Дина Лампитт - Уснуть и только

• Название: Уснуть и только
• Автор: Дина Лампитт
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-232-00248-1

Дина Лампитт уносит нас в далекую и незнакомою Англию. Что предначертано человеку судьбой? Сколько жизней дано ему прожить? Кем он был в прошлой жизни и встретится ли с близкими людьми в будущем? Реальность и мистика, правда и вымысел – все переплелось в судьбах героев романа. Это интригующее чтение постоянно будет держать вас в напряжении и никого не оставит равнодушным, вызывая легкую грусть о нераскрытых тайнах и несбывшихся мечтах.

---

По-видимому, ястреб еще не успел оказать своего действия, потому что Бенджамину удалось перехватить владельца поместья, который, судя по всему, собирался уехать на несколько дней, в конюшне, когда тот уже взбирался на лошадь.

– В чем дело? – сухо осведомился Роберт Морли.

– Я по поводу Дженны Мист, – без предисловий начал Бенджамин. – Я ее муж. Могу я поговорить с вами наедине?

Отчаяние сделало его резким и немногословным, но Бенджамин увидел, что выражение лица Морли изменилось, и он предложил:

– Давайте лучше войдем в дом.

Бенджамин с несчастным видом поплелся за хозяином. Оказавшись в роскошной библиотеке Глинда, какое-то время он мог думать только о том, что от его грязной одежды несет запахом тюрьмы.

Но, кое-как поборов смущение ради Дженны, он заговорил:

– Вы ведь знаете, что произошло, господин Морли? Что Дебора Мейнард, та, что работала у вас в доме, погибла в Мэгфилде во время пожара? – Бенджамин на всякий случай не стал упоминать о ребенке, чьим отцом предположительно был господин Морли. – Хозяин Мейнард обвинил мою жену в том, что это она посредством колдовства вызвала пожар, и теперь ее содержат в Хоршемской тюрьме в ожидании суда.

– Да, все это мне известно, – кивнул Роберт, но Бенджамин заметил, что при упоминании имени Ричарда на лице хозяина дома промелькнуло какое-то странное выражение.

Бенджамин тотчас же интуитивно догадался о связи между нападением неизвестного на Ричарда Мейнарда, в результате которого тот, как говорили, стал инвалидом, и Робертом Морли. Поставив все на карту, Мист осмелился сказать.

– По вашему взгляду, сэр, я понял, что вы не любите Мейнарда.

– Не люблю – слишком сильное слово, – ответил Роберт, наливая два стакана вина и протягивая один из них Бенджамину. – Презираю – так будет правильнее.

– Значит, вы не верите, что это моя жена устроила пожар, в котором погибла Дебора?

Кивком указав Бенджамину на стул, Роберт и сам расположился в кресле, положив ногу на ногу.

– Нет, – медленно произнес он. – Я не верю, что это сделала Дженна. Хотя, – добавил он после паузы, – вероятно, она способна это сделать.

Привстав, Бенджамин сердито уставился на хозяина.

– Да сядьте же, Мист. Я не имел в виду ничего плохого. Просто я верю, что она… обладает определенными возможностями и силой.

Стараясь скрыть раздражение, Бенджамин спросил:

– Но вы можете ей помочь, господин Морли? Против нее выдвигают такие страшные обвинения. По-моему, Ричард Мейнард всеми силами добивается ее смерти.

Роберт задумался.

– Очень многое против нее. Все говорят, что причиной была ревность, и что она уже раньше практиковалась на вас в искусстве черной магии.

Бенджамин почувствовал, как кровь прилила к его щекам.

– Да, ну и что же? Она давала мне безвредное питье.

Морли приподнял брови.

– Но привораживание карается всего лишь тюремным заключением, а не смертью, – продолжал Бенджамин. – Впрочем, что я говорю? Если Дженна должна будет провести год в этой вонючей яме, это наверняка убьет ее, как это случилось с ее теткой.

– Но все-таки, Мист, тюрьма лучше, чем виселица.

– Да, конечно. Господин Морли, возможно ли, что она будет признана невиновной по остальным обвинениям?

Роберт задумчиво поскреб пальцем подбородок, но ничего не сказал. Это была не та реакция, на которую надеялся Бенджамин, и он встал со словами:

– Что ж, буду продолжать за нее бороться.

Господин Морли тоже поднялся, давая понять, что аудиенция окончена.

– Я сделаю вес, что в моих силах, Мист, уверяю вас.

– У вас есть план, сэр?

– По правде говоря, увы, нет. Единственное, что я могу сделать – подтвердить, что Дженна и ее отец были образцовыми арендаторами. Но беда в том, что в умах большинства имя Кэсслоу накрепко связано с колдовством. – Его тон внезапно изменился. – А теперь я вынужден поторопить вас. По пути зайдите на кухню, дворецкий проследит, чтобы вам дали побольше хорошей еды и вина для Дженны. Прощайте, Мист.

– До свидания, сэр, – поклонился Бенджамин.

Больше они уже не встречались до самого суда.

