Наталья Солнцева - Золотые нити

• Название: Золотые нити
• Автор: Наталья Солнцева
• Издательство: Фолио
• Жанр: Детектив
• ISBN: 966-03-1694-1

Тянущаяся из глубины веков цепочка страшных преступлений, связанных с таинственной статуэткой улыбающегося Будды, не обрываются и в наши дни. Тайны золотого Египта, легенды Грааля, рыцарское средневековье, мистический образ Евлалии Кадминой проступают на улицах современной Москвы…

Погибает при странных обстоятельствах старый антиквар, а смеющийся Будда, гордость его коллекции, бесследно исчезает. Убита ясновидящая, одинокая старая женщина, вроде бы никак не связанная с антикваром, расстрелян в упор сотрудник крупного коммерческого банка…

Героиня роман Тина и ее друг ищут ответы на вопросы: кто и зачем убивает людей и как это связано с фигуркой Будды? Пытаясь найти разгадку, они сталкиваются с тайными знаниями прошлого, магическими символами, явлениями настолько необычными, что кажутся нереальными.

---

Он смотрел на искусно изображенную художником ладью, в которой плыл Ра, украшенную золотыми крылатыми дисками, и думал, что силу и счастье этих божественных существ составляют не изобилие золота, серебра и драгоценных камней, не власть над громом и молнией, а мудрость и знание…Что даже неотъемлемая часть Бога, – Вечность – заключается именно во всеобщем знании той природы, которая сопутствует Вечности. Именно поэтому он и избрал когда-то невероятно трудный Путь служения в храме Тота, дабы обрести познание истины, как единственно возможный способ разделить с Богами их природу.

Он проник в Сердце Ра, познал начало и конец тайных посвящений, он умел складывать слова власти в магические формулы, понимал движение звезд на небе, волшебство чисел и скрытый смысл ритуалов…Отчего же он сидит здесь, без сил, со слабостью в членах, с поникшей головою? Отчего не может прохладными ночами сомкнуть глаз? Отчего изысканные кушанья и сочные фрукты не вызывают у него аппетита? Ведь он молод, красив, занимает могущественное положение, достиг всего, о чем мечтал!..

О, Тот, Владыка Истины, который дал дыхание тому, что здесь, – ответь же, как случилось, что не блистающая молодостью и красотой женщина, случайно увиденная им на церемонии, взглянула на него, разбудив разом все похороненные навеки желания? Ведь он давным-давно одержал над ними победу! Как могло случиться, что она разорвала его изнутри, – неюная жрица Изиды, окропляющая водой позолоченного Быка Аписа,[33] – посмотрев на него? В ее скользящем взгляде он прочитал свой приговор.

Жрец застонал, – боль, разрывающая его виски, была ничто по сравнению с болью, разрывающей на части его сердце. Эта боль постоянно таилась внутри него, то затухая, то разгораясь, не отпуская ни на секунду…сковывая мышцы мучительный желанием сжать тело этой женщины, только ее, – в своих объятиях, задушить ее страстными поцелуями, долгими, как египетская ночь…

О, Боги! Он заскрипел зубами, желваки вздулись на красиво очерченных высоких скулах, между плотно сжатыми веками просочились горькие слезинки, застряв в ресницах. Его жреческий сан, его обеты, его положение, – все, чему он посвятил свою жизнь… все шло прахом. Рассыпалось, рушилось, валилось под откос…Стремительно, неостановимо.

Но и она, Тийна – так звучало ее имя, – она тоже жрица. Ее обеты хоть и не запрещали ей земную плотскую любовь, но связь с ним ей бы не простилась, в силу его необычайно высокого и особого положения. Сохранить же такое в тайне не представлялось возможным ни ей, ни, в особенности, ему. О, Великий Гор, он даже не знает, ответит ли она ему взаимностью, и как заговорить с ней об этом?!

Сехер, Верховный Жрец Тота, великомудрый владыка, предсказывающий ход небесных светил и разливы великого Хапи, исцеляющий паломников со всего Египта, которого вызывали во время недомогания фараона и членов его семьи, – был тяжело болен, и не мог исцелить сам себя. Ибо для его болезни нет лекарства, кажется, и у самих Богов.

Он устало снял тяжелый, украшенный драгоценными камнями золотой венец и обхватил голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону… Благо, никто не смел зайти в святилище, не смел его увидеть, когда он не желал этого.

