Джэсмин Крейг - В плену мое сердце

• Название: В плену мое сердце
• Автор: Джэсмин Крейг
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-251-00581-4

Претерпев жизненную катастрофу, Эми решила, что отныне она никогда не поддастся мирским чарам. Однако встреча с новым боссом, в котором она узнала человека, когда-то едва не погубившего ее, навсегда лишила ее покоя. Но чего больше в ее тревоге – боязни лишиться работы или страха потерять сердце?

---

– И сколько лет уже существует Йель? – поинтересовалась Эми, чтобы начать хоть какой-то разговор и разрядить возрастающее между ним и напряжение. – Кажется, он был основан еще задолго до революции.

– Он основан в 1701 году как академическая школа, – ответил Лайам, словно цитировал запомнившуюся фразу из путеводителя. – Университетская библиотека до сих пор одна из крупнейших в стране и считается одной из лучших. Пожалуй, с ней может соперничать лишь Гарвард. Музей Естественной истории тоже пользуется широкой известностью.

Чувствуя, что Лайам погрузился в воспоминания, в которых ей совершенно не было места, она немного отстала от него и наслаждалась прогулкой. Ей приходилось сдержать свой порыв и не поддаться искушению взять его за руку и бродить по университетскому городку, как опьяневшая от первой любви восемнадцатилетняя девчонка.

В памяти всплывали невольные сравнения. Можно сказать, что она уже испытала с Джеффом Купером так называемые радости первой любви, и у нее не возникало ни малейшего желания повторять их с кем-то еще, и уж меньше всего с человеком, сломавшим ее жизнь.

– А что это за готическая башня?

– Это сторожевая башня, – прежним тоном экскурсовода ответил Лайам. – Один из наиболее известных образцов лжеготической архитектуры на Восточном побережье.

Они остановились около аккуратно подстриженной лужайки, и он неожиданно предложил:

– Не возражаете, если мы тут немного посидим? – спросил он.

Эми кивнула, и он опустился на газон, сорвал травинку и задумчиво пожевал ее.

– Я не был здесь десять лет, – сказал Лайам, сорвал еще одну травинку и растер ее между пальцами. – Тут я встретил Джеки, свою жену.

Рука Эми замерла над желтым одуванчиком, который она собиралась сорвать.

– А ваша… а Джеки училась вместе с вами?

Последовало долгое молчание, и Эми даже пожалела, что задала этот вопрос.

– Нет, – ответил он наконец. – Джеки закончила актерский факультет. Она получила место в английском Королевском шекспировском обществе, но отказалась от него ради меня.

– Простите, Лайам, за мою бестактность. Как-то вы сказали, что… что одиноко себя чувствуете себя после ее смерти. Извините, если я разбередила старые раны…

– Она умерла четыре года назад, – сказал он, никак не отреагировав на ее слова. – Мы прожили вместе всего два года, а потом она заболела.

Тут Лайам спохватился и взглянул на нее.

– Полагаю, что наши сплетники уже посвятили вас во все душещипательные подробности.

– Нет, – ответила она – Но я догадывалась… что она умерла после тяжелой болезни.

Он долго молчал, сосредоточенно пытаясь что-то сплести из нескольких сорванных травинок. Когда Лайам заговорил снова, то глядел куда-то в сторону.

– У нее были такие сильные боли, – наконец выдавил он. – Ее блестящие черные волосы, которыми прежде она встряхивала, когда радовалась, выпали от химиотерапии, остался лишь редкий пушок на затылке.

Лайам прикрыл глаза рукой, словно бы прогоняя болезненные воспоминания.

– Она была такая хрупкая, такая маленькая. Я не мог без слез видеть ее руки, на которых не осталось живого места для того, чтобы поставить капельницу.

Эми почувствовала, как у нее отхлынула от лица кровь, и поспешила опустить глаза, хотя и была уверена, что мысли Лайама витают далеко от нее. Она поняла, какой ад царил в его душе в то время, когда он занимался в Риверсайде расследованием дела о компьютерном мошенничестве.

– Мне очень жаль, Лайам. – Она сама не знала, как стоит расценивать ее слова.

Может быть, она извиняется за то, что невольно всколыхнула в нем страшные воспоминания, а может, просто пытается хоть как-то разделить его боль. Эми не могла не подумать о том, что, погруженный в мысли о своей умирающей жене, Лайам вряд ли обратил особое внимание на какую-то провинциальную девчонку, уличенную в мошенничестве, так что она зря удивлялась тому, что он не узнал ее сразу же, как только увидел, несмотря на все предпринятые ею меры предосторожности.

– Мне очень жаль.

Тогда он взглянул на нее и слегка нахмурил лоб, с заметным усилием возвращаясь в настоящее.

– Теперь все уже позади, – сказал он. – Я смирился с тем, что прошлого не вернешь, нужно просто научиться жить вместе с ним. Сейчас я главным образом вспоминаю хорошие времена в своей короткой семейной жизни.

