Джастин Валенти - Любовники

• Название: Любовники
• Автор: Джастин Валенти
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-05090-5

У нее было все, о чем только можно мечтать, – красота, деньги, талант, известность. И всем, что у нее было, она, не задумываясь, рискнула во имя настоящей любви. Во имя любви к юноше много моложе ее.

Теперь о ней сплетничают недруги. Теперь ее осуждают друзья. Теперь ее не в силах понять даже самые близкие. Однако что может это значить? Она все равно счастлива Потому что нет в мире счастья выше подлинной любви…

---

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава 1

При первом же взгляде на дочь, распластавшуюся на больничной койке, худую, как скелет, Николь пришлось собрать все силы, чтобы не упасть в обморок. Присев на краешек постели, она стала ждать ее пробуждения. А когда Джулия наконец открыла глаза, Николь облегченно вздохнула, так как ей показалось, что та узнала ее. Она сжала руку дочери, а по ее щекам потекли крупные слезы.

Эдвард тоже вздохнул с облегчением, но так и не осмелился выйти из-за спины Николь. Джулия не произнесла ни слова, но и руку свою не отняла. Вскоре она снова уснула, а родители вышли в коридор.

– Срок беременности – около восьми месяцев, – тихо поделился с Николь Эдвард, когда они оказались за дверью, – но мне все же удалось найти врача, который берется даже за такие аборты.

– Прежде всего надо обсудить этот вопрос с ней, – резонно заметила Николь.

– Что значит «обсудить»? – не понял тот. – Нет никаких сомнений в том…

– Нет, сомнения есть, и к тому же весьма серьезные, – прервала его Николь. – Речь идет о ее ребенке, и, стало быть, ей принимать столь ответственные решения.

– Ты с ума сошла! Твое длительное общение с этим юношей не пошло тебе на пользу, – съязвил Эдвард. – Ты совсем потеряла разум. Хочешь, чтобы наша незамужняя дочь родила ребенка? Это же позор на всю семью, как бы там ни относилась к этому современная молодежь!

Николь не стала слушать дальнейшие рассуждения Эдварда, так как с самого начала ощутила, что он все-таки винит себя за случившееся. Ведь именно по его недосмотру Джулия отбилась от рук и в конце концов забеременела.

– Эдвард, давай поговорим об этом утром, хорошо? А сейчас я хотела бы вернуться в гостиницу и хоть немного отдохнуть. Медсестра сказала, что Джулия проспит несколько часов. А потом ей понадобится еще некоторое время, чтобы окончательно прийти в себя. Поэтому все разговоры об аборте надо пока отложить.

– Нельзя ей сейчас иметь ребенка, – стоял на своем Эдвард. – Одному Богу известно, кто является отцом.

– Теперь мы должны думать не о гипотетическом отце, а о нашей дочери и о ее желаниях.

Да она, черт возьми, и сама не знает, чего хочет! – все больше распалялся Эдвард. – Ты бы только посмотрела, как она жила все это время и с кем! Когда я получил сообщение от своих людей, то тут же бросился в гостиницу и обнаружил там какого-то мерзкого типа, накачанного наркотиками до такой степени, что он еле губами шевелил. Так вот, наркоман сказал, что Джулия украла все его деньги и вышвырнула его вон. Мне даже пришлось дать ему некоторую сумму, чтобы он отстал от меня.

Целыми днями и вечерами они сидели возле дочери, которая наотрез отказывалась разговаривать с ними, а на Эдварда даже не посмотрела ни разу. На мать, правда, она смотрела с триумфом, но каким-то странным, враждебным взглядом. Николь сразу же раскусила истинное значение этого взгляда. Дочь как бы хотела сказать, что наконец-то совершила нечто такое, что заставило родную мать обратить на нее внимание и даже оставить своего любовника.

Во время непродолжительных перерывов Николь пыталась немного поспать в гостиничном номере, но в голову ей лезли сумбурные мысли об оставшемся в Нью-Йорке Поле. Она уже давно собиралась позвонить ему, но ситуация оставалась настолько неопределенной, что ничего толкового она сказать просто не могла. Вот наступит улучшение, и тогда…

– Интересно, как долго это будет продолжаться? – поинтересовался Эдвард спустя неделю. – Джулии сейчас уже намного лучше. Может быть, пора возвращаться домой? Но я не в состоянии сказать ей об этом.

Как только мать вошла в палату Джулии, та демонстративно отвернулась и уставилась в окно.

– Джулия, я очень сожалею о случившемся и прошу у тебя прощения за все. – Николь умолкла, подыскивая подходящие слова. Она хотела помочь дочери, но не знала, как к ней подступиться. – Послушай меня, дорогая! Я не сомневаюсь, что ты понимаешь, в каком положении сейчас находишься. Ситуация нешуточная, и мы должны серьезно обсудить твои проблемы. Дело в том, что время идет очень быстро и сейчас для нас дорог каждый день. Чем дольше мы откладываем этот разговор, тем хуже для тебя.

Джулия ощутила внезапный прилив ярости. Ее родители, оказывается, пекутся не о ней, а о себе. Дороже всего им своя честь, то есть то представление о чести, которое у них когда-то сложилось. Она вскочила со стула и быстро подошла к кровати.