Тийна утомилась – слишком много блеска, суеты, песнопений, заклинаний, священных ритуалов… Она любила пышные празднества, журчание искусственных прудов, чьи прозрачные воды дарили прохладу и влагу, просторные террасы храма, роскошное цветение и густой аромат деревьев в храмовых садах. Любила смотреть, как изукрашенная золотом и яркими тканями Барка Осириса скользила по зеркальным водам Нила под восторженные крики толпы. Бронзовые тела гребцов взмахивали веслами под все ускоряющийся ритм барабанов, вместе с которым нарастало волнение и возбуждение людей…

Венки из цветов, корзины, наполненные спелыми фруктами, богатые подношения зажиточных египтян и паломников со всего света, устилали пестрым ковром склон к возвышенности, на которую должен был взойти Верховный Жрец Тота, – красавец Сехер. Шатер из легчайшей золотистой ткани колебался от ветерка с реки, гирлянды разноцветных лент свивались с белоснежными соцветиями, украшающими площадку. Ко все нарастающей волне ритма присоединялись голоса жрецов, поющих магические мелодии, свист флейт, учащенное дыхание собравшихся…

Напряжение становилось непереносимым… и в миг, когда оно, казалось, достигло апогея, – раздался восторженный многоголосный вопль, разрядив атмосферу, подобно сверкнувшей молнии и оглушительному раскату грома. Так невыносимый зной и нависшее тучами небо разряжается грозой и освежающим ливнем, от которого, как от живой воды, расцветает застывшее в предсмертной истоме все земное, движущееся и не движущееся, цветущее, растущее, летающее и ползающее…

Несмолкаемые крики поглотили все остальные звуки, только пульс ритма улавливался, да и то, скорее вибрациями, чем слухом. На покрытой золотым шатром площадке появилась высокая, могучая фигура Жреца в ритуальном одеянии, сверкающем в солнечных лучах… Величественная осанка, красиво вылепленные, заостренные светом и тенью черты, пристальный завораживающий взор, блеснувший в глаза каждому – вмиг сделали его средоточием всех чаяний и устремлений собравшихся, сведя в одну сверкающую точку весь возбужденный празднеством экстаз.

Все потоки сошлись на этой прямой фигуре, источающей Силу и наполняющейся притекающей отовсюду Силой.

Тийна боялась смотреть на него, укрываясь за высокими драгоценными головными уборами участников священной церемонии, между увешанными пахучими цветочными и зелеными гирляндами столбами. Невероятным усилием взгляд Жреца нашел ее глаза, заставил обратиться в его сторону. Мгновенный и жаркий удар наполнил ее гибкое тело оцепенением и слабостью, едва не остановив сердце… Она нашла дрожащей рукой каменную скамью, с которой все встали, вытягивая шеи и восторженно взывая к Верховному Владыке, – села, чувствуя холодную испарину и внутреннее смятение.

Сладкие запахи и ритмичные звуки странно воздействовали на нее, – никогда, ничего подобного…этим жарким волнам в голове и груди, внезапной опустошенности и неодолимому желанию встать и смотреть на него, ловить блеск его взгляда, его движения… – ничего подобного ей еще испытывать не приходилось.

«Смерть стоит сегодня передо мною,

Как запах лотосов…»

Поэтические строки всплыли сами собою в ее памяти, которая словно отключилась, как отключилось все, пережитое ранее, весь опыт, вся мудрость. Невидимый рычаг повернул что-то, и мир открылся, незнакомый, влекущий и пугающий. Страх и опьянение, яд неосуществимого желания сковал члены… Она почувствовала всем телом, каждой его изнемогающей клеточкой, взгляд обожаемого толпой идола, обращенный к ней одной, таящий обещание…

Едва ли в многочисленной празднующей массе людей оказался хотя бы один мужчина, женщина или ребенок, не простирающий своего осознанного или неосознанного, жаркого, неодолимого вожделения к высокой широкоплечей фигуре, со знаками отличия высшего жреческого сана, в развевающейся белоснежной одежде… Открытая, играющая бронзовыми мышцами, блестящая от ароматических масел грудь украшена тяжелым золотым ожерельем в радужно сверкающих камнях. Уверенные, исполненные достоинства и осознания почти безграничной Власти над земным и неземным движения плавны и точны, выверены бесчисленными повторениями магический действ.

Ни одному из смертных не заметить смятение в сердце и мыслях Жреца. Ни один мускул на его лице не дрогнул, ни один промах не был допущен, ни одна мелочь не осталась незамеченной, и ни одна деталь не явилась небрежною – безукоризненность и великолепие во всем, как и всегда.

Никто не заметил, что все происходило для него, как во сне. И только нечеловеческое напряжение сознания позволило церемонии пройти гладко и на высочайшем уровне. Жрец Сехер гордо выпрямился и простер унизанные золотыми браслетами сильные руки с длинными пальцами над толпой – тысячеголосый рев и шум смолкли… только ветер шелестел цветными лентами да ветвями пальм. Все затаили дыхание…

Раздался странный гортанный звук – жрецы и жрицы еле слышно запели в унисон, ветер раздувал легкое, наподобие крыльев, покрывало шатра, белоснежная вышитая ткань за спиной Верховного Жреца упала, открыв нестерпимо сияющий бело-золотой диск…Вздох восхищения пронесся над толпой. Показалось, что мощная фигура Жреца оторвалась от земли вместе с горящим золотым крылатым диском и воспарила над притихшей праздничной процессией, покрытыми рябью водами Хапи, пышно изукрашенной Баркой, разодетыми людьми. В полной тишине слышно было, как капает вода с весел застывших гребцов…