Луи Байяр - Всевидящее око

• Название: Всевидящее око
• Автор: Луи Байяр
• Жанр: Классический детектив
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-22870-6

Эта книга, как только вышла, вызвала бурю читательских восторгов и была номинирована на высшие литературные премии в детективном жанре.

Еще бы: расследование череды преступлений, одно за другим сотрясающих мирную жизнь Вест-Пойнтской военной академии, ведет не кто-нибудь, а сам великий поэт Америки Эдгар Аллан По. Преступления действительно из ряда вон выходящие – таинственный убийца оставляет после себя трупы людей с вырезанным из груди сердцем, а тонкая цепочка следов преступника теряется в средневековой Европе…

---

В углу восседал Эшер Липпард, пастор епископальной церкви и ярый реформатор. Однажды он чуть не утонул, попав в шторм вблизи Мальты. Липпард был одним из учредителей Американского общества поощрения трезвости. Потом реформаторский зуд перенес его на другую стезю. Нынче от его трезвеннических устремлений не осталось и следа. Липпард пил наравне со всеми и относился к выпивке с не меньшей серьезностью, чем священник к помазанию.

За другим столиком расположился Джек де Виндт, завязший в многолетнем судебном разбирательстве. Он пытался доказать, что изобрел пароход раньше Фултона[29]. Этот человек слыл местной достопримечательностью по двум причинам: за все он расплачивался… русскими копейками и поддерживал только кандидатов, обреченных на проигрыш. Так, в семнадцатом году он сделал ставку на Портера, в двадцать четвертом – на Янга, а в двадцать шестом – на Рочестера. Говорили, что у де Виндта нюх на неудачников. Однако сам он был бодрым и веселым и с удовольствием делился замыслами на будущее. Как только ему удастся отсудить у наследников Фултона свою законную долю, он займется поисками Северо-Западного прохода[30]. Джек даже подыскивал ездовых собак для своей грядущей экспедиции.

А теперь о самом Бенни – пастыре этих стриженых овечек. Ему к сорока. Ростом он невысок, лицо со старческим ртом и мальчишескими глазами, украшенное гривой вечно сальных волос. Человек с большим чувством собственного достоинства. Хотя ему частенько приходится обслуживать заскорузлых грубых матросов с речных барж или отъявленных бездельников, на нем всегда безупречно накрахмаленная рубашка и галстук-бабочка (правда, это не мешает ему совершенно не следить за своими волосами). Насколько мне известно, Бенни всю жизнь прожил в долине Гудзона, однако в его речи нередко проскальзывают интонации какого-нибудь захолустного уголка. А еще он обожает рассказывать разные истории.

– Лэндор, я не рассказывал вам про папашу Джима Донегана? Нет? Слушайте… Отец его был деревенским могильщиком. Он не только копал могилы, но и готовил покойников к погребению: наряжал в лучшую одежду, какая от них осталась, а мужчинам еще и завязывал галстуки. Мой дружок Джим сам не больно-то умел завязать галстук. Приходилось просить отца. Тот ему говорил: «Ложись на кровать, закрой глаза и скрести на груди руки, иначе у меня ничего не получится». Скажу вам больше, Лэндор. Он и сам мог одеваться только лежа на спине. При этом ему и в голову не приходило хоть раз взглянуть, все ли у него в порядке сзади. Зачем? Разве кому-то важно, есть у покойника складки на заднице или нет?

В заведении Бенни Хейвенса вы не найдете коктейлей, какие подают в изысканных салунах Манхэттена. Здесь в ходу неразбавленное виски и бурбон, ром и пиво. Ну а если кто-то малость перебрал и уже не слишком соображает, его под видом бурбона угостят «шипучкой», приправленной мускатным маслом. Есть у Бенни еще одна особенность, отличающая его от всех остальных. Он и его жена – единственные граждане Соединенных Штатов, которым законом запрещено появляться в расположении академии. Несколько лет назад их поймали на тайных поставках виски кадетам. Об этом они оба рассказывают охотно, как о военном подвиге, и в их голосах звучит нескрываемая гордость.

– По правде говоря, конгресс должен был бы нас наградить за помощь армии, – любит повторять Бенни Хейвенс. – Солдатам выпивка нужна не меньше картечи.

Кадеты вполне солидарны с Бенни, и, когда их обуревает жажда, они самовольно покидают расположение академии и навещают его заведение. А если им, по разным причинам, это не удается, на выручку всегда приходит Пэтси – служанка и подавальщица в «Красном домике». Под покровом темноты она отправляется в Вест-Пойнт с корзинкой, полной заветных бутылок. Кадеты ждут ее визитов не только из-за возможности промочить горло. По их словам, Пэтси – девчонка сговорчивая, не ломается и любит денежки. Добавлю, что пара дюжин кадетов если не влюблены в Пэтси, то очарованы ею (мы дажедэб заклад бились). Кто знает. Пэтси готова болтать о чем угодно, только не о таких вещах. Весьма возможно, она просто входит в роль трактирной служанки, отвечающую распространенному мнению об этом типе женщин. Вот Пэтси и играет эту роль, одновременно глядя на себя как бы издали. Вообще-то я могу поручиться, что Пэтси отдается лишь одному мужчине, а он не из хвастунов.

Не успел я о ней подумать, как Пэтси вынырнула из помещения для мытья посуды. Вид у нее был довольно хмурый. На голове, как всегда, маленький кружевной чепчик. Кто-то скажет, что бедра у нее широковаты, но это уже дело вкуса.

– Пэтси, ангел мой, – крикнул я ей, ничуть не лукавя.

– Добрый день, Гэс, – ответила она бесцветным голосом.

Я сразу понял, что у нее что-то стряслось. Джеку де Виндту было все равно.

– Мисс Пэтси, – застонал этот покровитель неудачников. – Я умираю с голоду!

В ответ служанка что-то пробормотала, провела ладонью по глазам, будто смахивая слезы, и скрылась за кухонной дверью.

– Чем это она опечалена? – спросил я завсегдатаев.

– Ее надо простить, – мотнув головой, ответил мне Слепец Джаспер (так мы называли его меж собой). – Она потеряла одного из своих воздыхателей.

– Неужели?

Должно быть, вы слышали, – включился в разговор Бенни. – Кадет по фамилии Фрай. Однажды за пару стаканчиков виски отдал мне макинтошевский плащ[31]. Разумеется, не свой. Так вот, недавно этот парень повесился.

Оглянувшись по сторонам, Бенни наклонился ко мне и громко, даже очень громко, прошептал:

– Знаете, что я еще слышал? Будто бы стая волков вырвала из тела мертвеца печень.

Потом он выпрямился и стал с усердием протирать пивную кружку.

– Впрочем, зачем я вам это рассказываю, Лэндор? Вы же были в академии.

– С чего вы взяли, Бенни?

– Да так, козодой пропел.

Чем меньше человеческое поселение, тем быстрее распространяются новости. А Баттермилк-Фолс – это даже не городишко. Это деревня. Самое забавное, здешние жители почти все ниже среднего роста. Исключение составляет торговец жестяной посудой, которого заносит сюда дважды в год. Такого великана я еще нигде не встречал.

– Козодои – болтливые пташки, – важно поддакнул Слепец Джаспер.

– Бенни, а вам случалось говорить с этим Фраем? – спросил я хозяина.

– Раз или два, не больше. По-моему, у бедняги не все было ладно с головой.

– Не с головой, а пониже, – возразил Джек.

Он хотел что-то добавить, но в тот момент появилась Пэтси, неся пресные лепешки. Мы невольно замолчали. Когда она проходила рядом со мной, я не удержался и тронул ее за подол платья.

– Прости, Пэтси. Я не знал, что этот Фрай был…

– Не был, – ответила она. – Не был тем, кем бы ему хотелось. Но ему очень хотелось. Парня можно понять, правда?

– А все-таки, Пэтси, чем же он навлек твою немилость? – полюбопытствовал Джаспер.

– Тем, чего не исправишь. Вы же знаете, мне нравятся темноволосые мужчины. А рыжие волосы… На голове еще туда-сюда, но только не ниже. Такой уж у меня принцип.

Опустив поднос на столик, Пэтси вперилась в пол.

– Не понимаю, что довело парня до таких дел. Совсем мальчишка. Даже сделать не смог как следует.

– Что значит «как следует»? – немного насторожился я.

– То и значит, что он веревку толком не отмерил. Говорят, целых три часа помирал.

– Кто говорит, Пэтси?

Она ответила не сразу. Кивнув в сторону дальнего угла, Пэтси негромко сказала:

– Вот он.

В дальнем углу сидел кадет. Рядом стоял прислоненный к стене мушкет. На самом краешке стола лежала кожаная шляпа. Черные волосы поблескивали от капелек пота, а бледный высокий лоб был наполовину скрыт в тени.

Трудно сказать, сколько правил он нарушил, явившись сюда. Без разрешения покинул пределы академии… Наведался в питейное заведение с явной целью выпить самому… Разумеется, этот кадет был не единственным нарушителем правил. Многие его товарищи наведывались сюда ближе к ночи, когда двуногие ищейки спали. Но я впервые видел, чтобы кадет появился в «Красном домике» днем.

Думаю, читатель уже догадался, кто сидел в дальнем углу. Да, то был кадет четвертого класса По. Моего прихода к Бенни он явно не видел. Не могу сказать, находился ли он в ступоре или глубоко погрузился в свои мечтания. Я простоял над ним полминуты и уже собирался вернуться к стойке, когда наконец услышал глухое, бессвязное бормотание – не то поэтические рифмы, не то заклинания.

– День добрый, – сказал я.

Его голова резко запрокинулась назад, а серые глазищи выпучились и уставились на меня.

– Вы? – воскликнул он.

Едва не опрокинув стул, По вскочил, схватил мою руку и стал сжимать в своей.

– Рад вас видеть. Не угодно ли присесть? Мистер Хейвенс! Еще порцию для моего друга.

– А кто платить будет? – услышал я вопрос хозяина заведения.

По, скорее всего, этих слов не слышал, ибо он жестом подозвал меня и тихо прошептал: