Елена Блаватская - Разоблаченная Изида. Том I

• Название: Разоблаченная Изида. Том I
• Автор: Елена Блаватская
• Жанр: Эзотерика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-00503-1, 5-04-005588-9, 5-04-003966-2, 5-04-005589-7, 5-04-005589-7,5-699-00503-Х

«Разоблаченная Изида» – занимает центральное место в творчестве Елены Петровны Блаватской. Эту книгу по праву можно назвать энциклопедией оккультных наук. Среди затронутых в ней тем Восточная Каббала и утерянные магические искусства, влияние звезд и планет на человеческие судьбы и загадки пустыни Гоби, материализация Духов и жизнь после смерти.

---

Музыка. – Они изобрели гамму с ее различиями тонов и полутонов гораздо раньше Гвидо Д'Ареццо. Вот индийская гамма:

Са – Ри – Га – Ма – Па – Да – Ни – Са

Архитектура. – Кажется, что они исчерпали все, что гений человека способен придумать. Величественные здания невыразимо смелого решения; конусообразные купола; минареты с мраморным кружевом; готические башни; греческие гемициклы; многокрасочный стиль – все виды и все эпохи собраны там, носящие на себе знаки различных колоний, которые, эмигрируя, приносили с собой свои сувениры и свое национальное искусство».

Таковы были результаты, достигнутые этой древней и внушительной брахманической цивилизацией. Что можем предложить для сравнения мы? Что можем мы поставить рядом с такими величественными достижениями прошлого, что могло бы показаться таким грандиозным и возвышенным, что оправдало бы наше хвастовство о превосходстве над невежественной древностью? Какими карликовыми кажутся даже наши величайшие биологи и богословы рядом с открывателями геометрии и алгебры, конструкторами человеческой речи, родителями философии, первоначальными излагателями религии, адептами психологических и физических наук! Назовите нам любое современное открытие, и мы отважимся сказать, что не понадобится долгих поисков в истории Индии, чтобы отыскать там прототип этого открытия. Вот мы с полузавершенным переходом науки; все наши идеи находятся в процессе нового приспособления к теориям корреляции сил, естественного отбора, атомной полярности и эволюции. А тут, как бы в насмешку над нашей заносчивостью, над нашими опасениями и отчаянием, мы можем прочесть, что сказал Ману приблизительно за 10000 лет до рождения Христа:

«Первый зародыш был развит водою и теплом» [«Ману», кн. I, шлока 8].

«Вода поднимается в испарениях к небу; от солнца она снисходит дождем; от дождя рождаются растения, и от растении животные» (кн. III, шлока 76).

«Каждое существо приобретает качества своего непосредственного предшественника таким образом, что чем далее существо отдаляется от первичного атома своего ряда, тем больше он приобретает качеств и совершенств» (кн. I, шлока 20).

«Человек пересечет вселенную, постоянно поднимаясь и проходя через скалы, растения, червя, насекомых, рыб, змеи, черепах, диких животных, скот и высших животных… Такова низшая ступень» (там же).

«Таковы необходимые преображения, от растения до Брахмы, которые должны произойти в этом мире» (там же).

«Греческий», – говорит Жаколио, – «всего лишь санскрит. Фидий и Пракситель изучали в Азии шедевры Даонтия, Рамана и Арьявоста. Платон меркнет перед Джемини и Веда-Вьяса, которых он буквально копирует. Аристотель исчезает в тени перед „Пурва-Миманса“ и „Уттара-Миманса“, в которых можно найти все системы философии, переоткрытием которых мы теперь заняты, начиная от спиритуализма Сократа и его школы, скептицизма Пиррона, Монтегю и Канта, вплоть до позитивизма Литтрэ».

Тех, кто засомневается в точности последующей выдержки, приведенной дословно, отсылаем к «Уттара-Миманса», или «Веданте» Вьясы, который жил в эпоху, которая по брахманской хронологии относится к 10400 годам до нашей эры:

«Мы можем только изучать феномены, проверять их и считать их относительно истинными, но ничто во вселенной ни посредством восприятия, ни посредством индукции, ни при помощи чувств, ни посредством рассуждений не в состоянии продемонстрировать существование Первопричины, которая в каком-то отрезке времени породила вселенную, поэтому науке не следует обсуждать ни возможность, ни невозможность существования этой Первопричины».

Итак, медленно, но верно, будет реабилитирована вся античность. Истина тщательно отсеется от преувеличений; многое, что теперь считается вымыслом, может еще обернуться в очевидные факты, а «факты и законы» современной науки могут оказаться на свалке не оправдавших себя мифов. Когда сотни лет до нашей эры индийский Брахмагупто утверждал, что звездами усеянное небо бездвижно и что ежедневный восход и заход светил подтверждает вращение земли на своей оси; и когда Аристарх из Самоса, родившийся за 267 лет до Р. X., и пифагорейский философ Нисетэ, сиракузец, утверждали то же самое, насколько им люди поверили, пока не настало время Коперника и Галилео? И система этих двух выдающихся деятелей науки – система, которая революционизировала весь мир – как долго ей будет позволено оставаться в единой и безмятежной целостности? Разве у нас нет в настоящее время в Германии ученого, некоего профессора Шеффера, который в публичных лекциях в Берлине пытается доказать, что: 1) Земля неподвижна; 2) Солнце только немножко больше, чем кажется; и 3) Тихо Браге был совершенно прав, а Галилео ошибался?[435] А в чем состояла теория Тихо Браге? В том, что Земля стоит недвижно в центре Вселенной и что вокруг нее, как центра, оборачивается весь небесный свод в течение 24 часов; и наконец, что Солнце и Луна, помимо этого движения, проходят по кривым линиям, присущим только им, тогда как Меркурий, вместе с остальными планетами, описывает эпицикл.

