Джоэл Розенберг - Достойный наследник

• Название: Достойный наследник
• Автор: Джоэл Розенберг
• Издательство: АСТ, Ермак
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-024028-7, 5-9577-1337-6

Величайший из воинов магического мира, славнейший и благороднейший из императоров, пришелец из нашей реальности Карл Куллинан пал в неравном бою. Его меч и корона достались сыну Джейсону, а с ними и вечная война с безжалостными служителями Тьмы – работорговцами. И трудно пришлось бы тому принцу – но враги его стали гибнуть один за другим, убитые неизвестной могучей рукой. И понесся по городам и дорогам волшебной земли слух: «воин жив!» Но – так ли это?

---

Потому что, подумал он, ответственность за повешение Вернима – на мне. Ты еще не готов к этому. Ты хотел очистить свою совесть, подставившись под мой клинок. Я очищу ее за меньшую цену.

Это мой долг, Томен – перед тобой, твоим отцом и братом.

– Потому что я – император, – проговорил Карл Куллинан. – И чем крепче ты это усвоишь, малыш, – тем лучше.

Глава 8: БЛАГИМИ НАМЕРЕНИЯМИ…

Я герой, но с ногами труса. Я герой от пояса вверх.

Спайк Маллиган

Если бы не погода, атака, которой командовал Уолтер Словотский, прошла бы как по маслу.

В коммандо Уолтера (он настоял на верном употреблении этого слова: оно обозначало отряд в целом, а не каждого члена отряда в отдельности) вошло всего десятеро; десять против семнадцати всадников работоргового резерва – шансы не велики.

Но кое-что эти шансы уравнивало. Эйя, по словам Лу, была лучшим в Приюте стрелком; Брен Адахан худо управлялся с пистолетом, зато мечником был – куда там Уолтеру! – да и с арбалетом тоже был неплох; к тому же он – самое главное – был опытным бойцом; он успел пролить кровь еще в Холтун-Бимской войне.

Шестеро из оставшихся были рекомендованы Даэррином, причем новичками оказались лишь двое, и один из них был лекарь, который, помимо оружия, прихватил еще бинты и бутыль с бальзамом.

Десятым Даэррин назвал было Джейсона, но Уолтер не согласился. Маленькая хитрость: куда лучше отправить Джейсона с отрядом, который должен перехватить вражью разведку – дело это выглядело почти что синекурой.

Нет, десятым у него был не Джейсон. Десятым у него был Ахира. Всю свою жизнь они были друзьями – и большую часть этой жизни напарниками. И в битве, и в дни мира то, что Ахира рядом, давало Уолтеру уверенность в победе. Как бетонная стена при игре в баскетбол: мяч отскочит. Точка.

И все же, учитывая, что задачей было положить семнадцать работорговцев и не потерять ни одного приютского бойца, все надо было проделать в одно касание. Их пистолеты уменьшат перевес врага; веревка в руках Уолтера сведет его почти к нулю.

А еще есть такая вещь, как внезапность.

Именно поэтому тактикой занимался Уолтер, а не Ахира.

Кроме того, Ахира был его тактическим резервом. Давным-давно, в лагере подготовки офицеров запаса, Уолтеру объяснили, насколько необходимо иметь этот резерв; это было тем единственно дельным, что Уолтер вынес из своей двухнедельной военной службы.

Капля дождя угодила ему прямехонько в левый глаз, он быстро смахнул ее – но глаз все равно болел.

Помощи от погоды ждать не приходится: перезаряжать на дожде трудно.

Как и раньше, основной караван прошел и скрылся за поворотом, а о замыкающих не было ни слуху ни духу. Вдоль тропы дул ветер: предвестие скорой грозы.

Уолтер бесшумно обогнул поворот и подождал, пока работорговцы не отойдут так далеко, что не услышат, как он тихо окликнет Эйю и Брена.

От дальних вспышек молний и раскатов громов у него по спине ползли мурашки.

– Эй, парочка, – прошептал он, выходя на тропу и похлопывая по мотку свитой из кожи веревки. – За дело.

Первые капли дождя пробили кроны; Брен Адахан припал на колено подле дерева и легко выпрямился – с Эйей, стоящей у него на сложенных чашкой ладонях. Уолтер бросил ей конец веревки.

Девушке понадобилась лишь пара минут, чтобы обвязать ствол веревкой; она легко спрыгнула на тропку, и они с Бреном повторили то же самое по другую ее сторону.

– Готово, – сказал Словотский. – Теперь надо просто…

Впереди раздались выстрелы.

Слишком рано!

Паника затопила Уолтера ледяной волной; дождь усилился, твердые капли бились о его грудь. Нырнув под лесной полог, он услышал чей-то резкий шепот:

– Все по местам; не стрелять, – и понял, что шепот этот – его.

С дороги снова донеслись выстрелы – отдаленный треск, заставивший его схватиться сперва за пистолеты, потом – за ножи, и – последним движением – за переброшенную через плечо перевязь с мечом. Лучше уж проверить все и сразу.

Уолтеру были видны лишь четверо его людей. Другие четверо – командовал ими Ахира – спрятались поодаль. Получились две линии огня.