– Не волнуйся, я не собираюсь рожать. И думать не хочу об этом краснощеком чудище, которое будет беспрестанно визжать, орать, пукать, какать и писать. Я уже сейчас ненавижу его! – закричала она что есть мочи. – Из-за него меня тошнило каждое утро, и вообще я не желаю носить это огромное, как у дойной коровы, пузо! Ненавижу его! Ненавижу! Ненавижу все, что меня окружает! – Джулия повернулась, подошла к окну и попыталась открыть его, но, не справившись, сильно ударила кулаком по стеклу.

***

Николь несколько раз пыталась дозвониться до Пола, но все безуспешно. Не удалось дозвониться и телефонистке: телефон не отвечал. И тогда Николь позвонила Элу и даже вздрогнула от неожиданности, услышав в трубке хриплый голос Пола.

– Пол! Это ты? Наконец-то я дозвонилась до тебя.

– Николь, ради всего святого, что происходит? – Остальные слова Пола она не расслышала.

– Пол, с Джулией все очень плохо, даже хуже, чем я предполагала. Она ни с кем не разговаривает, а недавно пыталась выброситься в окно. Врачи говорят, что она пребывает в состоянии крайней депрессии.

– Мне очень жаль! – кричал Пол в трубку, заглушая эхо собственных слов. – Когда ты собираешься привезти ее домой?

– Не знаю, Пол. Врачи высказывают предположение, что у нее острая форма шизофрении. Это какой-то кошмар! Не хочется верить, но она действительно не в себе.

– Дорогая, приезжай поскорее! – умолял Пол, ненавидя себя за все подозрения в ее неверности. – Мы тут все уладим, только приезжай поскорее.

– Нет, Пол, сейчас никак не могу. И вообще я хочу тебе сказать, что мы не сможем быть вместе, пока Джулия находится в таком состоянии. Это слишком тяжело для меня. Да и Эдвард, обвиняя меня за все случившееся, постоянно осыпает упреками.

– К черту Эдварда! Я сам с ним поговорю…

– Нет, Пол, он же все-таки отец Джулии. Кроме того, в его словах есть доля правды… – Ее голос внезапно затих, заглушаемый громким треском.

– Алло! Алло! – Пол нервно застучал по рычагу телефона. – Не клади трубку! Дай мне свой номер, я тебе сейчас перезвоню! Алло!

– Пол, ты слышишь меня? Куда ты пропал?

– Да-да, слышу, я здесь. Только не говори, что мы никогда не сможем быть вместе…

– Пол, я хочу, чтобы ты меня понял. Все намного серьезней, чем я думала. Процесс реабилитации может затянуться, понимаешь? Боюсь, что не смогу быть с тобой, пока моя дочь… – Ее слова снова утонули в многочисленных помехах на линии.

– Николь, ты нужна мне! Нужна сейчас! Это тоже очень серьезно!

– Я понимаю, Пол, но что же делать? Ты уже взрослый человек, а она еще ребенок и к тому же очень больной.

– Она просто тобой манипулирует!

– Как ты можешь?! Это жестоко, Пол!

– Ты готова уступить ей, потому что боишься оставаться сама собой. Тебе просто надоело наше нищенское существование, и ты решила вернуться к привычной для тебя роскоши.

– Боже мой, Пол, ты никак не хочешь меня понять! Твоя мать, кажется, была права, когда предупреждала, что ты еще слишком молод.

– А ты такая же глупая предательница, как и моя мать. Ты не понимаешь свою дочь, как и моя мать отказывается понимать меня!

– Разговор окончен, Пол. Меня ждет Эдвард.

– К черту Эдварда! Я жду тебя в тысячу раз сильнее, чем твой Эдвард. Алло! Алло! – Но в ответ доносилось, как насмешка, только эхо собственных слов: она положила трубку.

Николь опустила голову, закрыла лицо руками и горько заплакала. Как жаль, что Пол еще не повзрослел, хотя чисто внешне он выглядит вполне зрелым мужчиной! Это же просто безумие с его стороны – вторгаться в такое деликатное дело! Нет, сейчас она не в состоянии продолжать с ним какие бы то ни было отношения. Нужно немного подождать. На первом месте сейчас должна быть только Джулия.

***

Пол жил в доме отца почти две недели, а потом отыскал небольшую двухкомнатную квартиру в старом здании на Салливен-стрит, что в Гринич-Виллидж. В ней было все, в чем он сейчас нуждался, включая и доносившийся с улицы шум большого города. Это успокаивало его и создавало ощущение вечно бурлящего жизненного потока, что было очень важно для написания новой пьесы.

Кроме того, он дал объявление в одну из газет, и вскоре у него появились ученики. Все это так или иначе помогало ему на время забыть о своих проблемах с Николь и приносило хоть и маленький, но все же доход. Конечно, на самом деле он не мог забыть тот последний разговор, когда Николь повесила трубку и с тех пор больше не звонила. Он всеми силами пытался найти хоть какие-то оправдания ее поступку, но обида брала верх, лишая его сна, отдыха и, что самое главное, возможности нормально работать. Тем более что она впервые в жизни была с ним так бесцеремонна. Ее испорченная дурным воспитанием дочь, видимо, была неплохой актрисой, корчила из себя невинную жертву семейных неурядиц и вообще отказывалась говорить с матерью, играя на чувствительных струнах ее души. А Эдвард тем временем щедро оплачивал все их счета, давая понять, что с ним она будет жить как в раю. А что может предложить ей он? Ничего, кроме безграничной любви и оскорбительной романтики нищеты. Ну что ж, она в полной мере насладилась его любовью и теперь, вдруг решив, что с нее хватит, ушла.