Джеймс Уайт - Чрезвычайные происшествия

• Название: Чрезвычайные происшествия
• Автор: Джеймс Уайт
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-014373-7

Джеймс Уайт (1928–1999) — один из известнейших английских писателей‑фантастов — был автором многих замечательных книг. Но именно цикл произведений о Космическом госпитале принес ему особую популярность во всем мире.

«Космический госпиталь» Джеймса Уайта — не просто один из знаменитейших сериалов за всю историю научной фантастики, не просто оригинальнейшая из «космических опер» нашего времени, но — истинное ЯВЛЕНИЕ В ЖАНРЕ!

Над невероятными похождениями бригады межгалактических врачей смеются уже несколько поколений любителей фантастики — в том числе и в нашей стране. Потому что «Космический госпиталь» — это ЕДИНСТВЕННАЯ фантастическая сага, в которой приключения и юмор переплетены настолько плотно, что отделить одно от другого практически НЕВОЗМОЖНО!..

---

Он умолк. Нэйдрад помогла ему уложить раненого на носилки.

– Наверняка тебе уже пришло в голову, друг Конвей, — проговорил Приликла, изысканно подбирая слова для того, чтобы помягче сказать коллеге, что тот упустил самые очевидные факты, — что обезвоживание и более интенсивная окраска верхних слоев эпидермиса могут быть связаны с воздействием местных факторов, и что краснота — это следствие солнечного ожога.

На самом деле ничего подобного Конвею в голову не приходило, но, к счастью, эмпат находился далеко от него и потому не смог ощутить силы его смущения. Конвей указал на носилки и сказал:

– Нэйдрад, не забудьте подключить солнечный фильтр.

Он услышал в шлемофонах негромкий смех Мерчисон.

– У меня тоже не мелькнуло такой мысли, так что ты сильно не расстраивайся. Но тут у меня парочка этих созданий, и я хочу, чтобы ты на них взглянул. Оба живы, но едва‑едва, и у обоих куча резаных ран. Они сильно отличаются друг от друга по массе тела, а у более крупного внутренние органы расположены… скажем так, специфически. Ну, к примеру, пищеварительный тракт…

– В данный момент, — прервал ее Конвей, — мы должны сосредоточиться на том, чтобы отделить живых от мертвых. Подробное обследование и обсуждение отложим до возвращения на корабль, поэтому постарайся не тратить много времени на каждого раненого. Но я тебя понимаю. Мой раненый тоже не без особенностей.

– Хорошо, доктор, — холодно отозвалась Мерчисон — очень холодно, хотя Конвей перед ней, можно сказать, извинился. Патофизиологи, даже такие красивые, как его супруга, все‑таки были людьми очень странными.

– Капитан? Лейтенант Доддс? — раздраженно позвал Конвей. — Есть еще уцелевшие?

– Я их внимательно не разглядывал, доктор, — ответил Флетчер.

Голос его прозвучал со странной хрипотцой. Конвей решил, что, наверное, Флетчера, далекого от медицины человека, слишком расстроил плачевный внешний вид раненых. И действительно, многие раненые выглядели ужасно. Но он не успел ничего сказать в ответ. Капитан продолжал:

– Я быстро обошел место катастрофы, сосчитал раненых, посмотрел, нет ли кого под слоем песка или между скалами. Всего их двадцать семь. Но они очень странно разбросаны, доктор. Такое впечатление, что корабль должен был того и гляди загореться или взорваться, и они бежали с него, собрав последние силы. А датчики ничего подобного не улавливают, — добавил он.

Доддс выждал несколько секунд, чтобы удостовериться, что капитан сказал все, что собирался, и проговорил:

– Трое живы и едва заметно шевелятся. Один, похоже, мертв, но доктор здесь вы, доктор.

– Благодарю, — сухо отозвался Конвей. — Мы осмотрим их при первой возможности. А пока, лейтенант, помогите Нэйдрад с носилками.

Затем Конвей подошел к Мерчисон, и потом целый час они ходили от раненого к раненому, осматривали их и готовили к транспортировке на катер. Носилки были уже почти полны, и место там осталось только для двоих раненых среднего размера, которых медики произвольно отнесли к типу физиологической классификации ДСМГ, или для одного крупного ДКОЖ. Самых маленьких, ДКЛГ, которые вдвое уступали размерами ДСМГ, то есть тому раненому, которого Конвей обследовал первым, решили пока оставить, поскольку они проявляли признаки жизни. Пока ни Мерчисон, ни Конвей не решили, что эти существа представляют собой с физиологической точки зрения. Мерчисон думала, что крошки‑ДКЛГ могли быть неразумными лабораторными животными, а может быть, просто зверушками, которых члены экипажа взяли с собой в полет. А Конвей был убежден в том, что наиболее крупные из существ, ДКОЖ, являлись животными, предназначенными для употребления в пищу, и также были лишены разума. Но когда имеешь дело с ранее неизвестными науке формами жизни, ни в чем нельзя быть уверенным на все сто, и поэтому всех этих существ пока следовало отнести в разряд пациентов.

