Александр Бушков - Д`артаньян – гвардеец кардинала. Книга первая

• Название: Д`артаньян – гвардеец кардинала. Книга первая
• Автор: Александр Бушков
• Издательство: Олма-Пресс, Бонус, Нева
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2002
• ISBN: 5-7867-0033-Х, 5-224-02477-3, 5-224-03783-2

От создателя «России, которой не было»…

Интрига нового прочтения всемирно известного романа Александра Дюма – уже в самом названии.

Кто бы мог представить, что Атос, Портос и Арамис – коварные интриганы, а д'Артаньян – хитроумный идальго, распутывающий интриги?… – Конечно же, Александр Бушков!

---

Должно быть, именно его кристальной чистоты взор и убедил комиссара, что дело пристойное и правильное. Комиссар живо выдвинул ящик стола, горстью смахнул туда золото и сказал с видом человека, начавшего что-то такое припоминать:

– В самом деле, в самом деле… Д’Артаньян из Беарна, ну конечно же… Такое поведение делает вам честь, сударь, и я окончательно убедился, что юноша вы честный, достойный уважения и доверия… Зовите ваших свидетелей!

Появились подмастерья торговца жареным мясом, числом четверо.

Охая, кособочась и потирая кто спину, кто шею или ногу, они гладко и красочно поведали, как мирно сидели у себя во дворе, наслаждаясь ночной прохладой и лицезрением полной луны, – и вдруг над их головами послышались отчаянные призывы о помощи, крики "Караул! Грабят!", а также злодейские голоса, требовавшие немедленно отдать им все деньги и испускавшие старинный клич рыцарей большой дороги: "Кошелек или жизнь!". Вслед за тем буквально на голову им спрыгнул их благородный сосед, шевалье д’Артаньян, известный всему кварталу как благонравный и тихий молодой человек самого примерного поведения. Совершенно ясно, что это он стал жертвой грабителей, коими предводительствовал г-н Бриквиль, опять-таки известный всему кварталу, но с самой худшей стороны. В заключение они выразили желание подать жалобу на увечья в адрес того же г-на Бриквиля – ведь, рассуждая здраво, именно он послужил причиной того, что юному гвардейцу пришлось покидать дом через окно, а не через дверь…

"Молодец, Планше, – подумал тем временем д’Артаньян. – Отлично справился. Четыре луидора потрачены не зря…"

Судя по тому, как блистали охотничьим азартом глаза комиссара, уже давно стряхнувшего сонную одурь, петля правосудия все теснее стягивалась вокруг шеи незадачливого г-на Бриквиля – пока, увы, в фигуральном смысле…

Тем временем из Шатле вернулся гонец – стражник по имени Пуэн-Мари, запыхавшись, проскользнул в дверь и долго нашептывал что-то на ухо своему принципалу. После чего комиссар заметно поскучнел и решительно обратился к свидетелям:

– Ну что ж, вы пока можете идти… Да прикройте за собой дверь поплотнее.

– Что случилось? – спросил д’Артаньян, при виде удрученного лица комиссара исполнившись самых скверных предчувствий.

– У нашего Бриквиля есть заступники, – досадливо сказал комиссар. – Он, конечно же, не сбежал из Шатле – оттуда, по совести вам признаюсь, сбежать трудненько… Его выпустили вчера вечером. К Бриквилю, оказывается, регулярно ходил в ресторан один мушкетер из роты де Тревиля, и они приятельствовали. А у де Тревиля есть дальний родственник, советник Высшей палаты уголовного суда, – эти магистраты, знаете ли, в последнее время начинают пользоваться влиянием и играть роль. Бриквиль каким-то образом дал знать приятелю, а тот, не мешкая, оповестил магистрата. Советник самолично явился в Шатле и приказал привести к нему арестованного – на что в силу своей должности имел полное право. Когда Бриквиля спросили, за что он арестован, тот, прикинувшись смиренником, ответил, что всего лишь не мог терпеть, когда из него делали рогоносца и попытался удалить из своего дома того, кто навлек на него позор. Пребывая в крайнем расстройстве чувств, он произвел некоторый шум в квартале, а комиссар полиции, то бишь я, вместо того, чтобы встать на сторону правосудия, принял сторону изменницы и прелюбодея, приказал отправить его в тюрьму, не пожелав выслушать справедливых резонов… Узнав также, что речь идет о вас, сударь, известном своей преданностью кардиналу, родственник де Тревиля велел выпустить Бриквиля на свободу немедленно…

– Ах ты, черт! – в сердцах воскликнул д’Артаньян.

– Я оказался в сложном положении, – доверительно признался комиссар. – Родственник самого де Тревиля, знаете ли… И королевский мушкетер…

– Прах меня побери, но ведь есть еще и сегодняшнее разбойное нападение! – воскликнул д’Артаньян, не собиравшийся отступать. – А что до де Тревиля и его родственников… У меня – а значит, и у вас – тоже найдутся заступники!

– Кто, например? – с нескрываемой надеждой спросил комиссар.