У нас определенно нет ни малейшего намерения терять время и место в книге ни на опровержение, ни на поддержку этой новой теории, которая подозрительно похожа на старые теории Аристотеля и даже Достопочтимого Беда. Пользуясь выражением великого Наполеона, мы предоставим ученой армии академиков «самим перестирать семейное белье». Но мы, тем не менее, хотим воспользоваться таким хорошим случаем, какой предоставляет это отступничество, чтобы еще раз потребовать у науки ее диплом или патент на непогрешимость. Увы! Не это ли есть результаты ее хваленого прогресса?

Недавно в силу фактов нашего собственного наблюдения, подтвержденных свидетельством множества очевидцев, мы робко рискнули высказать утверждение, что столы, медиумы и индийские факиры иногда левитируют. И когда мы к этому добавили, что если такой феномен происходил бы только раз в столетие, «без помощи видимого механического воздействия, то это явилось бы проявлением закона природы, о котором наши ученые пока что ничего не знают», – нас назвали «иконоборцами», а газеты обвинили нас в незнании закона тяготения. Иконоборцы мы или нет, но мы никогда не думали обвинять науку в том, что она отрицает вращение земли вокруг своей оси и ее вращение вокруг солнца. По крайней мере, два этих светильника на маяке Академии, как мы думали, будут содержаться в порядке и будут гореть до конца времен. Но вот! появляется в Берлине профессор и выбивает из нас последнюю надежду на то, что наука может в чем-то быть точной. Цикл времени, истинно, дошел до своей нижайшей точки!

В старые времена – до 1876 года – мир верил в центробежную силу и в теорию Ньютона, которая объясняла сплющенность Земного шара у полюсов вращательным движением Земли вокруг своей оси; тогда эта теория была ортодоксальной. По этой гипотезе считали, что большая часть массы Земли тяготеет по направлению к экватору; и в свою очередь центробежная сила, действующая с еще большей силой, заставляет эту массу концентрироваться на экваторе. Таким образом получилось, что доверчивые ученые поверили, что Земля вращается вокруг своей оси, ибо иначе не существовало бы центробежной силы, а без этой силы не могло и быть тяготения к экваториальным широтам. Это было одним из общепризнанных доказательств вращения Земли; и вот именно этот вывод, вместе с некоторыми другими, берлинский профессор «совместно со многими другими учеными – отвергает».

«Разве это не смешно, господа», – говорит он в заключение, – «что мы, доверяя тому, чему нас учили в школе, приняли вращение земли вокруг своей оси как полностью доказанный факт, тогда как нет ничего, чем можно это доказать, и это не может быть доказано. Разве не вызывает удивления, что ученые всего цивилизованного мира, начиная с Коперника и Кеплера, сначала приняли такое движение нашей планеты, а затем, три с половиною века спустя, начинаются поиски доказательств этому? Но увы! Хотя мы ищем, мы не находим ни одного, как и следовало ожидать. Все, все напрасно!»

И таким образом получилось, что одним ударом мир потерял вращение, и вселенная лишилась своих охранителей и защитников – центробежной и центростремительной сил! Более того, сам эфир вне пространства есть только «заблуждение», миф, порожденный скверной привычкой пустословия; Солнце – это обманщик, претендующий на такие размеры, на которые оно не имеет права; звезды – мерцающие точки, и они

«были так многозначительно расположены Творцом вселенной на значительном расстоянии друг от друга, вероятно, с тем намерением, чтобы они могли одновременно освещать обширные пространства на нашей планете», – говорит доктор Шеффер.

Неужели дело обстоит так, что даже трех с половиной веков науке не хватило, чтобы построить настолько прочно одну единственную теорию, что уже никакой университетский профессор не осмелился бы бросать ей вызов? Если астрономию, ту науку, которая вся построена на адамантовом фундаменте математики, считающейся, не в пример другим наукам, такою же непогрешимою, как сама истина, можно так нагло обвинять в ложных утверждениях, что тогда мы выиграли, унижая Платона в пользу Бабинэ и др.? И как они тогда осмеливаются насмехаться над самым скромным очевидцем, который, будучи и разумным, и честным, заявляет, что он видел медиумические или магические феномены? И как они осмеливаются предписывать «границы проникновения философского мышления», шагнуть за пределы которых уже будет беззаконием? И эти ссорящиеся между собой строители гипотез все еще поносят, как невеж и суеверов тех гигантов мысли в древности, которые обращались с силами природы, как титаны, строящие мир, и поднимали смертных на такие высоты, где они вступали в союз с богами! Странная судьба для века, похваляющегося, что он возвысил науку до ее вершин славы; и в то же время его приглашают отступить назад и начинать все с азбуки!