Если это сработает.

Дождь усилился, ледяные струи пробивали листву.

Звон копыт по твердой земле. Работорговцы мчались галопом, по четверо в ряд.

Прижавшись голой спиной к стволу, Уолтер вытащил из-за пояса пистолет, взвел его и поднял на уровень груди. Боги, сделайте так, чтобы дождь не попал внутрь.

Первая четверка врезалась в веревку почти одновременно. Натянутая кожа подкинула их в воздух, будто кегли.

Только у кеглей нет позвонков, которые ломаются с жутким хрустом. Кегли не падают наземь, не стонут, не извиваются в предсмертных корчах.

Два коня споткнулись и упали, один сбросил седока, другой перекатился через своего бывшего всадника. Тот завопил.

Из следующей четверки работорговцев один умудрился поднырнуть под веревку, но пистолетная пуля угодила ему в плечо и вышвырнула из седла.

Уолтер Словотский поднялся, навел первый пистолет на приближающегося врага и выстрелил, как только поймал длиннобородого работорговца на мушку.

Он, должно быть, насыпал много пороха; отдача едва не сшибла Уолтера с ног. Он промахнулся; ему никогда не удавалось сообразить, куда полетит пуля.

Но вспышка и звук выстрела сделали его мишенью для атакующих врагов – они останавливали коней, кто обнажив меч, кто уперев в бедро сулицу, кто вскинув небольшой роговой лук с уже наложенной стрелой.

Работорговец, в которого он стрелял, опустил копье и погнал коня на Словотского.

Странно, подумал Уолтер, с какой ясностью видишь все в такие моменты: брызги грязи из-под копыт, трепетание конских ноздрей, жилу, бьющуюся на шее бородача, – один удар, второй, третий…

И тут выстрел вырвал бородача из седла, превратив лицо в кровавое месиво; он рухнул на землю и корчился теперь в мокрой грязи. Уолтер развернул оставшийся пистолет и взвел курок. Прошло не больше десяти секунд с тех пор, как работорговцы врезались в веревку, – а восьмерых из них уже нет.

Пока он поднимал пистолет, залп вышиб из седел еще троих – и того, кого наметил себе Уолтер, тоже.

Он сменил мишень, но промахнулся: пуля попала не во врага, а в его вставшего на дыбы коня. Конь завизжал.

Что-то просвистело мимо уха Словотского, ожгло щеку, добавив на ней влаги.

Другой работорговец, светловолосый мальчишка Джейсоновых лет, дрожащими пальцами натягивал арбалет – но Уолтер, не глядя, нащупал один из ножей, вытащил его и метнул, и тут же, едва первый нож нашел цель, метнул второй.

А потом позади работорговцев под дождь на тропу выскочил Ахира – в похожем на котелок стальном шлеме, новой кольчуге и металлической, до колен, юбке.

Его посох, только что срубленное молодое деревце, был втрое выше него; но, хоть и был он вдвое толще запястья Уолтера, ручищи гнома вращали его играючи.

С гортанным криком Ахира послал конец своего шеста в ближайшего врага – удар был так быстр, что деревце явственно прогнулось, прежде чем сбить работорговца с лошади; тот свалился, как сломанная кукла.

Молния на миг ослепила Словотского; когда зрение вернулось, он увидел, что Ахира по-прежнему действует своей великанской дубинкой – причем так легко, как человек управлялся бы с прутиком. Гном быстро вышиб из седла еще пятерых. Остальные приютские воины тут же накидывались на оглушенных или раненых врагов и перерезали им глотки – да так ловко, что Уолтера мороз пробрал.

Всего-то полминуты прошло, как ловушка захлопнулась, а из работорговцев целым и невредимым остался всего один.

Рабство – безусловное зло, повсюду и во все времена. Но из этого вовсе не следует, что работорговцы – трусы. Последний оказался храбрецом: вместо того чтобы удрать или спрятаться и дожидаться своей участи, он спрыгнул с коня и, выкрикнув вызов, бросился на Ахиру.

Ахира выставил ему навстречу посох – но сандалии заскользили в грязи и гном упал навзничь, выпустив свою жердь.

Работорговец был уже близко; острие его меча вот-вот коснется кольчуги гнома.

Как был, на спине, Ахира попытался отползти прочь, но работорговец, на миг обернувшись парировать наскок одного из Уолтеровых бойцов, вновь обратился к гному; он охотился за Ахирой, как удав за кроликом.

Уолтер Словотский уже вырвал из ножен меч; на бегу он, не останавливаясь (в лучших регбистских традициях), отшвырнул с пути вражеский труп – и теперь мчался к гному и его противнику, умоляя про себя Ахиру продержаться еще хоть минутку.

– Не стрелять! – крикнул Уолтер. Ахира и работорговец были слишком близко друг к другу; чуть-чуть ошибившись, можно было запросто подстрелить гнома, а не его врага. А Ахира попал в ловушку: отталкиваясь, он спиной вперед дополз до дерева, уперся в него – и теперь ему некуда было деваться; и защитить себя ему тоже было нечем.