Кристиан Жак - Закон пустыни

• Название: Закон пустыни
• Автор: Кристиан Жак
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-8189-1032-1

Древний Египет. Великая пирамида Хеопса разграблена. Вместе с сокровищами злоумышленники похитили священный папирус – «завещание богов», договор, заключенный между богами и людьми. После этого на страну обрушиваются различные бедствия. Народ начинает роптать и сомневаться, что правящий фараон Рамсес II действительно посланец богов.

Фараон в отчаянии – он не может подтвердить законность своей власти, предъявив подданным «завещание богов». В ближайшем окружении тоже неспокойно. Во дворце плетутся интриги. Заговорщики, воспользовавшись ситуацией, намерены свергнуть Рамсеса II.

Пазаир – молодой судья, решительный и отважный, обладающий острым умом и тонкой интуицией, спасет страну и сохранит Рамсесу трон.

Великий Египет, загадочные пирамиды, ложь и коварство, тайные заклятия, мистические совпадения и изощренные преступления – все это в книге «Закон пустыни»!

---

Душа умершего, принявшая форму птицы, напитавшись новой энергией в лучах небесного светила, присела, чтобы утолить жажду, на край бассейна со свежей водой, расположенного в тени деревьев.

Пазаир и Нефрет преломили хлеб и разделили вино в память о своем учителе, незримо присутствовавшем на их скромной трапезе.

* * *

– Мы должны набраться терпения, – убеждал Бел-Тран. – Видеть, как вы покидаете Мемфис, для меня несказанное огорчение.

– Мы с Нефрет хотим простой и спокойной жизни.

– Но вы не сделали еще и сотой доли того, что могли бы, – сожалела Силкет.

– Сопротивляться судьбе – это значит проявлять гордыню.

В свой последний вечер в Мемфисе судья с женой приняли приглашение распорядителя государственной казны и его супруги. Бел-Тран, у которого случился приступ крапивной лихорадки, обещал прислушаться к совету Нефрет, последить за своей ослабленной печенью и начать вести более здоровый образ жизни. Тем более что рана на ноге все не заживала и часто мокла.

– Пейте больше воды, – советовала она, – и попросите вашего будущего лекаря выписать вам дренирующие средства. Ваши почки не справляются.

– Когда-нибудь у меня, возможно, будет время заниматься собой. Но сегодня казначейство ставит передо мной массу проблем, которые необходимо решать срочно, не забывая при этом ни интересов государства, ни нужд людей.

Слова Бел-Трана прервало появление его сына. Мальчик обвинил сестру в том, что она стащила у него кисточку, которой он учился выводить красивые иероглифы, чтобы быть таким же богатым, как папа. Рыжая девчушка, возмущенная обвинениями, пусть и справедливыми, отвесила брату оплеуху и расплакалась. Силкет, как заботливая мать, увела детей, постаравшись положить конец ссоре.

– Теперь вы видите, Пазаир, как нам нужен судья!

– Боюсь, следствие будет очень сложным.

– Вы выглядите спокойным, я бы сказал, даже счастливым, – удивился Бел-Тран.

– Это видимость: не будь Нефрет, я бы впал в самое черное отчаяние. Амнистия похоронила все мои надежды увидеть торжество справедливости.

– Остаться один на один с Денесом мне тоже не улыбается. Боюсь, что при другом старшем судье между нами начнутся конфликты.

– Положитесь на визиря Баги; слабого человека он на этот пост не назначит.

– Поговаривают, что он тоже собирается подать в отставку.

– Решение фараона произвело на него такое же впечатление, как и на меня, а здоровье у него отнюдь не железное. И все же почему Рамсес это сделал?

– Видимо, он верит в могущество милосердия.

– Но от подобных шагов его популярность может пострадать, – заметил Пазаир. – Народ опасается, что его магическая сила иссякла, и он теряет контакт с небесами. Выпустить на волю преступников недостойно правителя.

– Но до сих пор его правление было безупречным.

– Вы принимаете и оправдываете его решение?

– Фараон видит дальше, чем простые смертные.

– До амнистии я тоже так думал.

– Подумайте еще раз, Пазаир; государство нуждается и в вас, и в вашей супруге.

– Боюсь, что я не менее упряма, чем мой муж, – пошутила Нефрет.

– Какие аргументы нужны, чтобы вас убедить?

– Восстановить справедливость.

Бел-Тран наполнил кубки свежим вином.

– После моего отъезда не прекращайте, пожалуйста, поисков, – попросил Пазаир. – Я говорю о Сути. Кем будет вам помогать.

– Я обращусь в судебные инстанции. Но не разумнее было бы и вам остаться в Мемфисе, чтобы мы могли действовать вместе? Репутация Нефрет так прочна, что клиентура ей обеспечена.

– Мои финансовые возможности очень ограничены, и вы вскоре пожалели бы, что так обременили себя.

– Каковы ваши планы?

– Устроиться в каком-нибудь селении недалеко от Фив, на западном берегу Нила.

Уложив детей спать, Силкет вернулась и застала последние слова Нефрет.

– Откажитесь от этой затеи, прошу вас! Как вы можете покинуть ваших больных?

– В Мемфисе достаточно прекрасных лекарей.

– Но вы – мой лекарь, которого я не на кого не променяю.