Интонации его голоса показали, что комиссар остается сторонником гасконца, хотя и исполнившимся разумной осторожности.

– Ну, например, господин де Кавуа, капитан мушкетеров кардинала. Или граф де Рошфор, конюший его высокопреосвященства, – сказал д’Артаньян уверенно. – Могу вас заверить, что эти достойные господа, верные слуги всемогущего министра, ни за что не дадут в обиду столь дельного и толкового чиновника, как вы, наоборот, должным образом оценят ваше служебное рвение и безукоризненное исполнение долга…

Он прекрасно видел, что комиссара раздирает нешуточная внутренняя борьба. Ему не хотелось связываться с родными влиятельного де Тревиля – но, с другой стороны, названные гасконцем имена произвели не менее сильное впечатление. К тому же взгляд комиссара то и дело обращался к ящику стола, где так уютно покоились сорок луидоров прошлогоднего чекана…

– Быть может, следует послать за мадам Луизой? – спросил д’Артаньян с таким видом, словно эта догадка осенила его только теперь и он вовсе не посылал Планше полчаса назад с поручением еще и к Луизе, чтобы проворный малый подробно растолковал, каких показаний ей следует держаться.

– Вы полагаете?

– Я уверен, она подтвердит мой рассказ во всех деталях, – заверил д’Артаньян. – К тому же… Коварство этого злодея, Бриквиля, уже не вызывает сомнений, как и его разбойничьи повадки. Боюсь, как бы он и ей не повредил…

– Луизе? – рявкнул комиссар с таким видом, что кое-какие подозрения д’Артаньяна вновь ожили и даже укрепились. – Ну, я ему покажу! Я ему пропишу… итальянский манер! Ага! Слышите? Я не я буду, если это не нашего голубчика волокут!

В самом деле, в приемную ввалилась толпа стражников, увлекая за собой г-на Бриквиля, связанного по рукам и вдобавок обмотанного толстенной веревкой, как болонская колбаса. Незадачливый рогоносец грозно вращал глазами, ругался, плевался, как дикий турок, что есть мочи упирался и поносил своих гонителей, как только мог, – но бравые стражи закона, поддавая ему тычки в шею, одолевали как числом, так и умением.

Следом, уже самостоятельно, как и подобает пришедшей за правосудием пострадавшей стороне, появилась очаровательная Луиза, простоволосая, как древняя вакханка, в растерзанной одежде, с явственно наблюдавшимся под правым глазом тем сомнительным украшением, которое ни одна женщина не стремится добровольно заполучить.

Картина была достойна кисти великого живописца Сальватора Розы – в тусклом свете казенных масляных плошек сверкали алебарды и шпаги стражников, взъерошенный Бриквиль, словно только что изловленный дикий лесной человек, нечленораздельно рычал и сверкал глазами с таким видом, словно и вправду сожрал бы сырьем всех до единого присутствующих; распущенные волосы и полуприкрытые корсажем прелести Луизы являли собою приятный контраст с обшарпанными стенами, неряшливыми стражниками и монстрообразным арестантом – а в центре с видом оскорбленной добродетели помещался д’Артаньян, воздевший очи горе, словно христианский мученик древних веков на арене со львами.

С прискорбием стоит отметить, что гасконец ввиду неполноты своего образования (так мы деликатно поименуем полное отсутствие такового) вовсе не усматривал никаких ассоциаций меж происходящим и живописными полотнами – ну, а остальные, между нами, были ему под стать…

Комиссар, видя, что ускользнувшая было дичь вновь угодила в надежные силки, звучно откашлялся и протянул:

– Те-те-те, любезный Бриквиль… Я уж было распрощался с надеждой увидеть вас вновь, но вы, похоже, часу прожить не можете, чтобы не нарушить законов Французского королевства… На сей раз вы у меня так просто не отделаетесь…

– Я?! – завопил Бриквиль, потерявший последние остатки благоразумия. – Да это самый настоящий заговор! Вы с этим вертопрахом определенно стакнулись! Или он вам заплатил? Это я – пострадавший, слышите, я! Я изловил этого вот потаскуна со своей женушкой прямо в постели, и он голышом сбежал через окно!

Д’Артаньян кротко сказал:

– Господин комиссар, я не собираюсь ничего говорить в свою защиту… посмотрите на меня и сами решите, похож ли я на человека, застигнутого в чьей-то там постели и голышом сбежавшего через окно… По-моему, нисколечко.

– Да ваша одежда до сих пор валяется в моей прихожей! – возопил Бриквиль.

– Ах, вот даже как… – скорбно вздохнул д’Артаньян. – Вы в мое отсутствие вломились в занимаемую мною комнату, утащили оттуда запасную мою одежду и где-то там бросили, надо полагать… Кого вы хотели провести, глупец? Одного из лучших полицейских комиссаров Парижа?

– Вот именно, вот именно, – сказал польщенный комиссар. – Госпожа Бриквиль, правда ли, что ваш муж с некими сообщниками пытался ограбить вашего жильца?