Потом они нашли одно из самых маленьких существ, которое было определенно мертво. Мерчисон заявила:

– Над этим я поработаю на катере. Дай мне пятнадцать минут, и я сообщу Приликле основные сведения о метаболизме этих созданий, чтобы он мог подготовиться к приему раненых.

Мерчисон уложила маленький трупик на плечо и, размахивая свободной рукой, в которой она держала свой медицинский чемоданчик, торопливо зашагала к катеру. Налетел порыв ветра, взметнул песок у нее под ногами. Конвей хотел было предложить ей провести более тщательное исследование на «Ргабваре», где для этого имелось соответствующее оборудование. Но Мерчисон наверняка уже и сама подумала об этом, но отказалась от этой идеи по двум причинам. Если бы она вернулась на неотложку вместе с Доддсом и Нэйдрад, пришлось бы оставить здесь часть раненых, а ей нужно было сообщить Приликле хоть что‑то для того, чтобы тот подготовился к началу срочных операций и поддерживающей терапии — всем этим медикам следовало заниматься по пути до госпиталя.

– Капитан, вы слышали? — спросил Конвей. — Мне бы хотелось, чтобы Доддс и Нэйдрад отправилась на «Ргабвар», как только патофизиолог Мерчисон закончит исследование. По моим подсчетам, потребуется три рейса, чтобы перевезти всех раненых, и еще один, чтобы забрать нас. Нам надо торопиться, чтобы успеть до начала новой песчаной бури.

Флетчер ничего не ответил, поскольку обычно не допускал возражений в то время, когда командование переходило к Конвею. Конвей продолжал:

– Мерчисон останется и подготовит к отправке очередную партию раненых. Мы соберем их где‑нибудь в тени. Пожалуй, это можно сделать возле их звездолета, а еще лучше — внутри него, если там найдется место, где не слишком много обломков.

– Нет, доктор, — ответил Флетчер. — Даже представить не могу, что мы можем обнаружить внутри этого корабля.

Конвей промолчал, но его вздох был красноречивее всяких слов. Он продолжил осмотр очередного раненого. Флетчер был одним из признанных экспертов в области инопланетной космической техники. Именно поэтому ему и поручили командование самым совершенным кораблем‑неотложкой Главного Госпиталя Сектора. Уже давно все поняли, что главная опасность спасательной операции грозит именно спасателям, которые заняты поиском уцелевших существ внутри потерпевшего аварию звездолета, с конструкцией которого они совершенно не знакомы. Флетчер был осторожен, сознателен, необычайно компетентен и почти никогда вслух не высказывал никаких предположений относительно степени опасности своей работы или сомнений по поводу того, справится ли он с нею. Конвей думал над нехарактерным поведением капитана, когда вдруг на раненого, которого он осматривал, легла чья‑то тень.

Рядом с Конвеем стоял Флетчер. Вид у него был такой же озабоченный, как и прозвучавший чуть раньше голос.

– Доктор, — сказал он, — я понимаю, что во время проведения спасательной операции командуете вы. Хочу, чтобы вы знали: я не имею ничего против этого. Но в данном случае обстоятельства, на мой взгляд, таковы, что было бы лучше передать бразды правления мне. — Он бросил взгляд на валявшийся на боку звездолет, перевел на израненное существо. — Доктор, у вас есть какой‑то опыт в судебной медицине?

Конвей от изумления сел на корточки и раскрыл рот. Флетчер набрал в легкие побольше воздуха и продолжал:

– Мне сразу не понравилось то, в каком порядке разбросаны раненые вокруг корабля. Картина говорила о срочной эвакуации с судна, не потерпевшего слишком серьезных повреждений. Наши датчики не уловили ни повышенного уровня радиации, ни опасности пожара. Кроме того, все раненые имеют значительное число травм, и раны у них подозрительно похожие. Некоторые из них отбежали подальше от корабля, и все же все они попадали на песок на сравнительно небольшом от него расстоянии. Это навело меня на мысль о том, что ранения они получили либо внутри корабля, либо совсем рядом с ним.

– Местный хищник, — сказал Конвей, — который напал на них, как только они вышли из корабля — ослабшие и измученные после аварии.

Капитан покачал головой.

– На этой планете нет местных существ, которые были способны нанести такие раны. Раны в большинстве своем резаные или вызваны ампутацией конечностей. Это наводит на мысль об использовании какого‑то острого режущего инструмента. Владелец этого инструмента, вероятно, еще находится внутри корабля. Если он там, то тем, кто успел убежать, сильно повезло, но мне страшно думать о том, что мы можем найти внутри корабля. Но теперь вы должны понять, как важно, чтобы командование перешло ко мне, доктор.

Корпус Мониторов, — продолжал он, — является правоохранительным органом Федерации. У меня большое подозрение, что на борту этого корабля совершено тяжкое преступление, а я прежде всего полицейский, а потом уже водитель неотложки.

Конвей не успел ответить. В его шлемофонах прозвучал голос Мерчисон: