Майкл Шапиро - 100 великих евреев

• Название: 100 великих евреев
• Автор: Майкл Шапиро
• Издательство: Вече
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: 5-9533-1882-0, 5-9533-1068-4

В данной книге попытку составить рейтинг ста великих евреев всех времен предпринял Майкл Шапиро – нью-йоркский публицист и композитор. Легкий, порой ироничный стиль, доступное изложение достаточно сложных и запутанных проблем являются несомненными достоинствами этой книги. Конечно, не все читатели смогут согласиться с тезисом об определяющем влиянии иудаизма на морально-этические нормы человечества, на становление всех ведущих мировых религий. Однако автору удалось нарисовать на страницах книги живые портреты самых выдающихся евреев от Авраама и Моисея до Фрейда и Эйнштейна.

---

Не важно, был ли он «просто маклером», хоть и необычным. Не вызывает сомнения тот факт, что Саломон был патриотом. Еще до того как продемонстрировать свой патриотизм как финансист, Саломон был арестован британцами как шпион за попытку подорвать королевский флот в гавани Нью-Йорка, но потом бежал и получил доходное место при Моррисе.

Многие другие евреи оставили свой патриотический след в Американской революции (хотя среди них встречались и тори), несмотря на малочисленность их общины в британских колониях в Америке XVIII в. Родственник жены Саломона Дэвид Сэлисбери Франк был замешан в известном деле Бенедикта Арнольда (позже реабилитированного). Плантатор из Южной Каролины Фрэнсис Сальвадор был первым евреем, погибшим во время восстания (с него сняли скальп индейцы, устроившие засаду близ Чарлстона). Иммигрант из Верхней Силезии Барнард Грац часто пересекал линии английских войск и доставлял материалы, столь необходимые повстанцам. И, наконец, французский еврей Бенжамин Нон прибыл в Америку, чтобы вступить добровольцем в армию Вашингтона, и получил прозвище «Еврейский Лафайет» за храбрость, проявленную им в полку Пулаского.

Тем не менее, когда речь заходит о евреях – участниках Американской революции, люди чаще всего вспоминают Хаима Саломона, и понятно, почему. Будучи самым умелым брокером Роберта Морриса в продаже правительственных ценных бумаг, Саломон собирал сказочные суммы для дела революции с большой прибылью и для себя. Поговаривали, что он стал самым богатым (после Морриса) человеком в боровшейся за свою независимость стране. Саломон торговал не только ценными бумагами, но и товарами. Его торговая сеть была столь широкой, что он стал, по его собственным словам, «хорошо известным в коммерческих делах Северной Америки».

Самая распространенная легенда о его щедрости относится к Кол-Нидре 1779 г., когда к Саломону прискакал гонец от генерала Вашингтона. Генерал сообщал, что войска уже несколько месяцев не получали оплаты, армия готова была разбежаться, а британцы наступали. В самую святую ночь для соблюдающих обряды иудеев Саломон собрал среди прихожан заем в 400 тысяч долларов. Его собственный взнос составил 240 тысяч. Вашингтон смог тогда выплатить задолженность по зарплате солдатам и выступил в поход.

Кто знает, победил бы Вашингтон в войне без займа Саломона. Ясно другое: Хаим Саломон, называвший себя брокером финансового ведомства, оказался «полезным для общественных дел» в момент отчаянной нужды в американской истории.

ИОХАНАН БЕН-САККАЙ

(? – ок. 80)

Легенда гласит, что во время осады Иерусалима римлянами в 70 г. ученики тайно, в гробу вынесли его из города. Еврейские повстанцы – зилоты блокировали город и никого не пропускали. Спасенный учитель был заместителем главы синедриона, раввином Иоханан бен-Саккаем.

Саккай был противником восстания. Он верил не в мессианизм, а в ученость. Ему справедливо приписывают сохранение иудаизма, основанного не на культе жертвоприношения в Храме Иерусалима (разрушенном римскими легионами), а на крепости Торы и закона Моисеева.

Многие евреи того времени считали его предателем. После бегства из Иерусалима Саккай рискнул явиться в лагерь римского полководца Веспасиана. Довольный пленением столь видного иудейского деятеля, Веспасиан принял его. Раввин попросил предоставить ему убежище от зилотов и предсказал, что Веспасиан станет цезарем. «Отдай мне Иавнею и местных мудрецов», – попросил раввин. Римский полководец (вскоре действительно провозглашенный своими войсками императором) удовлетворил его просьбу о крепости близ побережья к западу от Иерусалима под названием Иавнея (рядом с современной Яффой).

Пользуясь поддержкой римских властей, Иоханан бен-Саккай устроил на верхнем этаже дома и в прилегающем винограднике в Иавнее академию для изучения иудейского закона. Впервые за сотни лет Иавнея стала центром иудейской мысли вне Иерусалима. Именно в Иавнее состоялись первая кодификация закона Моисеева и – самое важное в истории западной цивилизации – окончательная редакция Ветхого Завета. Навсегда были зафиксированы события иудейского календаря, включая чудесные праздники (Пасха, Пурим и др.) и святые дни. Раввинский суд в Иавнее был для местного населения советом для принятия решений и образцом правления в последовавшие трудные века.

Погружение в сердцевину иудаизма, подальше от бесполезных сражений с превосходящими силами военных держав, от власти центрального Храма в Иерусалиме и от фанатической тоски по Мессии, дало религии новое начало. Иоханан бен-Саккай призывал евреев не торопиться с разрушением языческих алтарей. Если сажаешь дерево и кто-то прибегает к тебе и говорит, что Мессия пришел, закончи посадку и только тогда иди и посмотри. Не надо больше никаких боев, никаких ритуалов жертвоприношения, никакого государства – призывал он, – только учеба. В черные столетия вплоть до эпохи Возрождения возникнут и погибнут бесчисленные цивилизации. Евреи выживут, и одним из вдохновляющих их примеров служил Иоханан бен-Саккай.

После катастрофического восстания Симона Бар-Кохбы в следующем столетии прекратила свое существование академия в Иавнее, ставшей сначала западным пригородом Галилеи, пережившей правление многих поколений семей властных патриархов и погребенной затем песками в результате войн и разрушений. Но установленная академией форма раввинского правления и внимание к изучению и записыванию, т. е. сохранению того, что было в основном устной традицией, обеспечили развитие образа жизни евреев и их влияние на мир.

АРНОЛЬД ШЁНБЕРГ

(1874—1951)

Австрийский композитор Арнольд Шёнберг считал себя музыкальным Моисеем. Шёнберг проповедовал своим ученикам законы музыки, выработанные им почти по наитию свыше. Из прошлого он брал только те музыкальные приемы, которые считал необходимыми для будущих творений. Шёнберг утверждал, что, только строго следуя его инструкциям, верующий сможет достичь Земли Обетованной идеально упорядоченных гармоний, мелодий и диссонансов.

В начале 1920-х гг. Шёнберг, чувствуя, что исчерпал традиционные концепции мелодии и гармонии, разработал метод музыкальной композиции, названный позже «12-тоновой системой» или «додекафонией».

Композиции Шёнберга и многих из его последователей отражали его учение. Он считал, что каждый тон обладает собственным экспрессивным значением, не зависящим от традиционных гамм или мелодических образов. Он считал, что повышенная экспрессивность достижима только через комплексное понимание горизонтального и вертикального взаимодействия музыкальных линий всегда в контексте единого целого. Шёнберг искал интеллектуальный метод музыкального управления, регулирования с максимальной точностью музыкального решения по форме, которую должна иметь пьеса. Только с помощью такой жесткой техники можно достигнуть самой интенсивной экспрессии.

В начале XX в. Париж и Вена были двумя соперничавшими столицами Европы. Вена была рассадником новых идей, местом столкновения культур и политических направлений. Арнольд Шёнберг родился в 1874 г. и вырос в городе драматурга и прозаика Артура Шницлера, «золотого» живописца Густава Климта, практичных участников движения Сецессион (художников, архитекторов и декораторов, пренебрегших викторианской сентиментальностью ради богатого цвета и рисунка), проникающего в подсознание доктора Зигмунда Фрейда и титанического оркестранта Густава Малера.

Вена была домом для композиторов Гайдна, Моцарта, Бетховена, Шуберта, Брамса и Иоганна Штрауса, творцов многих шедевров классической тональности. Проявляя неизбывный интерес к изучению и преподаванию их наследия, Шёнберг старался понять и передать другим понимание того, как воздействует их музыка. Подобно многим представителям его поколения, он был потрясен колдовством опер Рихарда Вагнера «Тристан и Изольда» и «Парсифаль». Музыка вагнеровских шедевров отличается высоким хроматизмом, когда аккорды как бы вытекают друг из друга. Вагнеровский хроматизм создал плацдарм для музыкальной разведки Шёнберга. Он искал такой музыкальный язык, который передавал бы крайние эмоциональные состояния. Композиции Малера также исследовали подобные чувства, но его восприятие природы, любви, смерти и воскресения было лиричнее, чем у более юного Шёнберга. Хотя потомки назовут Малера более великим композитором, воздействие крутого музыкального экспрессионизма Шёнберга оказалось более длительным (по крайней мере в краткосрочной перспективе).

Слом классической тональности отражал соответствующий перелом в обществе. Слушатели могли проникнуть в произведения прошлого. Чаще всего было легко понять – даже на поверхностном уровне, – что пытались сказать классические композиторы. Музыкальный язык Бетховена недалеко ушел от обычной народной песни; его фразы были узнаваемой частью его культуры. С другой стороны, музыка Шёнберга казалась многим его современникам индивидуальной и обособленной. Сегодняшняя аудитория может понять, что он вкладывал в музыку самые потаенные чувства своей эпохи. По сути, он воссоздавал в звуках болезненный пульс мира на пороге безумия. Музыка Шёнберга до сегодняшнего дня вызывает беспокойство и не имеет большой популярности. По-видимому, он обнажал в музыке ту сторону нас самих, о которой мы не желаем ничего знать. Мы не принимаем его за то, что он привносил в свои сочинения сильную боль.