Кир Булычев - Туфли из кожи игуанодона

• Название: Туфли из кожи игуанодона
• Автор: Кир Булычев
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-09405-9

Великий Гусляр... Этот город невозможно найти ни в одном, даже самом подробном географическом атласе, но на карте русской фантастики он выглядит заметнее иных столиц. Кир Булычев с присущим ему неподражаемым юмором, мудрой иронией и язвительным сарказмом поведал нам о нравах и порядках Великого Гусляра, о его жителях и необычайных происшествиях, то и дело приключающихся с ними. И пусть описываемые события порой выглядят совершенно невероятными, нетрудно заметить, что вымышленный городок отразил в себе многие черты нашей родной действительности. Любимое детище Кира Булычева, "гуслярские хроники" создавались на протяжении четырех десятилетий и включают более 100 повестей и рассказов.

---

Вася Блянский рос как положено, ходить начал, как все, зубки у него прорезались, как у остальных детей нашего городка.

Мама Васи, Тамара Блянская, которая растила сына без отца, Григория Блянского, оставившего ее ради одной шлюхи из Потьмы, мерзопакостной дряни, работала экскурсоводом в музее и водила туристов по гуслярским памятникам старины, которые большевики не успели взорвать. Порой она брала мальчика с собой, так как его не с кем было оставить. Бедность, безысходность...

Мальчик хотел помочь маме, но он был несмышленышем и фактически помочь ничем не мог.

Тамара отдала Васю в садик продленного дня, но на пятидневку отдавать не стала, потому что скучала без сынишки, и ее однокомнатная квартира без сына казалась ей пустынной.

Тамара готовила скромную пищу, а Вася баловался с игрушками.

В последнее время он полюбил играть в оловянных солдатиков, которых теперь делают из пластика.

Бульончик был уже готов, Тамара накрыла стол на кухне и позвала мальчика:

– Вась!

Никакого ответа. Только слышно, как что-то пощелкивает, постукивает и даже позвякивает.

– Ну, что ты там закопался! – раздраженно воскликнула Тамарка. – Суп остывает.

На самом-то деле ее беспокоила не температура бульона, а шестнадцатая серия «Семейных трагедий» с актером Гуськовым – кумиром некоторых провинциальных женщин.

Серия начиналась через десять минут, а сына не так легко накормить, если ты спешишь.

Вновь не дождавшись ответа, Тамара прошла в комнату и увидела, что ее сынишка сидит, ничего не касаясь и даже не двигая ручками. Перед ним на полу расставлены игрушечные армии. Солдатики, как живые, движутся по полу, причем некоторые, самые отважные, выдвигаются вперед, другие отстают, норовят дезертировать и спрятаться под диваном. Отдельные части и подразделения совершают обходные маневры, другие попадают в окружение и гибнут, не сдаваясь в плен...

Но более всего Тамару взволновали выстрелы и даже взрывчики, которые раздавались на поле боя и рвали на части военнослужащих.

Тамара, женщина трезвая и земная, постояла, замерев от ужаса, минут шесть, пока не убили одного из знаменосцев, что вызвало панику во всей дивизии, и дивизия обратилась в бегство.

Мальчик встал, пошел к двери, забыв о драматическом сражении, рассеянно врезался в мамин живот и спросил:

– Обедать когда?

– Что же ты, бездельник, с игрушками делаешь? Пожар решил устроить, террорист? – строго спросила мать и хотела было шлепнуть ребенка, но спохватилась, что он вырос и шлепками его не перевоспитаешь. Пришлось достать из шкафа ремешок от синей юбки и выпороть сынишку как следует.

Мальчик не плакал, не просил пощады, потому что понимал, что растет без отца и должен слушаться маму.

Буквально на следующий день его пришлось пороть снова, потому что он набезобразничал во дворе.

Мать отпустила его поиграть в песочнице.

Там уже возилась Маруська из шестого подъезда и тихий татарский мальчик, имени которого никто не запомнил.

Маруську вы, может, знаете – вся в дедушку Ю.К. Зрителя, избалована до крайности. Унаследовала от дедушки страсть к блестящим металлическим вещам, в пять лет уже различает платину и палладий.

Дети играли, а тут у татарского мальчика пропал амулетик, маленький, блестящий, на тонкой цепочке. Произошло это потому, что цепочка невзначай порвалась, и амулетик упал в песок. Был он золотой, как кирпичик, размером с ноготь взрослого мужчины, и на нем была вырезана львиная морда.

Тонкая ручка Маруськи мелькнула как молния, и амулетик под названием пайцза, подаренный Чингисханом пращуру татарского мальчика, пропал с глаз – оказался надежно спрятан под сарафанчиком.

Татарский мальчик спохватился, но не был уверен, а только заподозрил Маруську и стал тыкать в нее пальцем и восклицать:

– Отдай, отдай, это семейная реликвия, она двери Сезама открывает!

А Маруська лишь хохотала, заливалась, как Шемаханская царица, даром ребенку пять лет!

– Отдай, – сказал Вася.

А Маруська заливалась еще сильнее.

Тогда Вася нахмурился, глядя на ребенка, и вдруг сарафанчик соскользнул с девочки и упал у ее ног, как подбитая птица. Следом за ним на песке оказались ее трусики, подобные убитой летучей мышке.