Еще до рассвета, в сумерках, в замке зловеще заскрипел ключ; в камеру, где томилось так много несчастных, вошел тюремщик со свечой и листом бумаги и начал зачитывать имена тех, кому сегодня предстояло отправиться на суд.

– Ричард Мойзи, Эндрю Вотерс, Томас Доджет, Маргарет Лэнгбридж, Джон Лэнгбридж, Агнес Свифт, Дженна Мист, Джон Валентайн, Элизабет Валентайн…

Одни арестанты будили других. Дженна открыла глаза, почувствовав на своем плече чью-то руку, и увидела наклонившуюся к ней Элизабет Валентайн.

– Что случилось? – испуганно спросила она.

– Вызывают на суд. Вставай. Завтра начинается сессия.

– Неужели уже июнь? Я потеряла счет дням, с тех пор как. Бенджамин вернулся домой.

– Возможно. Поторопись.

Они начали строиться, тонкая цепочка человеческой плоти, в грязной, обветшавшей, болтающейся на них одежде.

– Господи, помоги мне, – взмолилась Дженна. – Никогда не думала, что появлюсь на людях в таком виде.

Но, оказавшись за стенами тюрьмы, она сразу забыла о том, как выглядит, и только жадно, впервые за три месяца, вдыхала свежий утренний воздух. В тюремном садике цвели розы, и при виде них Дженне захотелось заплакать. Несмотря на то, что край неба еще только начал розоветь, было уже тепло, и Дженна поняла, что лето будет жарким.

Сердце Дженны неистово колотилось. Наконец-то она выбралась из затхлой камеры и смотрела на мир – даже на постылые стены тюрьмы – с добром и любовью.

Все вокруг казалось новым, красивым, незнакомым. Дженна вдруг поняла, что не сможет вынести нового пребывания в тюрьме, что если ее признают виновной только в привораживании Бенджамина и приговорят к тюремному заключению, для нее это будет хуже смерти. Уж лучше пусть ее сразу повесят, ее душа обретет свободу и улетит ввысь, вместо того, чтобы терпеть мерзость и унижение зловонной темницы.

Скрип колес вернул Дженну к реальности. Подъехали две повозки, запряженные огромными ломовыми лошадьми. Вот-вот должно было начаться их путешествие в неизвестность. Наступала горячая пора судебных сессий, по всей Англии судьи должны были очистить тюрьмы от избытка преступников, приговорить кого к сожжению, кого к повешению, а кого-то – что бывало в редчайших случаях – оправдать и выпустить на свободу.

– Руки за спину, – приказал тюремщик.

Арестантов заковали в кандалы, и теперь они были лишены возможности двигаться во все время долгого, утомительного пути. Затем их рассадили по телегам, по девять узников и по два стражника в каждую. Раздалось пощелкивание кнутов, свист кучеров, и несчастные двинулись навстречу своей судьбе.

При первых золотых лучах сэр Томас Волмси, судья Суда Общего Права, проснулся на своих благоухающих лавандой простынях в лучшей гостинице селения Севен-Оакс, потянулся и зевнул. Только что ему опять снился странный сон, часто преследовавший его в последнее время. В нем он скакал в центре огромной кавалькады монахов, будучи частью этой толпы и в то же время чувствуя себя в полном одиночестве – ощущение, хорошо знакомое ему по реальной жизни.

Накануне он рано утром выехал из Лондона вместе со своим помощником, сержантом Джоном Доддериджем. Путешествие было относительно приятным благодаря комфортабельной карете и паре резвых лошадей, несколько облегчающих мучительный процесс езды по отвратительным дорогам южной Англии. Периодически останавливаясь, чтобы освежиться и поменять лошадей, они наконец прибыли в деревушку Севен-Оакс, славящуюся своей прекрасной гостиницей, как раз вовремя, чтобы неспешно, лениво и сытно пообедать, а потом отдохнуть у камина. Ничего удивительного, что и судья Волмси, и Доддеридж предпочитали проводить сессии в восточном Гринетсде, а не в Льюисе.

Почти сразу после трапезы сержант удалился на покои, оставив сэра Томаса в одиночестве сидящим у очага. Его светлые глаза неотрывно смотрели на пламя, длинные пальцы сжимали стакан с вином. Судья отнюдь не обрадовался, когда в комнату, нарушив его одиночество, ввалился новый путешественник, и даже нахмурился, услышав голос вновь прибывшего.

– Простите, сэр, здесь только одна гостиная. Могу ли я к вам присоединиться?

Сэр Томас предпочел бы ответить отказом, но, вежливо поклонившись, пришелец уже успел завладеть стулом, придвинул его поближе к огню и крикнул, чтобы принесли самого лучшего вина. Затем постояльцы воззрились друг на друга, пока, наконец, не выдержав замороженного взгляда судьи, незнакомец не отвел глаза.

После длительной паузы, в течение которой не званый гость осушил несколько стаканов гасконского вина, он набрался храбрости и рискнул поинтересоваться.