– Между нами, – серьезно сказал Бел-Тран, – не должно быть никаких счетов материального свойства. Каковы бы ни были ваши потребности, мы с удовольствием поможем вам.

– Мы вам очень признательны, но я больше не могу занимать высоких постов в государстве. Мои идеалы попраны; и единственное, чего я хотел бы сегодня, – жить частной жизнью. Земля и животные – вот единственная правда; я надеюсь, что благодаря Нефрет сумерки не будут безысходно черны.

Эти слова были выстраданы, и после них спорить было бесполезно. Обе семейные пары любовались красотой сада, изяществом клумб, наслаждались качеством поданных за ужином блюд, отодвигая от себя мысли о том, что принесет с собой завтрашний день.

* * *

– Как ты себя чувствуешь, дорогая? – спросил Денес супругу, лежавшую на подушках.

– Отлично.

– Что сказал лекарь?

– Ничего, потому что я здорова.

– Я не понимаю…

– Знаешь басню о льве и крысе? Хищник поймал грызуна и собрался его сожрать. Но жертва взмолилась о пощаде: я такая маленькая, ты мной не наешься. А я тебе еще пригожусь. Лев проявил милосердие. Некоторое время спустя охотники заманили льва в сети, крыса перегрызла их, освободила хищника и вцепилась ему в гриву.

– Эту сказку знает любой школьник.

– Ты должен был вспомнить ее, когда изменял мне с госпожой Тапени.

Массивное лицо судовладельца исказила гримаса.

– Что ты придумываешь?

Нанефер с надменным видом поднялась с ложа. Ее душило холодное бешенство.

– Эта шлюха была твоей любовницей и теперь ведет себя как крыса из басни. Но она еще и охотник! Только она может освободить тебя от сетей, в которые сама же и заманила. Шантажистка! Вот к чему привело нас твое распутство!

– Ты преувеличиваешь.

– Нисколько, мой дорогой супруг. Хорошая репутация стоит дорого. У твоей любовницы длинный язык, и она легко может разрушить наше положение в обществе.

– Я заставлю ее молчать.

– Ты ее недооцениваешь. Лучше ей дать то, что она хочет, или мы превратимся во всеобщее посмешище.

Денес нервно вышагивал по комнате.

– Ты забыл, мой любимый, что супружеская неверность – серьезное преступление и даже настоящий порок, который карается по закону.

– Это не более чем легкий проступок.

– Сколько раз ты с ней встречался?

– Ты бредишь.

– Благородная дама рядом с тобой на приемах и более молодая в твоей постели! Не слишком ли, Денес? Я требую развода.

– Ты с ума сошла!

– Напротив, я разумна как никогда. Наше жилье останется мне, это была моя собственность, мое приданое. И земля тоже. И поскольку супружеская неверность на твоей совести, суд приговорит тебя к выплате средств на мое содержание. И вдобавок оштрафует.

Судовладелец стиснул зубы:

– Эти шутки не смешны.

– Твое будущее выглядит довольно мрачно, дорогой мой.

– Ты не имеешь права разрушать наше существование; разве мы плохо жили все эти годы? Ты пожалеешь об этом, когда остынешь. Нас слишком многое связывает.

– Это ты все разрушил. Развод – единственный выход.

– Ты представляешь себе, какой будет скандал?

– Пусть лучше так, чем стать посмешищем. И скандал ударит по тебе, а не по мне; я же, напротив, буду выглядеть жертвой.

– Это бессмысленная затея. Прости меня, и пусть все останется по-прежнему.

– Ты унизил меня, Денес.

– Я этого не хотел, ты же знаешь. Мы слишком тесно связаны, дорогая; если ты разоришь меня, то и для тебя это будет началом конца, наши дела так тесно переплетены, что разрыв невозможен.

– Наши дела известны мне лучше тебя. Ты красуешься, а работаю я.

– Не забывай, что у меня прекрасные перспективы. Разве ты не хочешь разделить их со мной?

– Говори яснее.

– Над нами пронеслась буря, моя милая; в какой семье их не бывает?

– Я полагала, что буду избавлена от подобных неурядиц.

– Предлагаю заключить перемирие, чтобы обдумать все как следует. Поспешность только навредит. Такой хищник, как Тапени, была бы слишком рада разрушить то, что мы возводили с таким трудом.

– Говорить с ней будешь ты.

– А я хотел просить об этом тебя.

* * *

Северный Ветер уже поднялся на борт судна, отправлявшего в Фивы; осел жевал свежее сено, меланхолично поглядывая на реку. Проказница, зеленая обезьянка Нефрет, ускользнув от хозяйки, взобралась на мачту. Смельчак вел себя более сдержанно: видимо, его беспокоила перспектива долгого путешествия, и он старался держаться поближе к Пазаиру. Пес не был ценителем таких приключений, как морская качка, но готов был последовать за хозяином даже в бушующее море.

Сборы были недолгими; бывший старший судья царского портика оставил дом и всю мебель своему предполагаемому преемнику, которого Баги не торопился назначать, предпочитая сохранить это место вакантным до того момента, пока появится серьезная кандидатура. Перед тем как уйти на покой, старый визирь, таким образом, отдавал дань уважения Пазаиру, который, на его взгляд, этого вполне заслуживал.