Лилиан Браун - Кот, который свихнулся на бананах

• Название: Кот, который свихнулся на бананах
• Автор: Лилиан Браун
• Издательство: Азбука
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-367-00417-5

Расшалившиеся нервы можно успокоить по-разному: наблюдать, как распускается роза, болтать с индюками или съедать по банану в день. У сиамцев другая точка зрения на сей счет: Коко просиживает долгие часы над «Котом в шляпе», ну а Юм-Юм мечтает о фарфоровых башмачках.

---

– Здрасьте, мистер К.! Ваша книга у меня с собой! – приветствовал Квиллера Кеннет.

– Конференц-зал свободен. Подождите меня там. Минуты три спустя Квиллер надписывал книгу и, выводя несколько соответствующих случаю строк, как всегда, сопроводил автограф словами:

– Надеюсь, книга вам понравится.

– Я уже дважды её прочёл! И узнал кучу интересного! – заявил Кеннет. – Если я хоть чём-то могу быть вам полезен, мистер К., так у меня все уикенды свободные, и платить мне не надо. Сбегать, куда вам требуется, или такое прочее.

– Не дело профессионалу бегать «за так». Выбросьте эту глупость из головы, – ответил Квиллер. – Да я пока и не нуждался в таких услугах. Впрочем… дайте мне ваш домашний телефон.

Далее Квиллер стал думать, куда бы податься, чтобы не вертеться у миссис Фулгров под ногами. Для начала он решил податься в закусочную «У Луизы» и получить там ланч. Он сказал Луизе:

– Я слышал, вы имели бешеный успех у киношников из Центра.

– Славные мальчики. Нахохоталась с ними всласть. Фото с меня сделали.

– Как раз сейчас вас в полном объёме показывают во всех телевизорах от побережья до побережья.

– Не знаю, как там насчёт моих объёмов… я так понимаю, что они целились мне в лицо.

От Луизы Квиллер направился в публичную библиотеку – убить часок, осваивая лорда Байрона (любимого поэта Вайолет) и Тассо, итальянского поэта в честь которого она назвала своего сторожевого пса! Переполненный сведениями, даже такими, какие ему не требовались, он вернулся в амбар с тайной надеждой, что миссис Фулгров решила загадку дурного запаха. Он нашёл от неё записку, написанную чётким почерком, без ошибок, но с использованием одного странного оборота, который ставил его в тупик. И говорила она так же. Он называл эту её привычку «почемучкостью».

Дорогой мистер К.,

Я нашла в одном из ваших ботинок банановую кожуру, почему вам надо запирать дверь от стенного шкафа. Оба ботинка я вынесла в сарай проветриться, почему вам надо оставить их там до утра.

Миссис Фулгров

Всё оставшееся до ужина с Вайолет время Квиллер тщательно обдумывал свой туалет. Он уже давно утратил интерес к гламуру; однако, появляясь в обществе с Полли, стал смотреть на эти вещи другими глазами. Теперь в его гардеробе висели блейзеры разных цветов, модные рубашки и галстуки и один-два костюма. Прежде чем пойти в кафе или ресторан, они с Полли обменивались вопросом: «Что наденешь?» В результате не было случая, чтобы ансамбль и цветовая гамма одного диссонировали с внешним видом другого, и их друзья говорили: «Вы вдвоём всегда замечательно выглядите».

В пятницу вечером он, для верности, надел блейзер из верблюжьей шерсти, светло-коричневую рубашку, коричневые брюки и однотонный галстук. Это был удачный выбор, так как Вайолет явилась в строгом костюме из блестящей лиловой саржи. Без шляпы. Полли, когда они ужинали в ресторане, всегда была в шляпе.

Именно Вайолет решила, что – поскольку она в этот день как раз помогает Лайзе в ЦЭС, – будет вполне пристойно, если она приедет в город на машине с Олденом. Квиллер захватит её в книжном магазине, а потом, после ужина, доставит домой в Хиббард-Хауз, а заодно бросит взгляд на знаменитое строение и завяжет знакомство с некоторыми его обитателями. Они все читают его колонку и жаждут лично встретиться с мистером К.

Когда в половине шестого он прибыл в книжный магазин, там стоял дым коромыслом: сотрудники не щадя сил готовились к завтрашнему открытию.

– Вы оба выглядите лучше некуда! – единогласно решили «зелёные халаты».

А Полли – подчёркнуто вежливым тоном – сказала:

– Желаю вам приятного ужина.

По дороге в ресторан Квиллер спросил Вайолет, успела ли она уже побывать в «Старой мельнице» после возвращения в Мускаунти. Нет, она там вообще не бывала. Тогда он развлёк её рассказом о владелице ресторана Лиз Харт и метрдотеле Дереке Каттлбринке, который играл леди Брэкнелл в недавней постановке.

– Вы так увлекательно рассказываете! – улыбнулась Вайолет. – Уверена, вы напишете о Хиббард-Хаузе захватывающую книгу! От которой нельзя будет оторваться!

