулок, защищенных магией Света, и отправил их странствовать в лопухоидный мир. За прошедшие века свиток приобрел чудовищную магическую силу. Свиток желаний – артефакт нейтральный. Он может служить как Тьме, так и Свету. Ищут его златокрылые, ищут и стражи Мрака. Если Тартар обнаружит шкатулку со свитком первым, произойдет катастрофа… А еще мудрецы из Прозрачных Сфер утверждают, что история свитка напрямую будет связана с Дафной, стражем Света, и Мефодием Буслаевым – будущим повелителем Тьмы…

---

– А я думал, Лигул – сейчас повелитель мрака и меня прочат на его место, – задумчиво произнес Мефодий.

Улита прыснула.

– Кого, кого на место Лигула? Тебя? Так бы он и подвинулся, чтобы тебя пропустить. Нет, Лигул сам по себе, а ты сам по себе.

– Ты уверена?

– Кто такой, если разобраться, Лигул? Обычный управляющий! Прыщ на теле мрака! Выскочка, глава Канцелярии, которая учитывает скверные поступки лопухоидов и их эйдосы. Какие-то эйдосы идут в наши дархи, но лишь некоторая часть. Максимум одна треть. Куда, как ты думаешь, попадают остальные? Хоть бы, скажем, тот эйдос незадачливой самоубийцы, который недавно принесла Мамзелькина? Думаешь, он достанется Лигулу? Ему перепадают лишь крохи с барского стола!

– А кому тогда он пойдет?

– Вот тут-то опять и всплывает Безликий Кводнон, его дух, его подлинная теневая сторона, о которой никто ничего не знает… Этот эйдос вместе со множеством других будет брошен в темный сосуд, который стоит в центре Тартара, на трехногой подставке со львиными лапами.

– Зачем?

– О, тут множество версий. Даже Арей едва ли знает их все. Самая распространенная: это нужно для Кводнона, который самим фактом своего существования подпитывает мрак. Сосуд на львиных лапах особый. Даже не артефакт, а первоартефакт. Уже много столетий в него ежедневно сбрасываются сотни эйдосов и исписанные пергаменты с деяниями смертных. И до сих пор, заметь, сосуд не наполнился. Причем украсть что-либо из сосуда невозможно по определению. Он признает только одного хозяина, которого никто давно уже не видел.

– Кво…

– Тшш!

Улита посмотрела на Буслаева с многострадальным терпением мамочки, которая объясняет годовалому ребенку, что нельзя тыкать вилкой папочке в глазик. «Ай-ай-ай! Папочке будет бо-бо!»

– Возможно. Кводнон в той же мере существует, в какой его не существует, да не смутит тебя этот парадокс. Лопухоид всегда узнает о существовании Кводнона в самый последний момент, когда коса Мамзелькиной уже опустилась. Кто-то же, в конце концов, составляет нашим «менагерам» списки… хм… уборки урожая. И, уж можешь мне поверить, это не Лигул. Иначе я давно была бы в них занесена.

Мефодий ощутил вдруг, как у него запульсировали, заныли и заболели волосы. Это было странное ощущение, почти предупреждение, возникшее как раз в момент, когда он захотел задать Улите один вопрос. Но он его все же задал. Просто потому, что он был Мефодий Буслаев. Упрямый, как пень, на котором посидел Эдя Хаврон.

– Слушай, если есть К… тогда зачем Арей то ли в шутку, то ли всерьез назвал меня повелителем мрака? Или К… собирается передать мне свою власть?

Улита подула на свою длинную челку.

– Пуф… Ну и вопросики ты, извиняюсь, задаешь! Сама до конца не знаю, как тут и чего, но, думаю, власть Кводнона теперь другого рода. Кводнон сейчас – дух, а власть духа всегда скорее идейная, нежели реальная. Повелитель мрака в теперешнем его понимании – это… с чем бы сравнить… ну как король. Только сразу предупреждаю: не обольщайся. Да, у короля есть власть и сила. Он может казнить, а можеть помиловать. Может объявить войну или заключить мир. Все, казалось бы, тип-топ. Но смотри: короля можно свергнуть, отравить, казнить, поразить в битве, или, наконец, он может умереть сам. А дальше обычная история: «Король умер… Да здравствует король!» Есть такое дело?

Мефодий неохотно кивнул. Улита сочувственно посмотрела на него и продолжила:

– Вот и Кводнон – старый, телесный Кводнон, не нынешний, Безликий, – некогда слетел с копыт в битве со светом, и теперь тебя осторожненько, культурненько так примеряют на его трон, чтобы еще раз с твоей помощью попытаться дать в табло свету. Не будет тебя, рано или поздно родится другой Буслаев. Двуликим же Кводноном и тем паче Безликим стать нельзя. Он неповторим. Он существовал изначально. Он древнее, чем этот мир.

– Путаная организация этот ваш мрак, – покачав головой, сказала Дафна.

– И не говори, светлая. Просто жуть, какая путаная. С другой стороны, мне она понятнее, чем тот же Эдем, – согласилась Улита.

Арей за дверью гулко кашлянул и ударил кулаком по столу. Улита заспешила.