Внезапно он снял с нее темные очки и прикоснулся пальцем к ее мокрым щекам.

– Что это такое? – мягко спросил он. – Я-то думал, что строгой мисс Флетчер чужды такие сентиментальные глупости, как слезы, а вы плачете. Знаете ли, вам непозволительно быть такой чувствительной. Я уверен, что это противоречит служебным обязанностям секретаря президента корпорации, а также, кстати, портит ваши милые глазки.

Эми вытерла щеки бумажной салфеткой.

– Холодная, непогрешимая, бесчувственная мисс Флетчер, – с горечью сказала она. – Вы о таком имидже говорите, Лайам? Разве вам не известно, что у строгих старых дев под гранитным панцирем всегда бьется чувствительное сердце? Это распространенный голливудский штамп.

Он внимательно вгляделся в нее.

– Эми… – тихо сказал он. – Я не хотел, чтобы это было между нами. Мне показалось, что вам нужно знать все.

Эми испытала легкую панику, не зная, что ей предстоит услышать.

– Да? – спросила она дрогнувшим голосом. – Что я должна знать?

– Зря я привез вас сюда сегодня, – только и сказал он.

Наступившая пауза казалась бесконечно долгой, но Эми была уверена, что он колеблется и готов сказать что-то очень важное. Ей даже показалось, он собирается признаться, что давно знает, кто такая Эми Флетчер, что помнит о случившемся в Риверсайде. И ей даже захотелось, чтобы он уличил ее в обмане, тогда вся ложь, разделяющая их, будет преодолена, и они смогут начать все заново.

Она забрала у него темные очки и надела, спрятавшись в их утешительном мраке. Ей будет легче сказать о том, что она чувствует, если Лайам не будет видеть выражение ее глаз.

– Я рада, что вы взяли меня с собой, – сказала она. – И рада, что вам не пришлось возвращаться в воспоминания в одиночестве.

Он легко коснулся ее руки.

– И все-таки, Эми, я прошу прощения за то, что заставил присутствовать при этой встрече с призраками прошлого.

Она покачала головой, изобразив улыбку, которая должна была скрыть ее волнение.

– Это входит в обязанности секретарши Флетчер, – отшутилась она, чувствуя, как горит ее рука от его прикосновения. – Кстати, я бы выпила чего-нибудь прохладительного, – добавила она. – В этих чертогах высокой науки продается чай со льдом?

– Конечно, – ответил Лайам, и ей показалось, что он испытал облегчение, когда они перешли к разговору о будничных вещах.

Он помог ей подняться на ноги, но тут же отстранился, словно намечая между ними определенную дистанцию. Эми была даже рада этому. С большим облегчением она увидела, что из его глаз наконец-то исчезла ужасная пустота.

– Сейчас мы выпьем чаю, а потом, думаю, сходим в Йельскую художественную галерею. В ней собрана превосходная коллекция картин, которой также знаменит наш университет. Я уверен, что она произведет на вас должное впечатление.

– Да, – ответила она. – С удовольствием посмотрю ее. Я слышала, что здесь хорошо представлены импрессионисты.

– Вы интересуетесь живописью?

Эми подумала, что за сегодняшний день они узнали друг о друге гораздо больше, чем за месяц совместной работы.

– Ну, немного. Осенью я записалась на курс лекций при Чикагском художественном институте, но потом мне стало ясно, что для знакомства с теорией современного искусства шести лекций явно недостаточно.

Он усмехнулся.

– Больше вы ничего не посещали?

– Нет.

– Ну, значит, вы ровно на шесть лекций знаете больше о живописи, чем я. Теперь буду полагаться на вас, чтобы вы не позволили мне осрамиться и перепутать Мане с Моне.

– Постараюсь.

Лайам непринужденно поддерживал разговор, пока они пили чай в маленьком v и уютном баре. Потом они направились к Художественной галерее, и по дороге он взял ее за плечи, повернул лицом к себе и быстро поцеловал в щеку.

– Спасибо за слезы, – сказал он.

В седьмом часу Лайам расстался с ней у двери ее номера.

– Я зарезервировал места в ресторане на половину восьмого, – сообщил он. – За час вы соберетесь?

– Да. – Эми слегка замялась. – Лайам… вам не обязательно брать меня с собой в ресторан. Я позвоню в ближайшую пиццерию и попрошу их принести мне что-нибудь в номер.

– Мне хочется, чтобы вы пообедали со мной. Пожалуйста, составьте мне компанию, Эми.

– Что ж, ладно. Спасибо за приглашение.

Она приняла душ и оделась с особой тщательностью, потратив много времени ^ на макияж. Летнее солнце чуть тронуло ее кожу, и от легкого загара глаза засверкали новым блеском. Эми наслаждалась нежным шуршанием шелка, прикосновением прохладной ткани к разгоряченной коже, когда новое черное платье скользнуло по ее телу. Она воевала с узеньким ремешком на вечерних туфлях, который никак не хотел застегиваться, когда раздался стук в дверь.