Дерек при встрече продемонстрировал профессиональную выдержку, не преминув, однако, бросить вопрошающий взгляд на Квиллера и многозначительный – на его шестидесятилетнюю спутницу.

Когда выбранные ими блюда были поданы, Квиллер спросил свою даму:

– А что сегодня вечером едят на ужин в Хиббард-Хаузе?

– Если кто-нибудь ходил на рыбалку, повар приготовит его улов, но в морозильнике всегда есть запас креветок или омар.

Квиллер умело направлял застольную беседу и, коснувшись домашних дел, поболтав о том о сём и обсудив, что им заказать ещё, сказал:

– Вайолет, мне не терпится услышать историю вашей семьи. Не лишайте меня этого удовольствия! Вы обещали всё-всё мне рассказать! Я захватил с собою диктофон; он у меня в кармане.

И вот что было позже с него переписано:

Мой прадед, Сайрус, приехал в эти края, когда те ещё хранили свою первозданную дикость, а сам он был молод и полон энергии. Он не имел ничего за душой, кроме навыков лесоруба, зато у него был дар предпринимательства. В итоге он стал владельцем всех лесопильных заводов во всех городках по всему побережью – в устьях рек и речушек, куда из леса сплавляли бревна. Как многие из тех, кто в прошлом сам выбился в люди, он отличался эксцентричностью. Так и не научился читать и писать. Но дом себе решил построить необыкновенный – чтобы был не похож ни на один другой не только в нашем крае, но и на всём белом свете! Если другие успешные предприниматели строили особняки из кирпича или камня, Сайрус построил свой исключительно из дерева – огромный, оригинальный, но ненадежный. В эру свечей и каминов ему, без сомнения, суждено было сгореть! Но он пережил три поколения Хиббардов.

Мой дед, Джеффри, обучался в частной школе и жил жизнью сельского джентльмена. Мой отец, Джесмор, получил образование в Гарварде и жил жизнью джентльмена и учёного. Но все они жили в этом бревенчатом доме, который, казалось, обречён был сгореть! Я выросла в нём – и вернулась в него после многих лет преподавательской карьеры.

Вайолет жестом попросила выключить диктофон и сказала:

– Могу я задать вам бестактный вопрос?

– Если вас не пугает такой же бестактный ответ.

– Вы были женаты?

– Да, один раз. Недолго. Ну а с подробностями придётся подождать до посмертной публикации моих мемуаров. А вы… вы были замужем?

– Почти… В самом начале моей карьеры я преподавала в Американском университете в Италии и чуть было не стала женой итальянского художника, но отец вызвал меня домой: умирала моя мать. Обратно я уже не вернулась. Никогда. Все остальные годы я учительствовала в Америке.

– А что побудило вас так рано оставить преподавание?

Она ответила не сразу.

– Умирал мой отец, – сказала она после паузы. – Он взял с меня слово, что я буду жить в Хиббард-Хаузе, сохраняя верность тому, что он считал священной обязанностью. Я последняя из рода Хиббардов.

– Теперь понятно, почему вы хотите, чтобы о Хиббард-Хаузе была написана книга. Я готов за неё взяться. Я договорюсь с Джоном Бушлендом, чтобы он позвонил вам и условился насчёт фотографий, А изданием займется Фонд К.

После этого торжественного обещания за столом на минуту-другую воцарилось молчание.

– Я знаю, – прервал его Квиллер, – со слов Олдена, что вы назвали вашего пса Тассо. В память о днях, проведённых в Италии?

– А вы знакомы с Тассо? – оживилась она.

– Только через поэму Байрона.

– Обожаю Байрона! Он несказанно романтичен!

– Для меня он длинноват. Я устаю от крупной формы. Меня хватает на сонет – четырнадцать строк.

– И вы пробовали себя на этом поприще, Квилл?

– Нет, сонетов я не писал. Но считаю себя знатоком этой поэтической формы. С моей точки зрения, хороший сонет должен не только описывать чувства или провозглашать какую-то философскую мысль – словам должно быть комфортно во рту при чтении вслух. Согласные и гласные должны сочетаться друг с другом. Не называю имен, судите сами, вот строка: «Нет зрелища пленительней! И в ком…»8 А теперь сравните её с этим сплошным свистом: «И всё готов простить своей судьбе!»9 Ведь и не выговоришь не сплюнув. По правде сказать, когда я прочёл эту строку моему коту, он зашипел – совсем так, как при виде змеи в саду… Но я отвлёкся. Мы говорили о Хиббард-Хаузе. У вас случайно нет при себе снимка вашего дома? Я никогда его не видел.

– У меня с собой любительская фотография.

Пошарив в сумочке, Вайолет извлекла из неё фото, при взгляде на которое у Квиллера потемнело в глазах. Он не раз слышал, как Хиббард-Хауз называли памятником архитектуры, уникальным, оригинальным или просто огромным. Ни один человек не сказал о нём: красивое или прекрасное здание. Теперь он знал почему. Прославленный Хиббард-Хауз был уродством из уродств.