– Ну все, прием окончен! Шеф не в духе! Даф, Меф, забирайте вашу адскую кису – вон она от мраморного стола угол отгрызла! – и марш к Глумовичу в школу доводить бедолагу до инфаркта! Мефодий, завтра к полуночи ты будешь нужен. Намотай это себе на склероз! – заявила она.

Глава 3 Министр золотухи, король Аспирина

В бесконечном человеческом потоке, что ползет по самодвижущимся лестницам метро весь день и значительную часть ночи, мелькают тысячи женских лиц. Они проплывают и теряются в пахнущих резиной далях подземки и извилистых подуличных переходах. Их пестрая армия включает в себя батальоны трудоголичек и полки загнанных домохозяек, отделения утешительниц и артдивизионы стервочек, тыловые подразделения офисных пленниц, кавалерийские сотни искательниц приключений, дикие дивизии истеричек, маршевые роты синих чулок, стратегические резервы бывших жен, анархические отряды добродушных забывах с собачьей шерстью на юбках и, наконец, снабженные новейшим слезоточивым оружием разведвзводы несчастненьких.

Однако не следует думать, что приведенной выше робкой классификацией можно охватить всех юбконосящих. Некоторые вообще ни в какую классификацию не лезут. То ли страдалица, то ли шарнир, то ли губки трубочкой, ушки бобиком? И это еще ничего – легкий случай. Есть же и такие, о которых сам страж мрака не скажет, что они такое и что перед ним, а только почешет в затылке и отойдет.

Женщины – как вода. Они никогда не стоят на месте и часто перетекают из одного состояния в другое. Взять хотя бы эту или вон ту… Сегодня она синий чулок, завтра милая мымрочка, послезавтра загнанная хозяйка или офисная пленница. Кажется, все, конечная станция, брысь из вагона. Но не тут-то было. Женщина всегда способна на сюрпризы. Внезапно происходит чудо – и недавний синий чулок стартует стремительной ракетой. Там же, где недавно был пепел человека, вспыхивает птица-феникс.

Зозо Буслаева, мать Мефодия, относилась к распространившейся ныне категории «женщин-моторов». Главная их особенность в том, что вся их жизнь проходит в движении, суетливом и хаотичном. Час, проведенный на одном месте, для них равносилен году строгого заключения. А именно на одном месте Зозо и приходилось теперь проводить свои дни. С недавних пор она корпела на должности секретаря в фирме «Стройбат форева», занимающейся поставками строительной техники. Хозяйкой фирмы была Айседорка Котлеткина, жена генерала Котлеткина, через которую Хаврон и устроил сестру на работу. Впрочем, саму Айседорку Зозо видела лишь однажды. Причем ни Зозо Айседорке, ни Айседорка Зозо не понравились. Однако это ни на что не повлияло. В офисе Айседорка почти не бывала. Хозяин и директор, как известно многим, зачастую разные диагнозы.

Пять дней в неделю с десяти утра до шести вечера Зозо принимала и несла на подпись бумаги, в которых долбили отбойники, грохотали асфальтоукладчики, бряцали фиксирующие крепления для кранов, по-змеиному шипели распылители краски и утробно зудели пистолетные блэк энд деккеровские дрели. В свободное от дрелей время Зозо отвечала на телефонные звонки, вбивала в компьютер заявки на запасные части для кранов или грустно поливала цветы.

А рядом, за стеной, в большой комнате, оккупированной отделом продаж, ни на минуту не умолкая, повизгивал телефон. Маразматически скрипел старый ябедник ксерокс. Оргалитовая стена, к которой он был прислонен, нервозно дрожала. По коридору крикливыми стайками проносились слюнобрызжущие менеджеры. В их перебранках царили какие-то крепежные цепи и строительные рукавицы.

Едва успевала пронестись стайка с рукавицами, происходило новое нашествие. Дверь распахивалась, кто-то заглядывал и кричал: «Цицина видела? Где этот даун?»

Зозо неопределенно и томно махала рукой в пространство, словно умоляя: отстаньте вы все от меня, ничего я не знаю. Только исчезала стайка линчевателей, устремившихся в погоню за дауном Цициным, в коридоре вновь начиналась кутерьма.

Зозо затыкала уши, чтобы не слышать жалобного скуления менеджеров, но с заткнутыми ушами невозможно было печатать на компьютере, и она волей-неволей отрывала от них ладони.

За дверью снова горячились. Там протаскивали по коридору Цицина, схваченного в буфете с поличным при попытке купить бутылку минеральной воды «Святой источник».

– О чем ты думал, когда в документации на снегоуборочник написал: «страна-получатель Египет»? – орали на него.

– Я не виноват! Мне перепутали заявки! – с достоинством возражал бархатный тенор.

– Но ты же не дебил! Ты же мог сообразить, что в Египте самый суровый мороз – плюс двадцать градусов!

– Я предупреждал зама Алекса Курилко, а он сказал: отстань! Я не могу работать, когда мне говорят «отстань»! У меня два высших образования! И отпустите немедленно мою руку! У вас потные пальцы! – отбивался тенор.