Джоэл Розенберг - Достойный наследник

• Название: Достойный наследник
• Автор: Джоэл Розенберг
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024028-7, 5-9577-1337-6

Величайший из воинов магического мира, славнейший и благороднейший из императоров, пришелец из нашей реальности Карл Куллинан пал в неравном бою. Его меч и корона достались сыну Джейсону, а с ними и вечная война с безжалостными служителями Тьмы – работорговцами. И трудно пришлось бы тому принцу – но враги его стали гибнуть один за другим, убитые неизвестной могучей рукой. И понесся по городам и дорогам волшебной земли слух: «воин жив!» Но – так ли это?

---

Оставалась кровь. Возродить поврежденные красные кровяные тельца, заставить кровь вновь наполнить сосуды, просочиться в капилляры и застыть, дожидаясь приказа, как армии перед боем, – все это было безумно тяжело, отнимало все силы.

Дория отдала приказ; кровь потекла. Исцеление продолжалось, пока жуткая смертная бледность не оставила лица больного и он не начал – медленно – приходить в себя.

– Отлично сделано, Дория, – сказала Эльмина. Она коснулась пальцем сухих, растресканных губ фермера, все еще покрытых коркой рвоты и спекшейся крови. – Спокойней, дружок. Ты в руке Длани, с тобой все будет в порядке.

Она повернулась к Дории.

– И с тобой тоже, сестра, – так или иначе.

Дория кивнула. То, что Матриарх называла «ощущением порядка вещей», росло в ней день ото дня – и указывало на противостояние. По крайней мере – одно.

И потом – она помнила, что сказала Матриарх Карлу. Никогда более не станет Длань помогать тебе, сказала она. Никогда более не станет.

– Я понимаю, – кивнула Эльмина. – Но сейчас мы должны… – она сглотнула и помолчала, но собралась с силами – ее восковая, почти прозрачная кожа на глазах обретала и плотность, и цвет, – сейчас мы должны восстановить силы. Мы обе. Мы продолжим наше дело, но, возможно, когда-нибудь станем делать его из разных побуждений. Не так ли?

Дория кивнула:

– Так.

Несколькими днями ранее, перед Старонорьем: Ахира и Уолтер Словотский

– Я тревожусь за Карла.

Ахира, щурясь на закатное солнце, откинулся в каменном кресле.

– Ты тревожишься слишком много. Больше действуй; меньше тревожься. – Словотский смотрел, как, Ахира перечитывает последнее письмо Карла. В который раз.

Не то чтобы волноваться было совсем не о чем.

Во-первых, не так давно Ахира сообразил, что дочери Словотского Джейни скоро замуж, а вокруг и выбрать-то не из кого.

Ахира крякнул про себя. Мне очень нравится быть гномом – но нехотелось бы, чтобы моя крестница за гнома вышла.

– Ты тревожишься слишком много, – повторил великан; сидя рядом с другом на скамье у входа в пещеры Энделла, он строгал свежую сосновую ветку. Близилась ночь. – Особенно для конца дня. Я считал тебя гномом, а не человеком. Тебе полагалось бы любить сумерки.

– Отчасти ты прав, – кивнул Ахира. – Вечер – лучшее время; суета дневных забот медленно уступает место покою грядущей ночи…

Во всяком случае, так должно быть. Беда Словотского в том, что, рассуждая, он не учитывает гномьего отношения к времени.

Беда, да… но не вина.

Кровь и кости – лишь плоть; мир обращает их в тлен,
Они осыпаются прахом – хрипя и стеная, вопя и скрипя,
Дрожа, трепеща и трясясь.
Так пусть мир уходит прочь – на закате, с исходом дня…

Так начинается древняя вечерняя песнь; простое напоминание, что ночь – время для сна и отдыха и что тревоги завтрашнего дня вполне могут подождать до завтра.

Простая мысль – но гномы вообще любят простоту. Такими уж они уродились.

Чувство времени – часть этой простоты.

Пока друзья не торопясь перебрасывались фразами, гномы, живущие в Старонорье – так звались эти, хоть и не самые древние в Энделле, пещеры, – готовились завершить дневные труды, вернуться в тепло и уют родных жилищ.

Кто верхом на пони, кто пешком, все они стекались к входу в пещеры, ожидая прихода ночи. Иных покрывали пот и пыль – они трудились на полях царя Маэреллена, иные – немногие – возвращались домой из южных походов, восседая на облучках груженных добром повозок; но все они умудрились прибыть к входу на закате – не раньше и не позже.

Чувство времени – особый дар гномов, что-то вроде способности людей к плаванию. Гномы не плавают; им и на воде-то не удержаться.

В конце концов, и люди ненамного легче воды, но плавать все же могут. У гномов куда более плотные мышцы, да и кости тяжелей – гномы камнем идут ко дну.

Это была потеря. Джеймс Майкл Финнеган всегда любил плавать – одетое в спасательный жилет, в бассейне непослушное тело не предавало его.

Плавание было, пожалуй, единственным, о чем Ахира жалел – из всей своей человеческой жизни. Обо всем остальном вспоминать не хотелось. Но плавание…

Люди плавают так же легко, как убивают и предают, подумал Ахира – и устыдился самого себя.

Как ни посмотри, лучшие его друзья – люди. Те, кого он любит больше всего, – люди: Уолтер Словотский, его жена Кира, Джейни – он выделял ее из всех – и крошка Дория Андреа Словотская. Если Дория Андреа и не была милейшим существом во вселенной, то лишь потому, что ее затмевала Джейни.

А был ведь еще Карл Куллинан, который – буквально – вырвал его у смерти – Карл тоже был человеком. Так же, как Чак и все остальные…

И сам он тоже был человеком – когда-то.

Он был калекой Джеймсом Майклом Финнеганом. И больше никогда – хвала богам! – им не будет.

Люди в общем-то не так уж и плохи. И все же гномы – совсем другое дело. Так же, как то, где они живут – и как живут.

К северу от Эрена ночь – опасная штука. Большие, неуклюжие люди наловчились убивать существ, которых почитают опасными; гномы предпочитают избегать опасности, в бой вступают, лишь когда вынуждены. Крестовые походы – будь то начинание Пап на Той Стороне или то, что ощущалось человеческой частью Ахиры как совершенно справедливый Поход Карла Куллинана на Этой – было нечто, совершенно чуждое гномам.

Гномам свойственна умеренность, да еще и замешенная на рассудочности: умеренность, возведенная в степень. Неистовство плохо, но, разумеется, биться можно – защищая себя. Гномий север – край холодный и суровый, добыть пропитание здесь нелегко; порой приходилось биться и за деньги. Но только при крайней необходимости.

Только при необходимости.

– Пора внутрь, – сказал Ахира.

С кряхтеньем, указывающим на годы куда большие, чем его неполные сорок, Уолтер Словотский поднялся и плотней закутался в плащ.

– Старею я, – объявил он.

– Ты, – заметил Ахира, – набит дурью.

– Что есть, то есть, – согласился Словотский, проходя в двери и добродушно кивая охраняющим их вооруженным копьями и рогами стражам. – И в этом – секрет моего обаяния.

– Верно.

Двери и стены Старонорья долгие века изгладили едва не до зеркального блеска. Полы Главных Сеней покрывали новой плиткой каждые несколько десятидневий: бессчетные гномьи ноги способны истереть и более твердый камень.

– Ты и в самом деле за него волнуешься? – спросил Словотский, когда они, задержавшись на пару минут перекинуться словом с одним из придворных – тот почтительно выслушал и удалился, – свернули в Царский Ход. Царь Маэреллен высоко ценил службу их обоих, в особенности – Уолтера Словотского. На Этой Стороне был лишь один дипломированный (ну, почти дипломированный) специалист по сельскому хозяйству, и это делало Уолтера столь же ценным для порой голодающего Энделла, сколь Лу Рикетти – для Приюта.

– В самом деле, – кивнул Ахира. – Я тревожусь за него. Ты же читал его письмо.

Ахира едва подавил желание броситься к входу и приказать кому-нибудь седлать коня. Его почти физически тянуло вскочить на пони и помчаться галопом в синюю даль – видение это зримо стояло перед глазами гнома. Ему вовсе не нравилось то, что стояло за предложением Карла – не могли бы они попробовать выяснить что-то там в Пандатавэе.

И паника, и Пандатавэй давно должны были бы стать для меня лишь воспоминанием, подумалось ему.

Вторым его побуждением – прямо противоположным – было уйти к себе и написать письмо.

«Дорогой Карл!

Нет и еще раз нет…»

Но даже если в конце концов он решит именно так, спешить с ответом нет никакой нужды. Посланию Карла пять-шесть десятидневий; ответ Ахиры доберется до Холтунбима примерно за такое же время.

Хотя в самом Холтунбиме почтовая служба – известная в народе как Экспресс-Дракон, в честь знаменитого, хоть и не единственного, почтальона – работала быстро и качественно, послания, отправляемые с торговцами, добирались от Бимстрена до Старонорья довольно долго. Было бы, конечно, очень хорошо, если б Эллегон мог залетать на север почаще, но в таком полете дракону приходилось делать крюки, избегая населенных мест – так что, учитывая другие его обязанности, повидать Эллегона им удавалось хорошо если раз в год.

Гномы понимают время, подумал Ахира.

Потом опять крякнул, вновь поймав свою человеческую половину на попытке паниковать.

– Он и в самом деле может отправиться за мечом. – Ахира поднес большой палец ко рту и принялся грызть ноготь. – Мои источники говорят то же, что и его; в Пандатавэе о его намерениях ходят упорные слухи.

Ахира покачал головой. Неужто Карл и впрямь одурел настолько, чтобы попытаться добыть меч? И чтобы во всеуслышание объявить об этом?… Полная бессмыслица – как если бы генерал посылал сообщить противнику: «Наша армия готовит вторжение. Пожалуйста, устройте здесь минные поля».