– Ах! – воскликнула Маруся.

Золотая пайцза тоже упала на песок, и татарский мальчик, как коршуненок, кинулся к реликвии.

– Ай! – завопила Маруська и побежала домой. Следом за ней из-под земли вырывались огоньки взрывов. Навстречу двигался дедушка Юлий Зритель, который зашел пообедать и вдруг видит – дитя, совершенно обнаженное, несется к дому.

Юлий подхватил ребенка на руки и спросил:

– Тебя обесчестили, дитя мое?

– Они мое золото отобрали!

– Кто тебя обесчестил?

Маруська показала на мальчиков, но татарский мальчик к этому моменту уже убежал, а вот Вася остался стоять с лопаткой в руке.

– Это он! – сказала Маруська, ловко соскочила с дедовских рук и побежала к песочнице, чтобы забрать свою одежду.

– Это ты сделал? – спросил Юлий К. Зритель.

– Она пайцзу Чингисхана украла, – ответил Вася.

– Ты срывал с девушки одежды? – Надо сказать, что Юлий К. Зритель был несколько смущен, потому что не ожидал, что насильник так молод.

– Ты как ее раздел? – спросил Зритель.

– Захотел и раздел, – сказал мальчик.

Ю.К. рассмеялся – он еще не встречал таких наглых мальчиков.

– А ну, покажи, – попросил он добродушно.

Хотя знал заранее, что сейчас мальчишка будет разоблачен и он с наслаждением возьмет его за ухо, повернет ухо между пальцами и сделает мальчишке так больно, что тот завизжит на весь двор.

– Что показать?

– Раздень.

– Кого, дяденька?

И тут Зритель увидел Райку Лаубазанц, которая в тот момент в отвратительном настроении и состоянии смятенных чувств возвращалась от негра Иванова и думала о том, что жизнь не удалась, потому что туфли из кожи игуанодона достались Ане Бермудской.

Она заметила, что у песочницы стоит лысый Зритель, виновник всех ее несчастий, потому что именно он снабжал Аньку Бермудскую неправедными бабками, клейма на ней ставить негде, и по его наводке она купила заветные туфли, хотя Раиса пошла на такие унижения, что трудно представить. Но ведь Раиса молодая и красивая, а кто эта Аня? Тумба непричесанная, попрыгунчик резиновый, и что в ней некоторые мужики находят?

А лысый Зритель смотрел на Раису взглядом городского козла и мечтал о ее теле.

– А ну, покажи, – приказал Ю.К. мальчику Васе. – А ну, покажи, как ты девочек обнажаешь, ты меня понял?

– Как не понять? – отозвался мальчик и нахмурился.

И в этот момент, прямо на ходу, легкое и недлинное платье соскочило с пышного Раискиного плеча и прислонилось к земле. А затем за платьем последовал бюстгальтер телесного цвета с блестками, кружевные трусики-невидимки и наконец колготки – последнее было совсем невероятно.

Раиска сразу догадалась, чья это грязная работа!

– Держи развратника! – завопила она по-кухонному.

И тут же осеклась, потому что ослепительно сияло солнышко, пели воробьи, бабушки гуляли с внучатами, а на фоне этого великолепия Раиса Лаубазанц стояла посреди двора абсолютно нагишом.

Ноги понесли Зрителя вперед, но Раису этот старый козел, конечно, не догнал, только успел полюбоваться ею с тыла. А Вася побежал домой, где и подвергся справедливому наказанию.

Мама выпорола Васю ремешком от синей юбки.

А потом посоветовалась с соседкой Мартой Ильиничной и повела его к доктору.

Но, конечно же, не в районную поликлинику, где отсидишь в очереди, а потом даже лекарств хороших не посоветуют, а к знакомому доктору, которого ей посоветовала Ксения Удалова, к профессору с ихнего двора, Льву Христофоровичу.

Тамара вымыла сыну уши – вдруг доктор туда заглянет, а там безобразие. Потом ногти подстригла, причесала, напугала ребенка до полусмерти, он уже чувствовал, что от доктора живыми не уходят.

В новых штанишках и начищенных ботинках Вася был похож на ребенка из хорошей семьи.

Льва Христофоровича предупредили, что приведут ребенка с редкой болезнью. Он, конечно же, не практиковал и не собирался этого делать, но соседи просят – разве откажешься посмотреть мальчишку?

Мальчик робел, мамаша краснела, потому что подозревала у своего малыша некую неприличную болезнь, с которой из нормальной поликлиники тут же отправят в какой-нибудь лепрозорий.

Конечно, Ксения Удалова была тут как тут. Всех подбадривала и устраивала счастье, хотя толком не понимала, в чем провинился мальчик.

– Сделай чего-нибудь, – велела Тамара.

Сын робел, прятал взгляд и переминался с ножки на ножку. Не знал он за собой никаких прегрешений.

– И в чем же выражаются симптомы? – спросил Минц у матери.

– Он ее раздел... и в солдатики играл.

– Точнее.

– Вася, покажи дяде доктору, – взмолилась Тамара. – Покажи, как ты в солдатики играешь.